Они стояли на самом верху лестницы, но Дерек не дал войти внутрь. Он с силой развернул ее на себя и, притянув к себе, поцеловал. Долго, страстно, жестоко и в тоже время успокаивающе. Толпа ликовала. Оливия растерялась и от шока пришла в себя. Попыталась дернуться, но ее только прижали крепче. Сколько времени длился поцелуй она не знала. Дерек оторвался от нее и, повернувшись к людям, громко возвестил:
— Представляю вам леди Лив! Хозяйку дома достойную своего господина! Я благодарен Еве за нашу встречу каждый день, каждую ночь, каждый вздох и каждый стон!
— Я благодарен Еве каждый день, каждую ночь, каждый вздох и каждый стон! — эхом отозвались люди. Оливия испуганно поклонилась, чтобы не прослыть статуей.
Глава 14. Бал
Со стороны все выглядело, как будто прилично, если не считать женщин в чрезмерно откровенных нарядах. Некоторые были в платьях, как у Оливии, что больше дразнили, чем действительно обнажали. Подавляющее большинство же выбрало прозрачные одежды, укращенные мелкими переливающимися камешками. Да, в таком окружении мужчины не смогут долго оставаться спокойными.
— Тебе лучше? — шепнул Дерек, уверенно направляясь вместе с ней к какому-то высокому нескладному амону. Рядом с ним стояла блондинка с тщательно подведенными черным грифелем бровями. В этом мире темные брови казались эталоном красоты и все девушки стремились ему соответствовать.
— Я кончила на глазах толпы, мне не станет лучше, Дерек, — огрызнулась Лив, начиная снова чувствовать шарики. Передышка была недолгой, нужно избавиться от них как можно скорее.
— В нашем мире — это не криминал. Выглядела ты восхитительно, со всех ракурсов. Я тобой очень доволен, — рука амона, до этого покоящаяся на талии, медленно поползла вверх. Он притянул ее ближе и, прижав к себе уже безвольную хрупкую фигурку, положил руку на грудь, до боли сжав пальцами чувствительный сосок. Так они подошли к другой паре. Мужчина окинул ее таким взглядом, что Оливия инстинктивно прижалась к Дереку. Пусть лучше он. У этого на лице написано, что садист, да и на теле его Хозяйки шрамы, которые он не потрудился вылечить. Гордился ими, что ли?
— Склоняемся в почтении, Верховный амон, — они поспешили засведетельствовать почтение перед Дереком.
— Рад видеть, Арктур и прекрасная леди Эмилия. Третий танец мой, будьте любезны.
Лив подняла глаза и увидела, как Дерек холодным, оценивающем взглядом скользнул по телу женщины. Та напряглась и задрожала, как самка в период течки, увидевшая альфа-самца. Оливию передернуло, вот до чего ее хотят довести? Воспламеняться от взгляда? Всегда быть готовой к сексуальному труду? Отвращение проснулось и захватило целиком, но пришлось держать себя в руках, изобразить на лице приветливую улыбку.
Рядом с ними, к счастью, задерживаться не стали. Дерек повел ее к их столу, стоящему на центральном возвышении. Мужчина занял стул с самой высокой резной спинкой, ей же досталось место рядом. Какая ошибка — сесть! Шарики сменили позицию и теперь давили на самую чувствительную заднюю стенку с удвоенной силой. Лив поерзла, стремясь исправить положение, но ничего не вышло. Точно заколдованные, они не слушались, поняв, что именно так приятнее всего.
— Ты боишься меня, ненавидишь, — продолжал свой шепот Дерек. — Арктур и Эмилия, вот кого можно смело ненавидеть. Они безумцы, фанатики, которые мечтают лишить меня трона. Стоит дать им повод и меня не станет, а этот мир потеряет равновесие. Ты думаешь, сейчас он ужасен? Не дай Ева тебе узнать, что будет, приди они к власти.
— Зачем ты мне это рассказываешь? — поморщилась Лив, пригубив вино из бокала. Меньше всего хотелось влезать в местные политические игры, ей вполне хватало отвращения в постельных.
— Медленно ввожу — рука амона под столом коснулась обнаженного бедра и медленно поползла вверх, — тебя в курс дела. Ты должна знать об этом мире больше. Помнишь, я просил тебя понять? Все еще надеюсь на это.
Оливия напряглась и вцепилась руками в край стола. Эти стимуляции сейчас были явно лишними, хотелось только одного — покоя, отдыха для уставшего от напряжение тела и забросанной грязью души. Дышать было нечем, горло словно перевязали атласной лентой и стянули изо всех сил. Рука с бедра исчезла. Легкий поцелуй в шею мгновенно снял странный спазм.
— Дыши, моя Оливия. Дыши, — обожгло шею. Лив судорожно сглотнула и напряженно вытянулась, расправив плечи. — И не пей больше вино, там яд.
Девушка испуганно посмотрела на амона, встретилась с его взглядом и поняла, он не врет. В глазах нет ни капли игривости, только напряжение и, кажется, легкий оттенок страха…её потерять? Они только пришли на бал, а Лив уже попытались отравить.
Вино заменили. Рядом за столом расположилось еще несколько молчаливых амонов и Нил. Все вели себя, как истинные джентльмены, чему Оливия не переставала удивляться. Идя сюда, она думала, что ее на третьей минуте уже разложат на столе или придумают еще что-то более извращенное. Но нет, все было, как в кино про светскую жизнь. Неторопливые беседы об урожае, о новых свойствах энергии кристаллов, о миссии на Юпитер, увы, пока безуспешной. Лив даже заслушалась и совсем расслабилась, поддаваясь терпкому вкусу вина. Тело с каждым глотком становилось более мягким, щеки горели, прядь волос приятно щекотала шею.
Все было почти хорошо до тех пор, пока не объявили танцы. Они с Дереком открывали действо, мягко кружась в вальсе. Лив танцевала что-то подобное всего пару раз в том, далеком другом мире. Но амон вел столь искусно, что ей каким-то чудом удалось не обступать ему ноги. Свой след на ботинке она оставила, но чуть позже, когда в завершение танца он изложил свое желание на этот вечер…
— Тебе не кажется, моя милая Лив, что ты слишком много мне задолжала? — он притянул ее к себе почти в плотную. — Я придумал для тебя задание. Переспи с Нилом. Здесь, сегодня, соврати его хитростью, своим прекрасным телом.
— Чего ты хочешь? — переспросила Оливия, ее взгляд готов был прожечь в Дереке дырку.
— Ты обещала мне исполнить любое, даже самое грязное желание. Вперед, Оливия. Время платить по счетам. И, если задуматься, я делаю тебе подарок. Ты ведь сама этого хочешь, — он склонился к ней, — я все слышал, малышка Лив. Всё до последнего слова.
Она изо всех сил сжала его плечо. Слышал? Дерек знает с чьим именем на губах просыпается его Хозяйка и просит… в голове не укладывалось.
— Так и быть, можешь увести его в комнату. Разрешаю не делать этого на публике, здесь и без вас будет весело. Залогом твоей честности станут бусы. Ему же в любом случае придется их вынуть, — амон плотоядно улыбнулся и до боли прикусил мочку ее уха. — Надень на шею, когда будешь выходить из комнаты. Я буду считать одно свое желание выполненным.
— Нет, пожалуйста. Давай любое другое желание, — шепотом умоляла девушка, но музыка затихла. Дерек с трудом оторвал вцепившуюся в его рукава Лив от себя и вложил ее руку в ладонь Нила, он по праву хозяина дома занял второй танец.
— Если не сделаешь сама, я тебя заставлю. Нилу давно пора порезвиться, — шепот и неожиданное прикосновение губ к щеке. — Ну что, у меня получается быть похожим на мужчину из твоего мира? — спросил он уже громче.
— Нет, — выплюнула ему вслед Лив. Хотелось во весь голос добавить, что "мужчины из моего мира жен под друзей не подкладывают”, но не успела, да и Нил стоял рядом.
Думала ли Оливия Хорнби, что будет таять в руках амона, как воск? Поверить в это не могла, но сейчас, наслаждаясь мелодичной музыкой, превратилась в горячую свечу. Нил держал ее на почтительном расстояние, бережно и почти нежно. Взгляд его голубых глаз светился теплотой и пониманием. Танцевал он не так хорошо, как Дерек, но музыка и не обязывала. Достаточно было просто тихо двигаться в такт. Для Оливии мир вокруг стремительно исчезал. Оставалась лишь она и этот странно притягательный амон, не похожий на остальных, сияющий невидимым светом. Преодолеть разделяющее их расстояние прежде чем за минуту стало мечтой, которую придется воплотить в реальность по приказу Дерека. Внутри нее все еще есть "подарочек" и в случае чего ей отдадут приказ… Нет. этого допустить нельзя.
— Что вы делаете, Оливия? — чуть нахмурился блондин, когда девушка сократила расстояние между ними. Теперь ее напряженная грудь касалась его тела. Мужчина замер на месте, сжимая её осторожно, как невесомую хрустальную фигурку, отчаянно стремящуюся разбиться.
— Я хочу вас, — прошептала она, приподнялась на кончиках пальцев и, наконец, дотянулась до его губ. Прохладных и мягких. Плотно сжатые бедра, пульсирующие внутри, распаляющие шарики и почти невинный поцелуй. Её точно парализовало. Он не ответил, только разжал губы, когда Оливия попыталась углубить поцелуй. Нил точно оценивал ее, пробовал на вкус медленно, как экзотическое блюдо, которое почему-то кружило вкруг и отчаянно кричало: "Съешь меня! Попробуй! Я самое вкусное угощение!".
Руки постепенно смелели, поглаживая ткань мягкой белой рубашки. Пуговки одна за одной, проворными пальчиками. Книголю-б.нет
— Лив, не здесь, — мужчина, наконец, оторвал от себя откровенно увлекшуюся девушку.
— Где угодно, пожалуйста, — умоляла она.
— Успокойтесь, это не вы. Просто безумие, которое владеет всеми в этом мире. Лив, прошу вас, придите в себя, — он взял ее в лицо в ладони, смотрел пристально и убеждающе. Но сердце уже сходило с ума, бешено стучало, готовое вырваться на свободу и сгореть рядом с ним, как фитиль свечи. Догореть до основания и расплавить все остальне.
— Приказ Дерека. Нужно, — она перевела дыхание, — вытащить шарики.
Оправдание пришлось кстати. Оливии хотелось кричать: "Это я! Не мир, Нил. Этого хочу я, больше жизни, больше возвращения домой…"
— Чертов Дерек, — выругался Нил, — нужно убраться отсюда, — произнес он и буквально впился в ее губы. Требовательным, сводящим с ума поцелуем. Колени Лив предательски подкосились, Нил поймал вовремя. — Обхвати меня ногами и уходим, — шепнул ей в губы амон. Оливии Хорнби захотелось стать послушной девочкой именно в эту секунду, выполнить любое желание, особенно, если оно такое простое.
Оливия не помнила, как они покинули зал, покрывая друг друга хаотичными поцелуями. В себя привел громкий хлопок двери за спиной. Нил аккуратно опустил девушку на диван и, тяжело дыша, отошел, чтобы налить два стакана воды. Один выпил сам, другой протянул Оливии.
— Выпейте, Лив, — его голос был спокойным, как будто не этот мужчина целовал ее со всей страстью на танцполе всего несколько минут назад. — Нам надо немного успокоиться, потом я освобожу вас от шариков и мы поговорим.
— Но как же… — на поняла девушка, в один присест осушив всю воду. Да, стало спокойнее, сердце немного сбавило темп.
— Дерек ничего не узнает. Вы покинете комнату с бусами на шее, а я останусь не побежденным этим изворотливым засранцем. Договорились?
Лив готова была взвыть от огорчения, но согласилась, сходя с ума от желания вновь прикоснуться, потереться о его тело своим. Что с ней будет, когда он окажется внутри? Оливия боялась представить, понимая, что снова распаляет себя.
— Встаньте, поднимите вверх юбку и обопритесь локтями на стол, Лив, — голос спокойный, девушка почувствовала себя на приеме у доктора. Она послушно выполнила указания. Тело ныло от неудовлетворенного, разгоревшегося желания, но оставалось лишь смириться. Сейчас из нее уберут эти садистские шарики, а это уже кое-что.
— Разведите ноги в стороны, — прохладная рука едва коснулась влажных бедер. Лив выполнила требование, точно загипнотизированная его голосом и желанием новых прикосновений. Голова закружилась от осознания, что Нил должен будет коснуться ее там. чтобы вытащить шарики. Колени дрогнули, предвкушение не шло и в какое сравнение с реальностью. Пальцы медленно проникли внутрь, растягивая. Лив закусила губу, чтобы не застонать.
Ему потребовалось время, чтобы подцепить один из шариков пальцами. Это была короткая, но такая сладкая пытка. Оливия выгнулась, как кошка, и шумно вдохнула прохладнфй воздух кабинета.
— Кричите, если хотите. Я не против, — произнес он и выдернул первый шарик.
— Ар, — Лив ударила кулаками по столу. Черт, это было еще приятнее, чем когда они были внутри. За первым шариком последовал еще один, потом еще и еще. Когда последняя бусина покинула ее лоно, девушка, отчаянно дрожа сползла на пол. Лицо в слезах, тело послушно каким-то другим, далеким призракам, но явно не его хозяйке.
Её аккуратно подняли на ноги и второй раз за вечер мягко опустили на диван, укутав пледом.
— Все закончилось, Лив. Все в порядке.
Оливия чувствовала себя травинкой, которую отчаянно ломают сразу в нескольких местах. Несколько часов назад ее переломил Дерек, жестоко и унизительно, сейчас же Нил ломал снова, своей заботой и нежностью. Сломленная опять, она тихо заплакала, пряча лицо в пледе.
— Ненавижу, ненавижу Дерека, — шептала Лив, дрожа всем телом даже под теплым пледом. — Ублюдок, больной извращенец…
— Успокойтесь, Лив, — её осторожно приобняли за плечи. Легкие поглаживания по спине. Дрожать она перестала, вдыхая приятный, пьянящий запах амона: свежий и солоноватый, похожий на морской воздух. — Дерек такой же заложник обстоятельств, как и вы.
Оливия чуть отстранилась и удивленно посмотрела на Нила. О чем он?
— Он ничего не сказал вам. Я умолял его, просил сделать это как можно скорее, но мой друг продолжил кормить вас сказкой про Еву. Сказкой, которую написали, чтобы помочь людям выжить. Если честно, Дерек не очень любил свою мать и не готов был ее канонизировать…
— Что? — девушка от неожиданности отстранилась и удивленно посмотрела на мужчину, — Дерек сын Евы? Той самой? Или я уже потеряла способность связно мыслить?
— Вы все поняли совершенно правильно, — улыбнулся Нил. — Но я начну сначала, раз этого не потрудился сделать Верховный амон. Ресурсы, леди Лив. В этом мире, по сути, не ресурсов. Здесь нет нефти, нет газа, электричество просто умирает, не давая искры. Мы сделали все возможное, но замены энергетическим кристаллам найти не удалось.
— А зачем? — не поняла Оливия и чуть нахмурилась. — Эти кристаллы так сильны, что дают энергию на полеты в космос. Не понимаю, в чем смысл отказываться от такого сильного ресурса? В моем мире за него отдали бы все, что угодно.
— Знаете ли вы, откуда берутся эти кристаллы? — девушка отрицательно покачала головой, и амон продолжил. — Они вырастают и питаются энергией человеческого тела, наибольшее количество которой выбрасывается на пике наслаждения. Оргазм, леди Лив. Каждый раз, когда вы горите от желания и взрываетесь в конце, то отдаете энергию кристаллам. Питаете их, взращиваете. Ева пришла этот мир, когда он был беден, разрушен. Люди воевали за жалкие лачуги, чахлых лошадей, корку хлеба и мелкие куски плодородной почвы. Ева установила эту закономерность, научилась выращивать кристаллы. Со временем она взрастила и этот мир, превратив его из почти первобытного общества в цивилизацию. Да-да, Лив, можете возражать, но мы — тоже вид цивилизации.
Оливия скривилась, на языке так и вертелась пара нелицеприятных фраз об этой самой Еве и ее развратном сыночке. Но Нил остановил ее.
— Дослушайте. У Евы был сын, который не хотел жить подобно своей матери. Когда она умерла, он не стал подчиняться ее законам, а потратил несколько лет на то, чтобы вернуться домой, в свою прежнюю жизнь. Сидел в лаборатории сутками, искал способы, изучал кристаллы, не замечая, что мир за окном рушится. Без Евы, её невероятной энергии и силы, её законов, все начало увядать. Кристаллы теряли силу, деревья свои вечно зеленые листья, почва перестала приносить плоды. Мир умирал. Дерек нашел способ вернуться домой, леди Лив, но не смог. Он не смог пройти дорогой, устланной миллионами жизней. Не смог уйти, зная, что без него все вокруг погибнет А вы смогли бы? Уничтожить один неидеальный мир ради того, чтобы вернуться домой? Готовы ли вы заплатить эту цену?
На глаза Оливии навернулись слезы, снова. Да, она ненавидела этот мир каждой клеточкой своего тела, но уничтожить его ради собственной свободы. Сделать выбор невозможно. Будь она на месте Дерека, так и замерла бы, вероятно, между Сциллой и Харибдой, между свободой и клеткой, между двумя несовершенными мирами.