"С возвращением, родная!"
Арагрэлла обвела долгим взглядом собравшихся за столом. При виде детей сердце привычно затрепетало, вот только сегодня радость была омрачена болью потери.
Жизнь и смерть часто идут рука об руку. Встреча невозможна без расставания, не познав горе, не ощутишь полноту счастья. Страдания... Почему без них не обходится наше существование? В чём смысл потерь? В том, чтобы провести остаток жизни, ощущая, как часть тебя безвозвратно затерялась где-то между пеленой слёз, тупой всепроникающей болью в сердце и глухой тоской по тому, что было, но никогда не повторится? И этот вечно неправильный вопрос: "Почему?" Почему именно он? И даже последний зов не стал прощальным подарком. Не хватило на него сил, всё отдал, чтобы отстрочить гибель своего народа.
Драконы... Они идут на смерть, не думая о себе, все мысли о тех, кто остается за крыльями. Умирают, потому что не важно, как достойно ты жил, если твой уход был омрачён трусостью или предательством. Нет выше чести, чем и в смерти послужить кому-то спасением.
И Арагрэлла улыбнулась, сквозь слёзы, сквозь боль, не скрывая гордость. Ей есть чем гордиться! Они сумели предотвратить раскол драконьего народа, избежать кровопролитной войны.
После того как Тальраграр окончательно потерял голову и открыл портал за грань, даже яростные противники двуногих перестали его поддерживать. Одно дело попытаться отгрызть хвост несогласному с твоими доводами и совсем другое подставлять под удар родные Гнезда. Такое не прощается никому. И, конечно же, участие пространственников в битве с тварями из-за грани многих чешуйчатых заставило задуматься о правильности своей позиции. Не так уж и безнадёжны эти ползающие по земле червяки, если не бросили мир на растерзание.
Но не скоро ещё успокоятся взбудораженные Гнезда, не скоро жизнь перестанет метаться из стороны в сторону, словно перволеток. Наполовину сокращённый Совет нуждался в сильной власти.
Драконица вздохнула. Сидящий рядом первый муж ободряюще улыбнулся, накрыл её руку своей ладонью, едва заметно поморщился. Ему здорово досталось в схватке с предателями, рана до сих пор полностью не зажила. Если бы не ранение, она потеряла бы и его.
Арагрэлла перехватила встревоженный взгляд Фэстиграна. Её мальчики, такие взрослые и такие серьёзные, так трогательно заботившиеся о ней всё это трудное время. И каждый уже выбрал свой путь. Что остаётся лунму? Лишь поддержать их выбор, помочь расправить крылья и пожелать чистого неба.
Со старшим всё ясно. Он и для себя нашёл ту, которая, наверное, более любой драконицы нуждается в любви и заботе. Настоящая красавица, не смотря даже на мужскую стрижку, вот только в глазах застывшая боль. Милая девочка с жестоко изломанной судьбой. Решение сына уйти в родной мир, почти очищенный от каррохедов, Арагрэлла поддержала. Так будет лучше для всех. Пусть Совет и не стал возражать против этого брака, но жизни здесь девочке не дадут. Такое нарушение традиций - оставлять детей предателя в живых, просто так не прощают. В другом мире им будет спокойнее.
Драконица заметила, как в ответ на шутку её младшенького, Файгрисс не рассмеялась вместе со всеми, нет, но на её лице появилась лёгкая улыбка. Сердце девочки оттаивало, даст Небо, скоро исчезнет колючесть и недоверие. Сейчас она лишь цепляется за Фэстиграна, стремясь спрятаться за своего защитника, но пройдёт время, и оттаявшее сердце оживёт окончательно, созреет для любви. Чутким взором лунму ловила первые признаки этого пробуждения и тихо радовалась за сына. Все у них будет хорошо, хватило бы только терпения у старшего не торопить события.
Звонко разнёсся над столом смех Риль и тут же смолк, девочка виновато покосилась на лунму. Арагрэлла ободряюще улыбнулась в ответ. Не зачем сдерживать жизнь, её собственная боль надёжно спрятана в сердце вместе с памятью, любовью и надеждой на встречу. Как ни горька разлука, но она рано или поздно закончится, и тогда горечь сменится сладостью встречи... встречи с любимым. А пока...., драконица встрепенулась, у неё ещё слишком много дел. Милый подождёт. Она не может бросить детей, пусть тем и кажется, что они выросли и вполне самостоятельны.
Вот и младший выбрал свой путь. Каким отчаянно-серьёзным было его лицо, когда он объявлял о своём решении - разделить жизнь с человеком, целиком и до конца! Как можно было воспротивиться его решению, если Риль уже всё решила за них обоих. Не верится, что такой смешной и юный птенец, каким она попала в Гнездо, оказался таким бесстрашным. Пойти за грань вслед за любимым! Поступок достойный настоящего дракона!
А ведь, кажется, совсем недавно Арагрэлла отправляла этого птенчика в его 'первый полет', открывая доступ к магическому источнику. Ох и 'повеселились' они тогда, башню, впрочем, совсем не жалко. С того момента лунму, сама не зная почему, приняла девушку под крыло. Может дело было в проведённом ритуале, а может в зарождающихся отношениях с сыном, но вставать между ними Арагрэлла не стала, хоть и чувствовала сердцем, что это не простое увлечение. И не прогадала. Стоила ли перспектива войти в сильное Гнездо собственной жизни? Однозначно нет. Арагрэлла готова была всю жизнь баловать девочку за её поступок. Те минуты, подаренные Ласти, в итоге спасли ему жизнь. Саму Риль, правда, смогла вытащить только огненная дева. Человек слишком спешит жить, вот и в смерти не избавляется от торопливости. Девушка ухитрилась уйти так далеко, что на этот раз даже Кэсти был бессилен её достать.
Что же теперь у лунму есть вторая дочь, пусть и без крыльев, зато с сердцем достойным дракона.
Арагрэлла нашла взглядом Гранту. Её гордость, её сокровище - такая славная и такая непохожая на остальных. 'Кому же ты достанешься, милая? Кто завоюет твоё юное сердечко'?
Драконица про себя улыбнулась - претендентам придётся, ой, как нелегко, ведь рядом с чешуйчатой драгоценностью всегда будет её верный хранитель. Даже здесь за столом, в кругу семьи его лицо сосредоточено, а цепкий взгляд выискивает малейшую опасность. С таким хранителем, лунму может быть спокойна за дочь.
Когда она, разъярённая случившимся сумасбродством дочери; где это видано, чтобы драконицы, да ещё и несовершеннолетние, себе асхалутов заводили; набросилась на Тарка, тот ответил просто: 'Ваша дочь подарила мне жизнь, и теперь я готов отдать этот дар за неё'. И Арагрэлла отступила, принимая его право вернуть долг.
Трудно поверить, что их Гнездо дало миру сразу двух целителей. Гранте, правда, предстоит еще многому научиться, но Кэсти уже сейчас уверен, что у сестрёнки сильный дар, а значит, ценность чешуйчатой невесты возрастает в несколько раз.
Арагрэлла мысленно посочувствовала Тарку. После первого же вылета вокруг Гранты роем закружат поклонники. Нелегко ему будет конкурировать с крылатыми красавцами. Время до брачного танца коротко, и только в этот период Тарк может претендовать на благосклонность Гранты. Арагрэлла уже решила, что не будет возражать против их брака по людским законам. Мальчик заслужил быть не просто асхалутом. Если чувства дочери не изменятся, она даст разрешение на брак.
И Тарку легче будет перенести выборы чешуйчатого мужа, будучи самому женатым на Гранте. Лунму знала, что людские обычаи в данном случае сильно отличаются от драконьих, но против природы не пойдёшь. Самка не может не создать своё Гнездо.
Арагрэлла невольно вспомнила свой первый брачный танец. Тогда она действовала, поддавшись порыву восхищению. Сила, мощь, скорость, стать - вот, что её прельстило. Нет, она никогда не жалела о своём выборе - Галактрион всегда был нежным, заботливым и чутким, но всё же ей чего-то не хватало в их отношениях. Поэтому второго мужа она выбирала сердцем и разумом, а не той частью тела, от которой хвост растёт.
Глядя на дочь, которая вот-вот покинет Гнездо, вступит во взрослую жизнь, Арагрэлла надеялась, что с помощью Тарка, та не повторит её собственных ошибок.
В Гнёздах нет раздора между мужьями, нет соперничества - они не просто родственники, они собратья, одна семья. Сможет ли асхалут её дочери стать равным в новом Гнезде? Сможет ли смириться с присутствием чешуйчатых ящериц в постели жены, стать для них не просто "двуногим червяком", но собратом? Зная Тарка, Арагрэлла понимала, что в этом Гнезде нормальной жизни не будет. И скорее всего новому мужу придётся сильно постараться, чтобы завоевать доверие любимого асхалута своей супруги.
Время покажет, какие ответы лунму получит на свои вопросы. Но больше судьбы дочери, Арагрэллу волновала судьба среднего сына.
После возвращения Кэстирон неуловимым образом изменился. Взгляд всё чаще становился задумчивым, словно дракон упорно складывал в голове головоломку и никак не мог её сложить. Он был непривычно молчалив, и про его приключения из него удалось вытянуть лишь пару слов. Их спасительница была родом из мира огня, и сама являлась огнём, странным образом сочетая в себе человеческую и огненную природу.
Драконица вспомнила рассказ сына.
Сухой воздух, кажется, выжигающий лёгкие изнутри, под ногами чёрные камни, вместо воды - реки огня, прерывающиеся гигантскими водопадами лавы, бьющие из-под камней ярко-жёлтые фонтаны, поднимающие искры почти до неба, огромные теплолюбивые ящерицы с алой чешуёй, нежащиеся на камнях под брызгами лавы, а над головой вместо облаков сгущенное варево, где солнце заменяют золотые проблески истинного пламени.
Там рождаются миры, зажигаются звезды, а здесь в этом непонятном месте растут огненные девы, готовясь стать частью нового мира.
"Понимаете, - Кэстирон помолчал, подбирая слова, - даже огонь должен иметь частицу разума, вот они и перерождаются из жриц, обычных по природе людей, в огненных дев, а потом уходят к Создателю, чтобы вложить душу в его творение".
Как поняла Арагрэлла, жрица по имени Тхарра приложила руку к их спасению. Обнаружив возмущение межпространства, она отправила туда воспитанницу, поручив закрыть прорыв. С чего жрица так расщедрилась, сын умалчивал, лишь мрачнел в ответ.
Лунму сердцем чувствовала - что-то происходит между ним и этой милой девушкой с огненно-рыжими волосами, от которой веяло такой силой, что драконице хотелось, поджав хвост, улепётывать от неё подальше. Но как можно сбежать от огня, который движется со скоростью молнии?
Вот Лия рассмеялась, рассыпав в воздухе искры смеха, и сразу потеплело, словно солнышко заглянуло к ним в гости. Какая она тёплая! Так и хочется погреться у рыжего огонька, улыбнуться в ответ, поймать взгляд жёлтых с золотыми искорками глаз.
Девушка вела себя за столом с естественностью ребёнка, такого забавного и такого опасного, и Арагрэлла смотрела на неё с чувством восхищения и тревоги. За спасение своего народа, сына и Риль она готова была выполнить любое желание рыжеволосой красавицы, вот только душа болела, глядя, как сгорает сердце сына, сгорает от любви.
Что ждёт Кэстирона? Какие обещания он дал жрице? Какие жертвы принёс, чтобы вернуться домой?
Получит ли лунму когда-нибудь ответы на эти вопросы? Иногда даже время не властно над раскрытием всех тайн.
Эпилог
Сноп искр взлетел вверх, разорвав черноту ночи. Оглушительно треснуло, и Кэсти подумал, что бревно надо было все-таки просушить, но теперь менять что-либо поздно. Так и будет гулко постреливать, да грозно искрить, норовя дотянуться до его новой куртки.
Дракон зябко поежился и запахнул полы меховушки. Зима в этом году собралась ранняя, с прозрачными холодными ночами, со струящимся по сугробам серебряным светом звезд, с поскрипывающими от мороза деревьями, с поседевшим от холода океаном. Близилось время смены года, и Гнездо оживленно готовилось к празднику.
Кэсти ухмыльнулся, вспомнив причины, побудившие его пораньше удрать из дома и теперь морозить одно место в ожидании долгожданной встречи. В преддверии празднеств родное Гнездо напоминало растревоженный улей или, как выразился Тарк, сумасшедший дом. Драконы в принципе не страдают душевными болезнями, но целитель всерьез задумался провести исследование на тему, передается ли помешательство от человека к дракону или нет? Уж больно поступки отдельных чешуйчатых личностей не укладывались в рамки привычной логики.
Тарк, заметив готовящегося слинять Кэсти, лишь завистливо вздохнул. Ему, как женатому человеку, подобная свобода не грозила. Гранта переживала один из самых сложных периодов своей жизни, готовясь начать брачный танец, и беззастенчиво использовала собственного асхалута, по совместительству мужа, в качестве подушки для поливания слезами, лучшего слушателя её ахов и охов, а так же ближайшего советника. Маг с великим терпением сносил все истерики и нервные срывы, ухитряясь каждый раз подвести мечущуюся в раздрае драконицу к правильным выводам.
Не зря Зарран так вцепился в молодого человека, уже сейчас перевалив на его плечи большую часть своих обязанностей. Пара лет и у асхалутов будет новый глава, а прежний, наконец, исполнит свою мечту и отправится в дальнее путешествие в компании одного странного дракона.
Кэсти зажмурился, представив, куда они рванут в первую очередь. Давно пора размять крылья, засиделся он на одном месте.
Неожиданно небо нахмурилось, и из небольшого облака пошел крупный лохматый снег. Костер недовольно зашипел. Дракон торопливо накинул полог, отгородившись от разыгравшейся непогоды.
Падающий снег напомнил ему события трехдневной давности. Тогда тоже шел снег - изящные редкие снежинки медленно спускались с неба, словно боясь расколоться об землю. Проглядывающее сквозь тучи солнце мгновениями высвечивало происходящее внизу торжество. Белое платье невесты, белоснежный мех, укрывший обнаженные плечи и черные меховые хвосты, свисающие по краям накидки. Длинные распущенные волосы с запутавшимися в них снежинками, казались серебряными от мороза.
Наверное, именно тогда Кэсти первый раз осознал, что его младшая сестренка выросла, не осенью, в её первый полет, нет, только сейчас, на свадьбе, он окончательно понял и смирился с тем, что Гранта перестала быть маленькой девочкой, крошкой-драконёнком. Перед ним в белом платье стояла изумительная красавица, настоящая беда для всех одиноких драконов от юных и до преклонных лет, будущая создательница собственного Гнездам, одна из четырех самых дорогих для него женщин на свете.
'Ради этих женщин мы и живет, совершаем сумасбродства и безумства, - жёлто-красные языки костра настраивали на философский лад, - знал бы Совет, что из этих четырех драгоценностей, лишь две относятся к драконьему народу. Две другие... Одна из них человек, и я этого не стыжусь. Риль давно стала мне второй сестрой, ну а последняя...'
Последнюю он и ждал сейчас, с замиранием сердца вглядываясь в золотое пламя. 'Придет или нет? Обещала, должна. А вдруг, что-то не сложится?' Надежда и опасение правили в его душе.
Мысли опять вернулись к свадьбе. У Тарка не было родных. Его семья погибла от эпидемии в третьем мире, а испуганного, измученного ребенка забрал с собой один из пространственников, работавший вместе с целителями. И не прогадал. Мальчик оказался талантлив. Опекун, не колеблясь, одобрил его выбор поступать в Пространственную Академию. Там новичка заметили, оценили и предложили место в МОСПе. Сначала в качестве стажера, потом полноценного члена команды, а затем доверили и должность командира.
Так и получилось, что вместо родных на свадьбе присутствовали его боевые товарищи, братья асхалуты, да драконологи..., эти-то везде пролезут.
Кроме того, лунму посчитала, что раз все равно планировали на праздники пригласить семью Риль, то будет уместно попросить их приехать пораньше, дабы захватить свадебную церемонию. К двум важным причинам навестить дочь добавится третья.
Первые две причины родственного визита давно уже будоражили Гнезда. Как ни старались будущие родители скрывать до поры до времени беременность Риль, но новость быстро разлетелась по Гнездам, и потрясла драконов настолько, что Совет неожиданно для всех и для самого себя прислал младшему Гнезда Рэгирмаф приглашение занять в нём одно из вакантных мест. Кэсти улыбнулся, вспомнив ошарашенное лицо брата, выслушивающего немного заикающегося от волнения старину Харрика. Давний друг отца с облегчением оттарабанил полагающуюся в подобном случае речь, вручил дракону свиток с приглашением, а затем с немного заискивающимся видом попросил разрешение лично принести поздравления его асхалуту.