Он поклонился ей.
– Мадам, добро пожаловать.
Бабушка Солы прижимала свою маленькую сумочку прямо к животу.
– Мои вещи. Я все взяла.
Португальский акцент был тяжелым, и ему пришлось постараться, чтобы разобрать слова.
– Хорошо. – Он кивнул своим кузенам, которые по команде обошли машину к багажнику и достали три скромных, не сочетающихся между собой чемодана. – Комната готова для вас.
Она отрывисто кивнула.
– Ведите меня.
Эрик подошел с багажом и поднял бровь, пребывая в шоке по праву: Эссейл никогда не позволял приказывать себе.
Но для бабушки Солы будут сделаны послабления.
– Разумеется. – Эссейл отступил назад и снова поклонился, указывая на дверь, через которую только что прошел.
С королевским величием старушка, цокая по полу, прошла к трем низким ступенькам, ведущим в дом.
Эссейл быстро обогнал ее, открывая перед ней дверь.
– Это подсобное помещение. Выходит в кухню.
Он последовал за ней, давясь нетерпением. Но не было причин торопиться. Он должен был убедиться, что законная сторона бизнеса Бенлуи будет освобождена от торговцев картинами и офисного планктона, прежде чем ехать туда. А это будет в лучшем случае через час.
Он продолжил экскурс.
– Дальше – альков, используемый в качестве столовой и места для развлечений. – Когда он вошел в просторное помещение с видом на Гудзон, он смерил свежим взглядом редкие предметы мебели. – Хотя меня не заботят развлечения.
В этом доме не было личных вещей. Просто «сцена» для мистификации, безымянные вазы, ковры, неприметные диваны и кушетки. То же было со спальнями, четыре из которых располагались в подвале и одна – на втором этаже.
– Мой кабинет там...
Он замер. Нахмурился. Оглянулся.
Пришлось вернуться в кухню, чтобы найти остальных.
Бабушка Солы запустила голову в холодильник «Саб-Зиро», как гном – в поисках прохладного места жарким летом.
– Мадам? – позвал он.
Она захлопнула дверь и перешла на шкафы от пола до потолка.
– Здесь пусто, шаром покати. Чем вы питаетесь?
– Эм... – Эссейл посмотрел на кузенов в поисках поддержки. – Обычно мы обедаем в городе.
Женщина издала насмешливый звук – как эквивалент «к черту это».
– Мне нужны основные продукты.
Она повернулась на своих начищенных туфельках, уперевшись руками в бедра.
– Кто отвезет меня в супермаркет.
Не просьба.
И когда она уставилась на них троих, казалось, Эрик и его брат – жестокий убийца – выглядели такими же недовольными, как Эссейл.
Вечер был распланирован до минуты... и поездка в местный «Ханнафорд» не значилась в списке дел.
– Вы двое совсем исхудали, – заявила она, махнув рукой в сторону близнецов. – Вам нужно поесть.
Эссейл прокашлялся.
– Мадам, вас привезли сюда ради вашей безопасности. – Он не позволит Бенлуи поднять ставки... поэтому пришлось запереть возможный «сопутствующий ущерб». – Не для того, чтобы готовить.
– Вы уже отказались от денег. Я не стану жить здесь бесплатно. Все будет так, а не иначе.
Эссейл медленно выдохнул. Сейчас он понял, в кого Сола такая самостоятельная.
– Ну? – потребовала она. – Я не вожу. Кто отвезет меня?
– Мадам, может, вы предпочтете поспать...
– В гробу отосплюсь. Так кто?
– У нас есть час, – вклинился Эрик.
Когда Эссейл бросил многозначительный взгляд на вампира, старушка забросила сумочку на предплечье и кивнула.
– Значит, меня отвезет он.
Эссейл посмотрел в глаза бабушке Солы и понизил голос, придавая уважительности своим словам:
– Я плачу. Вы меня понимаете? Вы не потратите ни цента.
Она открыла рот, собираясь спорить, но женщина была своенравной, а не глупой.
– Тогда я займусь штопаньем вещей.
– Наша одежда в подобающем состоянии...
Эрик прокашлялся.
– На самом деле, у меня отрывается несколько пуговиц. А полоска Велкро на бронежилете...
Эссейл посмотрел через плечо и обнажил клыки на идиота... не мелькая перед бабушкой Солы, разумеется.
Вернув нужную маску на лицо, он снова повернулся и...
Понял, что потерпел поражение. Бабушка подняла одну из своих бровей, ее темные глаза уверенно смотрели на него, как ни один враг не смотрел на него.
Эссейл покачал головой.
– В голове не укладывается, что веду с вами переговоры.
– И ты согласен с условиями.
– Мадам...
– Тогда решено.
Эссейл вскинул руки.
– Отлично. У вас сорок пять минут. Ни секундой больше.
– Мы управимся за тридцать.
На этом она отвернулась и направилась к двери. Смотря, как удаляется крохотная женщина, три вампира играли в зрительный пинг-понг.
– Езжайте, – выдавил Эссейл. – Оба.
Кузены двинулись к гаражной двери... но не успели. Бабушка Солы повернулась и уперлась руками в бедра.
– Где у вас распятие?
Эссейл встряхнулся.
– Прошу прощения?
– Ты католик?
Дорогая моя, мы даже не люди, подумал он.
– Нет, боюсь, что нет.
Эти глаза вцепились в него. В Эрика. В брата Эрика.
– Мы исправим это. Так угодно Господу.
И она вышла, пересекла подсобку, открыла дверь и скрылась в гараже.
Когда за ней автоматически закрылась тяжелая преграда, Эссейл мог лишь стоять, моргая.
Близнецы стояли с таким же пораженным видом. В их мире господство устанавливалось с применением силы и манипулированием. Позиции завоевывались путем соревнований воли, которые часто сопровождались кровопролитием и заканчивались подсчетом убитых.
Когда исходишь из таких установок, едва ли будешь ожидать, что тебя на твоей же кухне кастрирует старушка даже без ножа. Которой потребуется стремянка, чтобы удалить вышеуказанный орган.
– Не стойте там, как истуканы, – выдавил он. – Она может и сама усесться за руль.
Глава 10
– ...Но только один приведет к кардинальным переменам.
Вода продолжала бежать, будто ничего не происходило, приятный звук эхом отдавался от стен разделки... голова Рофа все еще была с силой отклонена назад: к яремной вене был прижат кинжал, сильная рука сжимала его волосы, заплетенные в косу, и ему некуда было деваться.
Стиснув зубы, он не знал, что делать – впечатлится происходящим или подтолкнуть этот нож в нужное место.
Но он не был склонен к суициду.
– И что же это, Пэйн? – выдавил он.
Женщина низко прорычала ему на ухо:
– Мы оба знаем, что ты можешь высвободиться, если захочешь. В мгновение ока ты превзойдешь меня силой... ты более, чем доказал это в спортзале.
– А второй?
– Если я добралась до тебя однажды, смогу сделать это снова. И, может, в следующий раз я не стану тратить время, доказывая тот факт, что мы – равны.
– Ты осознаешь, что я - Король?
– А я – дочь божества, ублюдок.
С этими словами она отпустила его и отступила назад.
Прикрывая пах руками, он повернулся к ней лицом. Он никогда не видел Пэйн, но ему сказали, что сложением она похожа на своего брата, высокая и мощная. Очевидно, у нее также были иссиня-черные волосы и бледные, ледяные глаза... а высокий уровень ее интеллекта он оценил сам.
Также, очевидно, у нее был жесткий стержень.
– Я могу убить тебя, – сказала она мрачно. – В любое время. И мне даже оружие не понадобиться. Ты сильнее, да... я признаю это. Но у меня есть способности, которые ты даже вообразить не можешь.
– Тогда почему ты не воспользовалась ими?
– Потому что не хочу загнать тебя в могилу. Ты нужен здесь. Жизненно необходим расе.
Гребаный трон.
– Значит, хочешь сказать, что позволила бы себе помереть в спортзале?
– Ты не собирался убивать меня.
О да, подумал он, испытывая отвращение к себе.
– Слушай, Пэйн, мы можем спорить об этом до посинения, и ничего не добьемся. Я больше не буду тренироваться с тобой. Никогда.
– Ты же не думаешь, что я приму аргумент, основанный на моей половой принадлежности.
– Нет, я ожидаю, что ты с уважением отнесешься к моей дружбе с твоим братом.
– Не корми меня чушью про родственные связи. Я – взрослая женщина, состою в отношениях. Мой брат не имеет надо мной власти, ни в какой мере...
Он подался вперед.
– Плевать. Вишес – мой брат. Ты хоть представляешь, что бы с ним было, убей я тебя? – Он указал рукой на свою голову. – Ты можешь на мгновение остыть и подумать об этом? Даже если бы мне было плевать на тебя, неужели ты думаешь, я сотворю такое с ним?
Повисла пауза, и ему показалось, что Пэйн ответит. Но когда она продолжила молчать, он выругался.
– И да, ты права, – добавил он. – Ты дерешься достаточно хорошо, чтобы стать Братом... мне ли не знать, я дрался с ними годами. Я прекращаю бои не потому, что ты, черт возьми, девчонка. По той же причине Куин и Блэй не выходят на поле боя вместе, и поэтому Хекс, если когда-нибудь захочет сражаться с нами, не будет в одной команде с Джоном. Поэтому Док Джейн не станет оперировать тебя или твоего брата. Некоторые вещи чересчур личные, понимаешь, о чем я?
Пока вода падала на заднем плане, он слышал, как Пэйн босыми ногами расхаживает кругами по плитке, практически бесшумно.
– Если бы ты была его братом, а не сестрой, – сказал Роф, – ничего бы не изменилось. Проблема во мне, а не в тебе... поэтому, сделай одолжение, завязывай с феминистскими проповедями. Они у меня в печенках сидят.
Грубовато, наверное. Но он уже доказал, что цивилизованность сегодня обошла его стороной.
Опять тишина. Роф чуть не вскинул руки от раздражения... а потом напомнил себе, что ни к чему сейчас сверкать яйцами.
– Пэйн, да ладно тебе, я понимаю, что твоя гордость была задета. Но я забочусь о твоем здоровье и благополучии сильнее твоих задетых чувств.
Опять повисло молчание. Но она не ушла... он чувствовал ее присутствие также явно, словно мог видеть ее. Она была в противоположном конце комнаты, стояла между ними и выходом.
– Ты серьезно уверен, что не остановился бы? – спросила она хрипло.
– Да. – Он закрыл глаза, с сожалением чувствуя жжение в груди. – Я знаю это. И, как я уже сказал, ты здесь ни при чем. Поэтому, прошу, ради всего святого, перестань и дай мне закончить душ.
Не получив реакции, Роф почувствовал, как его гнев опять начинает закипать.
– Что еще?!
– Позволь задать один вопрос.
– Это не может подождать до...
– Братья устраивают тренировочные бои друг с другом, верно?
– Нет. Их свободное время занято уроками вязания.
– Так почему они перестали тренироваться с тобой? – Ее голос стал ниже. – Почему не занимаешься с ними? Все изменилось после того, как ты занял трон.
– После того, как я полностью ослеп, – выплюнул он. – Вот, когда все изменилось. Назвать день и час?
– Интересно, если я поспрашиваю у парней, они согласятся с этим?
– Хочешь сказать, что я могу видеть? Да ладно? – он обнажил клыки.
– Нет, вопрос в том, занимался ли ты спаррингом со своими братьями после того, как на твою голову водрузили корону. И кажется мне, что ответ будет отрицательным.
– Объяснишь, какое это имеет значение? – встрял он. – Иначе придется наблюдать, как я опять слечу с катушек... и мы оба знаем, как это бывает весело.
Когда Пэйн заговорила, ее голос звучал издалека, и ему показалось, что она отошла к дверному проему, ведущему к кабинкам в раздевалке.
– Я думаю, что единственная причинам наших спаррингов в том, что я женщина. – Когда он открыл рот, она повысила голос. – И я думаю, что ты продолжил бы сражаться со мной, будь я мужчиной. Ты можешь твердить, что думаешь о моем брате, без проблем. Но я верю, что ты на самом деле бОльший шовинист, чем считаешь.
– Пэйн, пошла ты нахрен. Серьезно.
– Я не стану с тобой спорить. Но почему бы тебе не спросить свою шеллан?
– О чем?
– Спроси, как ей нравится иметь с тобой дело.
Он ударил рукой воздух между ними.
– Пошла вон! Прежде чем дашь мне хороший повод еще раз заткнуть тебе горло.
– Почему она не хочет, чтобы ты знал, куда она ходит, пока ты работаешь?
– Прошу прощения?
– Женщины не хранят секреты от мужчин, которые их уважают. Больше мне нечего добавить. Но слепой ты или нет, тебе стоит трезво взглянуть на себя со стороны.
Роф пересек влажный пол.
– Пэйн. Пэйн! Вернись, сию же секунду!
Но он говорил сам с собой.
Женщина оставила его одного.
– ТВОЮ ЖЕ МАТЬ! – закричал он изо всех сил.
***
Твою же мать, подумал Трэз, снова делая вдох.
Восстановление после мигрени напоминало мягкое возвращение к сознанию. Обычно еда и хороший сон – то, что доктор прописал.... ежу понятно, что, даже находясь в темной комнате только с включенным Howard 100
41
через айФон, особо подремать не удавалось.
Но сейчас он серьезно обдумывал годы проб и ошибок в попытках вернуться к нормальности: когда дверь закрылась за его братом, и Трэз остался наедине с Избранной Селеной, каждая клеточка в его теле задрожала.
О, блин, он должен мысленно включить лампу, хотя его глазам еще рано встречаться со светом...
Ну, здравствуй, богиня.
Селена была высокой женщиной, и, несмотря на традиционную белую мантию, было ясно, что она была сложена по-женски: ничего не скрывало ее изгибов, даже драпированная ткань. И к слову о прекрасных лицах: у нее были розовые губы и бледно-голубые глаза, черты ее лица идеально симметричны, вылепленные, чтобы притягивать и удерживать мужские взгляды. А еще ее волосы. Длинные, густые, цвета полуночи, она убирала их высоко на голове, по традициям Избранных.
В голове лишь одни мысли – распустить и зарыться в них пальцами.
Она была идеальна, во всех смыслах.
И совсем не замечала его.
Благодаря чему, ее приход с посылкой для него был событием знаменательным.
– Ты был очень болен, – сказала она мягко.
Трэз закатил глаза от удовольствия. Голос. Господи, ее голос.
Секунду, она ждала его ответа, ведь так? Что она....
– Нет. Я замечательно себя чувствую. Просто чудесно.
А его эрекция каменела с каждой секундой, чтоб его три раза. Господи, только бы она не уловила запах его возбуждения.
– Чем я могу помочь?
Хм... как насчет этого: скинь свою мантию и запрыгивай на эту кровать. После чего можешь объезжать меня как пони, до потери пульса.
– Не желаешь попробовать эту пищу?
– Какую пищу?
– Твой брат приготовил для тебя эту сумку.
Когда ублюдок успел прийти сюда? – задумался он.
– Ты только что попросил его уйти.
Видимо так.
– О, да. Точно.
Трэз откинулся на подушки и поморщился. Когда он потянулся руками, чтобы потереть глаза, то почувствовал, как Селена подошла к кровати... и быстрым движением он натянул тяжелое покрывало повыше на живот.
Порой «обнаженный» означало нечто большее, нежели простое «на мне сейчас ничего нет».
Блин, выражение ее лица было таким обеспокоенным. Настолько, что пришлось напомнить себе, что она отшила его раньше. Ведь так и было.
Ага, какой бы ненадежной ни была его краткосрочная память... например, он позабыл о приходе брата в его спальню... он точно помнил, когда в последний раз видел эту женщину... а также ее далеко не восторженный ответ ему.
Он также помнил, как узнал о ней. Он услышал ее имя, когда Фьюри освободил Избранных из Святилища Девы, и Селена, вместе с остальными, начала жить на вилле Ривенджа в горах Адирондак. Он даже периодически мельком видел ее, но с Ривом творилось много всякого дерьма, и он был слишком отвлечен.
Но все прошло. И когда они недавно прибыли туда по просьбе Рива... он познакомился с ней ближе, встретился лицом к лицу.
Ну, на самом деле с ним был айЭм, но он выбрасывал парня из уравнения. С другой стороны, когда он увидел женщину, то забыл собственное имя, весь словарный запас на английском, и на семьдесят-пять процентов распрощался с чувством равновесия.