Я шмыгнула носом и обругала их еще раз.
На что прощения они попросили погромче.
Я ругнулась снова.
И раскаяния в голосах скаронов стало гораздо больше.
Я еще немного подумала... прикинула свои шансы... почесала тыковку... а потом залилась соловьем так, что они все-таки не стерпели - схватили меня в охапку, завернули в одеяло, заткнули рот кляпом и целых полчаса измывались над моими пятками, которые, оказывается, еще не потеряли чувствительность к щекотке.
Но зато когда меня отпустили, я была уже присмиревшей, покорной и готовой на все. Почти. Поэтому когда, сжалившись, передо мной снова извинились и пообещали больше не вымогать никаких сладостей, неожиданно растаяла. А когда услышала, что меня, конечно же, будут отпускать просто так, без надзора и всяких условий, потому что больше можно не бояться, что помру в самый неожиданный момент, вообще размякла.
И следующим утром, пока никто не встал, добровольно вернулась к плите.
Когда все наладилось, я стала готовиться к скорому отъезду. Дел было много. Дел было много срочных. Причем, таких, какие мы при всем желании не могли переделать заранее. Просто потому, что после пробуждения Вана стало отчетливо ясно - скаронам лежит прямая дорога к себе на родину. Без Амулетов своих Кланов делать им рядом со мной просто нечего. Никуда я этих сорвиголов не отпущу. Никакая разведка им не удастся. Никакие эмоции их от внезапного взрыва не спасут. А после того, как даже всегда спокойный и невозмутимый Ван вдруг облил короля холодной водой, призванной из ближайшего корыта, нам всем стало ясно, что дальше тянуть нельзя. И что ни в какой Невирон братикам нельзя соваться ни в коем случае.
Следовательно, нам пришлось срочно корректировать планы. Срочно менять все задумки. Еще срочнее разрабатывать новые, чтобы не попасть впросак. Сотни раз все обсуждать и переобсуждать, спорить до хрипоты. Настаивать на своем. В глаза им тыкать собственным несовершенством, чтобы получше прониклись и подумали о том, какую теперь опасность представляют. Наконец, в один прекрасный момент, когда обычные уговоры кончились, разозлиться и...
Каюсь, наш дом едва устоял.
После чего скароны сникли, понуро переглянулись и неохотно признали, что с такими неконтролируемыми способностями они приносят больше проблем, чем пользы. А значит, деваться нам просто некуда - Скарон-Ола им не миновать. Как не миновать сокровищницы Владык, откуда придется кровь из носу, но спереть драгоценные Амулеты, без которых они становятся опасными даже для меня. Не говоря уж обо всех остальных.
Когда после нашей общей вспышки удалось потушить пожар, собрать всю воду с пола и вернуть на место упавшую люстру (да, Ван немного перестарался с ураганом), мы снова плотно засели в кабинете и принялись ломать головы на тем, как лучше поступить.
То, что в Невирон идти надо, было понятно. Никто даже не спорил. И не говорил о том, что время для этого давно подошло. Дальше с этим тянуть было уже невозможно, потому как со Жрецом и его тварями надо срочно что-то решать. А решать, не имея точной информации, было нельзя. Замкнутый круг получается. И разорвать его, учитывая пожелания всех сразу, никак не удавалось.
Второй вопрос тоже решился однозначно: скаронам придется уйти. Недавнее буйство стихий, разразившееся в одном отдельно взятом доме сонной столицы, тоже наглядно показало, почему и зачем.
Третий момент: у нас в отряде появился Родан - отличный разведчик, неплохой воин, которого Ас успел изрядно натаскать по своей жуткой методике, и, заодно (как недавно выяснилось), бывший подопечный господина да Миро, который владел некоторыми специфическими навыками и обязался продумать четкий план по проникновению на территорию Невирона. И это уже был несомненный плюс.
Далее, с нами оставался Эррей - упрямый лен-лорд, отказавшийся от своего высокого титула. Потом Лин - мой верный ангел-хранитель, без которого я, разумеется, никуда не сунусь. И хварды, которые пока что-то задерживались.
А еще был Дей - наше секретное оружие, как раз заканчивающее познавать тайны мастерства мастера Драмта. Причем, оружие действительно секретное, потому что он был одним из немногих магов, которые научились искусно прятать свой дар с помощью различных артефактов. Почуять теперь его не могли даже Твари - мы специально проверяли в Хароне. Следовательно, и собратья по ремеслу не узнают. Даже некроманты. К тому же, мы до последнего скрывали свою связь с новым "учеником" Рига, так что можно было не бояться, что эта маленькая уловка вскроется слишком рано.
Вопрос очередной: что сказать Фаэсу, собираясь надолго пропасть вообще отовсюду?
Как объяснить это Уру и Риа, чтобы не вызвать оправданного негодования?
Что делать с едва проснувшимися Горами, Долиной и Равниной, которые надолго останутся без Хозяйки?
Как говорить с Хранителями вообще, объясняя необходимость моего отсутствия?
Что сказать мастеру Драмту, собираясь в дальнюю дорогу?
И, наконец, как быть с "леди Гайдэ", которой скоро тоже предстояло исчезнуть?
Вопросов много, но вопросы все важные, поскольку нам не хотелось бы по возвращении из Невирона вдруг обнаружить, что за мной идет серьезная охота. Не хотелось мне и разброда среди Хранителей. Не хотелось беспорядков в подвластных мне землях. Уйти без объяснений было бы глупо, опасно и некрасиво. Уйти без объяснений по отношению к тем, кто считает себя моим другом, тем более. Поэтому надо было подумать, как это все прикрыть, как уладить, сгладить впечатление от моей сумасшедшей задумки. Наконец, как в глазах посторонних еще больше разделить между собой Гая и Гайдэ, оставив после нас сразу несколько ложных следов. Так, чтобы уважаемый господин да Миро никогда не узнал ВСЕЙ правды.
За пару дней мы успешно решили почти все эти вопросы и договорились почти обо всем, что имело значение. Скароны, конечно, остались жутко недовольны, но их действительно (сто раз прав Родан) брать в Невирон было нельзя. И из-за магии их неладной, которой приспичило вдруг проснуться, да и просто из-за приметной внешности, с которой они даже в Пустыне не сумели бы нормально затеряться.
Остальное уже мелочи.
Все оставшееся время мы просто скрупулезно закупали то, что считали необходимым. Собирали и увязывали снасти. Готовили лошадей и карету. Вызнавали всевозможные нюансы, необходимые для последующей работы. Репетировали. Проверяли. Еще раз репетировали. Искали выходы на разных Воротах Рейданы, чтобы уйти из столицы красиво и без помех. Наконец, обтесывали слишком острые углы придуманного плана и заканчивали с тем, что еще не было завершено.
А когда, наконец, нерешенных вопросов больше не осталось, устало разбрелись по своим комнатам, искренне надеясь на то, что продумали все до мелочей.
Глава 15
Этот день начинался просто замечательно: меня никто не будил спозаранку, не толкал в плечо, требуя выпить какай-то гадкий отвар, не стягивал на пол одеяло, не лез под рубаху, проверяя ожог, не докучал, не мешал... короче, кайф. Полнейшая свобода и совершенная безнаказанность. Просто потому, что я мудро встала еще на рассвете и на цыпочках прокралась на кухню, собираясь сделать парням грандиозный сюрприз.
С тестом сегодня возилась особенно долго - больно уж мука тут была необычной, так что оно получалось тугим и всегда отвратительно раскатывалось. Но это ладно, мелочи, я уже приноровилась. Зато с кремом проблем никаких не возникло - вернувшийся с обязательного дежурства Бер... а ему выпала очередь караулить как раз под утро... вовремя услышал шум и с радостным удивлением обнаружил, что сегодня их ждет обещанный торт. Его любимый. Самый-самый... короче, тот самый - "бабушкин", от которого он был без ума.
Ради такого случая братик даже плюнул на сон и, глотая слюнки, охотно взялся мне помогать, собственноручно взбивая сливочный крем неудобной мешалкой. Но я на это не повелась и все два часа, пока он активно молотил ею в кастрюле, зорко следила, чтобы этот сластена не вздумал лопать. Вернее, "пробовать", как он всегда это называл. Потому что уже отлично знала - после таких "проб" от крема ничего не останется, как в мультике про Винни Пуха и день рождения Иа. Как он там пел? "Мед ведь - такой это странный предмет: если он есть... ням... то его сразу нет".
Вот-вот.
Это - совершенно точно сказано именно про моего зеленоглазого братика. Сажать его поблизости от сладкого - все равно, что пустить сумасшедшего с горящим факелом в сарай с сухим сеном. Или посадить голодного кахгара перед свежим куском парующего мяса.
Одним словом - опасно.
Но зато он избавил меня от утомительной ручной работы, с который я бы сама возилась неизвестно сколько времени, так что я решила, что игра стоит свеч, и предпочла время от времени на него сурово покрикивать, чем заниматься нежным кремом сама.
Выглядело это примерно так:
- ...вот скажи, Бер, что ты думаешь насчет... ну-ка убрал ложку ото рта!
- Прости, я задумался.
- Так вот, что ты думаешь... я сказала: убрал ложку!!
- Прости. Я снова задумался.
- Бер!! Ты его съел!!!
- Э... ну... я случайно.
- ОПЯТЬ?!!
- Ну да. Он же вкусный...
И вот так все утро. Когда же, наконец, крем был готов, а я достала из печи горячие коржи, стало совсем тяжело, потому что мне пришлось на какое-то время отвлечься, а наглый братец в это время молниеносно таскал пальцем крем из кастрюли. Причем, я догадалась об этом только через полчаса, когда увидела крохотный сливочный комочек на его смуглом носу. Представляете, что я испытала, когда в страшном подозрении заглянула в изрядно полегчавшую емкость и обнаружила, что он умудрился слопать почти треть?
Достаточно сказать, что на кухне случился небольшой ураган.
Честное слово, я гонялась за ним вокруг стола с огромной скалкой. В лучших традициях американских комедий. Я грозила ему страшными побоями. Грозила жуткой смертью. Обещала воткнуть в него все острые предметы, которые имелись под рукой... а он только хохотал и искусно уклонялся, из-за чего очень скоро все стены (а дом у нас, напомню, изнутри обшит деревом) оказались утыканы всевозможными орудиями убийства, из-за чего стало казаться, что это - и не кухня вовсе, а пыточная.
А потом Беру убегать надоело.
Потом я все-таки засветила ему в лоб каким-то горшком, и он возмутился.
Потом уже мне пришлось носиться от него по всей кухне, попутно швыряясь всем, чем только можно, чтобы избежать надругательства над своим симпатичным личиком, которое пообещали щедро вывозить в остатках крема.
Затем на громкий шум сбежались остальные.
К тому моменту я уже носилась вокруг стола босиком, так как тапки стали первыми боевыми снарядами, которые полетели в разохотившегося братца. Более того, носилась я уже без заколки, потому что швырнула ее следующей, сразу за тапками, надеясь его напугать. Там у нее шпилечка была такая, острая... но не вышло - Бер опять ловко избежал возмездия, и теперь моя заколка возмущенно дрожала в двери, войдя туда этой самой шпилькой почти до упора. Мой длинный халат, увы, остался валяться где-то в гостиной, потому что в какой-то момент Бер меня все-таки почти поймал и успел цапнуть за ткань. Я вывернулась, конечно, но халат остался у него в руках, а теперь мирно почивал на полу, потому что Бера, как добыча, он совсем не устраивал. В итоге на мне осталась только тонкая шелковая комбинация, едва доходящая до середины бедер. Ну, знаете - тоненькие бретельки, свободный покрой, мягко и деликатно подчеркивающий силуэт... струящаяся серебром ткань... я себе специально такую сшила по старой памяти. Потому что еще дома привыкла спать именно в такой. А тут деньги были. Так что я заказала аж пять штук и теперь вовсю наслаждалась комфортом.
Братья одобрили.
Поначалу.
А теперь эти негодяи ржали надо мной в три голоса, чуть не указывая пальцами, пока я с воплями улепетывала от Бера, попутно пытаясь отбиться от его грязных (потому что по локоть в креме) рук и всеми силами избежать очередного дня "маркиза де Сада".
Когда же стало ясно, что дело с тортом явно затягивается, меня все-таки поймали и ненавязчиво вернули обратно. Бера перехватили тоже, настучали по репе и потребовали оставить "кухарку" в покое. Хотя бы до того момента, пока лакомство не будет готово. Он подумал, поколебался и (ради торта, естественно!) неохотно отставил планы страшной мести в сторону. На время. Потом мы помазали ему синяк "синькой", пообещали дать торт первому, и все ненадолго успокоилось. Даже более того: совместными усилиями мы все-таки разрезали коржи, намазали их кремом (благо я сделала его в два раза больше, чем надо, потому что знала, что иначе останусь вообще без начинки), потом сложили эту красоту на трехуровневую подставку и...
Заметив жадные взгляды со всех сторон, я решительно возмутилась и погнала всех на фиг. То есть, на тренировку. Заявив, что торт еще надо украсить, а им я такое важное дело не доверю.
Братья насупились, тяжело повздыхали, но все-таки ушли, бросая на вожделенный торт плотоядные взгляды. Да и было, от чего расстраиваться: он сегодня у меня вышел большой, просто огромный - в целых три этажа, как на свадьбу. Ровный, красивый, как у королевского повара... м-м-м... даже у меня слюнки потекли. Воспользовавшись тем, что никто не видит, я тоже украдкой попробовала крем и довольно улыбнулась: наконец-то, то, что надо! Не зря Бера от него пришлось отрывать по живому. А скоро они закончат с упражнениями, разомнутся, помоются, и тогда я им настоящий пир устрою. Пусть порадуются напоследок. Когда еще такая возможность будет?
Я почти час провозилась с бумажным кулечком, выписывая кремом на коржах красивые розочки. Никогда раньше такого не делала, потому что времени было жалко, да и ребята у меня непривередливые, но сегодня почему-то захотелось совершенства. Вот я и старалась, чуть не высунув от усердия язык и напрочь позабыв, что вся эта красота - лишь на пару минут. До того, как братики вернутся с заднего двора, и до того, как с ним присоединятся такие же взмыленные Родан и Эррей.
Ну и ладно.
Зато хотя бы один раз они познают настоящее кулинарное искусство.
Пусть запомнят его на всю оставшуюся жизнь.
Закончив, наконец, с тортом, я отошла и с гордостью оглядела творение рук своих.
- Красота! - довольно признала, придирчиво оценив результат.
- Еще какая, - зачаровано согласились со мной от двери.
Я быстро обернулась и вздрогнула, перехватив обращенный на торт влюбленный взгляд Бера. Причем, не просто влюбленный, а полный такой диковатой страсти и такого неподдельного вожделения, что невольно попятилась и закрыла свое сокровище спиной.
Как всегда с тренировки, братик был обнажен по пояс, мокрый от пота, с растрепавшейся черной косой, которую заколол высоко на затылке, чтобы не мешалась. Босой. Возбужденный до зеленых искр в глазах. С крохотными царапинами на голом торсе, на которых еще не успела высохнуть кровь. Кажется, опять с боевыми клинками развлекались, негодники. Мало им тренировочных - нервы пощекотать любили. Поэтому наверняка бились в полную силу. Вон, снаружи еще звенят. Кажется, Бера просто вышибли из схватки, наставив условленное количество царапин и, тем самым, обозначив его проигрыш.
Я машинально подсчитала: семнадцать. А потом подняла взгляд и со справедливым подозрением спросила:
- Бе-е-р... ты что тут делаешь?
- Помочь пришел, - непроизвольно облизнулся Изумруд, откладывая в сторону меч. - Вдруг тебе помощь нужна? Я зашел узнать.
- Не нужна, - настороженно отозвалась я, неотрывно следя за разгоряченным скароном. - Больше ничего не нужно. Все готово.
- Готово?
- Да. Но пока остальные не придут, не дам. Даже не надейся.
- А может, чуточку?
- Нет, - твердо сказала я, настойчиво загораживая торт собой и непроизвольно оглядываясь в поисках скалки.
- Только попробовать, - жалобно попросил брат, но я решительно мотнула головой.
- Ни за что. Терпи до завтрака.
- Ну, Гайдэ... ну, пожалуйста...
- Никаких "пожалуйста". Кыш отсюда, пока я не рассердилась.