- Это из-за него, да?
- Боюсь, мы ошиблись, Лин, - горько ответила я. - Оба с тобой серьезно ошиблись. Но я совсем не хочу, чтобы ты пострадал из-за моей глупости, поэтому не спрашивай больше ни о чем. Пожалуйста, не заставляй меня снова вспоминать. Это слишком неприятно.
Шейри послушно кивнул и понурился.
- Прости. Я все понимаю. Просто Фантомы сильно тревожатся...
- Передай, что нашел меня, - снова вздохнула я, ласково погладив густую белую шерсть. - Передай прямо отсюда и скажи, что со мной все в порядке. Что я живая. Просто ушла по делам, но очень скоро вернусь. Не хочу, чтобы они знали лишнее. И не хочу, чтобы они беспокоились зря.
- Тени и так знают, что ты была у короля.
- Ты сказал?
- Да, - удрученно признался он. - Я не знал, что делать. Увидел кровь и чуть не сорвался. А когда туда вернулся король и увидел, что я порчу ему ковер...
Я покачала головой.
Плохо. Ой, как же это нехорошо. Наверняка Лин был несколько неадекватен в тот момент. Запах моей крови действительно сводит его с ума. Потому что страх за меня порой перевешивает у него все на свете. Даже инстинкт самосохранения. Последствия клятвы и висящего на нем слова, наверное. Хотя от этого понимания легче не становится.
- Ты в каком виде хоть туда явился? - спросила я, успокаивающе прижимая к себе несчастного демона.
- В каком... в каком был, в таком и явился.
- Значит, он тебя видел...
Лин виновато прижал уши к голове. Но тут уж ничего не попишешь, хотя я, конечно, очень бы не хотела, чтобы мой "снежный барс" показывался валлионцам. Слишком уж он был явным намеком на присутствие Гайдэ. И слишком сильно бросался в глаза, тогда как мне сейчас, как никогда, нужны был покой и тишина. Впрочем, наверное, уже без разницы? Король ведь все знает? По крайней мере, на мой счет. Знал о "фэйре". Насчет масок. Вот только о происхождении Лина пока не подозревал... надеюсь. И мне бы хотелось, чтобы хотя бы эта тайна не была им раскрыта. Потому что тогда меня уже никакая Ишта не избавит от пристального внимания Церкви и весьма подозрительного типа по имени Горан. На пару с не менее подозрительным и проницательным типом по имени ал-лоар Верол. За которым незримой тенью будет маячить сам ал-тар и ненавязчиво пытаться проверить, не успела ли я стать Темным магом.
- Прости, - вдруг раскаянно повторил Лин, обвив мои ноги длинным хвостом. - Прости, я не мог не сказать твоим братьям.
- Ничего, переживем, - я заставила себя улыбнуться, чтобы не расстраивать его еще больше. - Как-нибудь справимся. Ты только ребятам скажи, чтобы больше не волновались, а потом мы что-нибудь придумаем.
Он слабо кивнул, а я успокаивающе погладила его славные ушки и, встряхнувшись, спросила:
- Ты хоть знаешь, где мы находимся?
- В Степи.
- Это я уже поняла. А конкретнее? Прошлой ночью меня, если честно, не слишком волновало направление, поэтому я понятия не имею, куда именно забралась.
- Почти к самому Невирону, - шмыгнул носом Лин, наконец-то, отпуская меня и отходя в сторонку. - Я вообще не представляю, как ты сюда дошла всего за одну ночь, и поверить не могу, что ты не наткнулась на Тварей. А если наткнулась, то как тогда уцелела? У меня даже сейчас шерсть дыбом встает от мысли, что они рядом. А нос так и вообще... скоро задохнусь от их вони.
Я нервно дернула уголком рта, однако решила, что пока просвещать его рано, и затолкала неприятные воспоминания в самый дальний уголок сознания.
- Еще один день пути, и ты бы уткнулась в Серые горы, - не заметил моего движения шейри. - А от них рукой подать до некромантов. Ты что, летать научилась, что преодолела две трети Степи за одну короткую ночь?
- Нет. Мне помогли. Но об этом после. Сколько нам возвращаться до Скарон-Ола?
- Сутки.
- Много. А если лететь?
- Я же сказал - сутки, - окончательно придя в себя, фыркнул демон. - Думаешь, я твои Знаки прямо из спальни почуял? Или думаешь, что я там, лежа на боку, дожидался, пока ты позовешь? Меня в воздухе болтает уже второй день. С того момента, как я ушел из Дворца на твои поиски. Так и не отдыхал ни разу. Днем же спуститься никак - увидят. А ночью тут Тварей до одного места. И связываться с ними нельзя, потому что сильно отвлекают.
- Спасибо, - я благодарно обняла тихо заурчавшего друга. - И прости, что я тебя так напугала.
- Когда-нибудь я тебя за это укушу, - проворчал он, незаметно нырнув под левую ладонь. - Когда-нибудь научусь обходить твои запреты. Вот так.
Я только хмыкнула.
- Может, и научишься. Когда подрастешь и повзрослеешь. А пока давай-ка, расти себе крылья, и пойдем куда-нибудь, где можно помыться. Чужаков тут нет, любоваться на нас некому, а я за эти два дня так перевозилась, что самой страшно. Да и разит, наверное, от меня изрядно?
Лин странно покосился, но смолчал, сделав вид, что занят сменой облика. А я промолчала тоже, потому что показная безмятежность и так давалась мне нелегко. Чего он, конечно же, не мог не ощутить. И я не знаю, чего ему стоило изобразить это нечеловеческое спокойствие, когда я прекрасно понимаю, до какой степени он должен был известись за последние дни. И когда хорошо вижу, каких усилий ему стоит делать вид, что все действительно в порядке.
- Полетели, - невесело усмехнулась я, забравшись на спину крупного вороного жеребца, разворачивающего на ветру огромные черные крылья.
"Куда именно?" - перешел на мыслеречь шейри, которому было неудобно разговаривать в этой личине.
Я ненадолго задумалась.
А действительно, куда лететь? До Скарон-Ола далеко - к утру не успеем. Да и не хотелось бы мне являться туда в таком непрезентабельном виде. Это Лин молчит, послушно выполняя мою просьбу не спрашивать подробности, а от братиков так просто не отделаешься. К кровати прикуют, на дыбе подвесят, за иголки возьмутся, но непременно выяснят, по какой причине я отсутствовала так долго, что это за кровь была в покоях короля, какого демона я там вообще делала посреди ночи. Но, главное, какого-такого дрына меня вдруг понесло потом в Степь, помотало по ней, как оборванный лист, да еще изгадило одежду "синькой", словно я схватилась в рукопашную со всеми окрестными Тварями сразу.
Соврать я не смогу - не те люди.
Отмолчаться, наверное, тоже - замучают, но выпытают все.
Отвертеться от расспросов и отговориться делами - тем более, потому что дураками они никогда не были.
А вот что тогда делать, пока ума не приложу. Особенно, когда часть правды они уже знали; когда наше трогательное прощание с королем скароны наблюдали во всех подробностях; когда у них на руках была моя кровь, сбивчивые объяснения Лина, тягостное молчание Его Величества, который, разумеется, не станет говорить, что случилось. И когда вдруг во Дворец вернусь я - страшная, разбитая, исхудавшая, как нелюдь. Да еще в таком неприличном виде, словно только что из могилы откопалась.
Мягко говоря, мне стоило над этим подумать. А проще выражаясь, надо было здорово поломать голову, чтобы хоть как-то выкрутиться.
- В Фарлион, - наконец, велела я удивленно обернувшемуся демону. - До утра успеешь?
"Да. К рассвету будем - он не очень далеко. Но зачем? По Фаэсу соскучилась?"
- Нет. Просто надо, Лин. Кажется, пришло время сделать то, на что у меня пока не хватало смелости. И, кажется, теперь я знаю, у кого можно спросить совета.
Глава 18
Крепость Нор едва-едва встрепенулась после спокойной ночи, сонно щурясь от щекочущих ее высокие башни первых солнечных лучей. Она еще спала, не слишком различая сон и бодрствование. И ее бдительные жители тоже дремали, расслабившись после многих месяцев полного затишья, уверившись, наконец, что Харон стал совершенно безопасен, и неся каждодневные вахты скорее по привычке, чем по острой необходимости.
Мы спустились в темноте совершенно бесшумно. Как два призрака, два ангела смерти, неся на широких крыльях невидимую пыльцу забвения и неслышно сбрасывая ее на сонно зевающих рейзеров, чтобы они позевали подольше и не вздумали не вовремя задирать головы.
Упав с небес тяжелым снарядом, Лин ловко спружинил, пробежал несколько шагов, гася сумасшедшую скорость, а потом сложил свои роскошные крылья и шумно выдохнул.
"Уф. Кажется, не заметили".
"Да, - рассеяно согласилась я, спрыгивая с его высокой спины. - Ты очень кстати задурил им мозги".
"Без этого было рискованно спускаться - вон, светает уже".
"Ты молодец, - так же рассеяно отозвалась я, внимательно оглядываясь. - И даже успел до восхода".
Двор, в котором мы приземлились, был мне совершенно незнаком. По той простой причине, что даже в бытность простым рейзером я ни разу сюда не заглядывала. Вернее, старательно избегала это делать, хотя меня настойчиво приглашали. Потому что в то время, кажущееся сейчас безмерно далеким, мое недоверие к Церкви было настолько велико и так сильно испорчено воспоминаниями о родном христианском мире, что в Храм Аллара меня и калачом бы не заманили.
И вот теперь, наконец, я решилась сюда прийти. Теперь мне, наконец, потребовалось кое в чем убедиться. И теперь я стояла перед дверьми Храма, напряженно раздумывая над тем, как бы туда потише войти.
Сам Храм оказался сравнительно небольшим - всего с двухэтажный дом высотой, плюс совсем крохотная надстройка, идеально ровным куполом венчающая его сверху, как вишенка - торт. Стиль - уже набившая оскомину готика. Правда, довольно скромная по сравнению с пышным великолепием строений Рейданы. И окна заметно поуже. И потолки, видимо, пониже, и барельефы попроще... периферия, что с нее взять. Тем не менее, в глубину Храм имел довольно приличные размеры - метров сто, не меньше. Наверное, чтобы в главный зал могли вместиться все прихожане разом. Или чтобы во время пожара туда вошло сразу все население Нора.
Ну, ладно. Чего стоять истуканом? Я и так заявилась, как вор: посреди ночи, одна, не дожидаясь открытия. Но Храм, как мне сказали, никогда не запирался. Да и Аллар, наверное, был готов принимать молитвы сутками кряду. Так что какая ему разница, когда я приду? В крайнем случае, у него там, может, какой-нибудь автоответчик на небе стоит, который записывает молитвы и при необходимости приятным женским голосом отвечает: "Добрый день, вы обратились в приемную к Богу. Сейчас его нет в офисе, поэтому перезвоните попозже. Или дождитесь сигнала и оставьте свою молитву"...
Это я ершусь так, не обращайте внимания. В первый раз все-таки на прием к таким высоким личностям иду. Нервничаю слегка. Вот и крутятся в голове всякие глупости, старательно отвлекающие от самого главного.
Ну, с богом...
- Подожди здесь, - попросила я Лина, направившись к дверям Храма.
"Уверена?"
- Да. Я недолго.
Он спокойно кивнул, послушно отступив в сторону, а я подумала, что, наверное, являясь в Храм Всевышнего, было бы неприлично привести туда с собой демона. Причем, Старшего. Противоположного по сути самому этому месту, осененного, как обещали, божественной благодатью. Все равно, что в конкурирующую фирму явиться, рекламируя свой товар. В офис "Adidas" на работу наниматься, имея на ногах кроссовки с эмблемой "Reebok". Да еще неясно, как на это сам Лин отреагирует. Вдруг ему плохо станет? Вдруг его не пропустят? Короче, лучше не рисковать.
Мысленно вздохнув, я поднялась на целых десять ступенек главной лестницы, бесшумно приблизилась к покрытым причудливой резьбой деревянным дверям. Немного постояла, подумала, а потом решительно толкнула сразу обе створки, заставив их с тихим шелестом отвориться.
К счастью, их действительно не запирали на ночь. Двери распахнулись так легко и охотно, будто только меня и ждали. Или же будто кто-то заранее заботливо смазал петли густым слоем солидола.
Внутри оказалось сухо и тепло. Однако отнюдь не темно и не мрачно. Несмотря на то, что свет шел лишь от нескольких, висящих в ряд на стенах подсвечников, гнетущего ощущения кромешного мрака не создавалось. Скорее, приятные глазу сумерки, в которых вместо четких деталей видишь умело сглаженные очертания, а богатое воображение, подстегнутое приглушенным блеском золота и серебра, охотно дорисовывает все остальное.
За дверьми оказался небольшой предбанничек, в котором, вполне вероятно, можно было оставить какие-то пожертвования и морально подготовиться ко встрече с Всевышним. Предбанничек был совсем скромным - едва-едва два человека разойдутся, не столкнувшись плечами. И еще он был совершенно пустым, если, конечно, не считать красивой резной лавочки по правую руку от входа и спрятанного под ней такого же аккуратного деревянного сундучка. А больше ничего: ни картин на стенах, ни коврика под ногами, ни украшений, ни встречающих. Просто скромно отделанный холл, тщательно выбеленные стены, дающие свет словно бы сами по себе, и еще одни высокие двери, к которым я без колебаний и шагнула.
Раньше я в церкви никогда не была. Ни в православной, ни в мечети, ни в католической. Но из тесного общения с телевизором знаю, что католики обожают заставлять центральный зал удобными скамьями, оставляя небольшое пространство лишь у входа и у алтаря; наши православные предпочитают слушать священников стоя, время от времени истово крестясь и бормоча про себя слова молитвы; а мусульмане сидят на маленьких ковриках, каждую минуту сгибаясь в три погибели так, чтобы стукнуться лбом в холодный пол.
Свои обычаи. Своя вера. Свои правила.
Осторожно войдя внутрь, я нерешительно остановилась и обвела глазами огромный зал. Ну... что сказать? Скамеек нигде вроде не видно. Ковриков для сидения - тоже. Так что здесь, скорее всего, принято терпеливо ждать слова божьего в привычном прямоходячем положении. И это радует. Если бы я увидела лавки с подушечками под задницы, то сразу почувствовала бы разочарование: в моем понимании, приходя к высшему начальству, следует оказывать ему уважение хотя бы тем, что не стремиться, как американцы, пристроить самую важную свою часть на какое-нибудь седалище. И в этом смысле я даже рада не найти здесь столь яркого проявления торжества лени и малодушия. А еще - искренне приветствую законы Валлиона, в которых четко прописано, что сидеть в присутствии короля может разрешить только сам король. Да и то - за особые заслуги. В отношении же бога подобные вещи даже не должны обсуждаться. Но это, опять же, мое личное мнение.
Ладно, идем дальше.
Внимательно оглядевшись, я приятно удивилась, не найдя на стенах богатых золотых росписей, крикливых завитушек, бесконечного ряда икон, как в выставочном зале, и увидев лишь несколько насквозь религиозных сцен о сотворении мира, которые были знакомы мне по Учению. В частности, момент появления земной тверди. Момент сотворения зверей и птиц. И, конечно же, миг сотворения человека.
Об эарах, заметьте, ни слова.
Более того, Всевышнего изобразили более чем схематично - как бесформенный сгусток слепяще-белого цвета, испускающий, словно солнце, яркие лучи, а уже под ними на фоне уползающей куда-то в небытие Тьмы проступает трава, первые кусты, деревья, летят в разные стороны мелкие точки птиц... вероятно, в тот момент Аллар еще не определился окончательно с образом. Или же художник не был уверен, как он выглядел в тот волнующий миг. Поэтому, дабы не соврать, создал весьма обтекаемый образ, которому каждый был волен придать тот силуэт, какой ему ближе по духу.
Мне, к примеру, показалось, что комок не совсем бесформенный. В неярком свете свечей, которых в зале также оказалось очень немного (так, запасное освещение, похоже) создавалось впечатление, что "свет" имеет облик гуманоида. В том смысле, что двуногий, высокий, статный, с одной головой и распростертыми в разные стороны... ну, допустим, что руками. Тогда как на их фоне за спиной имелось два непонятных, но явно нанесенных с умыслом мазка желтоватой краски, которые при должном воспитании и хорошей фантазии вполне можно было принять за красиво развернутые крылья.
Правда, Учение утверждало, что в создании мира участвовал не только Аллар, но и Айд, и даже Лойн, однако этот вопрос художники деликатно обошли стороной. Хотя, возможно, убегающая куда-то прочь Тьма вполне могла символизировать Владыку Мертвых, а идущая по верху фрески еще одна светлая полоса, как пологом осеняющая миг Сотворения, могла быть расценена как незримое присутствие Старшего Бога.