Мне всегда казалось, что нет проблемы, с которой я не смогу справиться. Конечно, звучит очень самонадеянно, но в моем случае по-другому просто не может быть. По своей воле я ушла оттуда, где обо мне заботились, где меня, возможно, любили и оберегали. Своими руками я убила ту, которую считала своей сестрой. И только от меня теперь зависит собственная жизнь. И не только она.
Когда молодая амбициозная королева решила создать себе идеальных охранников, она начала всё с самого начала - купила маленьких рабынь, еще не испорченных жестокостью хозяев, благодарных и покорных. Нас вырастили для одной лишь цели - беречь свою единственную госпожу, но через много лет Зуй решила предать ее. Позволить подобное я не могла, точно так же как и обречь страну на короткую кровопролитную войну, которая обязательно случилась бы, если клинки бывшей телохранительницы достигли цели и убили одного из отпрысков королевской семьи соседнего государства. Меня учили быстро думать и принимать решения, точно так же как и двигаться, в результате... А в результате я сделала выводы, еще раз взглянула на этого принца и убила. Надеюсь, Зуй не успела понять, что выбор был не в ее пользу.
Это стало моим личным предательством. Я выбрала долг, а не дружбу. Я... впервые передо мной был такой сложный выбор, обычно сомнений не было - главное уберечь госпожу - остальное лишь средство. А здесь пришлось спасать страну и одного не самого приятного, но отчего-то уже знакомого и взятого под опеку мужчину. Потом я сотни раз представляла иной выбор, представляла Зуй живой... и кривилась от отвращения к самой себе.
Так почему же считая принятое собой решение правильным, я все равно испытываю угрызения совести? Почему так стараюсь принимать только верные и единственно правильные решения? Что же во мне такого сломалось в тот вечер?
И почему я, вместо того чтобы справляться с проблемой, сижу в каком-то подвале и, уткнувшись лицом в колени, стараюсь не расплакаться от бессилья?
Все началось как самое банальное задание, и тяжелее всего мне казалась обязанность общаться с детьми своей новой госпожи. Их у нее было трое - старший сын, спокойный нелюдимый подросток, и пара совсем еще крошечных близнецов. После тяжелых родов леди Сиора, невысокая миловидная аристократка, заметно ослабла здоровьем. Эта особа, некогда сиявшая при дворе, теперь предпочитала визиты в салоны ближайших подруг и лишь изредка сопровождала мужа на приемы и балы. Что полностью соответствовало характеру и предпочтениям ее мужа, но входило в резонанс с ее собственным живым темпераментом.
Пэр Сиор занимающий видную должность при местном дворе, вообще отличался редким спокойствием и нерасторопностью в делах. Основательный мужчина флегматичного вида безумно любил свою обаятельную супругу, всячески балуя ее подарками и уступая пожеланием хоть иногда выбираться из их уютного дома на одной из престижных зеленых улочек столицы.
Именно из-за этих поездок придворный муж и нанял меня. Последнее время дела его шли довольно напряженно, и благородный пэр начал подозревать злой умысел против своей семьи. Мне он ничего объяснять не стал, уверив, что в моем постоянном нахождении в его огромном доме действительно есть нужда.
Доказательства не заставили себя ждать.
В одном из модных салонов, который решила посетить госпожа, на нее совершилось покушение. Притом, женщину старались именно убить, сделав это как можно более устрашающе - у наемных убийц я обнаружила кинжалы, которыми полагалось распарывать живот, а не наносить один точный удар. Все же, как телохранителю мне приходилось разбираться в различных орудиях и способах убийства. Поделившись своими соображениями с мужем госпожи, я и без его слов получила подтверждение своим догадкам, так побелело его лицо.
Через какое-то время на благородную леди было совершено еще одно покушение в вихре бала. Хвала небесам, и в этот раз я следовала за своими нанимателями как тень, благо найти костюм прислуги оказалось не сложно. По нашей договоренности, госпожа старалась никуда не отходить, предварительно не убедившись, что я следую за ней и между нами не больше пяти шагов. Даже при моей скорости и ловкости, отпускать ее дальше не решилась. Но на этот раз убийцы изменили тактику, подкравшись к леди Сиоре во время танца. Странная настойчивость, с которой мужчина двигался в ее сторону, вызвала подозрения, только когда он подошел совсем близко. Я не знала, что он собирается сделать, да и времени на шарады у меня не было. Прикрывшись танцующими парами, подкралась к нему. Видно почувствовав что-то, убийца обернулся. Короткого момента, пока он отвлекся, хватило, чтобы оказаться между ним и кружащейся в танце с мужем леди Сиорой. Наемник обернулся, и встретился со мной глазами. Короткого обмена взглядами хватило для много - мы идем до конца, мы готовы рисковать, мы есть... теперь есть только мы. От его прозрачных голубоватых глаз по спине прошла холодная дрожь, словно ледяной водой плеснули, но отвлекаться на подобное я не могла. Вместо этого мы синхронно сделали шаг друг к другу и встали в танцевальную позицию. Хорошо одетый господин и маленькая служанка вместе смотрелись несколько комично, но для нас это была единственная возможность покинуть залу, не кинувшись друг на друга прямо посреди вальсирующих пар.
Для нас это было танго. Опасное, обжигающе горячее. И нисколько не красивое. Отвратительное. Меня слегка подташнивало от близости убийцы с такими ледяными, бесстрашными глазами, но показать слабину не могла. Сильная хватка, после которой останутся синяки, пряные, резкие ароматы благовоний от его шейного платка. И шаги... я их считала. Тут же позабыв, как только мы оказались на одном из маленьких балкончиков, уединенных друг от друга с помощью вьющегося винограда и ночи. До того дня я даже не подозревала, что ударами можно обмениваться как поцелуями, но именно такое ощущение ко мне пришло в тот раз. Далеко не изящно сплюнув кровь на мозаичные плитки, я посмотрела на то, с какой быстротой мой противник возвращает себе способность дышать. Странно - боли практически не было, или я ее тоже не запомнила? Убийца же удивленно посмотрел на свою руку, испачканную красным и на зажатый в моих пальцах кастет с остро-заточенными шипами. Да, я действовала не по правилам, в то время как он отвел в сторону острие длинного тонкого шила, которым, по-видимому, намеревался проткнуть мою госпожу. Но мне и не такое позволено.
Он дернул подбородком и приподнял брови. Я громко фыркнула в ответ и уже в следующее мгновенье сбежала в залу, отлавливать того, кто должен был прийти за этим убийцей. В то, что они подослали всего одного - мне не верилось. Но уже через несколько шагов, боль вернулась, и я едва не взвыла, когда внутри всё свернулось узлом. Подав сигнал, я проводила супругов до кареты и уже в ее тишине протяжно застонала, позволив себе подтянуть ноги к груди и просто скулить, как дворовая псина. Леди Сиора нежно гладила меня по волосам и просила немного подождать до дома, где сразу же вызовут лекаря. А муж ее в тот вечер запретил кому-то из домочадцев покидать городскую резиденцию.
Жестоко отбитые внутренности так и не успели полностью восстановиться, когда однажды ночью на дом напали.
Роскошь крепкого сна мне никогда не была позволена. Еще во времена нашего обучения у мэтра Саласкиза любую из девочек могли поднять посреди ночи и попробуй не подскочить с постели раньше, чем у воспитателей появится возможность тебя разбудить. Вот и теперь я открыла глаза, лишь едва почувствовав в доме какое-то оживление. Встав, одной рукой подхватила свой пояс из кожи лимапо, вещь, обошедшуюся мне в целое состояние, и медленно, стараясь не шуметь, вышла из комнаты. На мне были мягкие туфли, подошедшие скорей танцовщице, а не наемнику, в арсенале которого много ударов ногами, но в этот раз подобное даже помогло - меня не заметили.
Оказалось, мы едва не столкнулись нос к носу с такими же крадущимися по дому наемными убийцами. Их отвлекли охранники резиденции пэра Сиора, видно тоже понявшие, что в доме происходит неладное. Звон металла ударил по моим нервам, заставив тело вытянуться в струну, сердце ускорить свой стук, а в голове прояснится. Не медля более, я поспешно вернулась на второй этаж, предварительно запирая за собой двери. Заботиться о тишине было некогда.
Разбуженный аристократ быстро взял себя в руки, переломил деревянную палочку вызова, какими пользуются в крайнем случае, и подхватил свою саблю. Жена же его выглядела перепуганной и мало что соображала, даже пришлось заставить ее успокоиться, хорошенько ущипнув за бок, все же позволять себе пощечины я не могла. Только после этого леди вспомнила о детях и отправилась в детскую. Мне пришлось идти вслед за ней, хотя очень хотелось в этот раз охранять именно мужчину, уже готового к любому повороту дел. Вот только нарушать его прямой приказ не подобает. Всё же я телохранитель и имею право на импровизацию только в плане своего прямого задания, а оно у меня - охрана леди Сиоры. Тем более к тому времени в спальне уже появились его личные охранники.
Детей вместе с их матерью удалось тихо вывести на третий этаж, где обычно ночевала прислуга. Правда в какой-то момент проснулись близнецы и один из них заплакал, привлекая к нам ненужное внимание. Тот из захватчиков, кто был поставлен у спуска на первый этаж с черной лестницы, заметил нас. Видимо никто не ожидал, что мы будем именно подниматься, предполагая поймать сбегающих из дома хозяев на выходе. Но, как оказалось, даже слуги не знали о потайной лестнице с третьего этажа в подвалы, а далее по тайному ходу подальше отсюда.
- Почему ваш муж не пошел с нами, если из дома есть еще один выход? - спросила я, пока женщина искала нужную панель в маленькой каморке.
- Он... они не уйдут, пока не получат то, что им нужно, - всхлипывая и подавляя рыдания ответила она. Пальцы ее совсем не слушались и сильно дрожали. - Матю... он... время... у нас должно быть время. Пока они не поняли, что у него не полная часть печати.
Когда особый замок поддался, в коридоре послышался шум и звук тяжелых шагов. И там явно не один человек.
- Возьми это и уходи, - госпожа сунула мне в руку кулон, снятый со своей шеи. Даже в полутьме ее взгляд горел. - Ису, прошу, спаси моих детей. Это приказ.
Слушать дальше я не стала. Взяла на руки обоих близнецов и пошла за старшим мальчиком в тайный переход. Дверь за нами тут же закрылась.
И вот теперь я сижу в подвале какого-то дома, из тех, что граничат с кварталом аристократов, и пытаюсь взять в руки себя, если уж ситуацию не получается.
Что мы имеем?
Взгляд мой остановился на мальчике, к которому с двух сторон прижимались закутанные в одеяло малыши. Я и раньше-то его не часто слышала, а за последние сутки он и слова не сказал, спокойно и незамедлительно подчиняясь моим приказам. Да и с близнецами ловко управляется. Опять же, без слов.
Значит, имеем мы трех детей, непонятную историю их родителей и моих нанимателей, а так же каких-то головорезов, способных напасть на дом респектабельного дворянина. И я бы не сказала, что в этом перечне есть хоть что-то хорошее. Следовательно, мы имеем кучу неприятностей.
Сейчас главное - дети. Чтобы я могла хоть как-то разобраться с происходящим, их надо надежно спрятать. Вот только где и как - ума не приложу.
Как только в город пришла ночь, я засобиралась. Впрочем, особых сборов и не было, просто размяла затекшие ноги и накрыла детей своим одеялом. Задремавший было мальчишка, испуганно схватил меня за руку.
- Мне надо узнать, что с вашими родителями и принести малышам еды, - как можно мягче постаралась сказать я. - Посмотри пока за ними и постарайся, чтобы они не плакали, хорошо?
Воровать мне не нравилось, но выхода все равно не было. Впрочем, как и возможности купить нормальную одежду, а разгуливать по ночному городу в панталонах и рубашке я посчитала слишком опасным. Так что пришлось позаимствовать у хозяев дома, под которым мы прятались, плащ и простое коричневое платье, под которым я спрятала свой любимый пояс с метательными ножами.
Изображая из себя служанку, которую пьяный и буйный хозяин послал за еще одной бутылкой вина, я направилась в один из многочисленных кабаков. Зашла я в него с заднего хода, рассказала какую-то банальную историю о деспоте хозяине, у которого жена укатила к матери, а он теперь кутит и грозит увольнением каждой, кто не исполнит его прихоть. Повара и разносчицы не очень-то удивились и быстро собрали мне корзину с холодным мясом, свежим хлебом, который в крупных заведениях был всегда, а так же творогом и молоком, якобы на завтрак господину, у которого с утра явно будут проблемы с самочувствием и желудком. Ну еще удалось выпросить сладких пирожков.
Разыгрывая этот спектакль, я не забывала расспрашивать о последних сплетнях. И именно таким образом узнала о страшном пожаре в доме благородного Сиора, унесшего жизнь всего его семейства. Надо признать, эти известия хоть и были ожидаемы, но несколько выбили меня из колеи, так что когда пришлось расплачиваться за продукты, я чуть при всех не полезла себе под юбку, где на поясе был соответствующий кармашек с деньгами. Пришлось разыгрывать смущение и отходить в сторону. Показывать вещь, которой никак не могло быть у служанки, не хотелось.
Еще хотела было поискать новое убежище для детей, но поняла, насколько сложно это будет, вот так - без подготовки. Тем более, что все уютные норы в этом городе уже заняты, а маленькие близнецы в любом случае привлекут к себе внимания. У меня самой было заготовлено местечко, где можно отлежаться, но туда детей вести все же рискованно. Чердак я сняла за небольшую плату, как только приехала, а это было за неделю до официальной регистрации в местной гильдии. Там я оставила кое-какие свои вещи, из тех, что не потащишь в дом потенциальных нанимателей, а так же запасную одежду и деньги. Появлялась же там время от времени, что очень устраивало хозяина дома, язвительного старичка, который слишком много из своей военной пенсии тратил на карты. О роде моей деятельности он ничего не спросил, только, окинув оценивающим взглядом, строго заявил: - "Чтобы никаких трупов в доме". Наверное, прецеденты все же были. Жаль находилось это место на другом конце города, и как туда добраться с детьми я не представляла.
А вот что перебираться придется, я поняла, когда вернулась в подвал. Оказалось, что от сырости и холода нашего убежища у мелких потекли носы, а там и до болезней посерьезней недолго.
Пришлось дожидаться утра и действовать. Закутав одного из малышей, я с трудом взяла его на руки и как можно осторожней выбралась на улицу. Долго плутала, пытаясь определить слежку. И только к полудню добралась до одного примечательного домика в небезызвестном квартале. Правда подошла я к нему с другой стороны улицы, через черный ход. В это время на кухне была только повариха, готовящая девочкам завтрак.
- Хозяйка на месте? - просто спросила я.
Договориться с главой борделя было не так уж и сложно, хоть и стоило приличной суммы. Удивляться, откуда к ним занесло изгвазданную девицу с дитём, она не стала, на своем веку и не такого повидала. Точно так же как и уточнять, почему пришла именно к ней, ведь увеселительных домов было много, вот только все знали, что Карлита питает особую слабость к детям. Давняя история. Говорят, у нее тоже когда-то свои были, да не повезло, муж то ли разорился, то ли сбежал с какой вертихвосткой, а может и все вместе, только от голода и болезней умерли ее дети прежде, чем Карлита успела собой достаточно денег заработать. И с тех пор каждому в городе известно, что ставшая популярной разбитная и совершенно бессовестная красавица немалую сумму от своих заработков отдает на содержание одного из детских приютов. Правда настоящая известность к ней пришла, когда именем благодетельницы попытались не только приют назвать, но и маленький храм при нем. Вот уж скандал был! Тем не менее, именно эта женщина была моей надеждой.
Но последней каплей, подточивших недоверие женщины стал кашель малыша.
- Где же ты, дурища, дитё успела простудить?
Пока она разворачивала тот куль, в который был замотан ребенок, я выскользнула в дверь.
По дороге я заглянула в комнату к одной из куртизанок и, воспользовавшись ее отсутствием, стащила яркую юбку и большой платок.