Поздновато, конечно, бояться, но сейчас мне было очень даже не по себе.
Еще минут десять длилась наша бешеная гонка, выжимающая из бедных зверей все, на что они способны. Потом пришлось перейти на спокойный шаг, иначе бы окончательно загнанные сансы пали прямо под седлом.
Дэниел замер, словно прислушиваясь к чему-то далекому.
— Ну как?
— Пока спокойно, — хмурый тон ответа не соответствовал словам. — Не знаю, когда нас хватятся. Повезло, что мать заперлась в лаборатории и в ближайшее время не будет реагировать ни на что, происходящее в доме. Аккуратно обойти охранную систему я не сумел, пришлось просто вырубить все.
— Как тебе это вообще удалось? — Не поверю, что на доме была какая-то простая защита. Как раз наоборот, должно быть что-то параноидальное, иначе эту мстительницу давно бы уже поймали. Столько умных и умелых магов не один месяц пытаются отследить, куда уходит украденная вирусом жизнь и энергия разумных, но пока у них ничего не выходит.
— У меня ключ был. — Нехорошая ухмылка искривила губы Дэниела. — Мать дала, на всякий случай. Неделю подходящего момента ждал, и все равно пришлось почти полностью выложиться.
Да уж, и сказать на это нечего. А раз нечего, спрошу о другом, пока время есть.
— Удовлетвори мое любопытство, зачем понадобилось меня похищать?
— Все та же месть. — Он безразлично пожал плечами.
— Но почему именно я, а не, скажем, Глория? — Не то чтобы я желала подруге чего-то подобного.
— Потому что на тот момент до вас было проще добраться. И до остальных бы очередь дошла, но позже. Вы удовлетворили свое любопытство, леди?
На этот ехидный вопрос я ответить не успела, потому что мы опять сорвались в галоп, пусть и не такой бешеный, как раньше. Все-таки транспорт у нас живой, он длительной скачки на износ не выдержит.
В какой-то момент напряжение начало постепенно спадать, казалось, вырвались. Нет никакой погони. Конечно, все прошло подозрительно легко, но могло же нам в конце концов повезти?
Не могло, не стоило и рассчитывать.
Местность мне была совершенно незнакома, даже несмотря на то, что полная луна и привыкшие к темноте глаза позволяли прекрасно все рассмотреть, да и смотреть-то особенно было не на что. Ровное как стол поле, где-то слева темнеет то ли полоса леса, то ли облака. Не понять, где находимся и в какую сторону надо двигаться. Однако Дэниел вел нас уверенно, так что можно было положиться на него.
— Тревога поднялась, — внезапно сообщил он, разбивая все надежды на то, что нам все-таки удалось сбежать, не привлекая внимания.
— Погоня будет?
Дэниел только зло плечами передернул, прошипев что-то сквозь зубы.
Зачем я спрашиваю? Понятно же, что погоня будет!
Больше мы сансов не жалели, гнали на пределе их сил, Дэниел что-то сделал, и наши скакуны словно бы совсем не чувствовали усталости, что вряд ли пойдет им на пользу. Но беречь животных уже не было смысла, хотя мне и не очень понятно, куда мы можем таким образом сбежать от мага огромной силы, наверняка способного открывать порталы.
Нам пришлось немного снизить скорость возле глубокого оврага, на всей скорости нестись через узкий мост было бы слишком рискованно.
Честно признаться, я бы через этот мост и пешком предпочла не идти. Интуиция, после рождения детей наглухо молчавшая, вдруг завопила как резаная. Просто-таки оглушительное: «Не ходи туда!»
— Может, обойдем? — спросила я с робкой надеждой.
— Слишком далеко, у нас нет на это времени, — ответил Дэниел, помогая Ашамель спешиться. Он тоже благоразумно не собирался переходить мост верхом.
— А куда мы, собственно, так спешим? — Я с тревогой оглядывалась по сторонам, непонятно, откуда ждать погони, но ощущение такое, что откуда угодно.
— Я подготовил убежище на такой случай, там накопитель. Рассчитывал спрятать там Ашамель и уйти порталом куда-нибудь подальше. Успеем добраться — считайте, выбрались. Но вы, леди, можете попытаться уйти другим путем, если боитесь высоты.
Выбора не было. Как бы мне ни хотелось не соваться на этот мост, но придется. Нечего и думать, что я смогу добраться куда-то одна. Вздохнув поглубже, неохотно плетусь следом за уже вошедшими на мост попутчиками. Высоты я никогда не боялась, но сейчас с каждым шагом все внутри сжималось от напряжения.
— Я разочарована в тебе, сын. — Женщина вышла из портала по ту сторону моста, когда мы дошли больше чем до середины, и теперь словно бы преграждала нам путь. Ее высокий голос громко звенел в тишине ночи. — Ты меня предал.
Красивая, это было заметно даже в темноте, роковая брюнетка, только кожа неестественно бледная, а тусклые мертвые глаза едва заметно отсвечивают зеленью. Пугающее зрелище на самом деле.
— Ты меня раньше разочаровала, — хрипло ответил Дэниел, задвигая себе за спину Ашамель. Сансы, как будто очнувшись ото сна, захрапели и заволновались. Я отпустила повод, позволяя зверю испуганно пятиться, чутье подсказывает, что он мне больше не понадобится, а вот помешать испуганный санс на узком мосту может.
Никаких пафосных речей или глупостей вроде: «Вернись, я все прощу». Они ударили почти одновременно, Дэниел успел буквально на пару мгновений раньше, но это ничего не изменило. Две видимые, практически осязаемые волны магии рванулись навстречу друг другу и столкнулись посередине с зубодробительным гулом, расплескиваясь в стороны.
События понеслись вскачь, как это всегда бывает в критических ситуациях.
Мост тряхнуло как от взрыва, я едва успела схватиться за перила, буквально проваливаясь между ограждением. Закричала Ашамель, едва не затоптанная перепуганными сансами, звери, не разбирая дороги, рванулись вперед, в этот жуткий магический вихрь, и буквально на глазах теряли куски плоти, словно нечто невидимое заживо их обдирало, пока не превратились в голые скелеты. До нас долетали брызги крови и тошнотворные ошметки. Побелевшими пальцами держась за перила, чтобы не съехать в пропасть по медленно кренящемуся настилу, я молилась всем богам, чтобы выдержал сам мост.
Магичка подняла руку, готовясь выпустить в нашу сторону что-то не менее смертоносное. Вот на кончиках ее пальцев формируется нечто жуткое, я почему-то вижу это даже с такого расстояния. Еще миг, еще один удар сердца — и сформировавшееся окончательно заклинание полетит в нашу сторону, тогда нас уже ничто не спасет, я точно знаю.
Какой, оказывается, безумно длинный этот последний миг перед смертью. Я успеваю подумать, что надо зажмуриться, когда
В ушах наконец перестало гудеть, и я услышала множество голосов с другого края оврага. С трудом перевернувшись, посмотрела. Там суетилось множество людей, горели огни, кто-то подбегал к обрыву с факелами, пытаясь разглядеть что-то на дне. Кто-то просто суетился и кричал. А вон там… Это же Раш и Таналь! И Дерек неподалеку. Лиц отсюда не разглядеть, но ошибиться я не могла.
Таналь тянет Раша за предплечье (это вызывает у меня невольную улыбку, потому что на фоне моего мужа эльф выглядит мелким), что-то ему говорит и делает характерный жест открытия портала. Я все с той же улыбкой отворачиваюсь, ожидая, когда они появятся рядом. Успеваю увидеть, как облегчение на лице появившегося из портала мужа почти мгновенно сменяется ужасом. «Отойди от края!» — кричит Таналь, вскидывая руки со сверкающим на кончиках пальцев заклинанием, но я не успеваю отреагировать. Сильная и ледяная рука вздергивает меня на ноги, и холодные пальцы стискивают горло.
— Думали, от меня так легко избавиться? — шипит над ухом знакомый голос.
«Господи, до чего же она холодная, — забредает в отупевшее от всего произошедшего сознание бессмысленная мысль, — как покойник».
— Чего ты хочешь, Майлин? — Дерек, вышедший из портала, собран и невозмутим, он всегда собран и невозмутим, и это хорошо. В отличие от Раша, который едва не рычит от ярости.
А мне даже не страшно, я просто устала и с пронзительной ясностью понимаю: они не договорятся. Эта дамочка давно уже не человек, она восставший покойник, могущественный лич, имеющий лишь единственную цель — месть. И не важно, что это она сделала с собой сама. Она будет идти к своей цели, невзирая ни на что.
— Чего я хочу?! — тем временем зло шипела у меня над ухом магичка. — Хочу, чтобы ты понял, от чего отказался, и пожалел об этом. Это ведь ты во всем виноват, во всем, что случилось! Но я получила силу, видишь? — Вокруг нас начала трескаться и расходиться земля, из нее выбирались почерневшие от времени, полуразвалившиеся скелеты животных. Даже в глубине оврага что-то шуршало и скрипело. Все это некромантское воинство пока ни на кого не нападало, оно и двигалось с трудом, но выглядело так, что у меня волосы бы встали дыбом… если бы еще оставались силы пугаться. — Мне хватило ума и таланта стать сильней тебя, я больше не слабая и не бесполезная. И теперь ты заплатишь…
Я перестала слушать, что она говорит, какая, в конце концов, разница обычные излияния обиженной и брошенной женщины. Мы в такой ситуации способны ради мести весь мир уничтожить. Постаралась отрешиться от всего — от высокого голоса, изливающего свои обиды на их виновника, от ледяных пальцев, больно впивающихся в горло… Сейчас нужно думать, как спастись, потому что не отпустит она меня, даже если Дерек предложит обменять свою жизнь на мою. Я бы на ее месте точно не отпустила. И делать надо что-то быстро, пока эта Майлин тратит время на то, чтобы выговориться, и почти не обращает на меня внимание. Мозг работал на удивление четко и быстро. Что у меня есть? Электрошокер и когти с ядом. Электрошок и яд против мертвых бесполезны. Интересно, парализующий сработает или нет? Но у меня будет только одна попытка, чтобы это проверить. Значит, только когти, очень прочные и острые, способные выдержать мой вес и резать даже камень, не то что человеческую плоть.
Не знаю, как у меня это получилось, наверное, на пороге смерти в организме открываются какие-то дополнительные резервы. Надо было очень медленно и незаметно поднять обе руки, а потом буквально в долю мгновения выпустить когти и нанести два одновременных удара, один — по удерживающей меня кисти, а второй, из неудобного положения — точно в висок. Еще недавно я сказала бы, что это совершенно невозможно… Когти с отвратительным хрустом пробили кости черепа, а с рукой вышло не так просто, чтобы перерубить кисть, мне не хватило силы и замаха. Это и подвело, поняла я, заваливаясь назад вместе с телом магички, которую сама же и толкнула. В последний миг она сжала руку так, что вдохнуть было невозможно, а я полоснула по кисти еще раз, отрезая ее напрочь, впрочем, это уже не важно. Мы ведь до сих пор так и стояли на краю обрыва.
Что-то горячее с гулом проносится мимо, догоняя улетевшее быстрее меня тело и едва не опаляя волосы.
Зажмуриваюсь, но вместо короткого полета ощущаю болезненный рывок, едва не вырвавший мне плечо из сустава. Распахиваю глаза и вижу над собой напряженное лицо Дэниела, удерживающего меня за руку над пропастью. Мокрую от пота после всего пережитого напряжения руку, которая теперь миллиметр за миллиметром выскальзывает из его крепкой хватки. А я второй рукой отчаянно отдираю так и вцепившуюся в горло кисть, чтобы сделать глоток воздуха. Сколько раз за сегодня я уже успела проститься с жизнью? Два, три? В последний момент рядом с некромантом падает тяжелое тело Раша, заставляя землю содрогнуться, он хватает меня за предплечье и резко дергает вверх. Вот теперь плечо действительно вывихнуто, но это не важно. Потому что я ощущаю землю, твердую землю под бессильно подкашивающимися ногами, теплые надежные объятия мужа и совершенно бесконтрольно бегущие по щекам горячие слезы.
— Все? Теперь-то все? — спрашиваю безнадежно.
— Вот теперь точно все, — убежденно обещает Таналь, и, словно воспринимая это как команду, вяло копошащиеся костяки вокруг нас с тихим шорохом опадают на землю. Некромантка так и не успела отдать им команду нападать.
А я отчаянно, до рыданий смеюсь, вцепившись в мужа. Господи, наконец-то все закончилось!
ЭПИЛОГ
Нельзя сказать, что после победы все сразу резко стало хорошо. Так только в сказке бывает, а у нас какая-никакая, но реальность, пусть и с магией.
Главной и срочной проблемой оказалось оставшееся от окончательно почившей некромантки «наследство». Нам, если подумать, фантастически повезло, что это столкновение произошло на некотором расстоянии от некромантского убежища и что она не посчитала беглецов серьезными противниками. На самом деле только Дэниел мог что-то противопоставить матери, но уж предел его возможностей она знала отлично и не сочла необходимым использовать всю накопленную с чужих смертей силу против него. Сначала не сочла, потом просто не успела. А сила эта оказалась просто чудовищной.
Будь некромантка чуть более осторожной и чуть менее самоуверенной — и все для нас закончилось бы плохо. Однако вся накопленная с тысяч смертей некроэнергия никуда не делась, мстительница не успела ею воспользоваться. Майлин, без сомнения, была настоящим гением, лучше бы она свои мозги использовала для чего-то более конструктивного, чем бессмысленная месть. Многого бы добилась, могла бы стать великим ученым.
У нее не было доступа к нужным драгоценным камням, да подходящей емкостью обладают, пожалуй, только драконьи камни. И она изобрела что-то свое, причем настолько необычное и оригинальное, что в этом не смогли разобраться даже специалисты. Неизвестной конструкции накопитель, полный чудовищного количества токсичной некроэнергии. Его нашли в том самом особняке, вместе с лабораторией и кое-какими записями почившей владелицы. Было в той лаборатории много чего интересного, но на первом месте стоял накопитель.
Что с ним делать? Разрушить и выпустить накопленную энергию? Это все равно что древнюю атомную бомбу взорвать. Нормально использовать эту жуть, да и то с оговорками, могли только некроманты. Но отдать такое некромантам? А с другой стороны, и не отдать тоже не получается, ничего другого сделать с этим накопителем невозможно. Даже неизвестно, можно ли его переносить или сразу все рванет? Оставить все как есть и запечатать особняк, чтобы никто не смог подобраться, — тоже не вариант.
В общем, это была очень и очень непростая задача. Отдать кому-либо такое смертельное оружие в единоличное пользование казалось немыслимым.
К счастью, у нас уже сложилась крепкая коалиция, проверенная дружбой и совместными приключениями, а главное — заверенная союзными договорами, подтвержденными магией. Так что обошлось без ссор и интриг, просто магических договоров и клятв немного прибавилось, а потом люди Дерека под присмотром эльфов и орков занялись осторожным изучением оставшегося от некромантки наследства.