Я нарезала бутерброды, налила кофе и тоже села. Встретилась с гостем взглядом. Нет, вряд ли, просто бравада, больным он, и правда, не выглядел.
— Зовут-то тебя как? — совершенно беспардонно спросила я, расценив, что после общего полотенца официоз можно опустить.
— Алекс, — ответили мне.
Я чуть не захлебнулась кофе.
— Батюшка, мы, чай, в России.
Но тот даже не смутился.
— Часто мотаюсь по загранице, — пояснил он, — так удобнее, не привыкать каждый раз.
— Бизнесмен, значит?
Алекс сделал в воздухе неопределенный жест рукой с бутербродом.
— Вроде того.
— И порезали тебя тоже по делам бизнеса? — не то что мне было на самом деле интересно, но надо же поддержать беседу.
— Ага, — беззаботность его тона плохо сочеталась с тем количеством крови, что он вчера потерял на лестничной площадке. — Не сошлись с партнерами во мнении. Ты, кстати, не представилась.
Только сейчас я поняла, что мы как-то сразу перешли на «ты», но отматывать пленку назад было, мягко говоря, поздновато.
— Кира, — ответила я и, предполагая дальнейший вопрос, пояснила: — Я переводчик, спасением умирающих обычно не занимаюсь.
— Зря, у тебя отлично получилось.
Я прикусила губу, чтобы не ляпнуть какую-нибудь резкость. Я вчера чуть не поседела, а он шутить изволит.
Но мне не пришлось ничего говорить, кажется, мой новый знакомец понял все по взгляду.
— Извини, — впервые смутился он, — я тебя вчера напугал. Спасибо за помощь, правда.
Его голос звучал искренне. Что ж, поблагодарил, и будет, не деньги же мне с него брать за спасение.
Я хотела сказать что-нибудь вроде неоригинального: «не за что» или «не стоит благодарности», но не успела. Из спальни раздался кошачий то ли крик, то ли стон.
Алекс напрягся.
— Что это?
— Кот, — ответила я очевидное, не собираясь ничего объяснять, потому что от этого звука глаза и так были на мокром месте, не хватало еще незнакомому человеку плакаться в жилетку. — Вот что, — решила я, отставляя от себя кружку, — нам с ним в ветлечебницу нужно, так что не сочти, что выгоняю, но…
— Понял, — к моему облегчению, Алекс спорить не стал. — Вот только… — он перевел взгляд на свою порванную одежду.
— Что? — не поняла я. — Все твое, в карманах ничего не было, так что все на месте.
— Дыры немного лишние.
Ну, извини, гость дорогой, я тебе не швея…
— Нитки с иголкой одолжишь?
Мои брови уважительно поползли вверх. Вот же кому-то повезло: мужик, умеющий шить — та еще находка. Костя вот мог до посинения носить дырявые носки и пилить мне мозги, что я за ним не ухаживаю.
— Одолжу, — благосклонно ответила я, вставая. — Ты шей, а я за машиной схожу, потом за Нафаней вернусь.
— Отлично, — расплылся Алекс в улыбке.
* * *
Как решили, так и сделали. Сначала мне было страшно оставлять у себя в квартире незнакомого человека, но потом я подумала и отмахнулась от этих мыслей. Что у меня красть? Половину вещей Костя вчера и так вынес, а деньги и документы я на всякий случай засунула себе в сумочку.
Когда я пригнала свой автомобиль со стоянки и снова вернулась, в квартире стояла звенящая тишина. Мне даже показалось, что Алекс ушел, не прощаясь, и не могу сказать, что меня это расстроило.
Но нет, каково же было мое удивление, когда новый знакомец оказался в моей спальне. Вот же наглец!
А когда я увидела, чем он занят, я и вовсе потеряла дар речи: Алекс сидел на корточках и с задумчивым видом гладил Нафаню. Моего. Умирающего. Кота.
— Что ты делаешь? — льда в моем голосе хватило бы, чтобы утопить десять «Титаников».
— Ничего, — Алекс тут же убрал руки и легко вскочил с пола. Попрыгунчик, блин. — Я уже ухожу.
— Счастливо, — отозвалась я, все еще пытаясь усмирить нахлынувшее раздражение. Ну, должны же быть границы наглости, зачем трогать умирающего?
Наверное, Алекс все понял по моему тону, потому что больше ничего не сказал, я только слышала, как хлопнула входная дверь.
Он же без денег и без верхней одежды! Но спохватилась я поздно, не бежать же за ним? Не из скромных, попросил бы на проезд, если нужно.
Отбросив мысли о незваном госте куда подальше, я аккуратно уложила Нафаньку в переноску и отправилась провожать его в последний путь.
* * *
Воскресенье, ветлечебница забита. Пришлось целых два часа сидеть в очереди. Как же это неправильно и несправедливо: ждать несколько часов, чтобы дождаться своей очереди на смерть.
Нафаня даже проснулся и беспокойно крутился по переноске. Наверное, опять больно. Ничего, маленький, недолго тебе страдать, потерпи…
Когда доктор забирал Нафаньку, я вскинулась во внезапном порыве.
— Сделайте еще раз УЗИ, — попросила я, кусая губы, — чтобы наверняка…
Я знала, что надежды нет, но не убедиться в последний раз не могла.
Ветеринар понимающе кивнул и унес мое сокровище. Пустят ли меня к нему еще, чтобы попрощаться? Или просто сделают укол за закрытыми дверями, дабы не задерживать очередь?
Вернулся доктор только минут через десять. Глаза горят, а на губах прямо-таки идиотская улыбка. Я опешила, сколько ходили в эту клинику, не замечала, что здесь работают живодеры.
— Кира Юрьевна, вы верите в чудо? — спросил меня ветеринар.
В экономический кризис я верю, в девальвацию рубля верю, а в чудо — нет, в чудеса я давно не верю.
— Что случилось? — потребовала я.
Доктор развел руками.
— Ваш кот здоров.
— То есть как? — не поверила я. Сегодня не первое апреля, да такими вещами и не шутят.
— Не знаю, как, но УЗИ опухоли не показало. Ни опухоли, ни метастаз. Сделаем анализы, приедете через два дня за результатами, но, думаю, и там теперь все в порядке.
Так я и вышла из клиники с Нафаней на руках, все еще часто моргая и ничего не понимая. Верю ли я в чудо? Да хоть в черта, если мое родное существо выздоровело, как по мановению волшебной палочки.
Внезапно вспомнился Алекс, задумчиво, гладящий кота. Быть не может… Но факт оставался фактом, утром Нафаня умирал, а сейчас прекрасно себя чувствовал.
Что ж, значит, правду говорят, добро возвращается, я спасла Алекса, а он Нафаню. Неважно как, это все не имеет значения, важно то, что я везу друга домой!
2 глава
Странности начались через неделю. В один из дней я пришла с работы и поняла: в квартире кто-то побывал.
Сначала я ничего не заметила, Нафаня весело встретил меня у порога и тут же засунул свой любопытный нос в пакет, который я поставила на пол. Чудесное исцеление моего котейки все еще не оставляло меня равнодушной, и сердце переполнилось безграничной нежностью к пушистому другу.
Я положила коту свежекупленного корма и танцующей походкой отправилась в гостиную. Тут-то меня и ждал и сюрприз: зеленое покрывало на диване. Я замерла в дверях комнаты, не веря своим глазам. Нет, это, конечно, было мое покрывало, мне его подруга подарила пару месяцев назад, стеганое, двустороннее: с одной стороны синее, с другой — ярко-зеленое. Но я всегда — всегда! — стелила его синей стороной вверх. Сейчас же мой диван щеголял цветом свежей листвы.
Мое сердце упало куда-то к ногам. Я искренне не считала себя занудой, но в вопросах быта я тот еще педант, и если я всегда стелю покрывало синей стороной, то так оно и будет. И не сошла с ума и не злоупотребляла спиртным, чтобы поверить, что я могла перепутать цвета.
На трясущихся ногах я обошла всю квартиру, но никаких следов чужого присутствия не обнаружила. Проверила документы и драгоценности — все также оказалось на своих местах.
Чертовщина какая-то, но то, что в квартире кто-то побывал, я не сомневалась. Может, Костя? Но что ему тут делать? Он, конечно, мог прикарманить себе дубликат ключей, помимо того, который вернул мне, но какой в этом смысл? Спать бедный не ляжет, пока не перестелет мое покрывало?
Но, обойдя квартиру по третьему кругу, я так ничего и не обнаружила.
Вспомнилась фраза ветеринара: «Кира Юрьевна, вы верите в чудо?» Раньше точно не верила, но после волшебного выздоровления Нафани я уже ни в чем не была уверена.
* * *
А в начале ноября был мой день рождения. Особым компанейством я никогда не отличалась, но девчонки уломали, что свое существование нужно непременно отмечать с друзьями. Долго отпираться не стала, я теперь девушка свободная (не путать с «одинокая»!), так чего мне сидеть одной дома в свой собственный день рождения?
И я сдалась, согласившись на все условия, а моя временно безработная подруга Ксюша вызвалась устроить «банкет», а проще говоря, заказать столик в ближайшем кафе для нашего узкого круга друзей.
В честь дня рождения отгул мне не дали, но разрешили отработать полдня, чтобы успеть подготовиться. Я уже заканчивала дела, с четким намерением отложить большую их часть на понедельник, когда зазвонил рабочий телефон.
— Кира Юрьевна, к вам посетитель, — бодрым голосом отчеканила девочка из приемной.
Вот еще счастье привалило.
— Настюш, скажи, что мой рабочий день подошел к концу и проводи к другому специалисту, — ответила я, намереваясь положить трубку. Наверняка, очередной горемыка-бизнесмен, которому понадобилось перевести на английский пятидесяти страничный контракт, а меня спрашивает, потому что я уже успела сделать эту скучнейшую работу для одного из его коллег.
Но я не угадала.
— Нет, Кира Юрьевна, — отрапортовала Настя, — это именно вас. По личному делу.
Я нахмурилась. Мои личные дела ждали меня вечером в кафе, но никак не в офисе днем. Но делать нечего, таинственный посетитель уже внизу.
— Ладно, — со вздохом согласилась я, — пусть проходит, я жду.
Ждать пришлось недолго, хотя до моего кабинета было довольно далеко: длиннющий коридор и целый этаж на лифте. Бежал он, что ли?
Посетителем оказался длинноносый тощий мужчина лет сорока, облаченный в кожаный плащ по самые щиколотки. Моему больному воображению он напомнил этакого рэкетира девяностых годов прошлого века.
— Капитан Селезнев, — с порога представился он, — следователь.
Вот так, значит? Просто следователь. Даже отделение не назвал. И мне сразу же подумалось, что он такой же следователь, как я голубоглазая блондинка. А у меня темные волосы и карие глаза, но это так, на минуточку.
— Чем могу быть полезна? — благоразумно отреагировала я, решив приберечь подозрения при себе и полюбовно выставить этого типа как можно скорее.
Однако присесть не предложила, но «капитана Селезнева» это не смутило, и он самовольно занял кресло для клиентов напротив моего стола.
— У меня к вам несколько вопросов, Кира Юрьевна.
Вот оно как. И в чем я провинилась, интересно?
Ничем не выразив своего волнения, я медленно сняла очки, в которых работала, и сложила руки на столе. Поза расслабленная, улыбка доброжелательная.
— Конечно, задавайте.
— Это вы нашли раненого Алексея Лазовского у себя в подъезде двадцать шестого октября?
Алекса? Так и знала, что что-то не так с этим парнем.
— Он не представился, — спокойно ответила я чистую правду. Я ведь даже не знала, что он Алексей, Алекс также могло оказаться сокращением от Александра.
— Что ж, ясно, — буркнул «следователь» и что-то записал в блокнот. — Когда вы видели его в последний раз?
Хотя этот человек вызывал у меня стойкую неприязнь, врать я не видела никакого смысла. Я на самом деле больше не видела Алекса даже мельком.
— Двадцать седьмого октября, он ушел из моей квартиры следующим утром.
— То есть он у вас ночевал? — в меня тут же впились глазки-бусинки. Чего только высматривает?
— Ну да, — я пожала плечами. — Врач «скорой» сделал ему укол, и он проспал до утра, а утром поблагодарил и ушел.
— И все? — не поверил мой собеседник.
— И все, — я развела руками в воздухе.
— И больше вы его не видели?
— Нет.
— Он не приходил? Не звонил?
— Я же сказала, — я позволила себе добавить холода в голос.
— Хорошо, — «следователь» снова что-то записал.
Может, я придумываю? И это, правда, полицейский на службе, а я себе уже бандитские разборки навоображала?
— Почему вы спрашиваете? — не удержала я свое любопытство в узде. — Он в розыске?
Снова пристальный взгляд глазок-бусинок.
— В розыске, — отчеканил мужчина. — И очень опасен.
Я вспомнила добродушную улыбку Алекса у себя на кухне, чудесное исцеление Нафаньки… Нет, не похож он на опасного преступника.
— Держите, — Селезнев (или как там его) положил мне на стол свою визитку. — Если увидите его снова, позвоните.
— Хорошо, — покладисто согласилась я, начну спорить, точно запишет в соучастницы.
— Хорошо, — эхом повторил посетитель, а потом встал и вышел, не прощаясь.
Что за шпионские игры, хотела бы я знать?
Я еще несколько секунд сидела, тупо пялясь на захлопнувшуюся дверь, а потом решительно взяла визитку и бросила в мусорную корзину. Преступник — не преступник, не моего ума дела, мне Алекс ничего плохого не сделал, а если это он спас Нафаню (а других кандидатов я не имела), то я готова была простить ему любой смертный грех.
* * *
Визит странного «следователя», конечно, выбил меня из колеи, но пока я добиралась до дома, успела упокоиться и выкинуть из головы все дурные мысли. В чем бы ни был замешан Алекс, я его больше никогда не увижу, так что можно расслабиться и получать от жизни удовольствие.
В кафе я приехала уже на все готовое: девчонки расстарались, от меня же требовалось только привести себя в порядок после трудового дня и появиться вовремя.
Праздновать было решено женской компанией. Официальный предлог: как давно мы не собирались девочками. Неофициальный — девчонки решили проявить солидарность к моему разрыву с Костей, и оставить своих благоверных дома. Я не возражала и приняла их игру, девочками так девочками, не думаю, что у меня случилась бы моральная травма при виде Ксюшиного Володи или Машиного Саши, но их отсутствие меня точно не расстроило.
Встретились радостно, и правда, давно не виделись. Вездесущая Ксюша только попыталась разузнать, почему Костя получил отставку, но я отшутилась. Не то что мне было стыдно, что он наставил мне рога, но мама всегда учила меня не выносить сор из избы, и я решила не распространяться на эту тему.
— Надо тебе нового искать и срочно! — авторитетно заявила Ксю, которая терпеть не могла, когда у нее есть парень, а у кого-то из ее подруг нет. Сама же она меняла пассию за пассией, как перчатки, в поисках одной ей известного идеала. То, что Володька продержался в звании молодого человека Ксении Великой (это не прозвище, это фамилия) несколько месяцев, было уже само себе из ряда вон выходящим.
— Найду! — бодро ответила я, не став вдаваться в подробности своего сегодняшнего мироощущения. На самом деле, мне пока хотелось просто пожить для себя в тишине и спокойствии, а только потом пускаться во все тяжкие, ну то есть в поиски спутника жизни.
Нас было четверо, дружили со школы, все знали друг друга более чем хорошо, а потому я чувствовала себя совершенно комфортно и расслабленно.
Знать друг друга — это еще и уметь прощать слабости. После тирады Ксюши на тему: «Мужчина не охотник, мужчина — дичь», наступил черед Алины, недавно вернувшейся из очередного путешествия. Про Париж я еще слушала с интересом, но при переходе на Тайланд и слонов, честно говоря, заскучала, но перебивать было бы невежливо. Я заметила, что Ксю тайком от рассказчицы красноречиво закатила глаза, но тоже терпеливо ждала окончания истории, хотя мы все прекрасно знали, что до показа доброй сотни фотографий в телефоне с подробными комментариями, Алинка не уймется.
Поставив локти на стол и держа бокал с шампанским обеими руками, я оглядывала зал. Публика собралась разная. Это кафе было вообще на редкость демократичным. Эдакий маленький ресторанчик, в котором можно было встретить и молодежь в джинсах, и дам в вечерних платьях.