мерцали разными цветами – очень красиво. Я могла только осознавать, что мы спаслись, и любоваться разноцветным маревом. Больше сил не было. Ни на что…
– А милорд? – спросил у меня Адерли.
– Он на каком-то болоте. Занят.
Перед глазами мелькнули губы Ии, ее глаза и распластанное тело Ричарда. Как он раскинул руки. Видимо, для того чтобы обнять прекрасную русалку… Быть может, магическое существо, сестра владыки глубин морских, красавица Ия, действительно подходила сыну императора гораздо больше, чем я – средних лет женщина с тремя детьми и лишним весом.
– Потом объясню, – ответила я на вопросительный взгляд слуги.
– Я не могу связаться ни с хозяином, ни с императором, ни с милордом Милфордом. Кто-то блокирует связь, – сообщил Джон. – Посидим пока здесь. Как только что-то станет ясно – будем действовать. Но я уже вызвал однополчан. Скоро верные принцу Тигверду люди будут здесь.
– Значит, ты здесь прожила полгода? – спросила мама.
– Да, мам… – Я попросила Джона представить маме с папой остальных слуг. Сама отошла в полумрак кабинета, сползла на диван. Дышать. Дышать и не уходить. Только не уходить, не падать в обморок, не отключаться. Я им нужна. Мало ли что…
Эмоции старалась максимально отключить – сейчас не до этого. Сколько Феликс на ногах? Не навредит это ему? Надо позвать кого-нибудь, сказать. Но сил не было даже на это.
А там, дома, в понедельник у меня были пары у заочников. И мои любимые студенты. Ну и что, что уже успели в деканат жалобу на меня накатать? Так я уже их убедила, что они не правы. Они уже каялись. А всего-то прошел один семинар, на котором я объяснила, что знать родную историю не только их гражданский долг, но и важный этап в становлении личности. Гармоничной и всесторонне развитой. Так что на завтрашних парах мне жизненно необходимо быть.
– Миледи Вероника! Посмотрите, кто к нам добрался! – ворвался в мои мысли голос Джона.
Я попыталась сесть. К моему удивлению – получилось.
– Как хорошо, что вы не пострадали, – обрадовался милорд Милфорд.
– Вы знаете, что происходит? – спросила я его.
– Хотел бы, но увы – нет… – печально ответил он. – Пока выглядит все так, будто Ричард поднял бунт и пошел против отца.
– Что? – поморгала я, пытаясь понять: ослышалась я или нет. – Вы же понимаете, что это бред.
– Принц Ричард, конечно, предан отцу, но иногда бывает, что такая преданность имеет свойство заканчиваться. Особенно под гнетом обстоятельств…
– Что? – возмутилась я. – Ричард, когда посчитал, что его предали, просто самоустранился! А в последнее время так вообще в себя пришел!
– Ненаследный принц Тигверд, – нейтрально сказал Милфорд, – несколько часов назад зачаровал начальника охраны императора. После этого граф Крайом пытался убить повелителя. Император ранен.
– Несколько часов назад ваш ненаследный принц был… занят, – ядовито сказала я. – И явно не бунтом.
– Чем был занят? – уточнил начальник контрразведки.
Я осмотрелась и, убедившись, что меня не слышат ни родители, ни сыновья, тихо проговорила:
– Он в каком-то изумрудном, болотистом таком мире с сестрой владыки Ира. И у них там – полная идиллия.
– С Ией? – не поверил мне Милфорд. – И идиллия… В каком смысле?
– В том самом, – скривилась я.
– Этого просто не может быть.
– Да, конечно! – саркастически фыркнула я.
– Этому должно быть какое-то объяснение. Околдовали, зачаровали…
– И слушать не желаю!
– Изумрудный… Болотистый… Запретные земли? Родина кентерберийской змейки? – начальник контрразведки будто разговаривал сам с собой…
– Довольно. Я не хочу говорить ни о ней, ни о нем. – Пустота, поселившаяся в сердце, алчно грызла меня изнутри, отключая здравый смысл. Где-то на краю сознания шевельнулась мысль о том, что, может быть, это все не… Но пустота наваливалась с новой силой и смеялась в лицо, отметая любые версии, кроме очевидной…
– Император сразу сказал, что это не Ричард, – тихо проговорил Милфорд. – А ведь даже я на какое-то мгновение усомнился.
– Ну и зря, – проворчала я. – Как себя чувствует его величество?
– Ирвин сказал, что, несмотря на тяжелые ранения, жизни императора уже ничего не угрожает.
Я покачала головой.
– В процессе следствия мы выяснили, что на графа Крайома было оказано сильнейшее магическое влияние. Таким влиянием обладают только члены Императорского дома. Тигверды в состоянии подчинить себе любого подданного.
– Значит, у вас есть еще один член Императорского дома. Помимо тех, кого вы знаете. Пересчитайте лучше.
– Этого не может быть.
– Отчего же? Вот смотрите: из Императорского дома есть кто?
– Сам император. Ричард. И наследник – Брэндон.
– Методом исключения – это не Фредерик. Это не Ричард.
– И это не Брэндон. Он еще не настолько силен, чтобы пробить защиту начальника охраны… Тем более он был на виду в момент покушения. Его видели, есть свидетели.
– Понятно. У принца алиби. И что получается? Есть кто-то еще с такими же способностями. Умеющий менять обличья. Да так, что обнаружить подделку не могут даже самые близкие. Может, это предыдущий император? Максимилиан, кажется… Может, он?
Глава 19
Я еще раз подумала и решительно повторила:
– Нет.
Император только тяжело вздохнул. Фредерик давал аудиенцию в собственной спальне. Выглядел он не очень хорошо – бледный до синевы, черты лица заострились… Судя по тому, как суетился Ирвин, Фредерик был ранен серьезно.
Мы с ним еще помолчали, потом он обреченно поинтересовался:
– И как вас убедить остаться во дворце?
– Никак.
– Вероника! Вы выбрали неудачное время, чтобы демонстрировать упрямство. И если мне понадобится посадить вас под замок, чтобы сохранить вам жизнь, я так и сделаю, – недовольно пророкотал он.
– У меня завтра занятия в Академии.
– А у меня – самое удачное покушение на власть со времен моего деда.
– Допустим, но при чем здесь я?
– Сам не очень-то понимаю… – признался Фредерик. – Но тот, кто это затеял, считает вас первоочередной мишенью – наравне со мной. И меня это беспокоит. С учетом того, насколько вы беззащитны…
– Я не останусь. Родители в поместье, под присмотром Джона Адерли. Мальчики – Пауль и Рэм – в Академии. Феликса забрали туда же, в госпиталь. Все – в безопасности. А я отправляюсь домой!
– Послушайте, Вероника, давайте вы будете Ричарду нервы мотать – ваше право. Мои же приказы следует исполнять.
– Принц Тигверд оставил меня.
– Да, конечно, – насмешливо фыркнул император.
– А вам откуда знать?
– Я его чувствовал вчера очень отчетливо, он был настолько счастлив… Никакой горечи, никакой тоски… Он даже закрыться толком не мог – от него веяло… надеждой. Как тогда, когда вы только-только начинали сближаться в империи. И я не думаю…
– Фредерик, – тихо сказала я. – Слушать о том, что было еще вчера… Зная, что случилось. Это невыносимо больно.
– Да о чем вы? У меня такое чувство, что я чего-то опять не знаю! – Император скривился от боли.
– Вы же чувствуете эмоции близких людей?
– Да. Когда более отчетливо, когда – менее…
– Я видела его с… другой женщиной.
– Это полное сумасшествие. Может, он был под заклятием?
– Перестаньте, Фредерик. Все сначала меня убеждали, что ваш старший сын – самый сильный
маг империи, после вас, разумеется. А теперь выясняется, что на него, беззащитного и беспомощного, кидают заклятие за заклятием. Так не бывает!
– Как мы видим, – император мрачно посмотрел на меня, – бывает все… Пойдемте-ка со мной.
– Куда? Зачем?
– Когда придем – узнаете. – Он рывком поднялся с кровати, на секунду замер, сквозь зубы выдохнул воздух, смешанный с ругательством. Распрямился. И приказал мне: – Вперед!
– Фредерик, может, вы вернетесь в постель? – испугалась за него я.
– Может, и вернусь. Только одной глупой девчонке докажу, что она не права.
– Да не надо мне ничего доказывать! – расстроилась я. Еще не хватало, чтобы императору стало хуже!
– Не спорьте со мной, миледи. – Он взял меня за руку и потащил.
Так мы и вывалились, переругиваясь, из его спальни в гостиную, оттуда еще в какую-то комнату, набитую людьми. Я шипела, что ему надо вернуться в спальню, в постель. Фредерик скрежетал, что обеспечит мне безопасность, несмотря ни на что. Охрана – усиленная – делала вид, что их тут нет и не предвидится. Ирвин стонал, как малютка-привидение, и голосил, что он отказывается за что-либо отвечать.
Но мы уже были в коридоре. Тут я прекратила ругаться и согнулась пополам от смеха. И мне все равно было, что коридор – как и примыкающие покои – был полон придворного народу. Видимо, аристократы, узнав о покушении, решили разведать, что у них происходит в империи. А может, некоторые и искренне переживали за жизнь и здоровье обожаемого императора.
А тут мы. Все такие неформальные.
Любопытство у присутствующих просто зашкаливало и становилось практически осязаемым.
– Что еще?! – гневно рявкнул Фредерик, остановившись посреди коридора и великолепно игнорируя присутствующих.
– Вы в пижаме… – тихонько сказала я ему.
– А вы в истерике. И что с того?!
Фредерик схватил меня за руку и потащил прочь от обжигающих взглядов.
– Мы появляемся из вашей спальни. Вы в пижаме, я в джинсах, футболке и тапочках, с распущенными волосами. – Я опять залилась истерическим смехом. – А за дверью – весь двор.
– И что? – Фредерик обеспокоенно посмотрел на меня. – Не понимаю. Но мне не нравится ваше состояние.
– Куда мы направляемся? – Я сделала над собой усилие и прекратила хохотать.
– Недалеко.
Несколько дверей по коридору, потом император постучал и, не дождавшись ответа, распахнул одну из них. Решительным шагом пересек комнату, остановился перед следующей дверью.
– Крайом, – громко сказал он, – это я. И миледи Вероника. И мы заходим. Ты там в приличном виде?
И следом резко открыл дверь.
В полутемной комнате было четверо. Один – на кровати, такой же приятной бледности, как и император. Уже знакомый мне молодой человек – он был в боевой пятерке принца Брэндона. Девочка лет двенадцати и симпатичная молодая женщина. Мгновение – и все уже на ногах, склоняются в церемонных поклонах при виде императора.
– Добрый вечер, – улыбнулся им Фредерик. – Нам с миледи Вероникой стало скучно, и мы решили составить вам компанию.
– Ваше величество, – тихо, но решительно проговорил мужчина на кровати. – Большое спасибо за то, что позволили мне попрощаться с моей семьей.
Женщина сжала кулаки, так что ногти вонзились в ладони, стараясь не кричать. Молодой человек побелел. Девочка испуганно уставилась на отца.
– Странно, но мой целитель утверждает, что ваша жизнь вне опасности, – насмешливо посмотрел на графа император.
– Ваше величество, – поджал губы раненый. – Вы же понимаете, что после произошедшего для меня существуют только два пути – или на плаху. Или… Грудью на собственную шпагу.
– Вот почему вокруг меня все сегодня говорят глупости? – вопросил, глядя в потолок, Фредерик. – Сначала Вероника заявляет, что покинет дворец. Теперь вы, объятый непонятной мне склонностью к суициду. А у меня и так день получился не из приятных… Госпожа графиня, возьмите детей и выйдите, пожалуйста. Вам надлежит подождать в соседней комнате.
Мы подождали, пока семья графа нас покинет.
Начальник охраны императора провожал их с болью во взоре, потом, когда за ними закрылась дверь, он откинулся на подушки и прошептал:
– Я допустил покушение на вас. Более того, я сам был орудием этого покушения. Я напал сам…
– Что вы как юная девственница, граф… Вам это не идет.
– Это моя вина. И я должен понести наказание.
– Угу… Вас на плаху. Ричарда – туда же как главу заговора. Милфорда, в принципе, тоже можно привлечь как соучастника. Они же с сыном друзья. Генерального прокурора уже нет, как и начальника Уголовной полиции. И что мне остается в борьбе против заговорщика, который обладает настолько сильной магией, что смял вашу защиту против ментального воздействия? Только наследник, которому, как мы помним, двадцать четыре года и магически он пока уступает даже вам. Ну, и, конечно, ваш сын – кадет Академии последнего курса. Он, безусловно, справится с вопросами безопасности моей семьи гораздо лучше, чем вы?!
– Но, ваше величество…
– А еще у нас есть миледи Вероника, которая решительно не желает оставаться в охраняемом дворце и жаждет отправиться домой. И еще у нее истерика, потому что у нее – распущенные волосы, а я в пижаме! Но она женщина, ей простительно. А вот вам, граф…
Мы с начальником охраны переглянулись и покраснели. Император смотрел на нас, не желая понимать, что смущает теперь не только меня.
– Как мне искупить свою вину, мой император? – склонил голову Крайом.
– Поправляйтесь. И найдите мне того, кто это затеял. Мне очень хочется устроить публичную казнь. Но на плахе я не хочу видеть ни вас, ни Ричарда. Я желаю видеть там преступника! Я желаю знать, кто он! Я император, в конце концов!
– Слушаюсь, ваше величество.
– И еще. Я разрабатываю магическое прикрытие от магии моего рода.
– Ваше величество? – удивился Крайом.
– Вот подумайте: кто в империи Тигвердов самые сильные маги? В особенности по воздействию на разум других?
– Это род императора, безусловно.
– Значит, мы плохо посчитали членов императорского дома.
Император практически повторил те же выводы, к которым пришла и я.
– Даже так? – Глаза начальника охраны блеснули.
– И вот еще один момент – Ричард… Давайте вспомним недавние события. Интрига получилась у кого-то филигранно. Все продумано до мелочей! Обработали глупую бывшую любовницу. Вошли в доверие, поговорили, грамотно нажали на слабые места. Применили магическое воздействие.
«Женщина, – подумала я, но промолчала. – Это могла быть только женщина». Император между тем продолжал:
– И вот – действо записано на кристалл. Его подсунули ненаследному принцу. Замечательно – но ничего необычного. Кроме одного – Ричард в тот момент уже не отличал правду от лжи… Совпадение? Повезло? Или кто-то прекрасно знал, что Верд настолько уязвим именно сейчас?
– Для того чтобы на это рассчитывать, необходимо было это заранее подготовить… – включилась я в мозговой штурм.
– Яд? Заклятие? – предположил Крайом.
– Что было до этого? – Я вопросительно посмотрела на обоих.
– Что? – требовательно воззрился на меня Фредерик.
– Кентерберийская змейка. Я ее как-то ликвидировала, следовательно, спутала противнику все карты. Расчет был на полное поражение. Значит, вариант с кристаллом