Увидев, что ангел держит на руках бесчувственную Алену, Озраэль рванулся вперед, но спокойный уверенный жест остановил его.
— Стой где стоишь.
— Что с ней? Она цела?
— Да, сейчас в отключке, как и твои друзья-наемники.
Демон огляделся по сторонам. Тела мужчин валялись вокруг, окостеневшие в неестественных позах, будто свергнутые варварами скульптуры. Пока Озраэль тупо таращился на них, Гедеон отнес Алену к припаркованному за кустами джипу. Уложив бездыханное тело на заднее сиденье, он закрыл дверь ключом и двинулся куда-то в сторону базара.
— Эй, куда! — отошел от шока демон и кинулся за капитаном дневного патруля. — Спасибо, что помог Алене, Гедеон, — процедил сквозь зубы унизительную благодарность и тут же потребовал сурово: — А теперь отдай девушку мне, я ее курирую.
— Хреново курируешь, — бросил через плечо Гедеон, направляясь к сияющему кресту на аптечной вывеске, маячащей за цветастыми палатками. — И самое хреновое, что нападение подстроил ты сам, я в курсе, если что.
— Алене небось уже рассказал?
— Ты тупой, демон? Алена без сознания. Не бойся, я не рассказал ей про твои козни и не расскажу. В конце концов, ты всего лишь жалкое озабоченное животное — низшее существо. Факт наличия души у подобных тебе я всегда подвергал сомнениям.
Получив оскорбления в свой адрес, Озраэль выпустил из ноздрей клубы серого дыма, ухватил Гедеона за плечо и резко развернул к себе. Глаза ангела засветились такой неукротимой яростью, что демону стало не по себе. Похоже, капитан дневного патруля был необычайно возмущен произошедшим и еле сдерживался от… грубости.
— Отдай девушку, — низко прорычал Озраэль.
— С чего бы? — высокомерно отозвался Гедеон, сбрасывая с плеча чужую руку.
— Признайся честно, ты все это делаешь, чтобы меня позлить, или по какой-то другой причине? Может, тебе Алена нравится? — Озраэль прищурился со злобной требовательностью, тогда как ангел остался невозмутим.
— Нравится? Может, и так. Хотя первый вариант я тоже не отрицаю.
С этими словами Гедеон открыл аптечную дверь, секунду пристально смотрел на доводчик, после чего, удовлетворенно кивнув самому себе, прошел внутрь. Озраэль, не желая отстать, поспешил следом. Зря. Доводчик сорвало, громко скрипнули освобожденные пружины, и дверное полотно со всего маха припечатало демонову физиономию.
— Извините, — ахнула на кассе девушка-фармацевт, — ума не приложу, как такое случилось!
— Не переживайте, сейчас все исправлю, — улыбнулся ей Гедеон и легким мановением руки вернул роковой доводчик на место.
Озраэль, зажав рукой разбитый нос, рыча, двинулся на ангела, но тот тихо предупредил:
— Комендантский час уже начался, значит, ты сейчас вне закона. Устроишь драку — пойдешь за решетку прямым ходом, — добавил еще тише. Потом прошествовал к окошку кассы и попросил: — Дайте зеленки, бинтов, ваты и презервативы, пару пачек.
— Это тебе зачем? — Озраэль округлил глаза от возмущения и непонимания.
— Зеленка? Для Алены, она поранилась, когда от насильников отбивалась.
— Кондомы зачем? Тебе их и надевать-то некуда!
— Низшее существо, думаешь только об одном. — Ангел усмехнулся уголком губ и потянул за ручку двери. Остановившись на миг, он обернулся через плечо. — Алену я верну в приют, когда она немного отойдет от шока. Не волнуйся, со мной она в полной безопасности.
Демону осталось только до скрипа стиснуть зубы и беззвучно выругаться. Он понуро присел на красный кожаный пуф, позволив взволнованной аптекарше обработать окровавленное лицо ватным тампоном и приложить к своему разбитому носу пакет со льдом. Пока женщина бормотала извинения, Озраэль хмурился, думая о случившемся. Несмотря на все разочарование и раздражение, доставленное Гедеоном, сердце грела мысль — Алена цела. Цела — и это сейчас главное!
Озраэль покинул аптеку. Сел в машину и застыл, не понимая, что делать дальше. В душе зрело чувство глубокого опустошения. Он никогда еще не ощущал себя таким одиноким. Нет, раньше ему в принципе не было знакомо такое чувство. Прежде одиночество было скорее единоличием, апофеозом эгоизма, лучшим временем для самолюбования и самовосхваления, возведения себя на пьедестал. И вот все изменилось: в груди болело почти физически, в голове мысли метались, словно взбесившиеся от страха куры в горящем курятнике. Стоило только подумать про Алену, как в мозг разъедающей кислотой лилась новая волна зудящей досады. Досады на самого себя.
А самое главное — куда теперь идти? Домой — нет, что Озраэль будет делать там? Опять думать — увольте! В приют, ждать под дверью — еще хлестче. К друзьям — тоже не вариант. На работу — придется поведать тетушке Саре о случившемся, но ведь язык не повернется пересказать, пережить все вновь.
В тот миг он почувствовал себя маленьким и жалким, как в детстве… в так называемом «детстве», когда он мелким бесом работал все в том же отделе варки под начальством старого сгорбленного демона с седой головой и рогами разной длины. Тогда он, Озраэль, носил не гордое демоническое имя, а какую-то пошленькую бесячью кличку — теперь уж и не вспомнить какую. А еще он шкодил, как все молодые бесенята, а потом прятался за котлами от начальничьего гнева. Его пакости отличались от привычных проделок сотрудников, обычно он жалел грешников и недокладывал поленья в костры под котлами, после чего разгневанный горбатый демон больно тряс его за шкирку.
Поездка вдоль моря уже стала привычкой. Озраэль притормозил возле пустынного пляжа, добрел до воды и устало присел на песок. Море умиротворяло. От него веяло спокойной прохладой и жгучими нотками йода. Тихая волна бесшумно выползала на берег и мягко откатывалась обратно в глубину. Длинные тени пальм расчертили песок неровными линиями.
Кто-то приблизился, остановился рядом, сел. Кто-то был большой и тяжелый, Озраэлю не понадобилось смотреть на пришельца, чтобы определить это по мощи его поступи.
— Можно тебя попросить? Кинь мне палку, — прозвучало над ухом.
Озраэль ожидал услышать что угодно, а скорее всего — что-то из разряда «подай денег» или «дай закурить», и уж точно не сомнительное предложение от непонятного типа… львиной наружности.
Повернувшись, демон нос к носу встретился с огромным сияющим львом. Тот сидел на песке и перекатывал могучей лапой кусок отшлифованного волнами бревна.
— Чего?
— Палку мне кинь, — лев подтолкнул свое бревно к Озраэлю, — в воду, а я принесу. Самому и кидать и носить неудобно.
— Зачем? — Демон непонимающе уставился на странное животное.
— Спорт такой, — невозмутимо пояснил лев.
— Кто ты такой вообще, спортсмен? Из цирка сбежал?
— Я дневной патрульный, временный.
— Хватит с меня патрульных на сегодня, — разочарованно отвернулся Озраэль. — Арестовывать будешь? Валяй! Мне все равно!
— Не буду. Ты ведь свой.
— Свой? — Озраэль окинул сияющее создание хмурым взглядом. — С ума спятил, светлый? Я тебя знать не знаю!
— Ты ее, — прозвучал невнятный ответ.
— Ее?
— Ты Аленин. Девушки-кошки, что живет в магическом приюте.
— Что значит Аленин? — тупо переспросил Озраэль. После всех произошедших за последнее время событий его мозг отказывался работать — перегорел, только что дымом не исходил.
— Хранитель.
— Что? — Демон устало расхохотался. — Ты точно спятил, лев. И вообще, почему ты лев? Ты вроде бы ангел? Растафарианский, что ли?
— Нет, обычный, — помотал густой гривой гордый зверь, — просто редкий.
— Да мне в общем-то плевать, — отмахнулся Озраэль. — Дела мне больше нет, как разбираться в ваших породах. И что за бред про хранителя ты сейчас нес?
— Почему бред? — обиделся лев и нервно стукнул по песку хвостом. — Между вами есть связь. Я не знаю, как она трактуется у демонов, но для ангела такой союз очевиден. Он возникает между хранителем и его душой.
— Бред! — уверенно повторил Озраэль. — Я же сказал, что бред! Да, я могу держать связь с подконтрольными мне грешниками, но это чисто для отчетности.
— Н-да, — разочарованно прервал его лев, — знал я, что демоны упрямы и глупы, но… — заметив идущий из ноздрей Озраэля дым раздражения, он не стал нарываться и, состроив умильную морду, перевел тему разговора. — Хочешь яблоко?
— Давай, — беспечно согласился Озраэль, вспомнив, что ел последний раз очень давно. Яблоко от ангела взять не страшно. Эти ребята записные моралисты, так что сунуть в продукты отраву им в голову точно не придет. Он даже не удивился, когда лев расстегнул застежку на собственном хребте и вынул оттуда сочный плод. Откусив пару кусков, Озраэль поморщился. — Кислятина! Будь неладен этот здоровый образ жизни, — и швырнул фрукт в набежавшие волны. — Приятно было познакомиться, спортсмен, но мне пора домой. Мозг не варит.
— Ничего, скоро заварит, так заварит, что сам не обрадуешься! — весело тряхнул головой лев.
— Ладно, пошел я, — не обратив внимания на шуточное предупреждение, демон поднялся и двинул к машине. — Пока.
За спиной повисло молчание. Озраэль обернулся — на песке никого не было. Не нашлось даже следов, только взбодрившиеся, обросшие пенными шапками волны весело катали у берега глянцевый кусок бревна.
«Стресс. Уже какие-то спортивные ангелы-львы мерещатся», — подумал Озраэль, определившись с дальнейшим курсом. В таком состоянии — только домой, и будь что будет.
Глава 28
И ХОР ЗАПОЕТ «АЛЛИЛУЙЯ!»
Когда Алена начала приходить в себя, первым желанием стало провалиться обратно в небытие. Лишь обнаружив, что находится не на пустыре, а в машине Гедеона, «кошка» немного успокоилась.
— Все хорошо, — коротко бросил ей ангел, продолжая следить за дорогой. — Ты цела и невредима.
Вспомнив красочные подробности жуткого нападения, Алена не выдержала и разревелась. Тяжело ей пришлось, когда похотливые руки коварных незнакомцев сковали движения и полезли под куцую юбочку. Ужас, оцепенение, разочарование в целой вселенной. Как вообще существовать в мире, если даже после смерти на тебя нападают какие-то озабоченные ублюдки? Есть ли смысл в нем существовать… Где справедливость?
— Ты спас меня, да? — Алена критически осмотрела собственное тело (последние экстракты Джейка стали давать гораздо более стабильный эффект, чем прежде).
— Да, — спокойно отозвался Гедеон. — Нет проблем.
— А что с…
— С низшими существами? Лежат в глубокой заморозке, как мамонты в леднике. Долго будут лежать, жаль, что потом мне придется привести их в чувство.
— Низшими существами? Вы всех людей так называете? — строго переспросила «кошка», ощутив укол обиды.
— Нет, — невозмутимо пояснил ангел. — Низость существа не зависит от биологического вида. Проблема в выборе смысла бытия, и среди людей она встречается особенно часто. Быть может, потому что у человека больше соблазнов: власть, деньги, статус, комфорт, похоть, чревоугодие, гнев. Вроде бы плевые вещи для высокоразвитого интеллектуального создания, бессмысленные мелочи, от которых несложно отказаться, но, как показывает опыт, эти примитивные ориентиры регулярно выкашивают человечество, лишая тысячи тысяч разума, отвергая требования морали, сбрасывая их с пьедестала духовной эволюции к подножию.
— Ого, — только и смогла пробормотать Алена.
— Таково бытие, — немного грустно пожал плечами Гедеон, — а ведь много тысячелетий назад мы могли проводить выбраковку и уничтожать порченые особи.
— Вы их убивали?
— Да. Это давало некоторые результаты.
— Я читала легенды об идеальных древних цивилизациях с высокой моралью и мощным интеллектуальным развитием, но… — Алена не договорила, ангел догадался сам, что хотела сказать «кошка».
— Все они погибли, став жертвами вторженцев из других миров и вселенных. Идеальные люди оказались неконкурентоспособными и беззащитными для не подвергавшихся подобным чисткам чужаков. В итоге было принято решение больше людей не зачищать. Дескать, грешники и так ответят за все в аду — от расплаты никто не уйдет.
— И все же лучше не получилось, — печально отметила Алена. — Люди обманывают друг друга, предают, изменяют, чиновники воруют, насильники насилуют, убийцы убивают. Все стало только хуже.
— Это как поглядеть, — Гедеон улыбнулся Алене в зеркало заднего вида. — Нам удалось повысить качество популяции в целом. Существуя бок о бок с низшими, люди научились бороться с соблазнами, выработали иммунитет. К сожалению, настоящих людей стало меньше, в счет качества упало количество. Что поделать? Знаешь, низшие, они ведь как навоз для земли, как удобрение и одновременно критерий отбора — глядя на коррупционеров, воров, потаскух, готовых на все ради пачки денег, люди либо низвергаются к ним, либо поднимаются выше всей этой грязи. Падших всегда больше, возвысившихся меньше, но зато мораль их непоколебима.
— Как все сложно! — Алена помотала головой и уткнулась лбом в спинку переднего сиденья.
— Все просто.
«Кошка» не заметила, как «Гелендваген» нырнул в разверстый зев многоэтажной стоянки, миновал спиральный подъем и выбрался на плоскую крышу, с которой открывался вид на полуденный Икстаун.
— Выходи. — Ангел кивнул «кошке» на дверь.
Алена осторожно высунулась из надежного автомобильного чрева, зажмурилась с непривычки и шустро нырнула обратно.
— Отвыкла от света, темное создание? — В голосе ангела прозвучало скрытое веселье. — Не бойся, посмотри. Человеку, испытавшему стресс, необходимы положительные эмоции.
«Кошка» послушалась. Выбралась наружу и встала рядом с ангелом. Вид, открывшийся внизу, поразил ее, заставив сердце биться чаще. Там знакомый город плыл в сизой дымке, бликовал окнами небоскребов, мельтешил суетой машин. Она никогда прежде не поднималась на высоту над Икстауном, чтобы увидеть его таким. То была картинка из сна, нереальная, полустертая памятью.
— Все в порядке? — тут же отреагировал на Аленино оцепенение ангел.
— Да… наверное… просто эту картинку я часто видела в снах. Раньше. Не думаю, что такие воспоминания имеют какое-то значение, просто мне всегда очень нравились те сны, после них я почему-то просыпалась счастливой.
— Я знаю, — загадочно ответил Гедеон, — поэтому привел тебя сюда.
— Знаешь?
— Сверхэмпатия. Мы не только понимаем чувства людей, считывая их внутреннее состояние, но и отыскиваем в вашей памяти то, что может это состояние изменить в положительную сторону. Так что никакой мистики.
— О-о-о, — немного разочарованно протянула «кошка».
— Наверное, считаешь меня скучным?
Вопрос прозвучал неожиданно и смутил Алену. Как на такое отвечать?
— Нет, — ответила «кошка». Она не считала Гедеона скучным. Скорее каким-то слишком официальным, пугающе спокойным и недосягаемо невозмутимым.
— Люди часто считают нас скучными и предсказуемыми, — настойчиво пояснил Гедеон. — Не только люди. Все материально-телесные существа, зависящие от примитивных инстинктов и взрывных коктейлей внутренней химии. А мы, ангелы, просто сгустки плотного света — существа духовные. Мы не курим, не пьем, не занимаемся сексом…
— И это хорошо, — непроизвольно вырвалось у Алены.
— Хорошо? — Гедеон вопросительно заглянул ей в лицо, явно усомнившись в услышанном. В глазах его отчетливо проступило недоумение, искреннее удивление.
— Мне этой вашей духовности не хватает просто безумно… вернее, не хватало!
И тут Алену прорвало. Она уселась на теплый асфальт и, будто под гипнозом, принялась озвучивать все перипетии своей прошлой жизни. Она пожаловалась на мать, которая никогда не любила ее. Отца, который бросил семью еще до рождения дочки, Алена не помнила, но расплачивалась за его ошибку всю жизнь — за предательство мужа Анна Сергеевская мстила своему ребенку безразличием и холодностью. Дальше — хлестче. Монолог «кошки» перешел на тему отношений, которых у нее и не было толком. Вспомнилось окончание школы. Тогда на выпускном Алена искренне верила, что у нее сложится что-то с красивым соседом по парте, ведь он казался ей не таким, как большинство мальчишек, которые только и думали, как бы кого-нибудь облапать, а то и того хуже… Игорь, этот самый распрекрасный сосед, Алену пальцем не трогал. Они ходили за ручку на дневные сеансы в кино, иногда гуляли по парку. Алене казалось, что Игорь — принц из романтической сказки, но вскоре она поняла, как ошибалась на его счет, застав приятеля после выпускного в туалете с одной из самых доступных девиц во всей школе. Игорь даже не оправдывался, накричал на возмущенную Алену, заявив, что он — мужчина и ему нужны не детсадовые прогулки. Дескать, не намерен он тратить силы и время на пустую болтовню ни о чем — лучше займется с нормальной девушкой тем, чем следует заниматься с нормальной девушкой… Потом в Алениной жизни случилась еще пара подобных историй, после чего она окончательно разочаровалась в любви.