Розовым кончиком языка по чувственным губам, быстрый взгляд из-под тяжёлой чёлки — и Сэхун закрыл глаза, чтобы греться теплом ладоней на бёдрах. Закусил губу и постарался расслабиться, но не мог не ощущать мягкое давление и напряжение мышц. Прерывисто дышал, пока Чонин медленно заполнял его собой в несколько коротких толчков. На ощупь отыскал гибкую спину и провёл ладонями вдоль позвоночника, слегка впился пальцами в твёрдые ягодицы, притягивая Чонина ближе, ещё ближе, чтобы забрать его всего себе. Полностью. Сделать только своим. Чтобы растворить в себе, чтобы Чонин был под кожей и горел в крови. Чтобы пульсировал в такт биению сошедшего с ума сердца. И чтобы помешал воспарить под потолком — настолько лёгким сейчас казался сам себе Сэхун. Лёгким до звенящей в голове пустоты. Легче облака в ясный день.
Но даже при полной близости Чонин умудрялся мучить его. Двигался так, как хотелось Сэхуну, но останавливался в самый неподходящий миг, чтобы отвлечься на поцелуи или сделать что-нибудь такое, что заставляло Сэхуна метаться под ним, выдыхая имя или срываясь на стоны. Сэхуна раньше редко одаривали долгим сексом, он не привык столько времени балансировать на грани, задыхаясь от нестерпимого удовольствия, а Чонин заставлял его проходить через это, хотя мог парой толчков в нужную секунду поставить точку.
Очередная остановка сорвала с губ Сэхуна разочарованный вздох. Горячие руки сжали его бока, а губы коснулись груди, потревожив ноющие и чересчур чувствительные от всех этих игр соски. Чонин пробежался пальцами по внутренней стороне бедра и мучительно медленно огладил растянутый его членом вход. Он был внутри и вместе с этим ласкал тонкую кожу, усыпанную миллионом рецепторов. Наверное, он хотел, чтобы Сэхун окончательно распрощался с рассудком, поэтому ещё и обхватил сосок губами, мягко сжимая его и дразня лёгкими касаниями языка.
Кончить всё равно не позволил. Смял поцелуем губы после, стиснул руками бёдра до ощутимой боли и грядущих синяков. И, только уменьшив возбуждение на градус, бросил себя в Сэхуна. Вжимал в матрас на каждом новом толчке, ловил руки и обжигал тяжёлым дыханием мгновенно пересыхающие губы Сэхуна. Время то растягивалось в бесконечность, то пускалось вскачь, а они всё никак не могли стать пеплом и упасть без сил на влажные от их пота простыни. Они продолжали гореть вместе.
Высвободив руки, Сэхун обнял Чонина за липкую от пота шею, скрестил ноги за его спиной — ни за что не отпустил бы. Льнул к Чонину при каждом движении, желая чувствовать его всего и внутри ещё острее, чем до этого, желая ещё больше его тела и ещё ближе. Тихие отрывистые стоны разбивались о полные губы, оседали влажным блеском на твёрдом подбородке с притягательной ямочкой, терялись в уголках рта, где прятался намёк на улыбку. Сэхун дышал резкими выдохами Чонина, когда мог сделать вдох. Хоть какой-нибудь. Мир давным-давно уменьшился даже не до размера кровати, а до них двоих, соединённых одной плотью. Сжался в пульсирующую точку, которой рано или поздно следовало взорваться. Потому что нельзя копить в себе удовольствие до бесконечности.
Оргазм был сильным и долгим. Как никогда. Сэхун обессиленно вытянулся на смятых простынях и не заметил блуждающую на собственных губах блаженную улыбку. Лишь дотянулся рукой до спутанных тёмных волос и запустил в них пальцы. Чонин лежал на нём, буквально уткнувшись носом в подмышку, дрожал, едва дышал и крепко сжимал бока ладонями.
Это стало последним, что Сэхун запомнил — уснул он практически мгновенно. Уснул и не видел, как после Чонин вытянулся на простынях рядом, подпёр голову рукой и принялся смотреть на него, скользя взглядом по всему телу — от кончиков пальцев на ногах до кончиков слегка подрагивающих во сне ресниц.
Он смотрел на Сэхуна долго, потом подхватился, слетел с кровати и нашёл джинсы за порогом спальни. Успел вытащить из кармана телефон и отключить звук до того, как дисплей налился светом, и сработал звуковой сигнал. Оглянулся, помедлил, но всё же вернулся к кровати, чтобы укрыть Сэхуна одеялом и тронуть лоб губами.
Когда на часах у кровати светящиеся палочки сложились в 03:00, Сэхун остался в доме один.
Проснулся он без четверти семь, покрутился, обнял подушку и лениво приоткрыл глаза. Память просыпалась медленнее, но просыпалась. Через минуту Сэхун уже сидел на кровати и озирался в поисках Чонина. Слегка покраснел, обнаружив разбросанную по полу одежду и состояние простыни, на которой спал.
Сэхун неохотно сполз с кровати и наклонился за собственными брюками, поднял, потом потёр глаза ладонью и снова наклонился, чтобы подцепить пальцами нечто, озадачившее его. Выпрямившись, он раскрыл ладонь и уставился на тёмный клочок, определённо, меха. Натуральный мех. Возможно, кошачий. Проблема в том, что в радиусе нескольких километров не было ни одной кошки.
Сэхун растерянно положил клок меха на подставку у кровати и побрёл в ванную, сжимая в руке брюки. Толкнул дверь и едва не врезался в мокрого после душа Чонина. Машинально уставился на ноги Чонина. Тёмные и густые волоски что надо, но оставить клок меха Чонин не мог. Не такой клок меха уж точно.
Всё это мгновенно выветрилось у Сэхуна из головы, когда его обхватили за пояс и пожелали доброго утра горячим поцелуем. Чонин сонно буркнул ему на ухо, что полазит у него в кухне, если он не против, и выскользнул за дверь, оставив у Сэхуна в руках влажное пушистое полотенце.
Если Сэхун рассчитывал на завтрак после душа, то жестоко обманулся в своих надеждах. Чонин грустно сидел за столом и смотрел в чашку с горячим шоколадом. Обнаружив возникшего на пороге Сэхуна, Чонин воспрял и уставился на него с немым ожиданием в глазах. Пришлось Сэхуну готовить завтрак на двоих. Чонин ещё вертелся рядом и лез чуть ли не под руки, с любопытством наблюдая за всем, что Сэхун делал. Сэхуну порой нестерпимо хотелось погладить его по голове, взять на руки и пересадить на подоконник, словно назойливого кота.
— Тебе сегодня на работу? — поинтересовался Чонин, когда они заканчивали с завтраком.
— Тебе, я так понимаю, тоже?
— Угу. Я приеду вечером? — ровным голосом уточнил Чонин, будто говорил об обыденных вещах.
Сэхун кивнул, потому что дыхание перехватило.
Стоило Чонину выскочить за порог, ожил телефон Сэхуна.
— Лейтенант О, новое убийство. В том же стиле. Шеф хочет, чтобы вы приехали и взглянули, — коротко сообщил дежурный. — Чем быстрее, тем лучше.
На сей раз убийство совершили около десяти вечера накануне. Адрес показался знакомым, но Сэхуна продрал мороз по коже именно тогда, когда он нашёл нужный дом. Всё выглядело так же, как в его странном сне. Только вот двойник остался в доме. Валялся рядом с телом.
— Из коллекции не пропало ничего, — подытожил шеф.
Сэхун осторожно поднял камень и внимательно осмотрел.
— Наверное, этот не подошёл.
— Для чего, чёрт бы тебя побрал, он не подошёл?
— Не знаю. Но этот камень мутный. Стоит недорого. Образчик хороший, но средней паршивости. Может быть, ему нужны только чистые двойники?
— На кой чёрт? Это же всего лишь поделочный камень!
— Полудрагоценный. Используется в оккультных науках тоже, — тихо добавил Сэхун, стараясь не смотреть на шефа. — Что, если камни ему нужны… ну… для ритуала какого-нибудь?
— Сдохнуть хочешь? — взревел выведенный из себя шеф. — Фильмов насмотрелся?
— При чём тут я? — возмутился Сэхун. — Если вы не верите в привидений, это не значит, что не существует людей, которые в них верят. Наш убийца вполне может быть повернутым на этом. Может, он верит во всякую муть, и ему нужны камни для чего-то такого. Никакая другая идея мне в голову не идёт. Если у вас есть идея получше, то давайте её сюда. Есть? Ну?
Шеф опешил от такого натиска и помотал головой.
— У меня вообще никаких идей нет. Это вообще бред какой-то. Четвёртое убийство. Тут человека выпотрошили ни за что, считай. И что теперь? Только серийного убийцы нам тут и не хватало.
— Мин Инсу. Удалось что-нибудь узнать? Найти смогли? — вспомнив рассказ Чонина, спросил Сэхун.
— Да если бы. Как в воду канул. Никто не видел его и ничего никто не знает.
— Надо бы потрясти остальных коллекционеров и посмотреть их камни.
— Вперёд. Сам и поезжай, ты в этих камнях что-то там себе понимаешь.
Сэхуну удалось договориться с двумя коллекционерами и до вечера нанести им визиты, чтобы осмотреть коллекции. У обоих двойники подходили по чистоте, так что оба попадали в список вероятных жертв. Шеф озаботился выставить наблюдение и позволил Сэхуну вернуться домой в десять вечера. Чонин подъехал к дому после полуночи на служебном байке.
Наверное, это называлось одержимостью, потому что они начали жадно целоваться сразу после того, как заперли входную дверь. От Чонина неожиданно остро пахло лесом после тёплого дождя. Настолько остро и возбуждающе, что до спальни они добраться не смогли и свалились на ковёр у подножия лестницы.
В ту ночь Сэхун спал без задних ног и вообще никаких снов не видел, чему был рад. Пробуждение получилось приятным — в кровати. Сэхун не помнил, как туда попал, зато нашёл там и Чонина. Тот устроился поперёк, уронив голову Сэхуну на живот. Так и спал.
В ванной они вволю подурачились, после чего Сэхуну пришлось опять готовить завтрак на двоих.
До конца недели никого не убили, а Сэхун привык к присутствию Чонина в собственном доме. Правда, дошло до него это не сразу. Потребовалось ещё немного времени, чтобы осознать — Чонин фактически поселился у него.
Он понял это в тот день, когда Чонину опять выпало дежурство. Сэхун приехал домой и после одиннадцати улегся в непривычно холодную постель в гордом одиночестве. Долго вертелся, перекладывая подушки с места на место, и никак не мог уснуть. Потом только вспомнил, что у Чонина дежурство. Выбравшись из кровати, побродил по дому. Отметил на кухонном столе новую пузатую чашку, пару курток Чонина в стенном шкафу в прихожей, груду книг на полке в гостиной — точно не своих, он не покупал детективы, тем более, японских авторов.
В шкафу-гардеробе среди собственных вещей обнаружил кучу вещей Чонина. В итоге все вещи теперь одинаково пахли хвоей, горами и дождём. Пахли Чонином.
В ванной в корзине для белья скопилась куча в два раза больше, чем обычно. Сэхун запихал всё в стиральную машинку, присел на бортик ванной и озадаченно почесал затылок, разглядывая на полке баночки и тюбики, которых тоже явно стало больше.
Он не помнил, чтобы хоть раз Чонин приходил с сумкой в руках. Тогда откуда всё это барахло? Когда Чонин успел натащить в его дом свои шмотки в количестве? Вопрос остался без ответа.
По пути в спальню Сэхун едва не споткнулся о тяжёлую коробку. Помедлив, приоткрыл её и заглянул внутрь. Сверху там лежала какая-то странная штука с креплениями, но для чего она нужна, Сэхун так и не понял, а рыться в коробке он не рискнул. Но коробку-то когда Чонин умудрился приволочь?
Сэхун опять долго вертелся под одеялом. Кровать упорно казалась чересчур большой для него одного. Если же не врать самому себе, то ему всего-навсего не хватало Чонина. Всего неделя, а он уже успел привыкнуть.
Сэхун в ту ночь заснул только после трёх, но спал беспокойно и урывками, а к рассвету вновь увидел пугающий сон. На сей раз обошлось без трупов. Он увидел только убийцу, но с новым лицом. Тот, пошатываясь, брёл по лесу и искал. Искал Сэхуна. Он даже свистящим шёпотом произносил его имя и звал, нехорошо улыбаясь при этом.
Рано утром по пути на работу Сэхуна тормознул патрульный. Ни за что. Так просто. И Сэхун раздосадованно глазел на приближающегося патрульного, плохо различимого в предрассветных сумерках, продолжая пребывать в размышлениях по поводу сна. В стекло с его стороны постучали. Он неохотно опустил стекло и повернул голову влево. А потом забыл, как дышать, встретив собственными губами губы Чонина.
— Доброе утро, лейтенант О. И счастливого пути.
Чонин отстранился и двинулся обратно к своему байку, оставив Сэхуна сидеть в машине с дурацкой улыбкой на лице и тут же выветрившимися из головы кошмарами.
========== - 5 - ==========
Комментарий к - 5 -
Доброе утро, котики, поэтому пусть оно начнётся с позитива и иллюзорных крисёлей)))
Ваша Бета
https://pp.vk.me/c628021/v628021763/3b2d8/izf_MCBwdMk.jpg
- 5 -
Чонин притормозил у бара на окраине города, снял шлем и пристроил на сиденье байка. Минуты две разглядывал вывеску, но не саму надпись, а сидевших на шесте птиц. Ворона и пёстрый голубь с подозрением косились друг на друга, но не улетали и терпели странное соседство, смешно пыжась при этом и стараясь переплюнуть друг друга в важности.
— Припекло, — мрачно буркнул Чонин, верно оценив своеобразное “послание”, и направился к двери. Едва зашёл, сразу выхватил взглядом высокого парня у бильярдного стола, тот как раз удобнее пристраивал кий для удара по шару. Ещё один тип немалого роста уронил локти на стойку и почти повис на ней, с демонстративным интересом изучая стоящий перед ним стакан.
Чонин прогулялся к столику в углу, сел, посмотрел на потолок, тяжело вздохнул и обречённо прикрыл глаза. Через минуту рядом заскрипели стулья под весом двух посетителей, решивших присоединиться к нему.
— Хорошо выглядишь, — отметил тот, что играл в бильярд.
— Да какое хорошо? И в кого только такой худосочный получился? Как дела? Уже можно ждать внуков? — с наигранным весельем спросил тот, что висел на стойке.
— Может, сразу скажете, что вам от меня надо? — сложив руки на столе, уныло поинтересовался Чонин.
— Да я так…
— Мимо шёл…
Чонин откинулся на спинку стула, опять тяжко вздохнул и приготовился к тому, что сейчас ему начнут пудрить мозги. Как всегда, в общем-то. В худшем случае, попытаются дать пару уроков выживания и научить противоположным вещам. Тоже — как всегда.
— Ты тут прищемил хвост моим. Как бы… Вот всюду сунешь свой не в меру любопытный нос…
— Чанёль, — устало одёрнул любителя повисеть на стойке второй.
— Ну что? Каждый раз делать новую куклу задолбаешься, — возмутился Чанёль и прожёг собеседника ненавидящим взглядом. Отнюдь не фигурально. К счастью, компания за столом собралась огнеупорная.
— Что плохого в том, чтобы каждый делал свою работу? — Светловолосый любитель бильярда смахнул с плеча искорку.
— Тебя спросить забыл, Фань, — огрызнулся Чанёль и с надеждой посмотрел на Чонина. — Ты же можешь что-нибудь сделать? Ну Чонин-и, моё хмурое солнышко! Ты ведь мне не откажешь буквально в крошечной помощи? Я, несчастный мать-одиночка…
Чанёль прервался и лукаво прищурился, заметив возившегося с коктейлем бармена. Тот клацал кнопкой на зажигалке, чтобы поджечь напиток, но огонь так и не загорался. Чанёль прищёлкнул пальцами. Вспышка, испуганный вскрик, но всё обошлось слегка опаленными волосами.
— Зачем тебе понадобились кристаллы? — Чонин задумчиво переплёл пальцы и посмотрел на Чанёля искоса. Огрёб подзатыльник, от которого в голове неслабо зазвенело.
— Для очередной интрижки, верно? Сынок, не давай ему спуска. — Фань протянул руку и погладил Чонина по голове. Звон мгновенно испарился, как и воспоминания о подзатыльнике.
— А ты какого хрена лезешь вообще? — стиснув кулаки, зарычал на Фаня Чанёль. — Можно подумать, мне одному приспичило за источниками побегать! Тебе, пернатый, вообще тут быть не полагается! Явился! Ещё б доспехи нацепил, чтоб ослеплять смертных сиянием! И толпу прихватил бы для массовки с фанфарами! Козёл. Безрогий! Крылья-то куда подевал? Сдал в химчистку? Или побоялся, что все перья тебе поповыдеру?
— Туда же, куда ты свой хвост дел, — с тонкой улыбкой ответил Фань. — Обожаю твой темперамент. Можем снова поискать твой хвост, кстати. В кустах.
Чонин поспешно похлопал Чанёля по плечу, пока у того из глаз не посыпались вполне материальные искры ярости.
— Мамочка, не кипятись.
— Не называй меня так! — рассвирепел Чанёль и хлопнул рукой по столешнице. За миг до этого правую ладонь Чонина окутала тёмная дымка, поэтому нож-коготь пробил исключительно столешницу.