В конце концов, нельзя сказать, что она сделала много чего хорошего кому-либо, да и “Тибидохс” – теперь только её заслуга.
Теперь только её, потому что Сарданапал умер.
- Ты не мне должен мстить! – прохрипела она, умудрившись наконец-то победить заклинание немоты. – Не мне, а ему! Он был создателем, а я – лишь наивной дурой, которая согласилась поддержать этот чёртов “Тибидохс”!
Она наконец-то вспомнила о том, что Чума рассказывала о некромагах – подумала, что, пожалуй, нет ничего в человеке, который должен был получить совсем-совсем скоро дар от самого Тантала, вот только, как ни крути, ничем себе теперь уж точно не поможешь, и никак уж точно не спасёшься.
- Но ведь ты его убила, верно? – язвительно поинтересовался Бейбарсов, вскидывая руку с небольшой молнией.
Он внимательно смотрел на Горгонову, словно испытывая её этим проклятым пронзительным взглядом, и словно потерял ощущение реальности.
Медузия наблюдала за тем, как его глаза начинали стремительно чернеть и как мрак растекался из зрачка по всем глазам.
Казалось, у него не осталось даже белка, и этот ужас вызывал отчаянное желание вновь рвануться в сторону.
…Какой чёрт дёрнул этого Готфрида швырнуть копьё ещё раз, Медузия не знала, но теперь была с удивлением благодарна ему.
Некромаг оглянулся слишком быстро, как для нормального человека, и перехватил проклятое оружие ещё в полёте, в очередной раз – у него получалось это с удивлением легко, словно Бейбарсов не был человеком.
Впрочем, кто его, некромага, знает – мало ли, какие расы принимаются к этому ремеслу, вдруг какие-то эльфы-гномы-драконы?
Эльфы-громы-драконы, которых никогда в этом мире, естественно, не существовало даже приблизительно, но разве есть хотя бы малейшая разница?
Наконец-то. Разозлившись, он вновь воспользовался магией, приковывая Бульонского к земле, а после безжалостно ударил его копьём в грудь, даже не испытав ни капельки сожаления по этому поводу.
- Слишком медленно и скучно проходит этап, - равнодушно сообщил он Медузии. – Ты, возможно, следующая.
Она не успела ничего сказать или хотя бы возразить, как вдруг почувствовала, что её буквально насквозь пронзила очередная доза электричества, которая заставила выгнуться и почувствовать странное покалывание, а после – отчаянное жжение во всём теле, невероятное и слишком сильное.
Всё вокруг запылало пламенем, и краешком ускользающего сознания Медузия успела осознать, что некромаг швырнул в неё молнией.
Будь ты проклят, чёртов Бейбарсов!
***
Кузя даже не помнил, когда успел отползти на достаточное расстояние. Ему было невероятно страшно тогда, и он наблюдал за тем, как Горгонова и Бульонский бросались друг на друга…
Словно звери.
Они, вероятно, ненавидели друг друга невероятно сильно, а Кузе тогда было абсолютно наплевать на это. Он мечтал лишь о том, что, возможно, станет свободным и сумеет сбежать отсюда.
А после, когда там полыхнуло волшебством, он, мечтая о том, чтобы некромаг не заметил его, рванулся куда-то в глубину леса.
Конечно, тут, под ветвями слишком высоких и слишком страшных деревьев, он не знал, что делать.
Но здесь хотя бы не было некромага.
Кузя оглянулся, пытаясь увидеть, что там, сзади, а после почувствовал, как столкнулся с кем-то.
Он резко повернулся к незнакомцу лицом и замер, лихорадочно пытаясь вспомнить о том, взял ли он хоть какое-то оружие. Естественно, нет, но признаваться в этом не было ни капельки смысла, и казалось, что всё становится всё более и более страшным, более кошмарным и жутким.
Сбежать бы как можно скорее, вот только некуда!
Цепкие пальцы неимоверно худого паренька схватили его за ворот рубашки, а после потянули куда-то.
Тузиков попытался сопротивляться, но, тем не менее, его не били и не убивали, хотя, пожалуй, могли, если б воспользовались тем коротким, десятиминутным шоком при первой встрече.
- Я Шурасик! – голос этого парня был хрипловатый, словно он очень долго кричал перед этим, а рукопожатие порывистым.
Впрочем, Александр от этой попытки подружиться испытывал не больше удовольствия, чем сам Тузиков.
Ладонь у Кузьмы была неимоверно потной и отвратительной, он предпочитал не вытирать её перед рукопожатиями, и поэтому получилось как-то… Скользко, как и любые отношения тут, на “Тибидохсе”.
- Кузьма, - дрожащим голосом представился Тузиков. – Я… я пойду? Я не хочу никого убивать!
Шурасик смотрел на него неимоверно спокойно, словно пытался оценить какие-то шансы и понять хоть что-то, вот только не стал говорить ни о чём, лишь равнодушно кивнул, но так и не отпустил его.
- Лучше держаться вместе, - поделился наконец-то он собственным мнением. – Если мы разойдёмся, будет плохо.
Кузьма едва заметно кивнул.
Ему хватило предыдущего побега, да и вообще, всё вокруг казалось слишком враждебным – особенно эти высокие сосны, между которыми они сейчас находились, эта земля, осыпанная иголками.
- Там есть ручей, - неопределённо махнул руко й он. – Я видел издалека. Может быть, следует попытаться дойти туда, это будет более… Правильно.
Шурасик пожал плечами.
Ему нравился этот набор коричнево-зелёных цветов сплошной реальности, он привык к этому за последнее время.
С тех пор, как Ленка не убила его, парень проводил большинство времени в лесу. Он неимоверно хотел есть, но, тем не менее, вскоре даже немного наловчился и привык тянуть в рот всё, что попадало под руки.
Кузьма же, осматривая место, где его поймали, наконец-то заметил следы человеческого пребывания.
Совсем рядом тихонько потрескивал костёр – Шурасик не зря учил столько теоретического материала.
Развести костёр он сумел.
Тем не менее, ему сейчас тоже было не по себе, и одиночество, казалось, давило на голову всё с новой и с новой силой, что совершенно не радовало. Да и вообще, оставаться тут одиноким было неимоверно опасно, и Шурасик прекрасно это понимал. Он знал, что так будет куда меньше шансов сбежать, ибо враг ни на кого не отвлечётся.
- Голоден? – наконец-то поинтересовался он у Кузьмы и, дождавшись того момента, когда тот отрицательно покачает головой, усмехнулся и бросился к костру, забрасывая его какими-то мокрыми ветвями.
Удивительно, но спустя минут пять у него даже получилось потушить костёр.
Шурасик прыгал по нему ногами, пытался перекрыть доступ воздуха, и наконец-то ему удалось что-то сделать.
Повалил густой дым, но, тем не менее, костёр уже не казался таким уж опасным, как прежде.
- А теперь пора идти, - наконец-то, подхватывая свой небольшой вещмешок, промолвил Шурасик.
- Куда?
- Ну, если мы объединяемся, то туда, - он вновь неопределённо махнул рукой, явно не интересуясь мнением Кузи по этому поводу.
А после быстро пошёл вперёд.
Тузиков медленно побрёл следом, опасаясь отставать и оставаться в одиночестве, со своими страхами.
Шурасик едва заметно усмехнулся. Возможно, его тактика и не самая выигрышная, но если этого идиота надо будет убить, то сделать это намного легче, чем отыскать какого-то врага, будучи одиноким.
К тому же, можно было даже не замарать руки, наверное, подставив Кузьму под основной удар.
Для этого надо было оказаться умным – Шурасик умным, естественно, был, единственное, чего ему не хватало, так это сил, но теперь, пожалуй, с этим увальнем не придётся столь сильно переживать по этому делу.
И всё будет просто замечательно – правда, немного позже.
Он его уничтожит, и сам окажется победителем – плевать на то, что, скорее всего, сделать это будет трудно.
А вдруг ему помогут?
***
Гроттер чувствовала себя сейчас слишком неуверенно, но, собственно говоря, альтернативы у неё никакой не было.
Ей хотелось сорваться с места и попытаться сделать что-то, но она не имела никакого права на это, опасаясь того, что вообще происходило.
- Кто-то присоединится к нам ещё, - сообщила холодно и равнодушно она, не собираясь, собственно говоря, предупреждать Лизу, но слишком переживая за Валялкина, который мог бы достаточно сильно пострадать из-за прибытия незнакомцев.
Мало ли, что могло случиться – Гроттер хотелось бы, чтобы и Лизы с ними не было, да и она опасалась того, что её собственные силы вырвутся на свободу, и что всё будет точно так же, как и с Верой, но, увы, блондинка упрямо не собиралась от них отставать.
…Полыхнуло. Это явно был портал – Таня уже научилась их отличать, правда, опасаясь того, что это может занести непонятно куда.
Перед нею стоял какой-то среднего роста черноволосый парень, поправляющий сломанные очки, перемотанные скотчем, которые, впрочем, были невероятно дорогими и, кажется, ценными, а рядом с ним стояла какая-то худосочная блондинка.
Впрочем, волосы её явно были крашенными, ещё и с помощью магии, да и это не дало нужных результатов.
Казалось, колдовала она уже на “Тибидохсе”.
Тратить магию на то, чтобы попытаться сделать что-то со своими волосами? Глупо, но, впрочем, что поделать, раз уж что-то подобное было совершено? Тем не менее, ничего не изменить.
Пока что ничего уж точно не изменить.
Гроттер хотелось убежать. У неё было отвратительное предчувствие, но, тем не менее, ничего изменить было практически невозможно, и Таня чувствовала себя потерянной и несчастной.
- Что за чёрт, - прошипела наконец-то она, чувствуя, что ненависть буквально подходит к горлу.
- Можно к вам присоединиться?
Спрашивала та самая светловолосая девица, которая сразу же не понравилась Гроттер собственным поведением и внешним видом.
Их так станет уже пятеро. Трое или четверо – это ещё нормально, чтобы бороться за общую победу, но пятеро…
Таня знала, что кого-то одного попытаются убить по дороге, для этого даже никакой дар пророческий не был нужен.
Более того, она понимала, что этим кем-то, как самым слабым звеном, будет именно она. Всегда она.
Провидица.
- Да, конечно, - словно сойдя с ума, вдруг решил согласиться Валялкин, а после ободряюще улыбнулся Гроттер.
Рыжеволосая внимательно смотрела на того парня в очках – девушка её уже давно перестала интересовать.
Тот, казалось, не желал совершенно ничего злого, но, тем не менее, у Тани было просто отвратительное предчувствие.
- Тут все становятся зверьми, - прошептала она, даже не таясь и не пытаясь говорить немного тише. – Объединяться – это то ли увеличивать, то ли уменьшать собственные шансы на победу… Легче переждать где-то в одиночестве до того момента, пока все остальные друг друга поубивают, не так ли?
Валялкин сердито посмотрел на неё, а после дёрнул её за рукав рубашки, но Таня даже не посмотрела на него.
Она молчала, поджав губы, и тяжело дышала, словно пытаясь убедить этих двоих в том, что лучше было бы им уйти.
- Мы не боимся.
Улыбка у этого… Гурия, кажется, была достаточно открытой и приятной, но, тем не менее, в ней чувствовалась фальшь.
Таня вспомнила то, как улыбался Валялкин, и ей вдруг показалось, что на самом деле тот тоже постоянно ей врал.
Тут, на “Тибидохсе”, никто не имеет права улыбаться – да и, собственно говоря, как подобное желание вообще у кого-то возникает, если вокруг такое неимоверное количество смертей?
Ей вот хотелось только плакать.
Наконец-то, вырвав собственную руку из цепких пальцев Валялкина, она посмотрела на него таким взглядом, словно собиралась прожечь насквозь, и зашагала куда-то вперёд, не оглядываясь.
- Ну и ходи с ними сам! – даже не посмотрев на парня, закричала Таня куда-то в синие-синие небеса, словно надеясь на то, что те прольются им на головы благодатным, невероятно синим дождём.
- Она часто бывает такой странной, - пояснил совсем тихо Валялкин, и Таня вздохнула – ведь она услышала.
Они были уверены в том, что всё наоборот, вот только Гроттер подумала, что не следовало бы так сильно её недооценивать.
Ни за что.
Она чувствовала себя наконец-то спокойно.
Спокойной и несчастной – настолько, насколько это вообще было возможно в этом чёртовом мире на столь гадких и отвратительных играх.
========== Боль шестнадцатая. Звери ==========
Таня была уверена в том, что Ванька пожалел уже миллион раз о том, что согласился, дабы эти двое присоединились к ним.
Гроттер почувствовала, что в ней вдруг просыпается определённый оттенок мстительности, по крайней мере, прежде во взгляде девушки никогда не было столько предельного самодовольства, как вот сейчас.
Она посмотрела на Валялкина в очередной раз за последние пять минут, а после поймала на себе взгляд Лизы.
Холодный, напряжённый – та явно переживала.
Они уже доходили до более-менее сухой местности, а Таня всё пыталась вспомнить собственное видение. Ей казалось прежде, что на том уступе, на котором она стояла, не было ни единой травинки.
Ну, или она была сухая.
Впрочем, они упрямо шагали вдоль русла этой небольшой речушки. Та могла привести к чему-то важному, ну, или просто приносила какую-то цель, а отходить далеко от воды было очень опасно.
Таня вообще не понимала, почему они не могут без конца сидеть, но, тем не менее, передвижение было тем, что дарило им всем жизнь. Жизнь, новые столкновения и, наконец, еду.
Валялкину теперь приходилось убивать больше животных, а те упрямо шли ему на руки и не желали верить в то, что такой добрый ветеринар мог желать им хотя бы капельку зла. Валялкин, впрочем, сам тоже в это не верил, но постепенно ему приходилось свыкаться с мыслью, что иначе не выживешь.
Теперь он скручивал им головы равнодушно и спокойно, а Таня чувствовала, что в этом было уж явно что-то не то.
Ей как-то не по себе.
- Ай! – закричала Джейн, вновь подвернув ногу. Не надо было натягивать на ноги какие-то босоножки, лучше бы шла босиком, но, тем не менее, Петушкова – или как там её фамилия? – не собиралась отступать.
Ни на одно мгновение.
- Что такое? – Пуппер оглянулся, немного недовольно глядя на невесту и даже не протягивая ей руку.
Вероятно, Жанна – или Женя, никто толком не знал, как её зовут на самом деле, но понятно же, что не Джейн, - в очередной раз просто притворялась, но спустя мгновение стало уже не до догадок.
Её громкий визг ознаменовал о чём-то страшном, и огромные твари, которые казались просто отвратительными, вынырнули откуда-то из небытия, словно им кто-то открыл портал.
На самом деле, они просто прежде подкрались, шагая внизу, слишком близко к берегу, чтобы на них обращали внимание.
Но да какая разница?
Они не были похожи на волков, скорее на рысей или на леопардов, только увеличенных раза в два и с отвратительными клыками.
В любом случае, твари явно были из семейства кошачьих, если судить по грации каждого движения.
В них можно было отыскать что-то привлекательное – в длинных лапах, в пушистом хвосте, в шерсти, которая отливала чем-то серебристым, правда, покрытая пятнами – если бы не огромные зубы.
Гроттер не могла вспомнить, как назывались эти звери, хотя уже раньше видела их, но и не до догадок сейчас было.
- Бежим! – закричала наконец-то Лиза, и они, словно по команде, сорвались с места, потеряв всякое чувство реальности. Гроттер чувствовала, что всё вокруг превратилось в окончательный ужас, но не могла не оглянуться, потому что испытывала уже даже не страх, а благоговение.
Что это за твари?
Впрочем, всё резко сменилось отвращением. Огромный зверь перекусил Джейн руку, словно какую-то спичку, а второй моментально бросился на её шею, перегрызая её. Можно было только смотреть на то, как проклятая голова Петушковой покатилась по земле, а после Таня наконец-то начала бежать, чувствуя, что если остановится хоть на мгновение, её настигнет точно такая же судьба.
Она не могла остановиться ни на мгновение, и земля мелькала под ногами серо-коричневыми пятнами.
Таня чувствовала, что у неё сильно кололо в боку, задыхалась от ужаса, но не могла ничего поделать.
Ей казалось, словно её лёгкие жгло, будто бы она только что вдохнула какой-то ядовитый газ, но поздно уже задумываться над чем-либо, над всем, чем угодно.