Паша невольно выдохнул. Разоблачение отменялось. То есть не совсем, но хотя бы становилось не таким неминуемым. За первый день работы никто из персонала клиники даже не заподозрил, что Жутиков всего лишь санитар. Правда, никакой работы новенькому и не поручали. Дали осмотреться, привыкнуть.
– До завтра, – он помахал рукой Филу.
– Завтра не получится. Мне надо будет в соседний городок смотаться. На работу сами поедете. Ты ужинай пока. Я через часок заскочу, в общественный гараж съездим, – пообещал бородатый. – Машину себе подберешь. До встречи!
– Жду, – Паша, приятно удивленный перспективой заиметь еще и машину, с чувством обнял Светлану. – А тут ничего… жить можно.
Девушка улыбнулась и прильнула к его плечу.
– Давай посидим на крылечке. Я на родительской даче любила так сидеть…
Они уселись на теплом крыльце и мечтательно уставились в тенистую перспективу широкой «зеленой» улицы.
– Свет, а можно спросить?
– Конечно, – девушка прижалась к его плечу сильнее.
– Ну… это… а почему я?
– Почему я выбрала тебя?
– Да, что ты во мне нашла?
– Не знаю, – Света усмехнулась, но не ехидно, а по-доброму. – Может быть, мне понравилось, как ты на меня смотришь?
– Как?
– Без вожделения, просто с каким-то детским восхищением. На меня никто и никогда так не смотрел.
– Ты очень красивая…
– В этом и проблема. Хорошие парни почему-то боятся красивых девушек, а плохие… их просто хотят. Без любви. Как вещь. Лишь бы иметь то, чего у других нет и из-за чего им будут завидовать. А ты хороший, но не испугался.
– Потому что сразу втрескался, – Жутиков вздохнул. – В таком состоянии ничего не страшно.
– А втрескался – это как? – Света чуть отстранилась и лукаво взглянула на приятеля.
– Полюбил, – глухо ответил Паша. – Я не умею слова всякие говорить… Но тебе готов хоть всю ночь…
– Не надо, – Света улыбнулась. – Я все вижу. Поэтому я с тобой.
– Давай поженимся, – вдруг вырвалось у Паши.
Света снова отстранилась и на секунду заглянула ему в глаза.
– Что, вот так сразу? После двух дней знакомства?
– Ну, – Жутиков покраснел от смущения. – Раз мы сразу почувствовали… друг к другу… эту… симпатию… и не нашли причин, чтобы ее сдерживать, чего тянуть? Будет все, как у людей. Семья, дом, дети… красивые, как ты, и умные… тоже, как ты.
Света улыбнулась счастливо, хотя и немного растерянно. Было видно, что предложение Жутикова пришлось ей по вкусу. Однако ответить она не успела.
– Как устроились?
Знакомый Паше голос раздался откуда-то сзади и справа. Жутиков обернулся и обнаружил, что на невысокий заборчик, отделяющий их со Светой участок от соседнего – с пока незанятым домиком, – облокотился Глюков.
– Вы наш сосед? – удивился Паша.
– Нет, просто зашел. Подбираю жилье. На прежнем месте соседи были не слишком приветливы, вот я и отправился на поиски, пока новички не заняли все дома.
– Вы же вроде бы в Главном жили.
– Я? Нет… Хотя там я тоже бываю. Но все больше по гостиницам. Вместе с туристами. Это же моя работа, помните? Вы, кстати, напрасно отказались туда поехать. Там гораздо веселее и платят больше.
– И машины дают? – Жутиков недоверчиво усмехнулся.
– Дают, – Сан Саныч кивнул. – Это в порядке вещей. Или Фил преподнес все, как будто это подарок за особые заслуги? Лукавит ваш мелкопоместный диктатор.
– А вы сама искренность? – вмешалась Светлана. – Пахнет не от вас?
– Я помылся! – Глюков понюхал свой рукав. – Нет, не от меня. Это просто ветер сменился. Со стороны болота дует. А в Главном болот нет. Там повсюду парфюмом пахнет и вкусностями всякими. И вообще, там хорошо, красиво. Столица! Хотите, я вам тур выходного дня организую? Съездите, развеетесь.
– Без вас управимся, если захотим, – отмахнулся Жутиков. – На машине скатаемся.
– На машине опасно. Дорожное движение на основных трассах знаете какое? Летают как бешеные. Особенно грузовики.
– Справимся, – уверенно заявил Паша. – У меня стаж десять лет – и ни одной аварии. А уж летал я не медленнее любого грузовика.
– Да? – Глюков загадочно ухмыльнулся.
То, что случилось дальше, с точки зрения Жутикова, было невероятно и необъяснимо. Он вдруг очутился за рулем несущейся на предельной скорости машины. Рядом, растерянно хлопая глазами, сидела Света, а на заднем сиденье хихикал Глюков. Трасса была ровной и прямой, как стрела (или натянутый нерв – почему-то мелькнуло в голове у Паши), но множество примыкающих второстепенных дорог и плотный поток транспорта делали ее такой же опасной, как узкий горный серпантин. Водители других машин вели себя исключительно по-свински. Они то и дело «подрезали», бросались из ряда в ряд, обгоняли и слева, и по обочине, поджимали сзади и, что хуже всего, норовили вытолкнуть на встречную полосу. Паша судорожно вцепился в баранку и попытался сбросить скорость, но машина не послушалась.
– Это что?! – заорал Жутиков, мельком взглянув через зеркало на Сан Саныча. – Глюков, как мы сюда попали?!
– Вы же были уверены, что справитесь, молодой человек, – с сарказмом сказал Глюков. – Вот и справляйтесь.
– Прекратите немедленно! – крикнула Света. – Верните нас обратно!
– А вы поедете со мной в Главный город?
– Мы тебя просто придушим! – пообещал Жутиков. – Или Филу сдадим!
– В таком случае, придется нам начать все заново. В следующий раз. До свидания.
Паша зло взглянул в зеркало, но отражения ухмыляющейся физиономии Глюкова в нем не обнаружил. Тогда Жутиков обернулся. На заднем сиденье было пусто.
В эту минуту справа с машиной поравнялся здоровенный черный автомобиль. Несколько секунд он держался рядом, а затем продвинулся немного вперед и вильнул влево, выталкивая Пашино авто навстречу огромному грузовику…
Глава 5
Паша с трудом разлепил веки и уставился на Раздражаева.
– Ты кто?
– Э-э… – биолог развел руками. – Я.
– Понятно, – Жутиков обвел взглядом помещение. – Это что, больница? Мы все-таки столкнулись?
– С чем? – удивился Раздражаев.
– Ну, с тем грузовиком? – Паша обеспокоенно повертел головой. – А где Света?
– Здесь я, – слабым голосом произнесла девушка. – Мы не столкнулись. Это было видение из ступора. Так, Раздражаев?
– Наверное, да, – согласился биолог. – А что вы видели?
– Долго рассказывать, – Светлана вяло шевельнула рукой. – Все тело ломит, голова болит, и нос заложило…
– Кризис миновал, но лихорадка отняла у вас много сил, – торопливо пояснил патриот. – Вам что-то снилось?
– Более того, – Света попыталась встать, но это ей не удалось. – Мы видели один сон на двоих. А быть может, и на большее количество народа. Мы жили в счастливом мире. У нас был очаровательный домик на берегу Переднего Нижнего притока Отводящей реки…
– На берегу Правого Бокового притока, – негромко исправил Павел.
– Переднего, – Света улыбнулась. – Не спорь, я провела, любуясь алыми волнами, гораздо больше времени… Паша работал в клинике, а я в отделе кадров речного порта… я была Паше…
Она взглянула на Раздражаева немного смущенно.
– Кем? – заинтересовался появившийся из шлюзового отсека Совковский.
– Не важно, – Света покосилась на Жутикова. – Предложение в силе?
– А? – его взгляд забегал. – Я не понимаю, куда мы попали?
– Мы вернулись, Паша, – в голосе Светланы звучали укоризненные нотки. – Ты хочешь сделать вид, что ничего не помнишь?
– Я помню Землю, свою клинику, нас, – поспешно исправился Жутиков. – Но это не моя больница… это… «Колонист-9»?!
Он крепко зажмурился.
– Правильно, коллега, вы приходите в себя, – ободрил его Раздражаев.
– Не хотелось бы, – процедил сквозь зубы Паша. – Не надо было нас лечить, Михал Михалыч. Там было лучше.
– Где? На Земле? – уточнил Совковский.
– Именно так, – согласился санитар. – Там я был доктором в солидной клинике, у меня была… почти уже была… семья и спокойная, обеспеченная жизнь. А здесь…
– Я с тобой, – Света взяла его за руку.
– Единственное утешение, – пробормотал Паша.
– Подлец, – слабо возмутилась девушка. – Надо же – «единственное утешение»!
– Я хотел сказать… – Жутиков замялся. – Ну… не то я хотел… в смысле, что…
– Ладно, я поняла, – смилостивилась Света. – Раздражаев, сколько мы зависали?
– Двое суток.
– Для первой атаки – нормально, – подсказал Совковский. – За время вашего «отсутствия» медицина серьезно продвинулась вперед. Теперь нам известно, как развивается болезнь: в три атаки. Первая – легкая, двухдневная, выживают почти все. Вторая посильнее – недельная. Летальность тридцать процентов. После третьей, полуторамесячной, остаются в живых двое из десяти. В основном люди умирают от истощения. К пассажирским креслам стараниями экономных конструкторов подведена только вода. Питание и лечение не предусмотрено. Так долго валяться с температурой и без пищи не каждому по силам. Но некоторые выживают и больше не залипают, почему – непонятно. Их мало, но все-таки это двадцать процентов. Хоть что-то.
– Утешение так себе, – заметил Паша. – А между атаками – просветления? Как у нас сейчас?
– Да. К сожалению, это ненадолго. Час-два. Если хотите нам что-то поведать – поспешите. Ведь вам надо будет еще и подготовиться к следующей атаке. Подкрепиться, принять кое-какие лекарства и витамины. Чтобы не попасть в печальные тридцать процентов.
– Тогда подробно описывать наши видения мы не станем, только резюме, – предложила Света. – Все колонисты действительно видят единый «глюк». Они живут в довольно странном мире. Хорошо освещенном, но без солнца. Он полон всевозможных оттенков красного, но они упорно величают этот странный пейзаж «нашей голубой планетой Земля». Они живут в счастье и согласии, но почти не понимают, по каким законам существует окружающая природа. Они все как один мучаются от странного невроза – боязни замкнутого пространства…
– Клаустрофобии, – вставил биолог.
– Да, клаустрофобии, проявляющейся даже на открытых пространствах, но все равно упрямо обустраиваются на новом месте, словно их кто-то заставляет…
– Но те, кто выжил после третьей атаки, говорят, что их жизнь «внутри ступора» заканчивается ядерной войной, – заметил Совковский.
– Наверное, так оно и есть, – согласилась Светлана. – Но лишь для тех, кто покидает «Землю», возвращаясь в реальность. Все прочие продолжают счастливо жить в «идеальном» багровом мире, не вспоминая о Планете. До тех пор, пока не умрут их бренные тела здесь, на Планете. И тогда для них, наверное, тоже случается персональная атомная война или какая-то еще катастрофа. Кстати, все очень напоминает принципы построения нашей действительности. Люди по одному приходят в мир, живут в нем все вместе, а затем неизбежно уходят – тоже поодиночке, в страхе и сомнениях. Там все то же, как в настоящей жизни. И это, поверьте, господин директор, неспроста…
* * *
…Машина была что надо. Раньше Жутиков не мог и мечтать о таком аппарате. Неудивительно, что утром, наспех проглотив завтрак, он потащил Светлану обкатывать новое приобретение. Жутиков радовался, как ребенок. Света сослалась на то, что в технике ничего не понимает, но по ее лицу было видно – авто ей тоже нравится. Или, быть может, ей нравилось раскатывать в этой машине вместе с Пашей. Так или иначе, но девушка выглядела вполне счастливой.
Жутиков вырулил на главную улицу городка и затормозил у супермаркета. Во всю витрину магазина был развернут плакат: «Новичкам скидки 90>Что, на все скидки? – осторожно поинтересовался Паша, выглядывая из окошка автомобиля.
– От и до, – заверил выходящий из магазина мужчина, нагруженный огромными пакетами. – Просто праздник для кошелька!
– Здорово! – Жутиков вынул бумажник и пролистнул толстую пачку наличности – подъемные, выданные в первый же день в больничной кассе. – Свет, чего нам надо?