— Вы!
— Да, мы. Пора покончить с этим, Лайел, — сказал Брэнд.
— Твои друзья были хороши на вкус, — произнёс вампир, вытирая рот. Он знал, что так размазывает темно-красный цвет по всему лицу. — Но я думаю, что вы двое будете еще вкуснее.
Затмевающая взор ярость исказила забрызганные кровью черты лица Тагарта. Живот воина был распорот и истекал кровью, но он, казалось, не замечал этого.
— Убивать тебя будет истинным удовольствием, кровосос.
— Жаль, что ты так думаешь, потому что тебе никогда не представиться случай сделать это.
Мускул дернулся под глазом Брэнда.
— Ты будешь страдать за все, что ты сделал нашим друзьям, и за все, что только планируешь сделать, вампир. Ты знаешь это, не так ли?
— Ничего подобного. Я страдаю от того, что я уже закончил с твоими друзьями. И, да, я получал удовольствие каждое мгновенье.
Лайел мог убить драконов, которые изнасиловали и сожгли Сьюзан, он мог бросить некоторых из них в свою темницу и пытать неделями, до того, как нанести последний удар, но он не думал, что когда-нибудь пресытится причинением боли и вреда их собратьям.
По правде говоря, он жил с единственной целью — стереть их род с лица земли.
— Ты провоцируешь войну! — огрызнулся Брэнд.
— Забавно, я думал, что объявил ее две сотни лет назад. Ты только сейчас получил свое приглашение?
— Да. И вот мой ответ, — рявкнул Тагарт и двинулся вперед на несколько шагов, но Брэнд схватил его за руку, останавливая. Хмурый воин был готов стряхнуть хватку своего командира и атаковать.
— Погоди, — сказал Брэнд. Потом он зарычал громко и продолжительно, меняя облик на драконий. Его одежда разорвалась в клочья и полетела на землю, кожу покрыла зеленая чешуя. Лицо удлинилось и превратилось в звериную морду, когти вырвались из пальцев, зубы заострились, и с них закапала слюна. За спиной развернулись крылья, тонкие и светлые, обманчиво безобидные, они достигали деревьев. Вслед за ним обернулся Тагарт.
— Идите сюда и поймайте меня, птенчики, — бросил им Лайел.
Поток огня был ему ответом, и Тагарт с Брэндом полетели за ним. Лайел бросился на них в полной готовности.
— Сьюзан! — закричал он. Это был его боевой клич. Постоянное напоминание о том, чего его лишили, ради чего он дрался, и за что был готов умереть.
Однако, он так и не добрался до воинов.
На полпути весь мир вокруг Лайела померк и рассыпался на части. Ничего не осталось вокруг, пустота впереди и позади. Сама земля разверзлась и поглотила его, тело неожиданно наклонилось и полетело в темную бездонную пустоту. Он летел кубарем, ворча, и молотил руками в поисках какой-то опоры, но хватал только воздух.
Игнорируя панику, начавшую охватывать его, он заставил себя дышать медленнее, а сердце вернуться к размеренному ритму. «Перенесись! Сейчас!» Он попытался, но мгновение прошло, и ничего не случилось. Он продолжал падать камнем вниз. Заскрежетав зубами, он раскинул руки и попробовал лететь. Но невидимой цепью его тянуло вниз…вниз…вниз, без остановки, железной хваткой.
Шок и гнев примешались к панике и охватили его с болезненной силой. Он не знал, что происходило, он не понимал, как это происходило. Он знал лишь, что не может это остановить.
Его рука глухо ударилась обо что-то твердое. Человек, понял он. Мужская грудь. Мужчина ощупал его, жадно хватая пальцами. Лайел зашипел, когда его руку стали рвать и кромсать. К счастью, он увернулся — и налетел на мягкое женское тело. Она задохнулась, издала тихий, испуганный звук. «Сколько же их здесь?» — подумал он, когда ударился — в лошадь? Послышалось тихое ржание.
Кто-то кричал. Еще кто-то скулил. А они продолжали стремительно падать, и конца — края этой пропасти не было видно.
* * *
Посреди леса Делайла оттолкнула Лили за спину. Неожиданно она почуяла притаившуюся поблизости опасность. Она могла почувствовать, почти обонять её, это некое присутствие, некую силу, от которой будто сгустился воздух.
— Что не так? — прошептала Лили, и ее страх был практически осязаем.
— Оставайся позади меня.
Делайла выдернула кинжалы, которыми убила драконов, и крепко сжала их. «Где же ты?» Она тщательно вглядывалась в деревья, листву, тени. Справа что-то шумело ветвями. Она прищурилась, сфокусировалась, но не смогла понять, что это. Вот если…
Вздох сорвался с ее губ, когда это нечто появилось в поле ее зрения. Это было таким же прозрачным как воздух, которым она дышала, но плотнее, будто вода. У нее не хватило времени, чтобы хоть как-то среагировать, не говоря уже о том, чтобы напасть. Оно приблизилось молниеносно и поглотило ее, затягивая в темную дыру.
— Лили! — закричала она. Кинжалы, которыми она била во все стороны, пытаясь противостоять возможным опасностям, выпали из ее рук. Но вокруг ничего не было. Только воздух. Чем дольше она падала, тем чаще волна за волной на нее накатывало головокружение, такое сильное, что её перегибало пополам. Крики, всхлипы, стоны раздавались у нее в ушах, такие же нестройные, как звуки колоколов погребального звона, которыми Амазонки провожали умерших.
— Лили!
— Амазонка, — позвал сквозь весь этот хаос знакомый мужской голос.
— Вампир?
Ее сердце не должно было так успокоиться. Пот, начавший было выступать на ее коже, не должен был исчезнуть, но это произошло. Она не должна была почувствовать облегчение, но — почувствовала. Когда она потянулась к нему — прикосновение, ей нужно было только одно прикосновение — ее голова ударилась обо что-то, что, должно быть, было выступом скалы. Она застонала, и силой удара ее отбросило от вампира.
Звезды замерцали перед глазами, белые огоньки, сгущающиеся, расширяющиеся, застилающие весь ее взор.
Почему-то этот свет был более ужасающим, чем тьма. Луч надежды разбился жесточайшим образом.
— Дотянись до меня, — приказал вампир.
— Не мо…, - она попыталась ответить, но слова застыли у нее в горле.
В конце концов, ей не пришлось тянуться к нему. Амазонка отлетела и ударилась об еще одну скалу, и её с силой швырнуло вперед. Их тела столкнулись, от чего воздух выбило из ее легких. Тотчас жуткий белый свет в глазах потемнел до привычного уже мрака. Все мышцы Делайлы расслабились, и ее голова опустилась на что-то жесткое. Плечо? Вампир сомкнул свои горячие и сильные пальцы вокруг ее руки, и девушка почувствовала, что это сейчас было важнее, чем дыхание. Она обернулась вокруг его тела, желая прильнуть к нему навсегда.
«Если ты что-то хочешь, возьми это. Оно твое». Шестая заповедь раздавалась у нее в голове. Безо всякого сомнения, создатель Амазонок не имел в виду, что можно пожелать уютно устроиться в объятьях мужчины и доверить ему свою безопасность. И все же она цеплялась за него. «Не отпускай меня», — подумала она перед тем, как провалилась в забытье.
Глава 3
Лайел моргнул и открыл глаза. Он увидел неясный свет, кажущийся ярким и тусклым одновременно, перед глазами все плыло. Преодолевая замешательство, он застонал от резкой боли в висках. Где он? Что случилось? Он ведь сражался, так?
«…Да, абсолютно точно была битва», — подумал он. В голове вспыхнула картинка: он с поднятым мечом устремился навстречу врагу. Брэнд и Тагарт в своем драконьем обличье летели на него с горящими глазами, в которых читалось обещание смерти. Потом он провалился в небытие.
Теперь же он… лежал, понял Лайел. На песке. Следующий приступ боли прервал поток его мыслей, и туман в голове сгустился. Он крепко сжал веки. Один удар сердца, два. Как он и надеялся, в голове прояснилось, и мысли потекли в другом направлении. Неужели он был смертельно ранен до того, как добрался до Тагарта и Брэнда, и теперь упокоился в вечности?
— Еще не время, — чуть не закричал он. «Я еще не готов. Я еще не отомстил за Сьюзан», — мысли лихорадочно роились у него в голове.
«Успокойся. Думай». Он помнил, что был ранен. Его ударили в грудь, и одна рука была зверски изорвана. Если он жив, то эти раны должны быть на месте. Дрожа, он скользнул рукой под рубашку и потер грудь и руку. Он нащупал струпья на заживающих ранах, и слегка улыбнулся.
«Ну,… так что же всё-таки произошло?» — его снова мучил тот же вопрос.
Глубокий вдох и выдох. Запахи соли и кокоса донеслись до него. Они были ему знакомы. Шум бурных волн, накатывающих на берег, раздавался в ушах. Это тоже было знакомо.
Лайел снова попытался открыть глаза. На этот раз медленно, позволяя им постепенно привыкать к свету. Сначала он увидел только нечто белое … пушистое, плывущее по безграничному синему простору. В этом не было ничего знакомого. Улыбка, тронувшая было его лицо, исчезла, и он нахмурился. Обычно над Атлантидой был распростерт неровный свод хрустального купола. Где же он?
Нужно собраться. Он осторожно сел.
Красные и золотые зайчики запрыгали перед глазами. Он продолжал глубоко вдыхать и выдыхать воздух. Когда мерцание прекратилось, его взгляд стал различать разные оттенки зеленого и белого, от ярко-изумрудного до бледно-нефритового и цвета слоновой кости. Ими переливались пышные пальмовые деревья. Вампир повернул голову, и был вынужден потереть виски, чтобы успокоить очередной приступ боли. Мягкий песок простирался и тонул в сверкающей лазури океана. Волны пенились, чуть клубились паром и переливались под ласкающими лучами яркого оранжевого… шара.
Шара, лучи которого обжигали его кожу намного сильнее, чем когда-либо свет, лившийся из купола. Он нахмурился сильнее.
Глаза так сильно слезились, что пришлось быстро опустить взгляд на песок. Тело также жгло не меньше, но ожоги вскоре показались ему меньшей из его забот. На песке были разбросаны тела. Без сознания. Мертвые?
Лайел, не шевелясь, изучал ближайшего к нему мужчину. Он узнал Зейна. На нем уже не было порезов и кровоподтеков. Тот был явно жив, его грудь поднималась и опускалась. Благодарение богам. Затем он увидел то, что заставило его всего сжаться. На расстоянии нескольких футов лежал на спине Брэнд. Не смотря на то, что во время битвы он обернулся в дракона, разорвав на себе одежду, теперь он был в человеческом обличье и полностью одет. Рядом с ним лежал Тагарт. Тоже человек, и тоже одетый.
Ярость, так долго душившая его и лишь ненадолго отступившая на задворки сознания, пронзила Лайела с новой силой. Бешенство закипело в нём из-за того, что их бой был так неожиданно прерван, и драконы были все еще живы.
Лайелу вдруг стало безразлично, что именно перенесло их на этот остров. Драконы должны умереть. Они уже должны были быть мертвы. Злобно уставившись на них, он вскочил на ноги. Пошатнувшись от внезапного головокружения, спотыкаясь, он упрямо двинулся вперед и со всей решимостью потянулся за своими кинжалами.
Но клинки пропали. Рычание зародилось в его горле и вырвалось громко и неистово, когда, быстро ощупав себя с ног до головы, он обнаружил, что все его оружие исчезло.
Однако, Лайела это не остановило. Чтобы вырвать их яремные вены будет достаточно и зубов. Конечно, немного оружия не помешало бы. Просто на всякий случай. Да, собственно, плевать.
Он был уже почти над ними, почти… когда налетел на какой-то невидимый барьер.
От удара внутри него все содрогнулось, и это принесло за собой новую волну головокружения. Он удивленно моргнул, вытянул руки и прижал их к … воздуху. Какого черта? Там был своего рода… щит?
«Да, точно», — понял он. Это именно то, о чем он подумал. Прозрачная, невидимая и твердая преграда, не позволяющая ему продвинутся ни на дюйм. Он со всей силы ударил по ней кулаком, но та не поддалась, полоснул когтями, но щит не потрескался. Он лишь напрасно вырвал два когтя, от чего по руке потекла кровь. Вампир навалился на него плечом, чуть не раздробив кости, но щит даже не дрогнул.
Проклятье. Его не остановят. Если понадобится, он лишится конечности. Что значит физическая боль, когда появляется возможность добиться такого замечательного результата? Он бросался на препятствие снова и снова, не сводя глаз со своих все еще спящих врагов. Такого подходящего случая для мести ему еще не представлялось. Скоро…
Рядом с драконами лежали две Амазонки, одной из них оказалась его кровожадная, синеволосая девчонка.
«Не моя!» — поправился он мысленно, горячо и немедленно. Но он не мог отрицать, что от ее вида его дыхание согрелось и обожгло легкие, и что кровь заструилась быстрее по венам.
Когда Лайел падал в ту черную пропасть, он услышал ее резкий голос, обнял и прижался к податливому телу. Девушка была мягкой и нежной, настоящей пыткой для него. И все же ему странным образом хотелось защитить, укачать её в объятьях, наслаждаться ее напоминающим запах моря ароматом, когда он вспоминал, как она смотрела на него на поле битвы. Двойственные чувства разрывали его, будто она пробудила в нем одновременно и ангела и беса.
Он не помнил, как отпускал ее, однако, они, очевидно, были разделены вихрем. Теперь же Лайел упивался ее видом, хотя давно должен был отвернуться.
Амазонка выглядела потрепанной, как будто провалилась в сон после страстного занятия любовью и только сейчас просыпалась для продолжения. Ее глаза слегка закатились под прикрытыми веками, скрытые длинными темными ресницами. У девушки был маленький и изящный носик, сочные красные губы. А ее кожа… она была теперь больше обнажена и видна, гладкая, богатого янтарного оттенка. Под ней восхитительно бился пульс. На левой скуле расплывался большой синяк. А ее грудь — «Не думай о ней так, ты, омерзительный кусок драконьего дерьма».
Женщины для него были под запретом.
Лайел оторвал взгляд от Амазонки и обратил внимание на других, только тогда сообразив, что прекратил пинать воздушный щит. Все начали шевелиться, садиться и тереть глаза. Он, возможно, не мог добраться до них — пока — но он мог их слышать. Стоны вскоре перекрыли шум волн.
На берегу была пара нимф, мужчина и женщина, они пытались подняться и смущенно разглядывали всех по сторонам. Их окружали, разные создания, все по одной паре: [1]минотавры, демоны, кентавры, форморы и горгоны, с шипящими и демонстрирующими еще более острые, чем у Лайела, зубы змеями на головах. Два представителя каждого вида. Почему два?
«Какого черта тут происходит?» — желал он знать.
Амазонка потерла рукой свое изящное лицо, теперь уже лишь местами покрытое остатками синих витых рисунков боевой раскраски. Рисунки на ее висках не оттирались. Это были татуировки? Она моргала, будто не совсем могла поверить в то, что видела.
«Ты опять на нее смотришь». Лайел зарычал и обратил свое внимание обратно на драконов, снова закипая гневом. Он с силой толкнулся о невидимую стену, но она осталась на месте, все такая же неподатливая. Его пальцы были окровавлены и разбиты, почти бесполезные теперь. Плечо было почти выбито из сустава.
Ему нужно было подумать, разработать план. Но еще больше нужно было найти тень. В тех местах, где кожа была обнажена, она болела так, будто уже покрылась волдырями. Вероятно, так и было. Он ненавидел саму мысль, что нужно временно отступить, он ненавидел себя, но начал незаметно пятиться назад, стараясь не привлекать нежелательного внимания. Возле Зейна он остановился, присел, схватил его за плечи и начал трясти.
Веки Зейна распахнулись, он зашипел и рефлекторно замахнулся когтями. В мгновение ока Лайел отклонил голову, избегая смертельного удара когтями по горлу.
— Успокойся, — тихо скомандовал он.
Прошло несколько секунд, прежде чем вампир смог прийти в себя. Мгновенье спустя он вскочил на ноги и резко спросил:
— Что случилось?
Прирожденный воин, он расставил ноги и сжал кулаки, готовый начать бой. Его глаза были темными и голодными, жаждущими крови. Как и у Лайела его кожа покраснела и начала покрываться волдырями.
— Я не уверен, — Лайел встал и кивнул в сторону остальных. — Мы сражались, а в следующее мгновенье все прекратилось.
— Что это за место? — Зейн обводил взглядом все вокруг. — Почему я себя чувствую, будто меня сунули в огонь?
Он обшарил себя и зарычал: — И где мое оружие?
Неожиданно в памяти Лайела всплыло воспоминание, что о чём-то подобном Сьюзан рассказывала когда-то давным-давно, после того, как они занимались любовью на природе, под сверкающим куполом.