Жестоко, да, но необходимо. Если он не мог причинить ей вред физически — «что тебя останавливает? Просто действуй, давай» — он мог, по крайней мере, ранить ее эмоционально. Что угодно, лишь бы держать ее подальше.
Делайла открыла рот от изумления и во взгляде промелькнула … боль? Боль, которую она быстро спрятала.
«Так и должно быть», — напомнил он себе, раз уж, очевидно, он был не достаточно мужчиной, чтобы просто уничтожить ее.
— Больше не подходи ко мне, женщина. Не смотри на меня, даже не дыши в моем направлении.
Когда он произносил это, она пробежала языком по своим зубам.
— Как будто я единственная, кто пялится. Но знаешь, что я скажу тебе, вампир. Я перестану на тебя смотреть, если ты перестанешь смотреть на меня.
Его челюсти окаменели — и он отказался бы под пытками признаться, что еще затвердело при виде этого розового язычка.
— По рукам. — Он сорвался с места, пытаясь обойти ее.
Она выпрыгнула перед ним с ледяным выражением лица.
— Ну-ка стой, где стоишь. Есть еще кое-что, что мы должны обсудить.
Верный своему слову он даже не обратил на неё внимания.
— Нет. Теперь прочь с моего пути, Амазонка.
Это было ошибкой, подпустить ее так близко к себе. Кроме того, он был слишком разгорячен, его кожа неожиданно стала слишком тесной, а желудок скрутило.
— Ты ведешь себя очень грубо, — сказала она. — Я убивала людей и за меньшее.
— Хочешь получить возмещение? — сухо спросил он, умудряясь, все также смотреть мимо нее на пляж. Ее соленый морской запах продолжал дразнить его, сильно, притягательно. Навязчиво.
— Я согласна на твои яйца в качестве трофея.
Его это не позабавило.
— Как-нибудь в другой раз. Они мне еще понадобятся.
Он направился к Брэнду, который сидел у кромки воды спиной к Лайелу, подтянув к груди колени. Его заплетенные в косички волосы были такими же мокрыми как у Делайлы. Воздушные щиты явно пали и не сдерживали больше не только Делайлу. Все на пляже недоверчиво прикасались друг к другу.
Словно почувствовав его приближение, Брэнд вскочил на ноги и резко обернулся. Он оскалился с такой враждебностью, будто и не было перерыва в битве.
— Я уже тебя заждался.
— Мне доставляет удовольствие тебя разочаровывать. Готов подохнуть?
— Давай попробуй, кровосос.
— С превеликим уд… — Лайел снова с размаху ударился о невидимую стену, выбив воздух из легких.
Ухмылка Брэнда стала самодовольной.
— В чем дело? Передумал? Испугался?
«Успокойся. Не позволяй своим эмоциям отразиться на лице», — пытался совладать с собой вампир.
— Ты просто трус, дракон, — неожиданно произнесла Делайла рядом с Лайелом. Самоуверенное выражение лица Брэнда сменило бешенство.
— Ты можешь пройти через это? — спросил Лайел, не глядя ей в лицо и пытаясь подавить удовольствие от того, что она встала на его сторону.
Она ощетинилась в ответ на его резкий тон.
— Ты можешь? — повторил он. — Женщина!
— Это не мое имя, — наконец ответила она, кажется, все так же пристально глядя на Лайела. Он почти чувствовал, как ее глаза, казалось, прожигали его насквозь. Бросив быстрый взгляд на нее, он убедился в этом и увидел, что она все еще сжимает кулаки, будто ожидает, нападения Брэнда в любую секунду.
— Ты можешь пройти через этот треклятый барьер, женщина?
Тишина.
Он ждал. Даже Брэнд ждал. Но она хранила молчание. «Я снова обидел ее? Интересно, в этих милых лавандовых глазах сейчас стоят слезы?» Почему этот образ не порадовал его так, как должен был?
— Меня зовут Делайла.
«Я знаю».
Ее плечо потерлось о его руку, и он зашипел.
— Произнеси мое имя, — сказала она неожиданно задыхающимся голосом, — и я обдумаю, проверить или нет.
Что-то было в этом ее тоне… прямой вызов скрывал тонкий подтекст, будто она хотела, чтобы он ей отказал. Он не был уверен, что с этим делать.
— Зачем ты хочешь, чтобы я это сделал?
— Хочу услышать свое имя из твоих уст.
— Зачем?
— Затем.
Он уже понял, что она была упряма и большего от нее не добьешься.
— Скажи мне, зачем? — потребовал он.
— Просто произнеси его!
— Нет! — ответил он, хотя в мыслях уже прошептал «Делайла», смакуя каждый слог. Это имя было и молитвой и проклятьем, одновременно и чудесное, и злое. Не в силах противиться, он посмотрел на нее сверху вниз. Такая восхитительная, и вместе с тем такая опасная, она, вероятно, даже этого не сознает.
Спустя некоторое время, девушка глубоко вздохнула, должно быть, попросила у небес терпения и произнесла:
— Как пожелаешь, вампир. Но если ты не хочешь произнести мое имя, по крайней мере, назови мне свое.
Пререкаться с ней не было резона. Она все равно узнает, так или иначе.
— Я Лайел.
Ее глаза округлились.
— Царь вампиров?
Он коротко кивнул. Это что, восхищение светилось в ее глазах? Нет, конечно, нет.
— Попробуй шагнуть мимо меня. Пожалуйста, — добавил он неохотно. Легче было попросить самому, чем дать ей то, о чем просит она.
Она подвинулась ближе к Брэнду, молчаливая и напряженная. Легко и просто. Раздражение охватило Лайела, потому что она могла это сделать, а он нет. Однако она там не осталась. Амазонка вернулась назад к нему.
— Хочешь, чтобы я убила дракона для тебя, пока я здесь? — спросила она так обыденно, будто они обсуждали погоду.
Брэнд фыркнул в ответ на это. Глупо с его стороны.
Лайел качнул головой.
«Ну почему?» — вопрошал он мысленно у небес. Но если боги и слышали его, то не подавали виду. Как обычно.
— Что ж, может быть, я тогда сделаю это для собственного удовольствия, — игнорируя Лайела, сказала она Брэнду, сузив глаза. — Я не забыла, что было сделано моей сестре.
Дракон почесал челюсть двумя пальцами.
— Ничего особенного ей сделано не было. А на то, что было, она вынудила нас сама. Как бы там ни было, у меня чувство, что кто-то не хочет, чтобы мы навредили друг другу. Зачем еще было отбирать у нас оружие?
— Мне не нужно никакого оружия, чтобы сразить тебя, — Лайел встал перед Делайлой. Не для того, чтобы ее защитить, сказал он себе, а чтобы привлечь внимание Брэнда. — Почему бы тебе ни напрячься и не пересечь барьер, дракон?
— Нет, я так не думаю, — ответил Брэнд. — С этим разговором покончено. С тобой тоже, мой гнев уже остыл. Оставляю тебя … на нежную заботу Амазонки.
И потом он сделал немыслимое. Он ушел. Взял, и мать его так, ушел.
Клыки Лайела вонзились в нижнюю губу и на ней выступили капли крови. Он попытался последовать за драконом. И не смог.
Делайла снова оказалась перед ним, закрывая ему вид удаляющегося оборотня.
— Как я уже говорила, нам есть что обсудить, тебе и мне.
Он крепко сжал челюсти, перед тем как заставил себя выглядеть расслабленно. Она все еще была заведена, готовая сражаться, казалось, она так и хотела нарваться на драку.
— Бедняжка, — проговорил он, не желая давать ей то, чего она хотела. — Я задел твои чувства, когда развернулся у тебя перед носом и ушел от тебя?
Ее скулы порозовели, оттеняя веснушки на изящном носике. Интересно, если она улыбнется, у нее появятся ямочки? Если она вообще хоть когда-нибудь улыбается. Пока она только в упор на него глазела.
У Сьюзан были ямочки с обеих сторон, и она редко когда не улыбалась. Одно это всегда приводило его в восторг. Отчего же пристальный взгляд Делайлы воздействовал на него с такой же силой?
Лайел чуть не ударил себя по голове, чтобы выгнать эту мучительную мысль. Он не станет сравнивать другую женщину со Сьюзан. Не может быть никакого сравнения. Ей нет равных, не было тогда, нет и сейчас.
— Почему ты на меня так смотришь? — спросила вдруг Делайла скорее с любопытством, чем со злостью. — Вообще-то, почему ты вообще на меня смотришь? Ты сказал, что не станешь.
«Потому что я ужасный муж».
— Как я не тебя смотрю? — Он уставился мимо нее, поверх воды на хрустальный купол, который был так близко и так далеко. «Как будто я хочу притянуть тебя к себе и оттолкнуть одновременно? Как будто в то же самое время хочу вкусить тебя и убить? Как будто ты опасна для меня в том смысле, в котором не имеешь права быть?»
— Как будто я отвратительный демон, — ответила она.
Она не была демоном, она была чем-то намного худшим. Однако признание этого дало бы ей власть над ним.
— Зачем ты подошла ко мне, Амазонка? Что ты хочешь от меня? И уясни себе, я не буду с тобой драться, чтобы ты мне не говорила. Не сейчас. Так что, заканчивай меня провоцировать.
— Я не пыталась тебя провоцировать, — ответила она возмущенно.
— Однако, именно это тебе удалось, тем не менее. Я задал тебе вопрос. Отвечай.
Сначала она не отреагировала на его слова. Потом поджала губы. Эти аппетитные, прекрасные губы. Как бы они ощущались на его коже? Как бы…
С шипением она выбросила вперед ногу, подсекая его точно так, как он её в лесу. Одновременно она толкнула его плечи назад, не оставляя ему шансов удержать равновесие и устоять на ногах. И Лайел упал, грохнулся со всей силы, задохнувшись от удара о землю.
Как можно было настолько потерять осмотрительность в присутствии амазонки, ругал он себя, пытаясь вдохнуть воздух. Рядом с любым врагом, и уж особенно рядом с таким непредсказуемым врагом.
Делайла вскочила на него, пригвоздив его плечи к песку своими коленями. Кое-что новое примешалось к ее невероятному запаху. Возбуждение. Это открытие повергло вампира в шок. Горячее, эротическое возбуждение. У него пересохло во рту от отчаянного желания скользнуть языком у нее между ног, где она должно быть уже была влажной. Если бы он пошевелился, хотя бы немного поднял голову, то смог бы утолить свою неожиданную, отчаянную жажду.
«Нет. Нет!»
— Так-то лучше! — сказала она, практически мурлыча от удовольствия. И разочарования? Она что, хотела оказаться слабее, чем он? Конечно же, нет. Для нее это было бы таким унижением. — Царь вампиров в моей власти. Теперь ты станешь отвечать на мои вопросы. Отвечай, почему ты не попробовал уплыть отсюда, как все остальные? Ты что-то знаешь. Ты должен что-то знать.
Борясь со своим к ней желанием — одно только прикосновение, один лишь раз попробовать — он ее оборвал:
— Я никогда не буду в твоей власти. Никогда не буду, и точка.
— Это мы еще посмотрим. — Ее локоны касались его щек. Урчание возникло у него в горле, и он зарычал, чтобы скрыть его. — Я слышала о твоих завоеваниях, царь вампиров.
— Неужели? — он медленно поднял руки к ее талии, притворяясь, что хочет ее поддержать, прижать ближе. Презирая себя за то, что это было не так уж далеко от истины.
Она не протестовала.
— Да, это впечатляет. Ты убил королеву демонов, высосал ее кровь досуха. Ты безжалостно убил больше драконов, чем кто бы то ни было из живых. К тому же, ты причиняешь жестокие муки, только чтобы услышать, как твой враг кричит.
— И при всем при этом ты не кажешься особо обеспокоенной такими доблестными подвигами.
— А ты, случайно, не слышал о моих? — спросила она с надеждой.
— Нет, — он и правда не слышал, хотя хотел бы послушать.
— Лжец, — сказала она, не в состоянии скрыть своего разочарования.
— Я слышал о многом, да, но не об этом. — Когда она открыла рот, чтобы, вероятно, перечислить ему свои подвиги, он добавил:
— И я не желаю о них слушать. — Да, он не хотел слушать, но было бы ложью сказать, что он не хотел о них узнать.
Огонь вспыхнул в ее глазах, и она снова облизала губы, сверкнув этим розовым язычком.
— Все, что я хотела узнать, это почему-у-у-у….
Резким движением рук он перекинул ее через голову. Девушка приземлилась на спину и перекатилась, но он предугадал это и перекатился в свою очередь, прижав ее к земле всем своим весом. У них за спиной раздались вздохи, потом смех и одобрительные возгласы. Однако, шаги по песку не последовали. Возможно, как и он, другие не могли преодолеть воздушный щит. Или, возможно, они просто наслаждались представлением.
Мгновенье Делайла лежала оглушенная.
— Что ты там говорила? — спросил он, самодовольно приподняв бровь.
— Отпусти меня, Лайел. Сейчас же.
Ее груди упирались в него, он чувствовал напряженные, жаждущие прикосновения соски. Это было искушением, таким искушением прикоснуться к ним. Он осознал, что дрожит от возбуждения.
— Что ты со мной делаешь? Как ты заставляешь меня вот так себя чувствовать?
Она моргнула, с искренним удивлением.
— Как вот так?
Он никогда не признается вслух в своих желаниях. Они были порочны, неприемлемы. О, он знал, что мужчины и женщины постоянно поддавались похоти. Знал, что многие, кто потерял своих возлюбленных, горевали некоторое время, а потом находили кого-то ещё.
Он так не мог, он не поступит так.
Сьюзан убили самым болезненным и жестоким образом, какой только можно себе представить.
Ее унизили, использовали, изранили и, наконец, сожгли. Она чувствовала, как ее ребенок умирал внутри, постепенно переставая толкаться и шевелиться. Она умоляла и звала Лайела на помощь, но он не смог вовремя до нее добраться. Он ее не спас.
Он не заслуживал второго шанса.
Он не заслуживал другую женщину.
Более того, Сьюзан не заслужила того, чтобы ее память затмила другая.
— Как вот так? — настаивала Делайла, потянувшись к нему.
Что она собиралась сделать, он, должно быть, никогда не узнает. Он с рычанием вскочил на ноги.
— Не прикасайся ко мне. Никогда. Просто держись от меня подальше, Амазонка. Поняла?
Он устремился прочь, не дожидаясь ответа. Прочь, пока не взглянул на нее, не увидел обиду в этих прекрасных глазах и не начал извиняться. Пока не стал просить ее не обращать внимания на его слова и прикоснуться к нему, как она и хотела. Пока он не набросился на нее, умоляя о возможности, которой не был достоин.
Песок летел из-под его ног, и он знал, что она уже встала.
— Я подошла к тебе только, чтобы узнать, не знаешь ли ты, почему нас сюда перенесли, — крикнула она ему вслед. Ее голос не выражал никаких эмоций. Только отрешенность, которую он неожиданно возненавидел не меньше, чем ненавидел драконов.
Молча, Лайел продолжал удаляться от нее широкими шагами с решимостью, которую он обычно приберегал для сражений.
«Один сексуальный взгляд женщины, и часть тебя уже страстно возжелала забыть о Сьюзан. Ты обещал ей вечность, а смог дать лишь несколько столетий. Ты жалок».
Съежившись, он зажал уши руками. Темные, предательские чувства нахлынули на него, практически забили ключом. Если они возьмут верх, Лайел знал, он погрузится в них навечно. Обратного пути не будет, возврата его рассудка не видать. Он забудет о мести, и будет жить только своей неуемной болью.
— Ты знаешь? Кто-нибудь знает? — кричала Делайла.
— Я знаю, — ответил звучный, прекрасный голос.
Глава 4
Делайла замерла. Этот голос… в нем чувствовалось такое могущество…
За всю свою жизнь она не слышала подобного звука и не ощущала такого явного присутствия неземной силы. И все же, подобное потрясение не шло ни в какое сравнение с тем шоком, который она испытала, оказавшись лицом к лицу — телом к телу — с Лайелом, царем вампиров. Ей приходилось слышать рассказы о его отваге, и, конечно, о его темной сущности, неутолимой жажде крови и власти. Если говорить начистоту, это были восхитительные качества, и она не могла подавить желание прикоснуться к нему снова и ощутить всю его мощь, всю его страсть. Вампир — воин до мозга костей, и ему однозначно все равно, что подумают о нем ее сестры. Он сражался бы за то, что захотел получить, и плевал бы на последствия.
Он был таким мужчиной, о котором Делайла мечтала все эти долгие годы, которого жаждала всей душой, особенно при виде воркующих парочек, не важно, какой расы. Мужчиной, которого, как она однажды думала, она нашла, но горько разочаровалась, выяснив, что тому было достаточно лишь одной ночи. Однако, в отличие от Ворика, который на пике страсти клялся, что будет всегда страстно желать ее, Лайел заявил, что не хочет иметь с ней ничего общего. Должна ли она ему верить? Ведь его обжигающие взгляды утверждали обратное.