До встречи с сенсеем оставалось четыре месяца, а мне по–прежнему негде было регулярно заниматься магией, поэтому оставались только физические тренировки, изучение литературы и редкие пробы и мелочи то там, то здесь. Полукнизлов мисс Фигг нам удалось отвадить от своего участка и участка Полкиссов, на котором тоже проводились «обработки от вредителей»: оказалось, что «зелье от кошек» также является неплохим средством против садовых вредителей и тли. Но весь Литтл — Уингинг же не опрыскаешь!
Животные и старуха наблюдали за нами, я боялся, что не смогу защитить Дурслей, если им попытаются прополоскать мозги, — всегда думай о худшем. Так что в школу мы почти всегда бегали. Я впереди, а Дадли с Пирсом меня догоняли, иногда неслись с дикими воплями, вроде «лови Поттера!». И тренировка, и одновременная дезинформация «врагов», если таковые у нас имелись. Людям вообще свойственно додумывать о ситуации большую её часть. В школу надо было носить форму, а после учёбы мы, чтобы пачкаться было не жалко, надевали старые вещи. Большой Дэ сильно похудел и вытянулся благодаря нашим занятиям, закаливанию и турнику, я тоже подрос. Решил пока «Костерост» приберечь и посмотреть на формирование своего нового тела в естественных условиях без препаратов. Быть коротышкой совсем не хочу, но может «само вырастет». Я много прыгал и висел на перекладине.
В общем, с бегом расчёт был на то, что, когда пронесёшься быстро мимо, то и не заметно, что там на тебе надето или как ты выглядишь. А забор у нас хороший. Иногда я специально облачался во что–то из растянутых старых вещей Дадли, нацеплял на нос оправу от своих бывших очков, из которых вытащил стёкла, и прогуливался по соседнему кварталу. Как–то настораживало, что никто из соседей не обращал на мой внешний вид никакого внимания. Хотя, насколько я «поварился» в местной культуре, тут принято заботиться о детях.
Я узнал, что тут существуют службы, которые следят за обращением с детьми. Та же Марта Полкисс, мама Пирса, рассказывала тёте Петунье о «неких Смиттах, которые плохо обращались со своим родным ребёнком». Что–то там из разряда «наорала в магазине», так на эту Смитт поступила жалоба от соседей в «соответствующие службы» и было вынесено предупреждение и «вроде бы штраф». Слушать всё это было крайне удивительно, если учитывать то, что Полкиссы были нашими соседями по заднему двору, а Гарри говорил мне, что родня постоянно на нём срывалась. И как бы эта самая Марта спокойно дружила с тётей и совершенно не реагировала на «угнетение ребёнка», как, впрочем, и остальные соседи.
Если выявлять самый плохой расклад, то получалось, что жителям Литтл — Уингинга малость прочистили волшебством мозги, мораль и добродетель. Или выходило, что в одном небольшом городке собралось сразу куча чёрствых и бессердечных людей, которым было плевать на явные проблемы сироты. Потому что даже меня — «демона», которого ненавидела вся деревня, привечал и подкармливал Теучи–сан. Была женщина из приюта, которая обо мне заботилась. Один ирьёнин из госпиталя… Иногда я получал под порог дома посылочки с едой или вещами. Сейчас я понимаю, что, скорее всего, людям, которые бы хотели обо мне позаботиться, этого не давали делать, угрозами или прямым приказом — всё же деревня у нас военная. Третьему нужен был послушный дикарь, вскормленный из его рук… А волшебникам подобное провернуть ещё проще.
Как же от этого противно, когда разменными монетами в каких–то взрослых играх становятся дети! Наивные, бесхитростные, ещё совсем глупые и не знающие жизни. А особенно, если тебя из жизни «обычной», как кутёнка, бросают в водоворот «волшебства».
С тем, кто не знал тепла и любви, претерпевал лишения, легко договориться, поманив лаской и сытой, красивой жизнью.
Планами на этих каникулах стало решение проблемы защиты. Точнее, испытания, благодаря которым я, как надеюсь, смогу соорудить себе место для магических тренировок.
До Рождества я старательно набивал непослушную руку, рисуя блоки фуин на листах с помощью чернил. Выходило очень коряво. На Рождество тётя Петунья подарила мне хорошую кисточку, с длинным ворсом, и окончанием в три волоска. Даже не представляю, как и где она нашла в Англии настоящую кисть для каллиграфии, но дело пошло на лад. Неделю назад я смог нормально отрисовать самую простую связку символов для взрывной печати. Такое счастье испытал, словно в детстве, когда мне наш Ирука–сенсей вручил протектор шиноби Конохи, а потом до отвала накормил раменом.
Теперь надо проверить, работает ли моё фуиндзюцу в этом мире. На магии, а не на чакре. Очень хотелось, чтобы работало.
Но дело было в том, что, по идее, рисовать печать надо было собственной кровью немного смешанной с чернилами, так как именно кровь является проводником магии. Соответственно, кровь должна быть свежей, чтобы не свернулась. А для начала надо было пустить себе кровь. С самим действом трудностей у меня не было, тем более моя ранозаживляющая мазь тут очень пригодилась, но если судить, как отреагировал Снейп–сенсей… Тётю хватит удар, если она застукает меня за подобным занятием с ножичком и кисточкой в руках. Отсюда вывод: нужен помощник, который бы стоял на стрёме. Ну и условия: посуду, место. На улице это делать опасно, к тому же ещё неизвестно, кто тут может слететься на кровь волшебника. Книга о магических созданиях меня сильно впечатлила. Так что работать надо в доме.
Из кровопускания следовало несколько проблем: общая слабость на фоне кровопотери и утрата концентрации, которая необходима для того, чтобы рисовать фуин. Всё же тело у меня детское, ещё слабенькое, без чакры.
То есть в перспективе, если выяснится, что мои фуин на крови будут работать, требуется решить проблему со свёртываемостью крови — тогда я смогу заготовить кровяно–чернильную смесь для последующих фуин. А ещё надо будет разжиться кроветворным зельем у сенсея. О существовании такого я узнал из книги по самым популярным ингредиентам для зелий. Кстати, помнится мне, что нас в Академии лет с десяти гоняли каждую неделю в госпиталь на сдачу крови. Ирука–сенсей объяснял, что так организм привыкает к частым кровопотерям, которые неизбежны для шиноби, и подстраивается, в дальнейшем повышая регенерацию. Может враньё, не знаю… Но получалось, что от пятидесяти–ста миллилитров раз в две недели и я не помру. Впрочем, чтобы разок попробовать, столько и не надо. А загадывать пока рановато.
— Чего делаешь, Гарри? — в комнату заглянул брат.
— Надо кое–что секретное сделать, думаю как, чтобы тётя не зашла и не запалила, — признался я.
— Это легко, — улыбнулся Большой Дэ. Он вышел и прокричал вниз: — Ма–ам! Мы с Гарри хотим медитацией заняться, ты к нам не входи, не мешай, чтобы не сбила меня, как в прошлый раз, когда только получаться начало! Хорошо-о?
— Поняла, занимайтесь, — ответила тётя Петунья.
— Элементарно, — пожал плечами Дадли в ответ на мой восхищённый взгляд. Действительно — просто и результативно.
— Ты крови не боишься? — на всякий случай спросил я. — Мне нужна моя кровь, чтобы попробовать нарисовать магический знак.
— Не-а, не боюсь, — мотнул головой брат. — А что с этим знаком должно быть?
— Если получится как надо, то по идее должен немного взорваться, — ответил я, доставая мазь, бритву, плошку, чернила, кисть и листы.
* * *
Испытывать печати мы пошли к реке. Ну как «к реке», Слипкрик не зря называлась «спящим ручьём», это была мутная, мелкая и еле текущая речушка, которая впадала в реку Вэй. Я выбрал её полигоном для испытаний, потому что близко вода и если что, то имелись все шансы затушить огонь. К тому же там было не так много народу.
Дадли придумал привязать к картонке бечёвку и попробовать сразу на воде, когда узнал, что печать можно взорвать дистанционно. Так мы и сделали.
* * *
— Охренеть… — первое, что я услышал от брата, когда слух вернулся.
Одновременно подумалось: «хорошо, что я теперь не ношу очков, а то бы разбились» и «молодцы мы, что на воде решили попробовать».
— Валим, — скомандовал я Дадли.
На такой огненно–водяной гейзер точно должны прибежать люди и тут никакое волшебство, рассеивающее внимание, не поможет.
О свойствах магической крови надо очень серьёзно подумать. А ещё я теперь точно знаю, что это работает. Н-да, не ожидал. Если сравнивать с чакрой, то мощнее раза в два будет, правда, я как бы магией или чакрой не наполнял, только послал импульс силы, как обычно при взрыве.
— Это было как динамитная шашка! — возбуждённо махал руками Дадли. — Простой листок с рисунком! Ну ты на самом деле крутой волшебник!
— Да, не думал, что так мощно получится, пожалуй, для подобных печатей надо сильнее разводить кровь чернилами, — потёр я шею.
В голову сразу полезли разнообразные мысли и вопросы. А сможет моими печатями воспользоваться другой волшебник, или кровь отреагирует лишь на мою магию? А что если это будет кровь волшебного существа или сквиба? Каким будет барьер печатей и будет ли он работать? Смогу ли я сделать пространственный свиток? Как отреагируют местные заклинания обнаружения на мою фуин–магию? И многие другие.
Но, главное, у меня уже есть какое–то оружие и защита в этом мире. От этого на душе становилось несколько спокойнее.
— КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ —
© Copyright: Кицунэ Миято, июль — август, 2015
Часть 2. Глава 1. Приближение дня «Икс»
24 июля 1991 г.
Англия, Литтл — Уингинг
Через неделю мне, или, точнее, этому телу, исполнится одиннадцать лет. Те самые одиннадцать, которые изменили жизнь Гарри Поттера и «вернули» Мальчика–который–выжил в магический мир. Да–а–а… Я начал менять своё окружение три года назад и, думаю, что следует окончательно привести мысли в порядок, сформировать чёткую «маску», определиться с линией поведения, а ещё немного освежить память медитацией и чтением записей, которые я сделал, когда попал сюда. День «икс» всё ближе и ближе. Он был волнительным для Гарри, и об этом дне мне известно достаточно много.
Впрочем, я так и не догнал, с какого перепугу за Гарри припёрся тот волосатый гигант, который, насколько я понял, работает в школе лесником. Лесником! Невероятно огромный патлатый мужик в мире магглов, от которых типа скрывают все чудесатые чудеса.
Снейп–сенсей упомянул, что за юными волшебниками, которые не в курсе, что они волшебники, и живут в мире магглов, приходят учителя и деканы «Хогвартса» — я, наконец, выучил название будущей школы, также, как и множество местных названий, имён и фамилий, а сначала шло «со скрипом». Три года в английской школе, в которой талдычат почти одно и то же, кого угодно отличником сделают, лишь бы отстали.
Возвращаясь к школе магии и волшебства: взрослые маги всё объясняют родителям магглорождённых учеников, передают письмо–приглашение, сопровождают родителей и ребёнка на волшебную улицу, на которой можно купить всё к школе. Да и вообще. Заявится к тебе непойми–кто, какой–то странный чудик, и скажет, что забирает твоё чадо малолетнее в закрытую школу–интернат до следующего лета. Дадли с Пирсом вот поступили в «Академию Смелтингс», тоже школу–интернат, как и множество в Англии, но оттуда можно уходить на выходные и праздники домой и расположена она в нашем графстве Суррей, а не непонятно где в Шотландии. Сдаётся мне, что учителей посылают не просто так, а чтобы родителям немного в голове «поправить». И те с радостными улыбками на лицах отправляли своих кровиночек непонятно куда и непонятно с кем.
В прошлом году у Снейпа–сенсея я нашёл книгу про защиту сознания и чтение мыслей. Эту книгу он мне дал с собой в Литтл — Уингинг, вместе с десятком других, как и в самый первый год, для изучения, так что прочитал её от корки и до корки, тем более, сенсей обмолвился, что Директор Хогвартса из таких же «читальщиков», как и он сам.
Защите сознания меня учили и Ино, и Курама, у шиноби свои секреты, но информация никогда не бывает лишней. И эта информация меня несколько успокоила. Выяснил, что без палочки и специального заклинания волшебники могут прочесть только «первый слой», даже сквозь «маску» не смогут заглянуть, по идее. И, похоже, они вообще не в курсе о потоковом сознании и его разделении, что показалось мне довольно забавным. Как они думают тогда? Одним куском? Или одновременно только о чём–то одном? Сколько же они времени тратят на обработку информации? Впрочем, что–то мне подсказывает, что Снейп–сенсей тоже научился разделять мыслительные потоки, возможно, как–то интуитивно.
Для чтения мыслей и внушений волшебнику надо смотреть прямо в глаза «пациенту». А я бы и так не стал в глаза магам заглядывать, особенно после ежегодной–то «обработки» Пирса сенсеем и демонстрации подобных талантов. Радует уже то, что подобным даром обладает не так много магов. Впрочем, для остальных есть заклинания внушения и подавления воли, так что тоже не фонтан.
При поверхностной легилименции речь не идёт о прошлом, жутких тайнах или чем–то таком, максимум такие «читальщики» смогут определить врут им или нет, и какие–то мысли, крутящиеся на поверхности, которые физиономист и без всяких палочек и заклинаний поймёт. Я, например, таких навыков не растерял, да и, как оказалось, и в нашем, и в этом мире люди испытывают всё те же чувства, которые выражаются и считываются с их лиц почти так же, как привык я.
Легилименты весьма опасны, когда пользуются палочкой и специальными заклинаниями «глубокого чтения»: взрослого–то волшебника могут ничего не соображающим «овощем» оставить, если тот против, чтобы кто–то в его памяти копался. Так что весьма радует, что с детьми, до пятнадцати лет, все эти «менции» вообще запрещены. Запрет исходит от того, что опасно не только для ребёнка, но и для «мыслечитателя»: так может сырой магией или «магическим откатом» жахнуть промеж глаз, мало не покажется. Но всё это, естественно, относится только к волшебникам, на магглов или сквибов можно влиять почти неограниченно. Так что мои теории промывания мозга жителям нашего городка подкрепились выданной Снейпом–сенсеем литературой.
— Гарри, ты спишь? — раздался голос Дадли на лестнице над моим чуланом.
Надо же, как брат тихо прокрался, ни одна ступенька не скрипнула. Зачёт по скрытному проникновению. Как мне подсказывают мои внутренние часы, ещё только пять с половиной утра. Как ни крути, а Большой Дэ не дурак подавить подушку. Тётя Петунья ещё не встала, чтобы завтрак готовить, это у нас каникулы, а так–то сегодня среда — рабочий день для дяди Вернона.
— Нет, не сплю, — отозвался я, и через пару секунд в мой чулан заглянула светловолосая голова брата. — А ты что вскочил в такую рань? Ещё час до подъёма.
— Не спится, — заворчал Дадли и забрался ко мне. — Уже совсем скоро, да?..
Да, тяжёлая тема.
В сентябре каждый из нас отправляется в свою школу, и ещё неизвестно, заберёт ли меня нынче Снейп–сенсей к себе на август. Когда я был у него в прошлом и позапрошлом годах, мы почти на весь месяц отправлялись в поход за ингредиентами. Здорово было. Я тогда возвращался такой же, как и Дадли с Пирсом из «лагеря» — загорелый и весьма довольный жизнью. Конечно, в основном мы просто собирали различные травы и минералы, но я как всегда — удачлив, и бывало, что находил очередную редкую дрянь.
Это было немного похоже на наше путешествие с Джирайей. Мы жили в палатке, которая снаружи выглядела в сто раз меньше, чем изнутри, и там было практически всё, что надо для жизни. И книги, и еда, и разговоры с сенсеем о магическом мире. Снейп–сенсей только газеты не давал читать, которые ему сова приносила в Коукворт, в походе–то нас не беспокоил никто, и взял с меня обещание, что я не проговорюсь о том, что он меня чему–то учил. А ещё сказал, что в школе от него поблажек мне не будет. Впрочем, это было и так понятно, сенсей — принципиальный. В прошлом августе он своего приглашения не повторил, так что непонятно, уеду ли я к нему, или мы с Дадли всё же, наконец–то в первый раз, съездим в детский лагерь. А то, может, и вовсе здесь останемся, всё же последнее лето перед «взрослой жизнью», у тёти Петуньи так вообще вся любовь обострилась на этом фоне. Мимо пройти невозможно — начинает тискать и причитать, а то и вовсе расплакаться может.