Ну, в принципе, да. Но ради чего такие жертвы с его стороны? Я сделала два шага назад, давая ему возможность оторваться от холодной стены. Он улыбнулся. Я повернулась и медленно пошла вверх по переулку к центральной улице. Такого со мной никогда не происходило, я просто не знала, как поступить. И вдруг услышала, что этот молодой человек засеменил за мной. Мои каблуки стучали по асфальту, и этот звук отражался от стен домов и разносился по темному переулку, в конце которого уже сияла огнями главная улица города. Я вышла на свет неоновых огней.
– Сэм, – услышала я его голос сзади, – куда ты идешь?
– Домой, – ответила я, не оборачиваясь. Куда мне еще идти?
– Ааа, – протянул он, – ну так ты согласна сотрудничать?
Я решила повернуться, чтобы вновь посмотреть на него. Раз уж этот парень так упрям и невесть откуда смог узнать столько обо мне, то вдруг он и вправду может поведать что-то интересное. В любом случае упускать его из вида нельзя, а убивать жалко. Такой молодой… Могу ли я ему доверять? Осознавая всю комичность этой ситуации, я подумала: а вдруг?
– Хорошо, я согласна. Но только за возможные последствия нашего общения я не отвечаю, – как можно более холодно процедила я.
Его глаза заблестели:
– Ничего страшного, я все понимаю!
Я скривила губы. Мда, наверное, мне будет непросто.
– А где ты живешь? – с интересом спросил он.
– Неужели не знаешь? – хмыкнула я.
– Я еле выследил тебя. Сама понимаешь, как это непросто, ты же не проходишь паспортный контроль и прочее. Еще не успел узнать, где ты остановилась, – виновато пробормотал парень. – Если честно, я уже которую ночь брожу по улицам, наобум высматривая тебя.
Все-таки откуда он про меня знает? Ладно, это потом.
– Я снимаю частный дом.
– О, я мог бы догадаться! Тогда едем? – воодушевленно спросил он и пошел ловить такси. Разве я его приглашала?
Через минуту он подъехал ко мне в одиннадцатой модели Жигулей с шашечками на крыше и помахал рукой из салона. Я открыла дверь прежде, чем он успел бы сделать это за меня, и села на заднее сидение рядом. Не хотелось привлекать взгляды подобным вниманием к моей персоне, поэтому лучше быстрее юркнуть во тьму салона и захлопнуть дверь. Хватит и того, что ехать приходилось в болтливой компании, хотя мне привычнее молча отсиживаться в темноте.
– На Первомайскую, – почти шепотом сказала я водителю, а парень заерзал по сидению.
Мы проехали центр, свернули у рощи и попали на дорогу с изъезженным асфальтом. Машину тряхнуло на кочке. Две узкие улочки низких домов. Между раскидистых ветвей фруктовых деревьев виднелись вылинявшие крыши.
– Забыл представиться, Денис Максимович Покровский, – кивнул он с улыбкой и протянул руку, – можно просто Денис.
Я пожала его руку, заметив, как он изменился в лице, прикасаясь к моей ледяной, твердой и мертвенно бледной кисти. Это вызвало у меня улыбку. А ты как думал? Когда мы подъехали к моему дому и вышли из машины, справившись со своей небольшой паникой, я решилась разглядеть своего спутника повнимательнее. На вид он был ухоженным молодым человеком. Ему было лет двадцать пять, волосы светло-русые, взъерошенные, длиной чуть ниже ушей, глаза серые, сам он среднего для мужчины роста, одет в серую кожаную куртку нараспашку, фиолетовую рубашку, темные джинсы и кеды. Он поймал на себе мой взгляд и улыбнулся. Я покачала головой с мыслями о том, что заварила кашу, которую не хотелось есть, если можно так выразиться, и стала копаться в карманах, гремя ключами. Вытащив свою громадную железную связку, я принялась вставлять их один за другим в три замочные скважины. Все остальные ключи были предназначены для замков с внутренней стороны. Я толкнула тяжелую дверь, и она нехотя отворилась. Я никогда не хранила в своих домах ничего ценного, золота или денег у меня нет, но все же незваным гостям было чему подивиться в моем доме. Включила свет в прихожей, скинула туфли, повесила кардиган на крючок и повернула в зал, где у меня стоял большой диван. Пока я распахивала окна, мой гость направился на кухню. Денис уже чувствовал себя как дома, хотя ему этого никто не предлагал.
– Как хороший дом, какой тут мрачноватый уют! Интересно, интересно, а сколько всего комнат?
Я легла на диван, свернувшись калачиком и молчала.
– Да у тебя в холодильнике какой-то филиал фармацевтического завода! – прокричал он из кухни. Дверца громко хлопнула, и парень зашаркал ко мне в зал.
– Я несколько ночей не спал и почти не ел, – добавил он.
Я что теперь обязана его кормить?
– По-моему, на чердаке кто-то завелся. Иди посмотри, может их можно зажарить, – безэмоционально предложила я.
Парень скривился, обреченно вздохнул, но все же заглянул в подвал и на чердак.
– Все проверил?
– Пойду поищу тут ближайший магазин, посмотрю окрестности! – крикнул он из коридора и хлопнул дверью. В надежде на то, что он не вернется, я закрыла дверь и устроилась перед телевизором. Но где-то через час до меня донесся его запах и звук шагов по улице. Когда я отворила ему дверь, он зашел с торжествующим видом, я недовольно вздохнула.
– Наверное, нам будет сложно понять друг друга, но это ничего, – он задумался. – Слушай, а ты можешь превращаться в летучую мышь?
Что он хочет услышать в ответ на этот бред? Как с такой фантазией он вообще смог меня найти?
– Да. А еще извергать огонь и превращать все в золото.
– Серьезно!?
Это становилось невыносимо! Я фыркнула, сдерживаясь от дальнейших возмущений. Денис переменился в лице.
– Ладно-ладно! – хмыкнул он. – Мне просто интересно. Я ведь никогда прежде не общался с живым вампиром.
– Живых вампиров не бывает, – огрызнулась я.
– Звучит пессимистично.
– А что ты хотел услышать?
Денис сразу же воодушевился.
– Ну знаешь, я бывал во многих библиотеках с самыми редкими экземплярами, но даже там, к сожалению, нет разделов вроде: «Вампиры. Виды и ареалы обитания» или «Жизнеописания известных вампирских деятелей. Пятьсот лет в четырех томах». Как бы это ни звучало, сейчас ты единственное наглядное пособие. О вас пишут разные небылицы. Но ведь все сказки имеют свою подоснову. Так что про выдвигающиеся клыки – это ведь миф?
– Просто крепкие зубы.
– Вечная жизнь?
– Да, в комплекте с внешностью мертвеца.
– Осиновый кол? – ничуть не смутившись, продолжал он.
– Если ты собрался меня убить, тебе надо поискать нечто поэффективнее.
– Серебряные пули? – улыбнулся Денис.
– Ну, столового серебра я не боюсь. Пули на себе не испытывала.
– Аллергия на чеснок?
– Нет. Обостренное обоняние.
– В зеркале?
– Отражаюсь.
– Тело способно залечивать любые раны?
– Да.
– Кислород?
– Не нужен.
– Можешь карабкаться по отвесной стене?
Я киваю.
– По потолку?
Киваю.
– Вот это да! – улыбаясь, выдохнул Денис.
– Я ответила на все твои вопросы?
Я поймала его взгляд. Странно. На меня никто никогда не смотрел с таким… уважением? Обычно со страхом или интересом, но не с уважением.
– Ты идеальна! – вынес он свой вердикт. – Всесильна!
– Я не всесильна! – его любование мной начало меня бесить.
– Разве нет?
– Если бы я была всесильна, то давно бы сделала так, чтобы ты говорил в полтора раза меньше!
Он засмеялся и одобрительно покачал головой.
Не имея привычки слушать комплименты, даже подобного рода, мне ничего не оставалось, кроме как молча встать и уйти на кухню. Я завела старые часы и смахнула пыль с мебели.
Вдруг до меня донесся громкий жалобный скрип, это Денис рухнул на мой старый диван. Затем я услышала скрип карандаша по бумаге. Немного постояв на кухне, я решила, что пора бы ему выкладывать свой план по «спасению» меня, но тут прямо на моих глазах, он откупорил мою дверь, крикнул мне: «До скорого» и улизнул.
Замечательно, и чего мне теперь ждать? Факелов и инквизиции? Я вышла в сад, завернувшись в шаль и кардиган пшеничного цвета не от холода, а чтобы не вызвать удивленных взглядов у соседей, которым и без того, наверное, кажусь странной. Уже не лето, вечерами им бывает холодно. Одна из самых странных ночей, что только случались со мной. Пели сверчки. Я присела на лавочку послушать их и немного отвлечься. Моя соседка через дорогу повесила белоснежные простыни сушиться на веревку: в ночи они светились каким-то млечным светом, и от них веяло свежестью. Я закрыла глаза от удовольствия и принюхалась к доносившимся отовсюду запахам печного дыма, тлеющей листвы, мыла и всего такого заманчивого для меня. Когда никто не видел, я бродила под окнами и иногда позволяла себе заглянуть внутрь. Я не могу войти в дом, в котором живет человек, но даже если бы могла, вряд ли осмелилась. Там все так мило, так тепло, уютно. Я просто не имею права прикасаться к этому.
Я вернулась в дом. Ночь шла к концу. Закрыла дверь на все засовы и вернулась в комнату. Осенний день убывал, ночь становилась чуть длиннее, но рассвет уже бросал свои окровавленные лучи в мою гостиную. А в ней жил полумрак, такой тревожный и липкий. По переплетам старых книг серебрилась паутина. Я уныло посмотрела на ставни и развевающиеся шторы. Утро. Рассвет. Снова яркий солнечный день. Я подняла к лицу свои серо-синие тонкие руки. Солнце дает жизнь. Мы с ним противоположны. Я осторожно подошла к окну, обходя все световые пятна на полу, от которых уже пахло обжигающим зноем, пробирающим до костей. Потянула за веревочку, которой притягивала к себе створки ставен, плотно захлопнула их, задернула шторы, перекрыв солнцу путь в мой дом, и вокруг меня плотным кольцом замкнулся мой мир. Темный и пустой. Моя серая кожа, к которой вот уже полтора века не прикасался ни один луч солнца, на рассвете всегда слегка ныла, по-своему встречая день. Я вздохнула и пошла на кухню к холодильнику, где помимо банок крови, сцеженной с коров, кабанов, лосей и прочих живых существ, стояла бутылочка Лимончелло. Я достала красивый пузатый фужер, плеснула Лимончелло и села на табуретку, вытянув вперед бледные ноги. Напиток сверкал и переливался в бокале, как жидкое солнце. Лимон – цитрусовый фрукт, растет в жарких странах, от него пахнет солнцем, которое он впитал внутрь себя. Я посмотрела в зеркало перед собой. Худая, высокая девушка непонятного возраста, длинные темные растрепанные волосы, серая кожа, уродливые ногти, широкие зубы, мертвые глаза. А там, на улице, пекло ядовитое солнце, и если дотронуться до дубовой стены дома, почувствуешь жар. Я плашмя упала на дощатый пол, бутылка звякнула, и Лимончелло растекся по полу, заливая мои темные волосы.
Очнулась я только вечером, почувствовав холод приближающейся ночи. Из щели в полу бежал сквозняк. Пахло сумраком, собачьим воем и ночными мотыльками. Я вскочила на ноги – люди. Пахнут. Охотничий инстинкт каждую ночь. Я рванула дверцу холодильника, схватила кровавую банку и огромными глотками выхлебала всю без остатка. Люди пахнут. Они всегда пахнут. Каждый по-своему: кто-то чистотой, свежестью, а кто-то беспорядочными связями, человеческими отбросами. Таких обычно едят чаще. Порок придает вкус, все вампиры немного падальщики. Надо одеться и прогуляться по саду.
Я сидела на крыльце, наблюдая, как мотыльки бьются о лампу фонаря. Лунный свет струился по листьям и капал серебряной росой в траву. Прохладный ветерок играл моими волосами, и они блестели россыпью красных огоньков в тусклом электрическом свете. Я дочитывала книги, которые тайком взяла из библиотеки, пора было их возвращать. В тот вечер со мной была «Капитанская дочка» Александра Сергеевича Пушкина. Я уже читала ее когда-то и вновь пробегала глазами строчки:
– Вампиры!
Я подняла глаза на Дениса, перебившего мое чтение.
– Что?
– Как всегда печальна! Это у вас так принято? – хмыкнул Денис, подсаживаясь ко мне. У него в руках была бутылка с надписью: «Красный чай». В одном ухе наушник-капелька, я услышала песню, это Alphavile – «Forever Yong». Бросив на него безразличный взгляд, вновь опустила глаза в книгу. За столь короткое время его болтовня мне уже так надоела! Будто и не было этих ста пятидесяти лет одиночества.
– Что за странное кольцо у тебя на пальце? – вдруг заметил он.
Я посмотрела на свое кольцо с большим темно-лиловым камнем в витой оправе из черненого серебра.
– Оно было на мне с самого первого дня. Когда я стала вампиром. Не знаю, откуда оно. Наверное, это кольцо что-то значило для меня. Я не помню.
– Да? А как все было? – заинтересованно спросил Денис.
Я опустила глаза. Неприятно к этому возвращаться. Даже мысленно.
– Все очень размыто, – тихо прошептала я. На меня накатился комок воспоминаний, который обычно предпочитаю откатывать подальше.
– Ну и что, расскажи, что помнишь. Я вздохнула.
– Не хочу говорить об этом.
– А как же наш эксперимент? Взаимно полезный, кстати!
– Со своей стороны я пока никакой пользы не вижу, – огрызнулась я.
– Всему свое время!
Мое обращение – это не то, о чем можно рассуждать как о погоде за окном, прошлогодних заморозках и просмотренном кино. Наверное, мой взгляд в тот момент отражал всю полноту моего нежелания говорить об этом, потому что Денис, воскликнул:
– Ты так на меня смотришь, будто я тебя на голгофу отправляю! Просто расскажи, что помнишь.
Помнила я немного и даже это старалась забыть.
– Я очнулась в старом замке, на огромном диване. У меня болело все, кроме разве что волос и ногтей. Надо мной склонился мужчина: бледное лицо, темные глаза и длинные темные волосы. Это лицо я запомнила навсегда. Его зовут Венселас де Лакорт, и он создал меня. Он – первое мое воспоминание. Все, что происходило со мной до этого, исчезло. Я не помню, где я родилась, где жила, когда была человеком. Вряд ли я жила в том замке. Хотя, кто знает. Я с трудом помню, что он говорил мне тогда. Боль во всем теле, жажда, сухость во рту и шум в голове мешали мне тогда трезво мыслить. Помню, он просил меня успокоиться, старался удержать. Еще он называл меня по имени. Имени этого я, конечно, не запомнила и сейчас очень жалею об этом. Помню только ужасное чувство бессилия и страха… Находиться рядом с ним было невозможно, но я постоянно чувствую нашу неразрывную связь, от которой мне уже не избавиться никогда. Ведь его кровь навсегда будет во мне.
Я сбежала от него той же ночью, сразу, как только смогла хоть как-то передвигаться. Это было во Франции в 1860-х годах. Но он до сих пор меня ищет. Конечно, мы встречались с ним после, ведь вампиру не так сложно выследить свое «дитя»: кровь зовет. Каждый раз, как я почувствую его рядом с собой, я бросаю все и бегу, пока не падаю от усталости, а за это время успеваю пробежать континент. С каждым разом мне становится все сложнее от него сбегать. Наши встречи не предвещают мне ничего хорошего. Земной шар не такой уж и большой, и прятаться становится все труднее. Сначала я скрывалась в самой Франции, потом уехала в Англию и часто переезжала из города в город, из страны в страну. В Америке я решила взять себе это имя – Сэм Вишес, одно из многих. Но он и там находил меня. Поэтому я приехала сюда. Не знаю, что может привести его в этот тихий маленький город. Скорее всего, я еще долго его не увижу, но однажды мы встретимся – это точно.
На весь мой рассказал, Денис лишь хмыкнул, пожал плечами и сказал:
– Не все так страшно. И возможно, твой отец-создатель по крови ничего плохого и не хотел. Зачем было сбегать не разобравшись?
Я удивленно уставилась на него.
– Ты вообще меня слушал?
– Да!
– То есть моя жизнь – это так, пустяки?
– А что с ней не так? Он не убивал тебя, а сделал вампиром!
– Это одно и то же.
Денис выразительно и с усмешкой посмотрел на меня, будто бы я только что сказала, что земля плоская и стоит на трех слонах.
– Ты же живая утопия человечества о вечной жизни и вечной молодости! Время для тебя ничего не значит, ты молодая, красивая, ты можешь успеть все: побывать в разных странах, прожить сотни жизней.