Возле двух больших пластиковых баков синего цвета, в компании жирных мух, сидела блохастая собака, предусмотрительно укрывшаяся от капель под навесом. К нам псина не побежала, ленится, давно плетку не нюхала. Глянув пару раз в сторону пикапа, она, как ни в чем не бывало, сидела в сторонке и задумчиво смотрела на огонь, смотрела, смотрела… Квинтэссенция тоски собачьей…
Где-то замычала корова, громко заплакал ребенок, треснула какая-то доска. И над всем этим главенствовал всепроникающий, излишне резкий стук дизельного двигателя компактной электростанции, подававшей в Форт-Манн энергию. В дальнем углу усадьбы форта находился особо приметный объект карликовой инфраструктуры поселения — сколоченная из лесин вышка трехлопастного ветряка. Фабричного, между прочим. На Лете тоже встречаются ветроустановки, но все они кустарного производства, что-то не заносит фирменное в Прорезы…
Длинный пластиковый шланг тянулся от реки к электронасосу, еще один уходил от агрегата к огородам. Там же виднелись заросли кустов, что-то типа акации, непонятно, дичка это или растение плодоносное.
Ну, по крайней мере, горючее у них точно есть.
Техника в Форт-Манн тоже имелась. Возле главного дома, под тенью крыши, замер в ожидании работы большой утилитарный квадроцикл с прицепом, рядом к стене прислонился простенький байк. В открытых дверях одного из сараев стоял самый настоящий трехколесный тук-тук с тентом, конструкция таиландского или малайзийского типа. Во дворе на деревянных подпорках мокла под дождем рама маленького грузовика. К ней в придачу шла почти очищенная от старой краски кабина без дверей с поднятым капотом и кузов. Узлов трансмиссии не видно.
С трех сторон хозяйство забирал в периметр невысокий, по грудь человеку, заборчик из переплетенных веток.
В моем представлении форт — это нечто капитальное, обязательно каменное, Криста приучила именно к такой картинке. Однобашенная цитадель с широкими серыми стенами и редкими бойницами, старая, кое-где мощные зубцы осыпались… Стена очень широкая, на ней стражники бдительно тянут службу. Пушка или пулемет. Круглая площадка-двор, где есть немного деревьев, обязательный колодец. За стенами прячутся хозяйственные постройки, в которых хранятся припасы отважного гарнизона.
А здесь… Колхоз, в общем.
Хуторок в лазоревой степи, правильно я прикинул вначале.
Если тут что-то и может ассоциироваться с укреплением, то это мешки с песком, выложенные, в том числе, и вдоль стен некоторых строений — по самые окна. Проемы узкие, со ставнями. Им бы сруб сюда! Да из солидных стволов. Такой же, что стоит в Ущелье Колбасы, толстенную стену которого хрен из ружья пробьешь, пожалуй… Ан нет, обходятся примитивными халабудами, собранными из досок и щитов, оставшихся после разбора тарных ящиков. Странные порядки установлены на Платформе-5. Жители опасного фронтира, ежедневно занятые реальным делом, вынуждены набивать песком мешки, а неизвестные вертолетчики за здорово живешь отвозят далеко в горы целые турбазо-амбары. Как на выставку, посещать которую никто не собирается.
Так что, если… Не, провальная идея. Чтобы после опустошения амбара разобрать, вывезти дом сюда, а здесь его выгодно продать, потребуется тяжелая техника.
А у них тук-туки.
Видимо, решив, что информации хватает, флегматичный дедок, прислонив свою винтовку к скамье, встал и махнул нам свободной рукой. Скорее всего, тяжелый опыт проживания на границе давно научил старика быстро определять, кто твой друг, а кто недруг, с кем нужно сразу на ножи выходить, а с кем и на брудершафт вмазать не грех.
Я махнул в ответ и повернулся к своим.
— Машет, идем знакомиться.
Когда «Апач» медленно проезжал через мост, я заметил внизу у берега стоящие на привязи лодки, одна была с подвесным мотором «Эвинруд»..
Подводя машину не к самому зданию и остановившись чуть подальше, я отдал команду на выход. Со стороны форта навстречу веером выдвинулась делегация. По центру шли двое: тот самый дедок в застиранной джинсухе и похожий на него коротко стриженный молодой бодрячок в кепи с длинным козырьком и в камуфляжных штанах. Следом и правее — девушка лет восемнадцати с темными волосами, собранными в узел, васильковое платье перетягивал поясок с ножнами. Слева настороженно двигался бритый налысо худощавый парнишка в песочного цвета шортах и футболке с какими-то кровавыми чертями на груди, явно ее братец. Рядом вышагивала женщина в цветастом платке — мать семейства, на вид строгая женщина с револьвером в открытой кобуре. И у всех, кроме нее, были самые настоящие винчестеры с легко узнаваемой скобой Генри! Глава процессии, кроме тяжелой болтовой винтовки, тоже имел револьвер. Как на плакате.
— Джон Маллет! — представился он гортанным, если не лающим голосом, останавливая свою разношерстную команду. — Приветствую вас в укреплении Форт-Манн! Полковник Маллет, таково мое прозвище. Новенькие? По-моему, мы раньше не встречались. Вы не похожи на лостов, значит…
Лосты, лосты… Что старик имеет в виду? Потерявшиеся?
— Скауты-поисковики? Гм… Нет-нет, мимо нас вы точно не проходили. Скорее контракторы, я угадал? По доставке грузов? — радостно улыбнулся мужчина, присмотревшись к ящикам и коробкам, которыми был набит кузов пикапа.
— Дарий! — я осторожно пожал сухую руку. — Это Винни и Алекс, мы напарники. Вы сказали, по доставке? Это вряд ли, скорее все-таки лосты… Второй месяц мотаемся по лесам и прериям, плохо понимая, каким образом и почему здесь оказались.
— Хо-хо! Это моя работа, парни! — гордо заявил Полковник, еще сильней распрямляя плечи. — Идемте, вам все расскажут. Машину лучше поставить во дворе, будет обидно, если в нее попадет шальная пуля. Эй, Ричи! Останьтесь вместе с Майком и внимательно последите за дорогой, негодяи любят дождь! И где эта чертова собака?
— Простите, мистер Полковник, а торнадо у вас тут бывают? — спросил его не к месту любопытствующий Леха.
Тот пристально посмотрел на молодого, оценил автомат и нехотя ответил:
— Кайенский перец тебе под язык, парень, нам сегодня и дождей хватит. Кстати, не советую тебе лишний раз ездить в открытом кузове. Сейчас сезон, сидящий там легко может стать жертвой нападения грифонов.
— Бывают и торнадо, — тихо буркнул старший сын, дополняя папашу.
Лимон присвистнул и зачем-то подмигнул мне.
Охламон он все-таки. Хотя… Ясность угроз — дело важное.
Интересные новости. Здесь тоже есть летающие твари.
Река возле поселения, что вытекает из Ущелья Веселого Духа, называется Эллис-Крик, а впадает она, между прочим, в большое озеро Мичиган, так что вода там вполне пресная, теперь можно не проверять. В реке — ручьевая форель по сезону, а озеро круглогодично рыбное. Это нейтральная территория, которая кормит многих: собственно форпост, где мы остановились, прибрежную деревеньку амишей Бельвью, городок Батл-Крик, что находится примерно в шестидесяти километрах к северу отсюда, и всех индейцев округи.
— Озерных индейцев мы называем гуронами, хотя там кроме них в набегах принимает участие всякий сброд, присоединившиеся лосты из мохавов… Еще полгода назад мы жили в мире, закрывая глаза на то, что краснокожие захватили большой участок трассы Санта-Фе. А потом началось… только их Маниту знает, что происходит в башке у индейца перед тем, как он схватит оружие и отправится в набег.
Гребаный каларгон, гуроны! В реале.
Я словно окунулся в приключенческую книжку.
Мужики общины отправились дежурить; один полез на вышку, второй двинулся к мосту, женщины начали готовить еду. В поселении живут семь человек, я еще не видел Сару, жену старшего сына, которая в дальней комнате ухаживает за годовалым ребенком.
— Знающие люди говорят, что на Земле гуроны, да и другие индейцы, были спокойны, их больше интересовала бутылка дешевого виски, чем городская жизнь, — продолжил рассказ Полковник. — Такими они сюда и прибыли. Но потом к племенам начали присоединяться лосты, и среди них было много молодых людей. Горячий воздух прерий вскружил им голову! И теперь вожди не могут справиться с юными искателями приключений… Сам никак не могу привыкнуть: боже мой, в каком мы веке живем?! Не думал, что на старости лет буду отражать набеги краснокожих дьяволов! Проклятье, на Платформе уйма свободной земли, уходи, куда глаза глядят, забирай себе любой участок и живи, как хочется! Да только не тут-то было! Молодых идиотов с перьями постоянно тянет напасть на белых.
— Часто набегают? — участливо спросил я.
— Целых два месяца было спокойно! Но пару недель назад отряд гуронов ночью напал на Бельвью. Ха, они не поняли, с кем связались! Собаки вовремя подняли шум, а амиши — не тот народец, что легко сдается… Потом начали нападать на меня, тоже ночами. То из ружья издалека выстрелят, то стрелу пустят с запиской, я их в печи жгу, — Полковник показал рукой на жерло камина, главной детали интерьера обеденного зала. — Форт-Манн — это первое поселение белых в районе, я его построил по заданию властей Батл-Крика для защиты торговцев и прочих странников, едущих по дороге Санта-Фе в Додж-Сити, от нападений гуронов. Тогда все и началось… Местности, примыкающие к озеру Мичиган, регулярно опустошались набегами и не были заселены вплоть до окончания той войны, а часть дороги была захвачена. Гуроны, разозлившиеся после того, как я поставил на Эллис-Крик первый дом, уже через полгода объединили силы трех родов и сожгли его, моей семье пришлось отступить в город… Тяжелые были времена, связь с Додж-Сити полностью прервалась. Но шериф выделил мне несколько отличных парней! Два отряда гуронов были рассеяны, а парочку краснокожих пришлось вздернуть на балку. И я поставил здесь новое укрепление. Вы не устали слушать старого ворчуна?
— Нет, что вы, нам очень интересно! — уверил я, оглянувшись на друзей. — Мы вообще хотели бы остановиться у вас на ночь.
— Нет проблем! — быстро ответил Полковник. — По доллару с головы за ночлег в комнатах и кормежку. Если поможете отразить нападение, то кормежка пойдет в дисконт. Во дворе ночлег бесплатен. Таковы правила.
— Доллары золотые?
— А где вы видели другие? — удивился он. — Чеканят в казначействе из особого сплава золота и платины, металл получают через терминал. Наши скауты сначала кинулись искать золотишко, да ничего не нашли, теперь некоторые группы переключились на нефть… Да и смысла нет заниматься фальшивомонетничеством! Инспектора из казначейства регулярно проверяют монеты у себя в лаборатории, кустарно такие не сделаешь. А еще ушлые парни из штаб-квартиры «Сити-Банка», что в Вашингтоне, недавно начали печатать зеленые бумажки, которые пока никто не принимает… Надеюсь, у вас не такие?
Я показал монету, он довольно кивнул.
Значит, все-таки золото. Вот и начали цены выясняться.
— Мы заметили на дороге жестяную банку…
— Остановились?
Я кивнул.
— Многие останавливаются, некоторые даже кидают монетку. Обычный дорожный рэкет, раньше такие банки ставили на всех тропах, пока не поняли бессмысленность. Здесь вот осталась, это наш талисман. Не тот пошел индеец, не тот, у меня язык не повернется назвать их дикарями, осваивают новые методы, дистанционные.
— А как же забирают?
— Дети, они же их и устанавливают, — коротко пояснил он. — В них стрелять не будут.
В ходе его рассказа выяснилось, что вскоре после постановки здесь форпоста переселенцы на юг пошли колоннами, что обострило ситуацию на Санта-Фе — индейцы регулярно нападали на караваны пионеров и грабили их, уводя с собой молодых женщин и убивая мужчин. Время было тяжкое. Отдельные фермы и маленькие городки тоже страдали от набегов краснокожих. Для обеспечения безопасности колонистов на месте крошечной деревеньки был сооружен город Форт-Додж — выход американцев на побережье Южного океана… Это был исторически важный момент. Позже поселение переименовали в Додж-Сити. Находящееся за протяженным горным хребтом восточное побережье, разведанное ранее, для полноценного порта малопригодно — сильные океанские течения, свирепые шторма, всюду скалы. С обретением Доджа Америка стала морской державой, так мне было сказано.
Собственно приморское поселение ведет свой отсчет с того момента, когда предприимчивый скотовод Герхард Синклер построил выше глубокой бухты крытую дерном хижину, где могли бы заночевать переселенцы, пастухи и рыбаки, спасавшиеся от шторма. Это была первая гостиница будущего поселения. Благодаря выгодному положению, реке Арканзас, впадающей в море по соседству, и трассе Санта-Фе место стало популярным среди пионеров. Уже через полгода в Додж-Сити был открыт бар, основную часть клиентуры которого еще долго составляли солдаты из крепости. Гарнизон небольшой, но опытный и отлично подготовленный. Через год в бухте был построен грузовой морской порт.
— В Батл-Крик накопилось много товаров для Доджа. Подобный застой был только тогда, когда в деревеньке, что находится сбоку от трассы, в предгорьях, был введен карантин по ящуру, сделавший невозможным перегон в Додж живого скота с летних пастбищ… Вот я и обрадовался, увидев вас, едущих с той стороны. Подумал, что наконец-то у южан нашлись контракторы! Вижу, парни приехали серьезные, машин-ганы, отличный трак…
— Не хватает смелых людей? — уточнил Винни.
— Просто людей, мистер. Решение любой проблемы требует именно людей, а их очень мало на этой благословленной Надзирателями планете…
— Понимаю, — грустно улыбнулся вьетнамец.
— А что за скот?
— Техасский лонгхорн, может, слышал, юноша?
— Это с такими длинными рогами? — Лимон показал размер и форму руками.
— Никогда не показывай рога лонгхорна на своей голове, парень, иначе семейная напасть будет преследовать тебя всю жизнь, — мудро посоветовал Полковник и продолжил просвещать.
Додж-Сити — это не маленькое сонное поселение, выделяющееся среди прочих лишь периодом бурного начала деятельности морского порта. Он быстро стал процветающим городом, неофициальной ковбойской столицей с салунами, борделями и казино, экономика которого росла как на дрожжах. Финансовые потоки позволили открыть два банка. Обратной стороной экономического процветания стал рост преступности, что, при наличии в городе двух сотен людей, отлично владеющих оружием, повлекло множество крупных перестрелок, прославивших южный город на общенациональном уровне. Тогда вопрос решили под давлением фермеров: буянов повязали, карантин после забоя всего скота в злополучной деревеньке сняли, и движение по Санта-Фе было восстановлено.
— Законодательная Ассамблея Городов боится, что, если дело и дальше пойдет таким образом, то со временем вольный Додж станет полностью автономным, ведь чертовы южане всегда хотели отделения… Но этого на севере никто не хочет.
Скрипнула дверь, в зал вошла дочка хозяина, несущая поднос с каким-то напитком.
— Мария! — похвастался Полковник. — Ставь пиво на стол, дочка, удивим наших гостей!
Семейство блондинистое, а она темная. Редкой красоты создание, я видел таких броских обликом девчат среди самарских цыган. Носик с легкой горбинкой, брови вразлет, а глаза не угольные, чего только и можно ожидать от цыган, а зеленые, словно у Лехи. Блестят, играют — малахит на зернах обжаренного кофе! То-то он в нее вперился, как гаишник в жирного карася! Я незаметно пнул его под столом по башмаку. Досмотрится жадным взором на скучающую в захолустье деваху, пойдут охи-вздохи, затем жаркая встреча при луне, когда родаки видят третьи сны… А потом возникает свирепый брательник с ножиком-боуи. И короткие разборки, после коих родственники вздернут нас повыше… Ага, на балку.
— Почему же власти сейчас не пошлют экспедиционный корпус? — спросил Винни, принимая из рук красавицы высокий стакан.
— У Вашингтона, а это наша столица, и без южного захолустья забот по горло. Город стоит на севере, на самой границе с иранцами.
— Я не ослышался? — изумился Винни. Как, впрочем, и я.
— ИГИ, Исламское Государство Иран, — Полковник сокрушенно махнул рукой. — Мы считаем, что Надзиратели намеренно поселили нас рядом… Сейчас активные боевые действия прекратились, но спокойствия нет, все готовы к новой войне. Кроме того, с востока столицу постоянно щипают горные индейцы — черноногие. Власти вынуждены регулярно объявлять полную мобилизацию.
— О’кей, в столицу мы, пожалуй, не поедем, — задумчиво произнес я.
— Напрасно, джентльмены. Именно там находится терминал материальной помощи Надзирателей, именно оттуда расходится по всем поселкам и фермам топливо, оружие и многое другое! Богатый город с большими возможностями для решительных людей.