—Гируд на Горбатом мосту! — осенило Андрея. — То был лорд Саймон!
—Да, сын, — вновь заговорил Брюсов-старший. — Пилгрим на мосту и Клементина в заброшенном замке. Они были первыми из гирудов, с которыми тебе довелось повстречаться. Пророчество гласит, что Тот-Кого-Ждали должен сразиться с каждым из самых могущественных чад Тьмы. Только победив их, ты сможешь вернуть Плат Пречистой Маргариты, Девы-Заступницы, сестры Итуриэля. Если же проиграешь, то погибнешь сам, а Уайтроуз погрузится во тьму вечной ночи.
—Но смогу ли я когда-нибудь вернуться в наш мир?
Сергей Валентинович не смог удержаться от снисходительной улыбки.
—У Рыцарей Лиги Саламандры нет своего мира, — пояснил он. — Мы — вечные странники, бездомные скитальцы, лишенные постоянного крова и отчизны бродяги. Всегда появляемся там, где дети Круцифера попытаются взять верх над людьми. Сегодня ты спасешь Уайтроуз, а завтра... Одному Богу известно, какому из миров понадобится помощь Рыцарей Саламандры! Но время, отпущенное мне для встречи с тобой, истекает. Я должен вернуться к братьям, чтобы вместе с ними с небес наблюдать за твоими победами и поражениями. А теперь прошу тебя встать на колени.
Сергей Брюсов встал, взял со стола двуручный меч и коснулся клинком плеча Андрея.
—От имени всех почивших в Боге братьев, посвящаю тебя, Андрей Брюсов, в Рыцари Лиги Саламандры,— торжественно произнес он. — Будь верен, честен и смел. Теперь можешь встать, Рыцарь Андрей. Я передаю тебе все свои полномочия! Отныне ты являешься Великим магистром Лиги Рыцарей Саламандры!
Андрей наклонился к отцовской руке и поцеловал ее. Он и сам не знал, стоит ли радоваться тому, что ему открылось, но ведь именно об этом он мечтал и к этому стремился. Однако оставался невыясненным главный вопрос, от которого зависела его дальнейшая судьба.
—Смогу ли я повелевать Огнем Саламандры и магическим туманом? — спросил он отца.
Ответ Сергея Брюсова заглушил вой ветра, неожиданно ворвавшегося в пределы комнаты. Все предметы начали медленно таять в воздухе. Вихрь подхватил Андрея и закружил, словно щепку. У него перед глазами мелькнуло каменное Плато окаянных душ, и он оказался там, откуда начал свое путешествие в загробный мир.
Луна уже начала бледнеть в преддверии рассвета. Трое магов не спали, ожидая окончания опасного эксперимента. Андрей взглянул на встревоженные лица друзей и радостно произнес:
—Я вернулся!
Часть третья
Мечты отрубленной головы
Глава 22
О магическом зеркале и о растительной жизни в Редвудском лесу
Беверидж наклонился, чтобы затащить труп Фарнама под стол, и вдруг заметил похожие на серый дым клочья тумана, которые ползли к нему по полу со всех сторон.
В считаные мгновения туман заполнил весь тайный кабинет и рассеялся так же быстро, как появился. Теперь Великий Экзекутор был не один. Напротив него стояла дама в черном платье и того же цвета изящной шляпке с опущенной на лицо вуалью. Сердце Бевериджа сжалось от дурного предчувствия.
—Как вы сюда попали? — с тревогой спросил он, отступая назад.
—Как попала? — переспросила дама с иронией. — Неважно. Главное, что я попала сюда как нельзя вовремя. У ваших ног лежит труп, плавающий в луже собственной крови. Как это мило! Не тушуйтесь, ваше милосердие, вы можете смело запихивать своего секретаря под стол. Я никому не скажу об этом.
Беверидж наконец узнал по голосу незваную гостью.
—Леди Фиона? Что за глупый маскарад? И с каких это пор вы позволяете себе разговаривать с Великим Экзекутором в таком неуважительном тоне?
—С тех самых, как вы, ваше милосердие, стали убивать слуг Священной Экзекуции для собственного удовольствия, — сказала дама и откинула вуаль.
Увидев лицо Фионы, Беверидж отпрянул назад. Ее левая щека стала похожа на потрескавшийся, покрытый черной сажей бок глиняного сосуда, тогда как другая половина продолжала сиять идеальной красотой. Сопоставив этот вид с облаком тумана, еще недавно заполнявшим его кабинет, Беверидж понял, что имеет дело с магией очень высокого уровня. Он едва не застонал от отчаяния.
—Кто... на самом деле... ты?
—Дочь Круцифера леди Клементина Фог-Смог к твоим услугам.
—Что тебе здесь нужно?
—Я всего лишь продолжаю дело своего отца. — Гирудина горько усмехнулась одной половиной лица. — Можешь считать, что ничего не изменилось. У нас по-прежнему общий враг.
—Кто же он?
—Брюс. Это он прикончил твоего любимчика Гилфорда.
Сердце Бевериджа сжалось, в глазах потемнело. В общем и целом ему были известны обстоятельства гибели Алфорда от привезших его Стальных сутан. Но весть о том, что его сын убит именно Брюсом, он воспринял как давно ожидаемую и сразу поверил, что леди Фог-Смог говорит правду.
—Вспомни, разве не с появлением Брюса начались все твои неудачи? — продолжала гостья.
—Скорее мои беды начались с появления леди Фог-Смог, — возразил Великий Экзекутор и беспомощно развел руками. — Ты у меня на глазах проникла в Храм Пресвятой Маргариты. Ни один гируд не может переступить его порог.
—Твой храм без Плата — просто стены и крыша. Я могу ходить по нему, когда мне вздумается. Но довольно пустых речей. С этой минуты, Иеффай Беверидж, мы поменяемся местами. Приказывать буду я!
—Ни за что! — Великий Экзекутор сжал в ладони серебряный оберег с изображением Девы, висевший у него на груди. — Больше никаких прегрешений.
—Я ожидала этого, — Клементина приблизилась к остолбеневшему от ужаса Экзекутору — По-прежнему считаешь себя главным? Опомнись, Иеффай Беверидж! Ты помог мне проникнуть в храм, пусть даже о том не подозревая.
—Когда? Что за подлая ложь?
—Все просто. Я нашла в твоем тайном кабинете «Изборник заклятий святого Теофила».
—Так это ты выпустила Круцифера из Адского колодца?
Клементина снисходительно улыбнулась одной половиной лица:
—Ты необычайно догадлив для Экзекутора.
—Изыди, исчадие Тьмы!
—В чем дело? Ты искал безграничной власти над Круцифером и получил ее. Но в договоре не были указаны сроки его действия! Со стороны Круцифера договор выполнен, пусть даже это произошло несколько раньше, чем ты ожидал. Кто виноват, что ты не сумел вовремя распорядиться полученными возможностями? Зато теперь ты будешь служить гирудам верой и правдой.
Клементина шагнула к Бавериджу, магнетизируя его упорным, тяжелым взглядом. Он почувствовал, какдеревенеют у него руки и ноги. Магические флюиды Клементины с каждым мгновением все больше и больше лишали его воли, парализовали способность к сопротивлению. Он почти перестал владеть своим телом.
—Не смей прикасаться ко мне, — прошептал Беверидж, с трудом закрывая руками шею. — Я не стану... Я не могу стать обращенным...
—Станешь! — Клементина положила обе руки ему на плечи: — Ты станешь лучшим из моих суженых. Я буду тобой гордиться.
Ноги Бевериджа подломились, и он упал перед гирудиной на колени. Второй раз за день Великому Экзекутору напомнили о глубине его падения. Больше того, еще и настаивали на том, чтобы он сдался окончательно. Его, рвавшегося к беспредельной власти, поставили на колени в прямом и переносном смысле. Гибель сына, шантаж со стороны предателя Фарнама и прямая угроза Фионы-Клементины должны были сломить Бевериджа окончательно. И вдруг дала о себе знать заключенная в нем внутренняя сила, та самая, что двигала им всегда и везде. Гордый дух, который мог согнуться под давлением рока, согнуться, но не сломаться. Взгляд его заметался по кабинету в поисках выхода из положения. Краем глаза он заметил, что недалеко от него на полу лежит магическое зеркало. Резко подняв обе руки вверх и в стороны, он сбросил с плеч руки Клементины. Откатился от нее, в перевороте схватил зеркало и выставил перед собой на вытянутых руках, лежа на спине лицом к гирудине. Та скривилась в гримасе ярости.
—Что еще за шутки? — прошептала она недовольно. — Думаешь, эти дешевые фокусы с зеркалом тебе помогут?
Клементина привыкла использовать зеркала в собственных целях и впервые столкнулась с тем, что магическую силу отражения направили против нее. Несколько мучительно долгих для Бевериджа секунд гирудина пыталась противостоять тому, что увидела на блестящей поверхности зеркала. Затем застонала и вдруг начала покрываться дымкой сфумато. Стон перешел в крик отчаяния, и все стихло. Обессиленный Беверидж уронил зеркало на грудь и долго лежал неподвижно, наблюдая за тем, как последние языки серого тумана уползают в щель под дверью.
Чтобы убедиться в окончательном исчезновении Клементины, он заглянул в магическое зеркало. Никого! После стычки с гирудиной оно заблестело как новое. Бевериджу подумалось, что и ему придется теперь начать жизнь заново. После того что произошло, не остается ничего иного, как бежать из Ноулдона, причем как можно скорее.
Поднимаясь с пола, Беверидж наступил на что-то твердое. Это был золотой имперский гольден. Он поднял его и долго смотрел на золотой кружок, покоившийся на его ладони. Проклятая гирудина права. Если бы не Брюс, Гилберту не пришлось бы ехать в замок Бомонт навстречу своей гибели. Так пусть же отныне эта монета станет символом его мести!
Великий Экзекутор вернулся в свой рабочий кабинет и, позвонив в колокольчик, вызвал дежурного офицера.
—Велите подать двух лошадей к тайному выходу, — произнес Великий Экзекутор не терпящим возражений тоном, когда тот появился в кабинете. — И принесите мне меч покойного капитана Гилберта.
—Прикажете седлать Задиру Второго, ваше милосердие? — почтительно спросил офицер.
—Разумеется. Вторая лошадь на ваше усмотрение.
Как только офицер скрылся за дверью, Иеффай направился в тайный кабинет и подошел к полкам с оберегами. Он решил бежать не только из-за боязни ареста. Темница его не пугала. Клементина была права. Не Фарнам, а Брюс первым прикоснулся к страшной тайне его сношений с Круцифером. После первого же разговора с Брюсом Великий Экзекутор навсегда утратил покой. И еще на совести этого чужака смерть Гилберта, которого Клементина посчитала любимчиком Великого Экзекутора. Даже она, с ее умением влезать в головы людей, не знала, что капитан Стальных сутан значит для Бевериджа гораздо больше, чем просто очередной фаворит или протеже. Гклфорд должен быть отмщен!
В задуманном Бевериджем предприятии могли понадобиться некоторые из хранившихся в тайном кабинете артефактов. Он положил в дорожную сумку черный нож из обсидиана, медное зеркало, серебряный серп и несколько наполненных магическим дымом стеклянных шаров. Немного подумав, отправил туда же целебный бальзам и кубок Теофила, способный превращать вино в святую воду.
* * *
Наступившее утро вернуло миру утраченные за ночь краски. Стальное солнце начало свой привычный путь от горизонта к зениту. Трава вновь сделалась коричневато-зеленой, небо над головами переливалось всеми оттенками серого цвета. Четверо друзей все еще оставались сидеть в ложбине вокруг воткнутого в землю меча. Эсквилина принялась заплетать свои густые рыжие кудри в косу.
Первым заговорил Тритемий:
—Получил ли ты ответы на свои вопросы?
—Да, — кивнул Брюсов. — Спасибо вам за то, что помогли мне разобраться во всей этой путанице. Теперь мне многое стало понятно, хотя кое о чем я и сам догадывался. Я попал сюда не случайно, а именно тогда, когда нужно. Беверидж вступил в сделку с Круцифером, и одновременно Уайтроуз лишился своей покровительницы. Великий Экзекутор опасался, что его тайна будет раскрыта, поэтому и поспешил разделаться со мной.
—Никогда не поверю, что архиепископ Беверидж мог пасть так низко! — пылко возразил монах Билли. — Для каждого из нас Плат Маргариты — величайшая святыня, за которую и жизнь отдать не жалко. Ты что-то путаешь, Эндрю.
—А я всегда утверждал, что гордыня не доведет Бевериджа до добра, — возразил Тритемий. — Но кто мог предполагать, что все зайдет так далеко?
Эсквилина закончила приводить волосы в порядок и вдруг заметила, что Шакелас внимательно следит за всеми ее движениями.
—Ну что, принц Шакелас, а не заплести ли тебе косу? — весело подмигнула ему чаровница. — Ты так оброс, что смотреть страшно.
Действительно, голова горбуна напоминала комету с короной и длинным серебристым хвостом. Копна волос облегчала переноску, но страшно раздражала принца, поскольку пряди постоянно свисали ему на глаза. Он все время твердил о том, что скоро у него будет новое тело. Услышав шутливое предложениедевушки, Шакелас заметно обрадовался, но попросил заплести ему не одну, а шесть косичек. Эсквилине эта мысль показалась забавной, и она тут же взялась за дело. Девушка поместила голову к себе на колени, однако расчесать седые космы оказалось непросто, в них запуталось много всякой всячины: солома, веточки, мелкие листья и песок.
—Да ты просто красавец, мой принц, — приговаривал она, разделяя волосы на пряди и расчесывая их по отдельности. — Жаль только, что голова забита Мусором.
Привычные к такой работе пальцы Эсквилины двигались с поразительной быстротой и ловкостью. Вскоре волосы Шакеласа были заплетены в шесть длинных и тонких косичек, по три с одной и с другой стороны головы.
—Просто чудо! Тебе к лицу эта прическа, мой принц.
Эсквилина с довольной улыбкой смотрела на свое произведение, как вдруг одна из косичек ожила и начала медленно обвиваться вокруг ее запястья. Девушка испуганно отбросила голову и вскочила на ноги. Вслед за этим произошло невероятное: косы горбуна изогнулись, уперлись в землю, и голова медленно приподнялась над травой. Теперь Шакелас стал похож на большого паука с шестью косичками вместо ног. Это было жутковатое зрелище, но горбун был явно доволен тем, что обрел хотя бы некое подобие ног. Он обвел друзей торжествующим взглядом.
—Я мочь ходить! Я хотеть ходить!
В подтверждение своих слов Шакелас попытался пройтись на своих тонких ножках, но тут же опрокинулся на траву.
—Ничего страшного, не расстраивайся, — успокоила его Эсквилина. — Скоро ты научишься ходить заново!
Шакелас с трудом поднялся и сделал неуверенный шаг вперед.
—Теперь я обгонять толстяк Ригглер! — самоуверенно заявил он.
—Ах ты, нечисть! — сплюнул в сторону монах Билли. — Что вы за народ такой, подземные горбуны. Мечетесь между людьми и гирудами и ни к одному берегу пристать не можете.
Андрей выдернул меч из земли.
—В любом случае, теперь мы все стоим на своих ногах. До Редвудского леса желательно добраться затемно. Надо идти!
Сначала Шакелас с трудом передвигался на заплетающихся «ногах» и постоянно падал. Однако через несколько часов приноровился к темпу движения и уверенно зашагал вперед, иногда позволяя себе обгонять кавалькаду. Андрей тревожно вглядывался в даль, ожидая с минуты на минуту появления нового отряда гирудов. Однако никаких ответных действий со стороны гирудов почему-то не последовало. Брюсов не сомневался, что они не оставят без внимания его дерзкий поступок, и если не нападут в открытую, то обязательно расставят ловушки в наиболее подходящих для этого местах. Решив не терять времени даром, Андрей на ходу учился управлять имеющимся у него оружием. Выставлял вперед ладонь, мысленно отдавал приказ Саламандре, а когда из руки вырывался поток ослепительного огня, старался держать его под контролем. Обочины дороги покрылись темными подпалинами обгоревшей травы, отмечавшими пройденный путь.
Наконец маленький отряд добрался до Редвудского леса. Как все в империи, он выглядел необычно. Не было плавного перехода от поля к поросшей кустами опушке. Дорога уперлась в стену из высоких красных кленов. Едва маленький отряд оказался под сенью их крон, стало темно. Верхушки деревьев сплетались в единое целое, преграждая путь солнечным лучам. Внизу буйно разрослись красные заросли остролистного вампирусника. Его покрытые колючками ветви закрывали проходы между кленами, цеплялись за одежду, норовили исцарапать открытые участки тела. Вдобавок ко всему лес наполнился комариным гудением. Тучи насекомых, почуяв присутствие людей, слетелись на свой кровавый пир. Они метались вокруг маленького отряда в ожидании удобного момента для нападения. Стоило людям зазеваться, и крылатые кровососы тут же бросались в атаку, невзирая на многочисленные потери.