Р. Л. Стайн
1
— Что хотите сделаю, только не посылайте меня туда!
— Дастин, ничто не изменит нашего решения. — Папа раздраженно покачал головой. — Это ради твоего же блага.
— Если вы меня отошлете, случится что-то ужасное. У меня очень плохое предчувствие…
— Тебя же не в тюрьму отправляют, Дастин. Ты едешь в летний лагерь, — тяжело вздохнул папа.
— В тюрь-му. В тюрь-му, — распевал мой восьмилетний братец Логан, прыгая на моей кровати. — Дастин! Едет! В тюрь-му!
— Заткнись, Логан. — Я сел на пол и уставился на светло-серую спортивную сумку у моих ног.
На ней красовалось мое имя, написанное жирным черным фломастером: ДАСТИН МИНИУМ. Мама всегда использовала несмываемый.
Я посмотрел на свою одежду, аккуратно разложенную на кровати.
Стопка футболок. Джинсы. Шорты. Мама написала мое имя на каждой вещи. Даже на трусах.
— Дастин! Едет! В тюрь-му! — Логан скакал все выше и выше.
— ЗАТКНИСЬ, Логан, — процедил я сквозь зубы.
Папа сгреб стопку футболок и запаковал их в сумку.
Я бросил взгляд на свой любимый постер с Халком Хоганом, висевший над письменным столом. После сегодняшнего вечера я не увижу его еще четыре недели.
Четыре невыносимых недели в летнем лагере.
Ну как они могут так со мной поступать?
Как они могут отсылать меня из дома на целых четыре недели?
«Я этого не переживу», — подумал я.
Я слишком застенчив, чтобы завести новых друзей.
Я слишком неуклюж, чтобы преуспеть в спорте.
«Будь я сложен, как Халк Хоган, мне бы, наверное, хотелось в лагерь, — думал я. — Мощные руки. Мускулистые ноги. То, что нужно хорошему спортсмену».
Но я не сложен, как Халк Хоган. Я худосочный — кожа да кости. Руки и ноги — что макаронины. Ни намека на мускулы. Даже мои прямые каштановые волосы кажутся слишком тонкими.
Спортсмен из меня никудышный. Я — слабак. Я и мухи не могу прихлопнуть.
Мухи.
Я боялся, что в лагере будет полно мух.
Я не выношу всяких там букашек.
А в загородных лагерях, полагал я, букашек наверняка тьма-тьмущая.
Клещей, что зарываются под кожу и жадно сосут кровь.
Комаров, что своими укусами могут свести с ума.
— Э… как вы думаете, в лагере много букашек? — спросил я.
Мама с папой закатили глаза.
— В тюрь-му! В тюрь-му! Дастин! Едет! В тюрь-му!
— ЗАТКНИСЬ, ЛОГАН!!!
— Дастин едет в тюрьму! — Логан взмыл так высоко, что коснулся рукой потолка. — А я его комнатку займу!
— Это моя комната! — рявкнул я. — И советую тебе носа туда не казать, пока меня не будет!
— Теперь моя! — Логан затопал по матрасу. — Моя. Моя. Моя.
Я вскочил и поймал братца на середине прыжка.
— Хватит, Дастин! Пусти меня! — закричал он. — У тебя на руке паук!
Я отскочил и хлопнул себя по руке.
— Где?! Где он?!
— Ну ты и слабак, — фыркнул Логан. — Это я должен был поехать в лагерь, а не ты.
Логан спрыгнул с кровати и начал подбираться к моей сумке.
— Логан, ну-ка брысь отсюда! — прикрикнула мама. — Ты тоже поедешь в лагерь. Имей терпение. На двухнедельную смену.
— Почему не сейчас? — заныл Логан.
— Потому что Дастин взял последнюю путевку на четыре недели. Мы уже тебе объясняли. А ты поедешь на двухнедельную, — сказал папа. — А теперь марш в свою комнату. Дастин все запаковал, ему пора в кровать.
— Я хочу в лагерь завтра, — канючил Логан, когда родители выводили его из моей комнаты. — Ну почему Дастину всегда везет?
«Везет. Ха!» — подумал я, забираясь в постель.
Натянул одеяло до подбородка. Зарылся головой в подушку. И закрыл глаза.
Но прошел час, а я все не мог уснуть.
Думал о лагере.
Думал о целом лете без друзей.
Думал о паршивой кормежке.
Думал о жлобах-вожатых…
Должно быть, я все-таки провалился в сон. Потому что следующее, что я помню — как стою на улице возле своего дома (рядом лежат мои чемодан и вещевая сумка) и жду лагерного автобуса.
Было погожее солнечное утро. Трава на переднем дворе искрилась от росы.
Огромный желтый автобус с ревом вывернул из-за угла. Я прочел надпись огромными черными буквами на его боку: ЛАГЕРЬ «ПОЛНАЯ ЛУНА».
«Вот и он, — тоскливо подумал я. — Минута в минуту».
Автобус подкатил к обочине как раз в тот момент, когда мама, папа и Логан подошли, чтобы обнять меня на прощание.
— Я хочу поехать, — бубнил Логан, пока я тащил свой багаж к автобусу.
Двери автобуса разъехались.
Я шагнул в салон.
Посмотрел на водителя… и ахнул.
Его раздувшееся багровое лицо было покрыто блохами.
Ужасные красные расчесы усеивали лоб — разодранные ногтями следы блошиных укусов, истекающие желтым гноем.
Я поднял взгляд на его волосы — и закричал.
Его волосы шевелились!
Они буквально кишели блохами. Тысячи блох угнездились в его шевелюре.
Я видел, как они снуют на своих тонких ножках в его сальных каштановых волосах. Они выскакивали на щеки и зарывались ему под кожу.
В ужасе смотрел я, как одна из блох прыгнула ему на нос и начала вгрызаться. Она впивалась все глубже и глубже — пока из раны не побежала тонкая струйка крови.
Прежде чем я успел пошевелиться, водитель вскочил со своего сиденья.
Он протянул ко мне руки в черных перчатках.
Нет. То были не перчатки.
Его руки почернели от покрывавших их блох.
— Собрался в «Полную Луну»? — прорычал он.
И потянулся ко мне.
Схватил меня за руки облепленными блохами пальцами.
— Отпустите! — завопил я.
Я задергал руками — и в тот же миг полчища блох взметнулись с его пальцев.
Приземлились мне на руки.
Впились в мою кожу — и принялись сосать кровь.
2
— Пустите! — крикнул я.
И выдернул руки из мертвой хватки водителя.
Я яростно колотил блох. Отчаянно тряс руками. Но крошечные насекомые нещадно буравили мою кожу.
— Уберите их с меня! — завизжал я, дико тряся руками. — Уберите их! Уберите их! Уберите…
Кто-то схватил меня за плечо и хорошенько потряс.
— Все в порядке, Дастин. С тобой все хорошо.
Я открыл глаза. Надо мной склонилась мама и трясла меня за плечо, пытаясь разбудить:
— Это тебе приснилось…
Я сел в кровати.
— Это был не сон, — прохрипел я. — Это был кошмар. Ужасный кошмар про водителя лагерного автобуса. Он был весь в блохах.
Мама присела ко мне на постель.
— Дастин, тебе снятся кошмары обо всем на свете, — покачала она головой. — Смотри на жизнь проще. Перестань робеть по любому поводу.
— Ничего не могу поделать, — возразил я. — Уж такой я человек.
— Значит, тебе выпал шанс стать новым человеком. Ты окажешься в незнакомом месте, с незнакомыми ребятами. Постарайся показать себя другим, более мужественным человеком. Если ты поверишь в свою храбрость, то и станешь храбрым, — заявила мама.
— Ага. Конечно, — буркнул я, не в силах выкинуть из головы блох.
* * *
— Другим человеком. Более храбрым, — бубнил я себе под нос, когда в конце квартала показался лагерный автобус. — Я стану другим, более храбрым человеком.
Автобус остановился у тротуара. Когда его двери разъехались, я вспомнил ночной кошмар. Я задержал дыхание… и поднял глаза на водителя.
Это был молодой человек, одетый в джинсы и темно-синюю футболку с большой желтой надписью ЛАГЕРЬ «ПОЛНАЯ ЛУНА» через всю грудь.
Я рассмотрел как следует его лицо. Насекомых нет.
Я взглянул на его светлые волосы. Насекомых нет.
Я окинул взглядом его руки. Насекомых нет.
Я шумно выпустил из груди воздух.
— Заходи же! — улыбнулся он. Он загрузил мою сумку с вещами в автобус, и мы тронулись.
В автобусе было полно ребят. Некоторые уткнулись в книжки. Большинство же смеялось и дурачилось. Многие, казалось, знают друг друга уже давно.
Я выбрал себе место в конце автобуса.
Усевшись, я принялся наблюдать за ребятами. Я думал, кто из них будет делить со мной домик и с кем нам суждено стать друзьями.
— Сейчас последнего товарища заберем, — объявил водитель, — и в «Полную Луну»!
На это ребята ответили одобрительными возгласами.
Автобус затормозил. Двери распахнулись, и вошел паренек моих примерно лет. На нем были шорты цвета хаки, мешковатая футболка и черные кеды на босу ногу. Из-под лихо повернутой козырьком назад черной бейсболки выглядывали каштановые вихры. Лицо было усыпано веснушками, глаза большие, зеленые. Он был примерно моей комплекции, но сложен не в пример лучше.
Он уселся рядом со мной.
— Привет! Я — Ари Дэвис, — представился он.
Я тоже представился, и мы разговорились. Он оказался славным малым. Открытый. Спортивный. Недаром у него были такие крепкие мышцы. Как и я, в «Полную Луну» он ехал впервые.
— Я могу сочинить «тук-тук шутку» из любого слова, — заявил он. — Испытай меня.
— Хорошо, — сказал я и крепко задумался.
— Выбери словечко потруднее, — попросил он.
Я выглянул в окно — мы как раз проезжали мимо пожарного депо.
— Ладно, — сказал я. — Пожарная команда.
— Легкотня, — улыбнулся он. — Тут-тук.
— Кто там? — спросил я.
— Пожарная команда.
— Какая пожарная команда?
— Известное дело — пожарить! — Ари расхохотался. — Попробуй еще.
— Ари, — сказал я. — Обыграй свое имя.
Он на минуту задумался. Потом щелкнул пальцами:
— Придумал! Тут-тук.
— Кто там? — спросил я.
— Ари.
— Какой Ари?
— Ари громше, я плёхо слишу!
Его «тук-тук шутки» были довольно плоские, но я все равно смеялся. Он явно получал огромное удовольствие от их сочинения.
— Любишь розыгрыши? — спросил он, снимая бейсболку.
— Никогда их не устраивал, — признался я.
— Никогда?! — он недоверчиво приподнял брови. — А я их устраиваю дни напролет. В последний день занятий вообще классный отмочил.
— И что ты сделал?
— Открутил петли с двери шкафчика в кабинете ИЗО. Когда училка дернула за ручку, дверь грохнулась на нее!
Я засмеялся:
— И как, влетело?
— В тот раз пронесло, — улыбнулся он. — А вот когда заклеил училке ящик стола, тогда да, досталось.
Я выглянул в окно. Автобус покидал городскую черту. Мы были на пути в лагерь.
Впрочем, у меня больше не было времени для тревог. Ари сыпал шуточками, перемежая их рассказами об учиненных им проделках. В результате два часа пролетели незаметно.
— Слушай! У меня классная идея! — воскликнул Ари. — Давай разыграем вожатых?
— Каким образом? — спросил я.
— Давай поменяемся личностями. Ты станешь мной. А я стану тобой. И поглядим, как долго получится всех дурить.
— Ну-у-у-у, не знаю… — протянул я.
— Да ладно тебе! Будет весело! — Ари шутливо стукнул меня по руке.
«А впрочем… может, это и впрямь отличная идея», — подумал я.
Мама говорила, что мне выпал шанс стать другим, более храбрым человеком. Возможно, прикинувшись кем-то другим, я действительно смогу измениться сам.
— А что, — сказал я, — давай!
Я отдал Ари рюкзак, а он вручил мне свой. Сумками мы поменялись тоже.
Автобус поднялся на травянистый, поросший лесом холм и остановился.
— Приехали, — сообщил водитель. — Последняя остановка. Лагерь «Полная Луна». Все на выход!
Ари отдал мне свою бейсболку и вылез из автобуса. Я двинулся следом за ним.
— Я теперь — Ари, — бормотал я себе под нос, спускаясь вниз по ступенькам автобуса. — Я — Ари.
Но смогу ли я и впрямь перевоплотиться в совершенно другого человека?
3
— Славная кепка, парень! — здоровенный дядька с огромным пузом хлопнул меня по спине, отчего я едва не свалился на колени. Он развернул «мою» кепку козырьком вперед, едва не открутив мне при этом голову!
— Кто это? — шепнул я Ари, когда здоровяк отошел.
— Это дядя Лу, — прошептал тот в ответ. — Я видел его фото в рекламном буклете. Он здесь всем заправляет.
С виду дядя Лу казался немного старше моего папы. На его длинном носу сидели маленькие очки в проволочной оправе. Под ним красовались пышные усищи, а кустистые его брови грозно топорщились. Не считая бахромы черных волос за ушами, он был абсолютно лысый.
На нем была такая же футболка с логотипом лагеря, как и на водителе автобуса. С той лишь разницей, что на водителе она смотрелась гораздо лучше. У дяди Лу же она едва прикрывала огромный живот.
Также он носил шорты цвета хаки, коричневые сандалии и белые носки до колен. Один из носков порвался, предоставляя мне возможность полюбоваться торчащим из дырки большим пальцем. В руке дядя Лу держал папку, прижимая ее к животу.
— Так, все слушай сюда! — проревел дядя Лу. — Место найдется всем. И все найдут свое место. Поняли, о чем я?
Никто не ответил.
— Полные лунатики встают сюда, — он показал направо. — Новые лунатики встают сюда, — он показал налево.
— А мы какие? — прошептал я.
— Должно быть, новые, — ответил Ари.
Когда все разбились на две группы, я окинул взглядом лагерь. Ряды маленьких домиков, выкрашенных в зеленый цвет, окружали переливающееся в лучах солнца бирюзовое озеро. На одном конце стояли вышки для ныряния. На другом находился деревянный причал, а рядом с ним покачивались на волнах шесть каноэ.
Чуть поодаль я увидел длинное здание, сложенное из булыжника. Вероятно, столовая. Неподалеку была разбита бейсбольная площадка.
Со всех сторон лагерь окружал дремучий лес. Кое-где на деревьях висели мишени для стрельбы из лука.
— Все лунатики — за мной! — скомандовал дядя Лу и первым зашагал в направлении озера.
Земля была покрыта толстым ковром из опавшей хвои, отчего воздух благоухал сосновой смолой.
Дядя Лу остановился перед рядами домиков.
Он принялся выкликать нас по извлеченному из папки списку и распределять по домикам.
— Жаль бедолагу, которому достанется вон тот! — Ари указал на одинокий домик, стоявший среди деревьев. Это была кривобокая развалюха; большинство окон разбиты, а на крыше не хватает черепицы. Покосившаяся вывеска гласила: «ДОМИК ЧЕРОКИ».
— Дастин Миниум! — выкрикнул дядя Лу.
Я чуть было сдуру не отозвался, но Ари меня опередил.
— Я! — вскинул он руку.
Дядя Лу сверился со списком.
— Домик Чероки! — он кивнул в сторону развалюхи.
Ари застонал.
Веснушчатый паренек с морковно-рыжей шевелюрой и большими карими глазами наклонился ко мне и прошептал:
— Новых лунатиков всегда селят в Чероки. Это самый паршивый домик во всем лагере.
«Ого, прекрасно. Жить там и мне», — подумал я.
— Может быть, внутри он ничего, — сказал я, глядя на кривое строение.
— Внутри совсем не так, как снаружи, — согласился паренек. — Внутри гораздо хреновее.
Ари застонал еще громче.
— Ноа Уорд! — выкрикнул дядя Лу.
— Домик Апача? — крикнул в ответ рыжий.
— Верно, Ноа.
— Так и знал, что попаду в Домик Апача, — сообщил мне Ноа. — Я приезжаю сюда уже целую вечность. Я знал, что мне выделят лучший домик!
— Ари Дэвис! — окликнул дядя Лу.
Я поднял руку.
— Давай посмотрим, — дядя Лу сдвинул очки на кончик носа и пробежался взглядом по списку. — А. Вот и ты. Домик Апача.
Не может быть!
— Как ты умудрился пролезть в лучший домик? — простонал Ари. — Ты такой же новый лунатик!
— Н… не знаю, — только и смог сказать я.
Ари не сводил завистливых глаз с Домика Апача. Тот ближе всех располагался к столовой. Деревянная черепица была выкрашена свежей зеленой краской. Окна закрывали белые ставни. Даже крылечко имелось.
«Это нечестно, — подумал я. — Меня должны были поместить в Домик Чероки».
Но Ари ни словом не обмолвился о том, чтобы поменяться обратно. Ну и я не буду.
— Эй, ты Ари Дэвис? — Ноа хлопнул меня по ладони. — Блин! Круто!
Он повернулся к двум ребятам, стоявшим поблизости: