— Так, подожди, давай проясним ситуацию. Левк отец Ориона? — спросила Лина и Зиоса утвердительно кивнула. — Ну так с чего он простой? Орион сын генерала.
Девушка опустила глаза и отвернулась.
— Зиоса, ваши отношения с Левком меня не касаются, и я обещала ему не лезть в ваши дела, но мне честно не понятно, почему ты отказываешься от него. Он мой друг и хороший солдат и быть его женой почётно, а сейчас так вообще крайне удачной партией стал. Любовь? В Греции мало кто женится по любви… а у вас ещё общий сын. Не понимаю я тебя, — произнесла Лина и негодующе покачала головой.
— Что тут понимать? — грустно ответила она и с вызовом посмотрела на свою гостью. — Я не нужна ему, ни я не Орион. Он тут из жалости и из-за вины, которую чувствует.
— Вины? Какой вины? — спросила Лина.
Зиоса отвернулась, не желая говорить, но Лина продолжала смотреть на неё и требовала ответа на свой вопрос.
— Левк изнасиловал меня, лишив невинности, а я забеременела от него. Но я не стала делать аборт и если бы отец не нашёл этого солдата, то его вообще не было бы тут. А знаешь, какая была его реакция, когда он увидела меня? — чуть ли не заплакав, произнесла Зиоса. — Он отшатнулся, увидев моё уродство. Разумеется, когда он меня насиловал, было темно, да и большое количество выпитого вина не позволяло ему рассмотреть моё лицо!
Лина открыла рот от удивления. Левк казался ей очень добрым человеком, честным, открытым, и такой поступок совершенно не вписывался в образ хорошего и верного друга.
— Отшатнулся? — улыбнулась Лина, справившись с изумлением. — Ты бы видела реакцию Максимилиана, когда он первый раз увидел мою спину. Хочешь посмотреть?
— Нет, — тут же ответила девушка.
— Правильно, лучше не стоит, зрелище не для слабонервных. Левк кстати тоже, как ты выразилась, отшатнулся.
— Он видел тебя без одежды? — изумилась девушка.
— Видел, и даже трогал, — пошутила Лина. — Но если серьёзно, всё что ты говоришь, это такая ерунда. Изнасиловал? Пьяные солдаты чего только не вытворяют, но могу поспорить, что Левк с тех пор больше не позволяет себе так напиваться. Твой шрам? У меня был такой же вот тут, — показала Лина на скулу. — Очень долго не проходил, думала, что так и останусь с изуродованным лицом.
Зиоса нервно сглотнула, когда Лина показала на тонкую полоску шрама. Она очень хорошо увидела её, и не могла поверить в увиденное.
— Конечно дело твоё, я не хочу вмешиваться, но Левк хороший мужчина, а твои обиды… кажутся несерьёзными, а гордость неуместной. Конечно, нужно иметь честь, — поспешила сказать Лина, увидев, как девушка открыла рот, чтобы ответить. — Но он вернулся. Зиоса, он вернулся к тебе. Я не знаю, как у вас складываются отношения, но сына он любит, и, смею тебя заверить, ни один нормальный мужчина не будет ходить к отвергающей его женщине в течение четырёх лет только из жалости.
— Но что скажут люди?
— Да плевать, что они скажут! — воскликнула она. — Зиоса, ты взрослая девушка, а в голове у тебя дурные мысли. Про меня, что только не говорят в Афинах, и что Деметрий не мой сын, и что Максимилиан украл меня у какого-то минотавра, и то, что я вообще не человек, и мне переживать из-за этого? — произнесла Лина и через мгновение дверь открылась.
— Папа, ну пожалуйста, я ещё хочу-у-у! — капризничал маленький мальчик, вырываясь из сильных рук отца, а Левк его с силой оттаскивал от двери.
— Орион, это же не твоя лошадь. В следующий раз покатаешься на моей.
— Ну папа!
— Орион иди сюда, — позвала его Лина, и, увидев утвердительный кивок мамы, мальчик подошёл к девушке. — Тебе понравилась белая лошадка? — погладила она его по голове.
— Да.
— Когда ты подрастёшь, я тебе подарю самого красивого и быстрого коня, хорошо?
— Хорошо, но я хочу сейчас, — капризно сказал мальчик.
— Если мама разрешит, то ты можешь каждый день кататься на лошади вместе с солдатом, договорились?
— Да, — обиженно произнёс он и побежал ластиться к маме, чтобы она разрешила ему это.
— Зиоса, завтра я пришлю к тебе кого-нибудь, и ты передашь ему своё решение. Если ты согласишься, то он отвезёт тебя и Ориона во дворец и привезёт обратно. Или если хочешь, даст лошадь.
— Я не выхожу дальше нашего переулка…
— Ох, что же всё так сложно? — воскликнула Лина.
— Я разберусь с этим, — подал голос Левк.
— Не разберёшься, завтра на рассвете мы отправляемся в Спарту.
— Как? Завтра?
— Да, Левк, завтра. Сама не рада, но выхода у нас нет.
— Но я не могу Ориона одного отправить во дворец, — испуганно произнесла Зиоса и прижала к себе мальчика, как будто его прямо сейчас хотели у неё отобрать.
— Зи, его там никто не обидит, — произнёс Левк, и Лина не смогла сдержать улыбку. В его голосе было столько нежности, что сердце в груди защемило. — Я приставлю к нему солдата, и по первому желанию он вернётся домой.
— Но ты можешь ехать с ним, Дианту, свою служанку, я предупредила. Она тебе всё расскажет, покажет. И вообще это не та проблема, чтобы обсуждать её так долго.
— Лина, я не могу выйти… все будут смотреть, — тихо сказала Зиоса и Лина негодующе вскинула руками.
— Когда я вернулась из персидского плена, во дворце не было ни одного человека, кто не шушукался бы за моей спиной, и даже рабы показывали пальцем. И ничего, как видишь, жива и здорова, — очень недовольно сказала Лина поднимаясь с лавки. — Левк, ты со мной или остаёшься?
— Останусь.
— Хорошо, завтра на рассвете я тебя жду. Зиоса, солдаты приедут к полудню. Левк завтра утром сам объяснишь им, как сюда добраться, и покажите мне в какую сторону ехать, а то заблужусь ещё, — улыбнулась она и открыла дверь.
— Пошли, — ухмыльнулся Левк и вышел из дома вслед за Линой. — Туда прямо до тупика, потом направо и выедешь на главную дорогу.
— Ага… — кивнула она и повернулась к стоявшей в дверях девушке. — До свидания Зиоса, была рада с тобой познакомиться, и с тобой здоровяк, — улыбнулась Лина мальчику.
— Лина, езжай, а то солнце уже садится, — сказал Левк.
— Да, да… А давай лучше через час после рассвета? — повернулась Лина к нему. — Или через два? Да, давай два. Я не уверена что смогу вылезти из постели Максимилиана раньше.
— Хорошо. Значит отправляемся через два часа после рассвета? Может, тогда я вместе с Зиосой и Орионом приеду? — тут же спросил Левк.
— Ну это вы сами решите как вам удобней будет.
Лина развернула свою Снежинку и поскакала во дворец.
Зиоса смотрела вслед уезжающей девушке и не могла поверить в произошедшее. Левк, Лина, Орион будет играть с Деметрием… а если он обидит принца? Он же ещё совсем маленький. Конечно, Орион к малышам хорошо относится и всегда защищал их, но это же дети и ситуации бывают разными.
— Мама, я завтра поеду во дворец? — спросил маленький мальчик, прерывая размышления Зиосы.
— Да, наверно…
— Зи, не бойся, всё будет хорошо. И у тебя появится повод надеть тот хитон, который я тебе подарил, — улыбнулся Левк и погладил девушку по плечу, от чего она вздрогнула.
— Левк, ты же знаешь, что я не могу, а ты уезжаешь.
— Лина права, в этом нет ничего страшного. Она, также как и ты, простая девушка, и ей, как и тебе, было тяжело жить под взглядами. И твоя проблема ничто по сравнению с тем, что ей приходится испытывать каждый день, — сказал Левк и очень постарался придать своему голосу искренности. Конечно, Лина действительно очень переживала по поводу пристального внимания к своей персоне, но это было только в самом начале, а сейчас она уже свыклась с этим.
— Ты выдел её шрамы на спине?
— Да, они ужасны. Ни одного живого места нет, а она ещё смеялась надо мной и над моей реакцией, когда я увидел, представляешь, — усмехнулся Левк. — У Лины вообще много шрамов, а недавно появился ещё один, который едва не убил её, и она им ужасно гордится.
— Пап, а ты расскажешь мне историю? — подал голос мальчик и Левк посмотрел на девушку, прося разрешения остаться.
Зиоса неуверенно кивнула.
Он часто приходил днём поиграть с Орионом и оставался на вечер, чтобы уложить его спать и рассказать какую-нибудь интересную легенду про непобедимого героя, а сын этому очень радовался.
— Конечно здоровяк, пошли, уже пора спать.
Левк взял за руку мальчика и вошёл в дом, и Зиоса вслед за ними.
Разумеется, Лина была права, она и сама видела, как Левк относился к сыну и к ней самой, но давняя обида никуда не пропала, да и то, что солдат может взять в жёны её, нищую изуродованную девушку, было странным. Но он приходил и приходил, и почти всё своё свободное время, которого у него было не очень много, проводил с ними. Левк уже перестал просить остаться на ночь, зная, что его отвергнут, и всегда уходил, уложив сына спать.
Зиоса смотрела на него, как он лежал на жёсткой лежанке, нежно прижимая мальчика к себе, и что-то тихо рассказывал ему. Он любил его, и Орион отвечал ему взаимностью и бил каждого во дворе, кто осмеливался сказать, что у него нет отца.
Орион уже давно закрыл глаза, а ровное глубокое дыхание говорило о том, что он уснул, но Левк не желал отпускать его из своих объятий. Он отсутствовал так долго, а завтра опять уезжать. Ненадолго, Спарта находиться близко, но всё равно было тоскливо.
И зачем интересно Лине потребовалось так спешно покидать Афины? Она ведь тоже жаждала вернуться домой, и так искренне радовалась родному берегу. Но что-то произошло после того странного падения за борт… Девушка, конечно, по-прежнему находилась в прекрасном расположении духа, но было видно, что что-то изменилось.
Левк очень осторожно снял головку сына со своего плеча, положил его рядом, прикрыв одеялом, и тихо поднялся с лежанки. Ничего не говоря, он вышел на улицу и сел на скамейку у дома.
Солнце уже давно зашло за горизонт, и на чёрном небе были рассыпаны миллиарды ярких звёзд. Но, несмотря на это, ночь была удивительно тёмной, и ничего не было видно вокруг, а лишь еле узнаваемые серые тени домов и деревьев. Мир стал чёрным и холодным.
Рядом послышалось движение, это Зиоса села рядом. Левк хотел было протянуть к ней руку, обнять, но вовремя остановил себя. Получить очередной отказ и ещё один удар по сердцу не хотелось, оно и без того было изранено.
— Лина рассказывала мне, что на небе есть созвездие, носящее имя Орион. Одно из самых красивый и ярких, — тихо сказал он.
Зиоса ничего не ответила, да и не нужно это было, Левк знал, что она улыбается. Эти моменты были редки, но всегда очень ценны для него. И только тогда, когда они оставались одни, и было уже темно, Зиоса улыбалась и смотрела прямо, не пряча лица. Они просто сидели и молчали, слушая звенящую тишину.
— А где ты теперь живёшь? — очень тихо спросила девушка.
— Не знаю. Наверно мне полагается дом, но не было времени всё узнать. Пока в казарму вернусь, но Максимилиан будет недоволен, если узнает, что я спал там, — ухмыльнулся Левк. — А может быть в гостевую комнату во дворце, в Риме я жил именно там… не знаю…
— А ты видел жену Тиграна? Она, правда, не очень красивая девушка?
— Маленькая, рыжая, с очень большой грудью и крайне скверным характером, — тихо засмеялся Левк и повернулся в девушке. — Зи, я вернусь из Спарты, куплю дом, переезжайте ко мне с Орионом.
— Я… я не знаю…
— Зи, пожалуйста.
Левк нежно взял за руку девушку и, едва касаясь губами, поцеловал её, радуясь, что она не одёрнула её. Он целовал её пальцы, исколотые иголкой, ладонь, огрубевшую от работы с кожей и нежное запястье, а она совершенно неожиданно обняла его в ответ.
— Левк, я боюсь…
— Ничего не говори, — коснулся он её губ, притягивая к себе. Коснулся губами щеки и почувствовал солёные слёзы. — Милая моя, дорогая, не плачь, — начал шептать он, покрывая её лицо поцелуями и наслаждаясь невероятным мгновением. Зиоса не отвергала его, первый раз за такой долгий срок она позволяла целовать себя, и Левк был готов кричать от счастья.
Руки дрожали и плохо слушались хозяина, и движения были слишком нервными и торопливыми, а девушка такой нежной и желанной. И она отвечала ему.
Левк хотел её, хотел безумно и безудержно, но боялся лишним движением выдать своё желание. Он слишком хорошо помнил свою ошибку, и каждый день проклинал себя за тот случай.
Нет, он не сделает ей больно ещё раз, никогда… больше никогда в жизни. И сейчас он просто дарил ей свою любовь. Целовал щёки, солёные от слёз, нежные губы, шею, плечи, руки.
— Левк, пошли в дом, нас тут увидят, — прошептала Зиоса, теряя голову от горячих поцелуев мужчины. Она не подпускала его к себе и никогда и ни от кого не видела такой нежности и страсти, и это дурманило.
Он подхватил девушку на руки и в мгновение ока оказался в доме. Положил на жёсткую лежанку и замер в нерешительности. В её глазах отражались огоньки от бледной свечи, стоявшей на столе, а испуганное личико было прекрасно как никогда.
Сказать ей об этом? Сказать, что он любит её, что она самое прекрасное создание на свете? Нет, она не поверит ему, считая себя изуродованной. И он только всё испортит этим признанием.
Левк нерешительно поцеловал нежные губы, как будто прося разрешения продолжить, и Зиоса ответила ему.
Он потянулся к её хитону, желая снять его, но остановился, едва пальцы коснулись грубой ткани. В голове звучал её голос. "Нет! Нет! Прошу вас, пожалуйста… не надо!", голос который очень часто снился ему в кошмарах.
— Прости меня, — прошептал он, — Зи прости, я так виноват перед тобой. Я люблю тебя.
— Шшш, — коснулась она его губ, — ничего не говори. Поцелуй меня.
Зиоса сама сняла с себя хитон и притянула мужчину к себе. Она первый раз в жизни хотела быть его женщиной, хотела, чтобы он обладал ею, а его нерешительность и страх только усиливали это желание.
Левк быстро разделся и нервно сглотнул, увидев обнажённое тело девушки. Она была прекрасна как богиня. Смуглая кожа в свете лампы казалась медной и как будто светилась изнутри, а небольшие холмики груди идеальны.
Осторожно, боясь потревожить совершенство, он коснулся губами её тела, и возликовал от радости, когда услышал тихий, едва слышный стон наслаждения. Сдерживать себя было невероятно тяжело, но нет, он не будет грубым с ней. Слишком долго Левк ждал возможности подарить этой женщине свою любовь, нежность, а не животную страсть.
С колотящимся сердцем Зиоса наблюдала, как мужчина покрывал поцелуями её грудь, живот и спускался ниже к бёдрам. Он медленно целовал, как будто смакуя её тело, и упивался им. Острое наслаждение пронизывало живот, и девушка задрожала от болезненного желания ощутить его в себе.
— Остановись, — задыхаясь, прошептала она. — Левк, иди ко мне, быстрей.
Просить дважды мужчину не пришлось, всё его тело дрожало, желая продолжить. Он аккуратно устроился между ногами девушки и медленно, очень медленно вошёл в неё.
Зиоса тихо охнула от острого наслаждения, смешавшегося с болью, и Левк испуганно остановился, боясь сделать хоть движение.
— Я сделал тебе больно? — прошептал он.
— Нет, нет, всё хорошо, — ответила она тихо и обняла его ногами, прося продолжить начатое.
Слишком долго у неё не было мужчин, слишком долго она не позволяла дотрагиваться до себя. Тело никогда не знало ласк мужчины, и сейчас как никогда раньше Зиоса желала этого. Желала быть женщиной Левка.
Глава 3
На следующий день
— Милая, тебе пора, — услышала Лина голос мужа сквозь сон и почувствовала его нежные и сильные руки, на талии.
— Ой, забыла тебе сказать, я решила ехать через два часа после рассвета, — сонно прошептала она и уткнулась носом в широкую грудь.
— Плохо, что забыла, — строго сказал Максимилиан. — Все тебя уже ждут. Так что вставай.
— Левк приедет только через два часа… и до этого времени я из постели не вылезу, — произнесла Лина, прижимаясь к мужу ещё сильней, но тот совершенно неожиданно вырвался из её объятий, встал и пошёл одеваться.