Из кабинета ректора я вышла в более или менее вменяемом состоянии. Правда, открытие того, что от меня теперь все шугаются, доставило мало радости. Хотелось вновь спокойной жизни и отвечать на атаку привычными уникальными щитами, а не когтями. Да и в поминутном шипении хорошего мало.
В своей комнате я упала на кровать и долго лежала. Ну пока не пришла Алла, обрадовавшая меня своим новым изобретением. «Антикот» назывался и пах… валерьянкой!
Поначалу я не поняла принципа действия, но потом, после демонстрации действия сего грозного оружия… Маленький флакончик с грушей на трубочке, как духи, право, а такой эффект.
Иаллин исподтишка обрызгала им сначала Ялу, для проверки. А когда убедилась в действенности сего возбудителя неуравновешенных кошачьих особ, и Олега, нашего сокурсника. Что тут началось!
С воплями: «Уйди, извращенец!» – Олег наматывал круги по корпусу, а вылупивший глаза и капающий слюной Мальгольм бегал за ним.
Но и этого Алле показалось мало, уж не знаю причины, спровоцировавшей ту драку, но она явно о-очень серьезная. Я прям злиться начинаю.
Итак, на этот раз «волшебными ароматами валерьяны» был смачно сдобрен брутальный учитель артефактии.
– Заслужил! – шептала драконица и, прикусив кончик языка (хоть у этой нормальный), обрызгала профессора с ног до головы.
Взбесившийся кошак терся о его ноги, мурлыкал, замазал слюнями весь костюм, сладострастно постанывал, притом не замечая, как меняет ипостаси. Маг долго держался, пытаясь отпихнуть от себя похотливого ученика, но и его терпению пришел конец. И он дал Мальгольму в ухо.
Мы с Иаллин так смеялись, что не заметили подошедшего сзади ректора. А очнулись, лишь когда тот ухватил нас за уши и оттащил в свой кабинет.
«Ну я-то здесь при чем?» – думала я, потирая горящее ухо.
Второй раз на дню сюда попадаю, а ведь раньше меня вызывали только для похвалы. Эх, общество некой блондинистой особы на меня дурно влияет.
– Главное, чтобы братья ни узнали! – вздыхает Алла. Ее горящее ухо я вижу даже в темноте.
– Мм? А что – братья? – Первый раз слышу, как она их упоминает.
– А им вечно мои развлечения не нравились. Они меня, конечно, любят… по-своему. Но такие зануды!
Утыкаюсь лицом в подушку, чтобы не хихикать слишком явно.
– Что? – все же заметила мои дрожащие плечи драконица. Ах да, у нее же тоже ЗРЕНИЕ.
– Так, вспомнилось. И что у тебя за братья такие… хм, несправедливые.
– Вообще-то они мне не родные. Так, дальние родственники, но так как мы погодки… почти, а у Алауэн довольно сплоченный клан, то они мне заместо братьев. Так, – села она на постели. Уснуть у нас в ту ночь не получалось. – Моя бабушка и их прапрадедушка… Все заново! Мой дед был женат на троюродной сестре какого-то там дедушки. Так тоже непонятно, – насупилась Иаллин. Посидела, позагибала пальцы, чего-то посчитала. Потом плюнула и выдала: – В общем, у нас общие предки.
Я снова хрюкнула в подушку.
А себе на ус намотала – не родные они, а очень даже дальние. Тогда чего над сестричкой так трясутся? Ох, чую многострадальной пятой точкой – не к добру.
– Тогда чего их бояться?
– Злые они. Нет, я, конечно, их обожаю, но… от их так называемой заботы уши вянут. Туда не ходи, это не бери, то не трогай, сюда вообще носа не кажи. Звери!
– Ага! – с удовольствием согласилась я.
– Хочешь почитать, что они пишут. Ведь даже здесь своими нотациями достанут.
Иаллин вскочила, залезла куда-то под кровать и достала потрепанный конверт со следами горения. Не иначе как она опыты на нем ставила. Я щелчком зажгла свет и достала из конверта сложенный вдвое лист бумаги.
«Дорогая сестренка, мы искренне надеемся на твое благоразумие и просим – будь внимательней, не наделай глупостей, раз тебе удалось поступить в эту школу. Мы гордимся тобой и теми успехами, что ты описала нам в прошлом послании, но…»
Тут руны чуть заметно вспыхнули и начали меняться, складываясь совсем в иные слова.
«Свои обещания мы держим, и поверь, Александрит Андин, внимательно следим за тобой. И пока довольны тем, что ты делаешь. Иаллин от тебя в восторге, а учителя очень хвалят за усидчивость и спокойствие. А также благодарят богов за твою способность влиять на нашу пылкую сестрицу, контролируя ее действия. Продолжай в том же духе».
Я даже зашипела от такого. Вот… паразиты!
– И я о том же! – разулыбалась Алла. Видно, последние слова я произнесла вслух.
– Да уж, строго. А почему они о тебе так пекутся-то?
– Ну не знаю. У Алауэн вообще очень сильная связь с представителями своего клана. Но эти двое почему-то выбрали объектом именно меня.
– У них что, своей сестры нет?
– Нет. Тут такая сложная система, привитая нам еще драконами. Как же тебе объяснить? Вот! Птица не может отложить яйца раньше, чем из гнезда вылетит ее последний птенец. И у нас примерно то же самое. Пока дети считаются относительно юными, мы не можем рисковать и заводить других детей. А с Алауэн Ту дела вообще еще запутанней. Они ведь двойняшки. А это серьезно обостряет их восприятие мира. Понимаешь?
– Не совсем. Объясни, почему именно вы не можете рожать второго ребенка? Чем это грозит?
– Неужели так трудно понять – ревностью. Даже люди иногда любят одно свое дитя сильнее, чем другое. Ты попробуй относиться к взрослому ребенку так же, как к новорожденному. Не получится. А все Алауэн по натуре собственники. И к родителям тем более. Дитя на протяжении не одной сотни лет любили, холили и лелеяли – и вдруг появляется кто-то и рушит твой привычный мир. Р-р-р! – протянула Иаллин. – Вот и приходится ждать, когда твое великовозрастное дите наконец обзаведется кем-то другим, на кого можно обратить все свое внимание, и перестанет держаться за твой хвост.
– М-м? И что для этого надо?
– Замуж выдать или женить, это у кого как получится, – рассмеялась она моей несообразительности. – А с Алауэн Ту это вдвойне труднее. Тем более с этими.
– А что в них не так? – Ушибленные на голову, а так нормальные драконы. Разве что с садистскими наклонностями. И сволочным характером. И жуткими приемами дрессуры. И похотливы, но это можно списать, так как все же мужеского полу, что тут с них возьмешь? А окромя этого и придраться не к чему. Стандартные такие драконы-маньяки с нездоровыми намерениями по отношению к невинным девам.
– Да полукровки они. Хотя… все Алауэн по природе своей полукровки – наполовину люди, наполовину драконы. У меня вот дедушка вообще эльф. Правда, мама и папа Алауэн. А у этих отец демон, думаешь, это положительно повлияло на их характер.
– Кто? – поперхнулась я.
Вообще-то люди называли демонами не только «исконных жителей» Тантраса, но и один из легендарных народов, живущих в нашем мире. Меня никогда не интересовали подобные темы, но если вспомнить курс по магической истории, то около трехсот лет назад противоборствующие древнейшие расы вышли из небытия, для того чтобы поучаствовать в какой-то войне. Это были дэвы или Светозарные, как их еще называют из-за блеска перламутровой кожи. И асуры, которые в своей второй ипостаси уж очень походили на пресловутых демонов. Ничего точнее об этой расе я сказать не могла. Придется покопаться в книгах и, возможно, расспросить нашего ректора.
– Асур, – подтвердила мои догадки Иаллин. – Только не спрашивай меня, как это возможно, я его только несколько раз видела, да и то мельком. Ну учудила их матушка, она же у них тоже Алауэн Ту. Вот и получились детки… Понимаешь, Алекс, драконья кровь в принципе сильнее всех. Дракон – первое существо, появившееся в этом мире, и победить их кровь удалось только нашим предкам Диар и Теоденусу, дракону и его человеческой возлюбленной. Это был первый эксперимент, принесший такие плоды, а Теоденус стал первым драконом-оборотнем. Но об этом я тебе как-нибудь потом расскажу. И по сей день, кто бы ни был вторым родителем, рождаются только Алауэн. Все, что может чужая кровь, – повлиять на внешность человеческой ипостаси, – указала Иаллин на свое довольно-таки типичное эльфийское личико. У нее ведь даже ушки чуть остренькие. Хотя… у Колина и Сери тоже были не совсем нормальные уши. Да и внешность… с этими их странными космами. – Я вообще очень на деда похожа, как бы это ни злило мою маму, она у нас такая поборница чистоты крови, – закатила глазки Иаллин. – У эльфов ведь тоже сильная кровь. Правда, недостаточно, чтобы повлиять на мои способности дракона. А вот с этими братьями дела обстоят куда сложнее. Демоны, конечно, младше драконов, но куда активней. И что могло намешаться в таких детях, известно лишь богам и Хранительнице. Рождение Колиандрэя и Сериандрэя в нашем клане было очень серьезным событием. Как я знаю, до этого момента существовала вероятность принудительного развода их родителей. В нашем клане каждая драконица на счету, а эта мало того что вышла замуж за демона, так еще и около ста лет не могла дать потомства, подтверждая несостоятельность такого брака. Мне мама в свое время такую лекцию прочла по этому поводу, наш Вилиантиэль может позавидовать. Все уши прожужжала, как не стоит поступать хорошей драконице и с кем уж точно не стоит водиться. – Алка возмущенно фыркнула, но щеки ее почему-то алели. Может, от гнева?
Я упала на подушку с тяжелой головой, полностью забитой знаниями. Каша получилась еще та. И сколько вопросов-то осталось плавать на поверхности!
Что у этих драконов вообще там творится? Бедлам какой-то!
Да еще эта развеселая парочка, так некстати возникшая на моей дороге. Хотя… может, это я просто подвернулась им под руку? Что они там по этому поводу говорили? Ах да – «не хотелось терять время». Они время, а я, видите ли, жизнь теряю, сама в себе запуталась. Ну что за несносные типы!
Внимательные глаза Иаллин следили за мной не отрываясь. Было заметно, что она долго готовилась, прежде чем спросить:
– Александрит, кто ты?
Драконы чувствуют ложь, поэтому я ответила честно:
– Сама не знаю.
Переспрашивать она не стала, оказалась неожиданно тактичной.
Мы какое-то время молчали, смотря в распахнутое окно. Ночь выдалась неправдоподобно ясной и звездной. Даже луна не стала соперничать с каплями небесных слез, застывших на темном пути. Ветер чуть заметно перешептывался с кронами вековых ясеней и игриво раздувал сдвинутые занавески. Серебряный свет, лившийся в окно, чертил четкие линии женских профилей.
– Откуда ты родом?
Обняв подушку и не отрывая взгляд от окна, я просто рассказала:
– На границе человеческих королевств и эльфийского Светлого Леса [12]есть маленькое государство – Ялица. Мама держит свою пекарню, она делает самые лучшие булочки с корицей, какие только можно представить. Отец… Мой отчим военный. У моей матери еще трое детей помимо меня, и двое приемных, дети отчима от первого брака. Как только настало время, я поступила в Академию магии, потом служила в Патруле. После окончания срока стажировки поступила сюда. Вот и все. У меня, как видишь, все банально.
– А где твой настоящий отец?
– В Ялице. Мама в молодости работала камеристкой у одной аристократки, вот их сынок и опузатил девушку. Я же говорила – банально.
– Ничего себе – банально! Целый роман вырисовывается, – даже села Алла. – Так ты дочь аристократа?
– Я даже не бастард. Меня ведь так и не признали. Поэтому и имени рода нет, Андин – это такой способ замаскировать данный факт. Маман провинившегося молодца откупилась деньгами. А бедная брошенная девушка оказалась не такой дурой, как думали многие. Она никуда не уехала, как советовали «доброжелатели», а открыла свою маленькую лавочку. Мне не было и года, когда к ней посватался молодой вдовец, бравый капитан городской стражи. Она подумала и приняла предложение. У меня очень расчетливая и умная мама. Графиня себе все локти искусала, – злорадно хихикнула я. – Мало того что такой скандал, да закончившийся не в ее пользу. Сынуля потом ведь не одну молодку попортил, они еще, наивные, рассчитывали повторить судьбу моей мамочки. Да где там, это же надо головой думать, а не только другим местом. Я имела в виду кошелек, а ты что подумала? С горя графиня решила своего сынка беспутного женить, да ничего хорошего из того не вышло, на пути им попалась настоящая блондинка – не обижайся, Алла. Это была самая истеричная, мелочная и глупая девица, каких я только видела. Наследника она им так и не дала, зато разбазарила все состояние. Так что графиня была вынуждена продать часть своих земель. А знаешь кому? Моей мамочке. Она сейчас там зерно выращивает для своей пекарни.
– Значит, наследника в случае чего у той графини нет? – было обрадовалась драконица.
Но я поспешила остудить ее пыл:
– Наследника нет. Но есть дочь. Еще незамужняя. А значит, все, что осталось от блеска бывшего величия, пойдет той в приданое. Мне же по наследству достался их пусть и слабенький, но магический дар. Ты ведь и сама знаешь – у простолюдинов это бывает реже, чем у аристократии.
– Вопрос селекции, – приподняла она палец. – Дедушка мне об этом рассказывал. Это… Если брать у курицы самое большое яйцо и получать из него другую курицу, и так по кругу. Однажды курица просто не сможет снести новое яйцо… потому что оно будет с саму курицу.
– Понятно, – улыбнулась я.
– А почему ты уехала из своей Ялицы?
– Это очень маленькая страна. И Академии там вовсе нет.
– Только поэтому?
– Нет. Когда младшие начали подрастать… в общем, мне там совсем не осталось места. Они мои братья и сестры, но я этого никогда не чувствовала. И как по-другому, я ведь незаконнорожденная.
Иаллин босыми ногами прошлепала по полу и села рядом со мной на постели:
– Прости, я не хотела огорчать тебя.
– Ты не огорчаешь. Я уже давно со всем разобралась. И с отношением к своей семье тоже. Мама меня любит, а на остальных мне плевать.
– Если ты так считаешь… – Тонкая ручка растрепала мои волосы. Сама Алла называла мою прическу странным словом «мелирование», а я своим самым страшным кошмаром. Драконица никогда не спрашивала, отчего я поседела, хотя слышала наглую ложь, созданную для других: мол, это результат неудачной курсовой по нежитеведению. Слава всем богам, в тот раз я отделалась лишь тремя седыми волосками, которые были тут же безжалостно вырваны. Иаллин вообще редко задавала провокационные вопросы, всегда оставляя право просто промолчать. – Если хочешь, я буду твоей сестрой. Мы ведь никогда не поссоримся?
– Надеюсь, – улыбнулась я.
Если бы она только знала! Лишь бы братцы не рассказали ей, зачем в школе появилась я. Хотя… с них станется и такую гадость мне подкинуть.
Скучаю я по этой неотесанной парочке.
Время текло медленно и неторопливо. Да, на занятиях мы очень уставали, но бесконечный оптимизм Иаллин и ее безумная энергичность позволяли нам иногда неплохо развлекаться.
С приходом зимы не стало легче, но куда интереснее – многие уроки, связанные с физическими нагрузками, сдали свои позиции теории, занимательным лекциям, лабораторным работам и просто интересным занятиям.
Так однажды, после трех дней жуткой метели, во время завтрака, который проходил в общем зале, наша преподавательница гламора томно вздохнула:
– Так хочется цветов. Подснежников.
Эта дама приезжала к нам только на месяц, но успевала навести такого шороха, что всякий раз школа еще три месяца пытались успокоиться. Смотря на эту точеную фигурку и кукольное личико, наши парни истекали слюнями и все, как один, вздыхали от любви. Хотя нет, некромант со второго курса, Иниан кажется, интересовался этой особой с чисто познавательной стороны – походку там скопировать, тембр голоса. Он у нас вообще такой… неординарный. Так вот, поморочив голову всем, включая мужскую часть учительского состава, за исключением ректора, в последний день своего пребывания эта стерва сняла с себя свой знаменитый гламор… и девушки возликовали! Преподавательница, кружащая головы, оказалась невысокой коренастой особой с довольно простеньким лицом, носиком пуговкой, едва ли не плоской грудью и редкими волосами, напоминающими воронье гнездо.
Зато мы узнали силу гламора.
Ну а в тот день ученики дружно покрутили пальцем у виска и продолжили ковырять вилками в омлете (у меня, как всегда, была двойная порция и, судя по всему, с кусочком ветчины). Позже выяснилось, что это мы зря.
Вручив нам простейшие приспособления и зелья, весь поток первогодков погнали в лес за подснежниками, приговаривая: «Скажите спасибо, что не за ирисами и кувшинками!»
О да, мы сказали! Да так, что снегири краснели полностью, а белки падали в обморок – такого сочного многоголосья мата этот лес еще не слыхивал.
Вообще, заклинание пробуждения природы не такое сложное – просто нудное, и мы им редко пользуемся. Да и энергоемкое оно.
Под вечер, когда в сгущающейся темноте на территорию школы начали подтягиваться ученики, притащилась и я. Энергозапас у меня колоссальный для человека, но действенно им управлять я еще не умела, вот и перестаралась. В моей корзине кроме подснежников лежали дикие яблоки, ветка орешника, колокольчики, незабудки и другие цветы, а также ежик, возмущенный внеплановой побудкой. С трудом переползя границу, отмеченную магическим напряжением, я села прямо в свежий сугроб, понадеявшись на «авось и так найдут». Конечно совершенно не подумав, что таких, как я, слишком много и одну нерадивую ученицу могут просто пропустить. Хорошо, хоть Алла вовремя забила тревогу, а Мальгольм меня быстро нашел и выкопал.