Мыться Рик тоже первым пошел, нисколько не смущаясь женского присутствия. Причем единственное, что осталось на нем после раздевания – это массивный медальон из серебристого металла. А фигура у «воскресшего» норда была что надо. Я даже засмотрелась, когда он гордой походкой входил в подсвеченную зеленым сиянием воду. Мускулистая спина, узкий таз, длинные ноги – картинка, а не мужчина!
– Нравится? – раздалось над ухом. И я, невольно моргнув, обернулась. По лицу Йена понять, о чем он думает, было практически невозможно. Спокойствие и отстраненность – любимая маска моего тамана.
– Озеро или Рик? – на всякий случай уточнила я.
– Рик в озере, – глядя на бесстыжего купальщика, проговорил рыжий норд.
– Красавчик, – не стала лукавить я и улыбнулась, заметив, как поджал губы мой любимый мужчина. Не то чтобы мне нравилось провоцировать его на ревность, но приятно же! Впрочем, всего понемножку. Решив так, я повертела головой, ища глазами сестру, и, заметив, что она не менее жадно разглядывает блондинистого нудиста, сказала: – И оценила его, похоже, не только я. Тина, малышка… тебе делать нечего? – спросила сладким голосом сестру, которая, забыв о том, что она дежурная по кухне, сидела на камне, подперев кулачком подбородок, и глазела на Эйрикера. Он сегодня был явно в ударе: не только выбрал чудесное место для привала, но и обеспечил нас сытным ужином, притащив с охоты освежеванную тушку.
– Девочки, не ссорьтесь, – подмигнув нам обеим, крикнул этот серокожий Аполлон. Я умилилась его наглости, а Йен скривился, на миг растеряв всю свою невозмутимость.
– Девочки и не ссорятся, – подойдя к Тинаре, спокойно проговорила Надья. – Девочки наслаждаются зрелищем, – добавила она и, шустро насадив несколько кусочков свежего мяса на длинный металлический прут, прощебетала: – И слюнки глотают… от разыгравшегося аппетита, да, Тинка?
Блондинка кивнула, незаметно пряча под волосами заалевшие кончики острых ушей. Я же только усмехнулась и, покосившись на Медведя, спросила:
– Ревнуешь?
– Есть немного, – не стал отрицать очевидное он.
– Ну, – лукаво щурясь, мурлыкнула я, – не все, значит, мне тебя ревновать. – Маленькая такая месть, глупая и приятная. Таман все понял и тоже улыбнулся, расслабляясь. А я, прижавшись к его здоровому плечу, прошептала: – Вот бы в таком волшебном озере без свидетелей поплавать… вдвоем. – Меня обняли и поцеловали в макушку, и я, прикрыв глаза, пробормотала: – Эх, мечты-мечты.
Как ни странно, мечты почти сбылись. Правда, мыться вдвоем пошли не мы с таманом, а Керр с Илисом, которые тоже особой стеснительностью не страдали и потому, быстро раздевшись, присоединились к Эйрикеру. Мирт же, присев на корточки возле воды, ополаскивал свой обнаженный торс и лицо, но со штанами расставаться не стал принципиально. Я на купающихся мужиков смотреть перестала, куда больше меня занимал мой таман. Тинара все еще косилась на озеро, хоть и старалась заниматься готовкой. А вивьера, вручив блондинке свой прут, вскочила на ноги, стянула свитер и с криком:
– Мальчики, я хочу к вам! – направилась к воде.
Вынырнувший Керр сделал приглашающий жест рукой, предлагая кудрявой присоединиться.
На что Тинара возмущенно воскликнула:
– Да вы с ума сошли?! Тут же дети!
– Это ты, что ли… деть? – демонстративно смерив девчонку взглядом, насмешливо спросил предводитель.
– Вовсе нет! – тут же открестилась она и, указав на спящего у стены Лирана, заявила: – Вот он… еще маленький.
Я, чтобы не рассмеяться в голос, уткнулась лицом в плечо Йена, а он легко поглаживал меня по спине, шее, перебирал пряди волос и… тоже улыбался. Вообще-то мы все дико устали и проголодались. День был длинным, переход долгим, а сюрприз в виде Тины, свалившейся на наши головы, – нервным. Умничка Мина закрыла каменными решетками оба входа в облюбованную для стоянки пещеру. Мужчины развели костер, за которым сейчас следил Лааш, Ева с Миртом покормили керсов мясом орны, замаринованным с помощью какого-то порошка, обнаружившегося среди взятых в дорогу специй. А Илис с Керр-саем расстелили лежанки.
Ну а потом началась эта история с купанием нагишом, которую затеял наш доблестный охотник. И в чем-то он был, наверное, прав: не время сейчас и не место для глупой стеснительности. А если кому-то неловко, то никто ведь не заставляет ни смотреть, ни участвовать. Тем более ничего предосудительного мужчины не делали. Надью к ним Еванна не пустила, прошептав что-то вивьере на ухо, после чего та быстро растеряла весь свой запал. В результате норды мылись одни и недолго. А когда выбрались на берег, Мирт подал им сменную одежду, а Тинара, демонстративно осмотрев всех троих купальщиков, улыбнулась Илису и протянула ему прут с готовым мясом.
– С чего вдруг такая щедрость? – присаживаясь к костру, спросил Керр.
– А мне нравится в Стортхэме, – беззаботно ответила лэфа.
– И? – чуть нахмурился предводитель.
– Остаться хочу, – насаживая новую порцию мяса на свободные прутья, сказала моя сестренка. – Жениха вот… подбираю.
Илис, подавившись, закашлялся, а Керр-сай, заботливо постучав его по спине, показал довольной Тинке кулак. На что девчонка только хихикнула, продолжая заниматься готовкой.
На хмурый взгляд Еванны она не обратила никакого внимания, как и на интерес в серых глазах Эйрикера. Пока готовился ужин, девочки отправились купаться и, в отличие от мальчиков, в рубашках. Не мылись только я и Тинара. Она – потому что была еще чистая. А я – потому что собиралась сделать это после всех в компании своего тамана, которому планировала помочь ополоснуться, несмотря на раны.
Озеро было небольшим, прозрачным и сказочно красивым. Зеленоватый налет на каменистом дне излучал мягкий свет, от которого хрустально чистая гладь переливалась всеми оттенками зеленого. И было в этом что-то чарующее, магическое… что-то, заставлявшее сердце колотиться чаще, а дыхание сбиваться с привычного ритма. А может, все дело в потемневших глазах Медведя, неотрывно следивших за каждым моим движением?
Раздетый до пояса Йен сидел на каменном уступе, врезавшемся в озеро подобно небольшому пирсу. Его ноги в закатанных до колен штанах были погружены в воду, в то время как мне она доходила почти до бедра. Выбрав наиболее чистое от «плесени» место, я с наслаждением исполняла взятые на себя обязанности помощницы раненого. Быть рядом, прикасаться, смотреть в самые дорогие на свете глаза, разговаривать или молчать, но обязательно вместе – как же мне всего этого не хватало в последние дни! Как ни странно, я не мерзла: то ли занятие согревало, то ли близость Медведя так на меня действовала.
Мыть друг друга нам доводилось и раньше, но не публично и при других обстоятельствах. Сейчас же приходилось держать в узде свою буйную фантазию, как и не менее буйные воспоминания о прежних совместных купаниях. Просто потому, что «занятый» ужином народ слишком активно «не косился» в нашу сторону. Еванна же, не страдавшая особой тактичностью, сидела у костра и откровенно гипнотизировала нас мрачным взглядом. От него у меня нет-нет да и выскальзывал из рук флакон с моющим средством, которое я тщательно растирала по коже своего тамана. Медленно, осторожно… стараясь не задеть пострадавшие места и не причинить боль.
– Как думаешь, может, стоит все-таки убедить Эйрикера вернуть Тинару в Стортхэм? – Вспенив жидкость, приятно пахнущую лимоном с медом, я принялась наносить ее на мокрые рыжие волосы, в темной массе которых затерялись седые пряди.
– Вряд ли он поддастся на уговоры, – полуприкрыв глаза, ответил мне неподвижно сидящий Йен. – Рик всегда был упрям и чересчур самостоятелен, потому и слыл одиночкой, несмотря на то, что жил в общине. Переубедить его сложно. Да и нужно ли?
На самом деле мы уже пробовали уболтать блондина поработать провожатым для моей сестры, но тот уперся как баран, заявив, что он здесь вообще-то на задании, а не просто погулять вышел. Когда же я напомнила про Йена, которого именно Эйрикер предлагал доставить домой, норд нагло заявил, что благополучие меченых – часть его миссии, а опекать взбалмошных лэфири он не нанимался. Но если Тинара останется в группе, то он, так и быть, присмотрит и за ней.
– Может, и не нужно, – мягко массируя руками голову своего тамана, продолжала рассуждать я. Медведь же, закрыв глаза, слушал. – Здесь она хотя бы под нашим наблюдением, а там что ее ждет после побега с чашей, я не знаю. – Проведя кончиками пальцев по границе его волос, аккуратно заправила мокрые пряди за уши мужчины, с трудом удержавшись от желания погладить чувствительные ушные раковины. Не время! Не место! И… вообще, у нас тут серьезный разговор, вот. – А Грэму из-за Тинкиной самодеятельности не влетит? – спросила я и тут же мысленно усмехнулась своему вопросу.
– Не влетит, – не открывая глаз, улыбнулся Йен. – Стортхэм заключил договор с посланниками эйдана на поставку красных кристаллов. Норды выгодны короне, и с ними не будут конфликтовать без действительно важной причины. Да и с младшим даном наш риль сумеет договориться. А вот Тинке от него точно влетит, когда мы наконец вернемся домой.
– Договорится? – пропустив мимо ушей его последнюю фразу, задумалась я. – Думаешь, Грэм все уладит, и дан сюда не сунется?
– Не знаю. Дан, бывший военный, такие, как он, к своей цели прут напролом, особенно если цель имеет свойства ускользать. Вы с Тинарой пробудили в этом хищнике азарт охоты, и, имея возможность нанять проводников из меченых, он вполне может отправиться в подземелья.
– А если Грэм не даст проводника? – с надеждой спросила я, аккуратно смывая пену с мужских волос.
– Даст, – огорчил меня таман. – Потому что открыто ссориться с будущим главой шестой дандрии он не станет. Будет «содействовать» ему всеми силами. – Губы тамана снова растянулись в улыбке, на этот раз хитрой и немного коварной. – Но это не страшно, маленькая: повыгуливают провожатые высокопоставленного гостя по первому уровню подземелий и выпроводят обратно, заявив, что потеряли след беглянки. Хуже другое…
– Что? – Закончив с его волосами, я начала смывать пену с шеи и плеч.
– Эйдар наверняка отправится искать эту малолетнюю интриганку и своего керса. И уж он-то точно след не потеряет, – вздохнув, сказал мужчина… прерывисто так вздохнув. И что виной тому было: сожаление о чрезмерной дотошности ученика или мои проворные пальчики, ласкавшие его кожу, – я не знала. – И все-таки лучше ей остаться с нами, – немного помолчав, добавил Йен.
– Почему? – странно охрипшим голосом спросила я.
– Потому что ее некому провожать, Лер. И Рик, и Керр, и другие здоровые норды нам нужны здесь, а я… из меня сейчас защитник слабый, увы.
– Глупости, я же помню, как ты глэйз ножом со стены снял, – шепнула, на мгновение прильнув к мужчине и мазнув губами по линии уродливого шрама, рассекавшего его грудную клетку, с судорожным вздохом отстранилась. Хотела ли я сейчас тамана? Да, безусловно. Но куда больше мне хотелось просто крепко обнять его, не боясь причинить боль в своем эмоциональном порыве.
– Вы там моетесь или что? – подала голос Еванна, о которой я уже успела позабыть. И почему-то очень захотелось рявкнуть: «Не твое дело!» – но вместо меня ответил Йен:
– Заняты, Ев, – просто сказал он. – Оставьте нам с Лерой поесть, мы позже подойдем.
И все. Брюнетка заткнулась и даже пялиться на нас стала меньше. Хотя, может, ее просто пристыдили соседи по костру, которые о чем-то тихо переговаривались, поглядывая на нас. Или Лааш полыхнул особо активно, сидя в огне. Или Тинара слишком хищно посмотрела… как знать?
– Спасибо, милая, – ласково проговорил Медведь, потрепав меня по волосам. – Купайся теперь сама, а я посторожу… мало ли, еще какой-нибудь глэйз всплывет, – иронично добавил он, глядя на меня.
– Мой рыцарь меня спасет? – принимая игру, дурашливо улыбнулась я.
– Обязательно, принцесса, – с деланой серьезностью пообещал норд. Королевские дочки у лэфири с момента создания Лэфандрии звались эйданис, но в сказках и легендах они были просто принцессами. Как и великие воины – просто рыцарями.
– Хотя не-е-е, – отступая от него на шаг, протянула я, – никакой ты не рыцарь!
– Нет? Хм… А кто же? – Таман чуть склонил к плечу голову, прищурившись.
– Дракон! – веско заявила ему, прекрасно помня, что и этих волшебных существ в мифологии лэфири хватает.
– Почему?
– Потому что большой, сильный, мудрый и… с гребнем, – смеясь, ответила ему. Вскинула руки, легко коснулась лобовых наростов, провела по ним от бровей до линии волос и дальше, прекрасно зная, что они едва заметным рельефом проходят через всю голову и соединяются на затылке, чтобы серым гребнем спуститься вниз по позвоночнику до самого копчика. Так далеко моя ласка не зашла: погладив твердые бугры на мужской шее, я резко отступила, развернулась и с тихим писком нырнула.
Плавала минут пятнадцать, если мыслить понятиями земного мира, или по местным же меркам не меньше трех шахров. Прохладная вода смывала былую усталость, бодрила и заряжала энергией, будто и правда была волшебной. Вдоволь наплескавшись, я вернулась к камню, на котором сидел Йен, и потянулась за «шампунем».
– Уф-ф-ф, хорошо-о-о-о, – проговорила, передергивая плечами, облепленными мокрой тканью. – Только холодно.
– Давай-ка к костру, а? – нахмурился рыжий, который, несмотря на сломанную руку, уже успел натянуть чистую рубаху. Норды, в отличие от меня, к перепаду температур относились достаточно легко. Толстокожие, тренированные, выносливые – Рос о своих творениях заботился куда лучше, чем Рэд о своих. Именно эту мысль я и озвучила, намыливая себе голову. По лицу Йена скользнула тень, и, немного помолчав, он сказал:
– Меченым женщинам в нашем мире опасно находиться.
– Не беспокойся, – легкомысленно отмахнулась я, сдув нависшую над бровью пену. – Мне же Лин подарила очень полезную вещь, с ее помощью я скрою свой «штрихкод», и ни одна ищейка его не найдет, – повторила шепотом то, о чем вкратце уже упоминала ранее. Но видя, что таман по-прежнему мрачен, осторожно спросила: – Или ты про какую-то другую меченую говоришь? – В памяти всплыли первые дни нашего знакомства, когда я удивлялась, откуда рыжий норд так много знает об «одержимых». Потом эта тема отошла на задний план, и вот сейчас, похоже, настало самое время поднять ее снова. – Расскажи мне, Йен? – попросила, вплотную подойдя к своему таману. – Я никому не проболтаюсь, честно. Кем она была?
Йен наморщил украшенный роговыми наростами лоб, дернул бровями, будто раздумывая, а потом тряхнул головой и, обняв меня, мокрую, одной рукой, решительно заявил:
– Нет, маленькая, не сейчас. Ты вся замерзла. Заканчивай мыться, и идем к костру.
– Вовсе не обязательно! – раздалось за его спиной и в следующую секунду прозвучало уже сбоку: – Костер пришел к вам. Вернее, прилетел, – самодовольно усмехнулся Лааш. Кого тут согреть надо, тебя, Лерка? – спросил дух, на глазах превращаясь из призрачного «солнышка» в горячий огненный шар, который еще и в размерах прибавил. – И заметьте: это я дал вам возможность уединиться и стойко следил за тем, чтоб и остальные не мешали, – заявил элементаль, явно напрашиваясь на спасибо, которое я ему тут же и сказала. Йен, в свою очередь, заметил, что напарник совмещал полезное с приятным: ужинал пламенем и оберегал наш покой. На что тот только фыркнул.
– А кто сейчас заботится о нашем уединении? – полюбопытствовала я, согреваясь от близости персонального «костра».
– Тинка на шухере, – состроив ну очень серьезную мордочку, отчитался Лааш. – Она там всех байками развлекает, чтоб к вам не совались. А если Еванна полезет, так мелкая ее за косу назад вернет. Эта может, – с уважением покивал говорящий огонь. И я улыбнулась, ощутив прилив благодарности к сестре. – Так что там девочка просила тебя рассказать, Йен? Давай уже, колись. Пока не наползли всевидящие глэйзы сюда и не поломали нам отдых.
Я, сполоснув голову, сложила брови домиком и умоляюще уставилась на Медведя, тот вздохнул и сдался.
– Она торговала на рынке, – начал он, а я, не сдержавшись, прошептала:
– Красивая была? – И тут же прикусила язычок под насмешливым взглядом тамана.
– Рина была доброй, – сказал он, легонько щелкнув пальцами по моему носу. – Подкармливала меня пирожками, даже когда не было работы. – Я вопросительно вздернула бровь, и норд пояснил: – Я беспризорником был, подкидышем. Из сиротского приюта сбежал, жил на улице. Ну и болтался большую часть времени среди торговых рядов в поисках еды и работы.