— А вон там, кажется, оазис с родником! — Девушка показала на растущие кружком деревья. — Сходим разведаем?
— Пошли, — согласился Тед. Охотиться ему расхотелось, пошляться по нетуристической Шоарре было интереснее. Пилот забросил ружье за спину, поставил лису на землю и щелкнул пультом: — Давай топай сама!
Лиса радостно унеслась вдаль, как спущенная с поводка собачка.
На полпути охотники обнаружили, что за ними увязалась Котька. Длинные тонкие лапки глубоко проваливались в песок, и кошка брезгливо отряхивала их после каждого шага, но упрямо брела следом. Один раз она уже осталась на корабле, и в итоге целое ведро еды кануло в неизвестность! Нет уж, за этими людишками нужен глаз да глаз!
Относить ее к кораблю Полина поленилась, закинула на плечо. Котька охотно изобразила пиратского попугая и, вытянув шею, зашевелила растопыренным ушами, как локаторами.
Под деревьями, к разочарованию девушки, вместо родника оказалась свалка, по которой с шебуршанием кинулась врассыпную мелкая живность. Кошка азартно впилась когтями в Полинин комбез, однако пачкать лапы ради инопланетных крыс не пожелала.
Девушка с сожалением проводила их взглядом, но быстро нашла себе новый объект исследований.
— Интересно, у этих деревьев вообще нет листвы или они сбросили ее на сезон засухи?
— Подозреваю, что они засохли с концами. — Теодор высмотрел среди хлама канистру из-под растворителя. — Сложно, что ли, утилизатор поставить, раз народ сюда мусор сносит? Они же нынче недорогие, особенно шоаррские.
— Он стоит. — Полина ткнула пальцем в основание кучи. — Только, похоже, сломался. Надо будет в здешнюю экологическую полицию сообщить, что ли…
— Да не, с экологией тут, по ходу, порядок, — пробормотал пилот таким странным тоном, что Полина обернулась узнать, чего это он.
Натуральная версия шоаррской лисы отличалась от искусственной, как абрикос от кураги. Во-первых, она была раза в два крупнее, лобастее и шире в плечах. Во-вторых, испещренная шрамами морда пялилась на охотников крайне недружелюбно и, похоже, была преисполнена желания отомстить за глумление над своим светлым образом.
— Да это уже не лиса, а целый лисец! — потрясенно пролепетала девушка.
Быстрее и правильнее всех ситуацию оценила Котька: она вздыбилась, зашипела и прыгнула на дерево прямо с плеча. Следом за ней, побросав бесполезные радиоружья, позорно капитулировали хозяева.
— Гребаный чертополох! — прорычал Тед, с трудом переползая с ветки на ветку и поддергивая за собой Полину. Ствол дерева, издалека напоминавший пальмовый, оказался не только волокнистым, но и липким. Не настолько, чтобы намертво приклеить человека, но при каждом рывке на коже и одежде оставалось по клоку коричневой мочальной бороды, в свою очередь липнущей к чему ни попадя.
— Чертополох — это травянистое растение, — авторитетно пропыхтела девушка. — И его стебель колется, липнут только соцветия…
— Гребаный биолог! — Тед достиг достаточно высокой и одновременно прочной ветви, перевел дух и посмотрел вниз.
Животное сидело у подножия дерева и смотрело вверх с каноническим «лисица видит сыр, лисицу сыр пленил».
— Будем Дэна звать? — Полина поудобнее устроилась в развилке и рискнула отодрать от ветки руку с коммом. — Или сразу капитана с бластером?
— Гребаный лис! — Тед прицельно плюнул в хищника. С «чертополоха» тот казался мелким и безобидным, имидж портила только оскаленная пасть с вываленными по углам рта языками. Звать на помощь было стыдно, с напарника станется отвесить зверю пинка и удивленно поинтересоваться: «А чего вы туда залезли?» — Да ну, по такой ерунде их дергать! Может, он сам проголодается и уйдет?
— По-моему, он как раз проголодался и пришел, — настаивала Полина.
— Ты же зоолог, ты должна любить дикую природу! — коварно напомнил пилот. — А Станислав Федотович его с ходу пристрелит.
— Я сумею это пережить, — пообещала подруга, не активируя, впрочем, комм. Наблюдать за лисом с безопасного расстояния было поприятнее, но все равно как-то неуютно. — Может, кинуть в него чем-нибудь?
Теодор заозирался в поисках увесистого и швырябельного предмета, но выбор ограничивался одной Полиной.
— У тебя в карманах случайно виброножа не завалялось? Хоть ветку отпилить.
— Не-а… — Девушка на всякий случай проверила. — Тут только пульт…
— Боюсь, эта лиса пульта не послушается, — мрачно пошутил пилот. — Впрочем… Дай-ка его сюда! Хоть развлечемся.
Спустя пару минут из-за бархана, кокетливо вихляясь, выползла механическая лиса. Вольная жизнь не пошла ей впрок: игрушка успела наловить местных репьев и, отыскав-таки родник, испачкаться в грязи по самое брюхо. Пушистый фиолетовый хвост превратился в толстую серую сосульку, оставляющую в песке змеевидный след.
— Думаешь, он на нее польстится и бросится размножаться? — с сомнением спросила Полина.
— Пусть хотя бы просто бросится. А пока он будет за ней гоняться, слезем и удерем. — Теодор ткнул пальцем в кнопку «Печальная самка крик».
Эффект превзошел все ожидания, кроме похабных.
Лис, и без того впечатленный незнакомкой до столбняка, так выпучил все пять глаз, словно был сделан из тонкой резины и кто-то резко сжал его посредине. Наверное, подобный эффект произвел бы на человека полуразложившийся зомби с негнущимися конечностями, механическим голосом воющий про любовь к свежим мозгам. Когда между лисами осталось не больше пары метров, зверь наконец сбросил оцепенение и подскочил вертикально вверх, отчаянно молотя по воздуху лапами, но, к сожалению, не взлетел. Пришлось драпать по земле, взметывая фонтанчики песка. Прежде чем первый из них успел осесть, лис уже затерялся в пустыне.
— Купи лиса радость в жизнь! — злорадно прокомментировал Тед ему вслед.
Очутившись на земле, пилот покрутился на месте, пытаясь оценить нанесенный одежде и самолюбию ущерб. Со штанов, с куртки и даже с кроссовок свисали лохмы коры, словно парень на манер оборотня оброс шерстью, причем только спереди. Полина выглядела не лучше, хотя ее это больше веселило, чем смущало.
— Ну все, нагулялись, — хмуро сказал пилот, прикидывая, как бы понезаметнее прошмыгнуть в шлюз, а потом в каюту.
— Увы, не все.
— А?
Полина ткнула пальцем вверх. Теодор запрокинул голову, и Котька, венчающая макушку дерева на манер флюгера, отозвалась страдальческим мявом.
— Гребаная кошка! — обреченно сказал пилот.
* * *
Починить корабль (или для начала понять, где он сломался) никак не удавалось, хотя раздосадованный Михалыч лег спать только под утро. Станислав заглянул в машинное и попытался поскорее забыть увиденное. Оставалось только молиться, чтобы механик сумел все это снова собрать.
Транспортник с позором оттащили на аварийную стоянку эвакуатором, малогабаритные грузы отправились к заказчикам на флайере, для контейнеров с фруктами вызвали магнитолет. Отдохнувший Михалыч набросился на распотрошенные двигатели с удвоенной силой. Дэн покорно (а главное — молча!) подавал механику инструменты, терпеливо сидя на корточках рядом. Все остальные только раздражали однотипными вопросами: «Ну как?», «Долго еще?», «Что, совсем никаких идей?», «А это что за штучка?», и в конце концов Михалыч со свирепым: «Пшлвн пкгчнмкл чнвлмл!» — заблокировал дверь машинного изнутри, оставив киборга в заложниках.
Полина помаялась в корабле, повыглядывала во все иллюминаторы по очереди и наконец, смущенно обратилась к капитану:
— Станислав Федотович, можно я в камеру хранения схожу? Ну, за банками?
— Сходи, — не глядя отмахнулся тот, копаясь в инфранете на предмет пристойной и не очень дорогой ремонтной фирмы, на случай если Михалыч все-таки будет вынужден признать свое бессилие. — Сама дотащишь?
— Э-э-э… — Вообще-то девушка хотела попросить в помощь кого-нибудь из парней, но сообразила, что капитан ответит: «Тогда жди, когда они освободятся», — и придется скучать в каюте еще пару часов. — Конечно!
Аварийная стоянка находилась меньше чем в километре от космопорта, иначе Полина не отважилась бы идти туда в одиночку. Несмотря на уже солидный опыт путешествий, девушка все еще побаивалась и стеснялась инопланетян, хотя шоаррцы, как и центавриане, настолько примелькались в человеческих мирах, что казались почти «своими».
Путь занял у Полины больше часа. Шоаррский город тонул в паутине извилистых улочек, непредсказуемо пересекающихся на разных уровнях. Складывалось впечатление, будто шоаррцы питали ненависть к прямым дорогам, скрючивая и разветвляя их как только можно. На каждом повороте честно висели указатели, порой даже на интерлингве, но «ходи туда семь постук» и «вверх-вниз ам» почему-то казались Полине малоинформативными, и она предпочитала пользоваться навигационной программой комма. Кроме того, движение сильно затрудняли толпы туристов и вьющиеся вокруг них уличные торговцы. На рукавах они не висли, но в силу мелкого роста путались под ногами, вынуждая гостью останавливаться и принимая это за интерес к своим товарам. Приходилось постоянно отнекиваться и извиняться, чувствуя себя последней сволочью: все пять глаз торговца преисполнялись такой скорбью, будто его таки пнули.
В космопорте девушка вздохнула посвободнее: здесь было гораздо спокойнее и привычнее, все по галактическим стандартам. Камера хранения тоже находилась где ей положено, на нижнем подземном уровне. Полина без труда нашла нужную ячейку, ввела код и охнула. Банки оказались трехлитровыми, с толстыми стенками из ударопрочного стеклопластика, способного выдержать ядерную войну и сто лет последующей зимы. А вот какая-то из крышек подтекала — из камеры так пронзительно пахнуло маринадом, что девушка отшатнулась.
— Ма-а-а-ама! — простонала она с интонацией, далекой от выражения дочерней благодарности, и, подавив малодушный порыв захлопнуть дверцу, развернуться и сбежать, принялась обреченно перекладывать банки в сумку.
Уже на седьмой банке антигравитационная пластина дна начала подозрительно прогибаться, а к двенадцатой (плоха та мать, что обещает дать десять банок и дает ровно десять!) почти коснулась пола.
Девушка боязливо потянула сумку за ручки, и та очень медленно и неохотно сдвинулась с места. По прямой, до самодвижущегося вверх пандуса, Полина ее кое-как доволокла, хотя поклажа то и дело шаркала по полу, так зловеще при этом позвякивая и побулькивая, что прохожие вздрагивали и боязливо расступались. С пандусом возникла заминка. Сумка вставала на него одним краем, соскальзывала и отлетала назад, у Полины не хватало сил приподнять ее на нужную высоту. Служащий космопорта, заметив мучения девушки, направился к ней, но приближение рослого, яркоокрашенного леразийца оказалось эффективнее физической помощи. Полина отчаянным рывком вздернула сумку на пандус и вымученно улыбнулась остановившемуся инопланетянину, горько жалея, что надела щегольской плащик вместо невзрачного, зато терморегулируемого комбеза. Девушка уже вся взмокла, в носу щипало от назойливого запаха маринада — скорей всего мерещившегося, но Полина все равно чувствовала себя полной идиоткой.
К концу подъема девушка немного отдышалась и, поудобнее перехватив ручки сумки, дернула за них, как штангист, берущий призовой вес.
Антигравитационная пластина не выдержала такого надругательства и с громким «КРАК!» переломилась пополам, распоров дно острыми краями. Банки бросились на выход с энтузиазмом десантников, дождавшихся открытия шлюза, и радостно заскакали вниз по пандусу, набирая все большую скорость и подпрыгивая все выше.
— Осторожно! — заорала Полина, не в силах ни мчаться за убегающей консервацией, ни драпать с места преступления. Оставалось только беспомощно наблюдать за развитием событий.
Группа ма-ка-хан, вставших на пандус следом за девушкой, с кудахтаньем разлетелась через перила, побросав свой багаж. Альфианин, стоящий в самом низу слева, хладнокровно дождался приближения банки и пригнулся, пропуская ее над головой, а остальные обскакали его справа. По фриссу банка все-таки попала, спружинила и подлетела еще выше. Огромный слизняк недовольно забулькал и затряс щупальцами, но виноватый лепет перепуганной девушки его вроде бы успокоил. «Надо лучше следить за своим багажом!» — проворчал он в транслятор и уполз восвояси. Полина задним числом сообразила, что на груди у фрисса пигментными клетками «напечатан» знак галаполиции, и девушке совсем поплохело. Хотя, может, именно этим снисходительность коллеги Роджера и объяснялась. Что ему после пиратских бластеров какие-то там огурцы!
За пандусом банки разбежались по сторонам, сея хаос уже в камере хранения. Заолтанец с шипением выставил перед собой чемодан, стайка денебцев порхнула к потолку, шоаррец, не раздумывая, нырнул в открытую ячейку и задраил ее за собой. Подтекающая банка в конце концов себя выдала: от очередного удара об пол взорвалась, осыпав огурцами и мокрой укропной ботвой уборщика-амебоида. Этот, к счастью, не обиделся, а с удовольствием всосал неожиданный дар судьбы, еще и по луже на полу прошелся.
Оцепеневшей Полине показалось, что этот ад длился вечность, хотя на самом деле банки сделали всего по десятку затухающих подскоков и угомонились. Спешащие по домам или на рейс пассажиры наскоро обругали криворукого гуманоида и возобновили движение, а персонал и не такое видал. Только шоаррец мышью скребся и пищал в ячейке, умоляя кого-нибудь его выпустить.
— Подберите свои вещи, пожалуйста, — вежливо попросил леразиец, для привлечения внимания легонько царапнув девушку когтем по плечу.
— Что?! — чуть не рухнула в обморок та.
Служащий космопорта терпеливо повторил.
— Да-да-да, конечно! — Полина наконец отмерла и побежала за банками, развевая обрывками сумки.
Леразиец сочувственно покачал хвостом. Пандус, конечно, двигался медленно, но лучше бы девушка воспользовалась соседним, едущим вниз, а не вверх.
* * *
Сумка уже ни на что не годилась, но Полина обреченно сносила к ней банки и составляла внутрь, чтобы хоть как-то локализовать бедствие. Одиннадцатую, пустую, ей притащил амебоид и пару минут с надеждой крутился рядом, но остальные крышки с честью выдержали испытание. Пришлось ползти подъедать рассыпанный возле стойки регистрации попкорн.
Последняя банка куда-то запропастилась. «Черт с ней, пусть уборщику остается!» — озлобленно решила Полина. Но когда она обессиленно присела на набитую сумку, словно полководец на могильный курган своих павших воинов, сверху раздался приятный участливый голос:
— Это, кажется, ваше?
Полина подняла глаза, и их выражение вмиг изменилось. Банку бережно, как старинную вазу, держал мужчина лет тридцати: высокий, зеленоглазый, гладко выбритый красавец в темном деловом костюме. А еще у него были волосы! Светлые, почти белые, чуть ниже плеч и растрепанные ровно настолько, чтобы никто не усомнился: над ними поработал стилист, а не ветер.
— Ага, — только и сумела зачарованно пролепетать девушка. — Моя-а-а…
Мужчина улыбнулся и легонько качнул банкой: мол, ну так забирайте! Полина, спохватившись, выхватила у него беглянку, чуть снова не уронив.
— Вам помочь? — не спешил прощаться красавец.
— Нет… То есть вряд ли… В смысле сумка все равно порвалась, — жалобно сообщила Полина. — Придется звонить друзьям и…
— Я видел, в магазинчике справа от входа продаются такие же, — уверенно перебил ее мужчина. — Подождите здесь, я сейчас за ней схожу.
Уйти от неподъемных маминых даров Полина не смогла бы при всем желании. Оставалось только с открытым ртом смотреть незнакомцу в спину, точнее, в волосы, даже под искусственным светом «сияющие красотой и здоровьем», как любят загнуть рекламщики. У Дэна, пожалуй, были не хуже, но навигатор вечно собирал их в хвостик, чтобы не мешали, поэтому полюбоваться ими удавалось редко.