— Никки! С вами все в порядке? Ваша магия… я чувствую какойто дискомфорт. — Просто болит голова, ничего страшного. В ответ на это парень, подойди ближе, едва касаясь провел по моему лицу ладонью. В считанные секунды боль ушла, оставив легкую сонливость и желание растянуться на мягкой теплой кроватке.
— Спасибо. — Обращайтесь, Никки. Мне действительно несложно.
Я долго задумчиво смотрела ему вслед. Да… скоро здесь будет понастоящему интересно.
***
С каждой новой страницей я все больше и больше проникалась к Рикарду теплом. Наверное, он купил эту книгу просто чтобы произвести на меня впечатление, не задумываясь особенно об ее ценности, но я никогда еще не держала в руках такое потрясающее издание. Тяжесть фолианта почему-то безмерно радовала, а запах новой бумаги вызывал восторг.
Дрю крутился рядом — читал, заглядывая мне через плечо. Камилла уже спала, так что верхний свет мы погасили, оставив мерцающую магическую свечу. Я все надеялась высушить волосы, чтобы не вставать утром с гнездом на голове, но магии совсем не осталось.
— Спишь? — в дверях показался Рикард. Увидел, что не сплю и прошел к моей кровати. — Я завтра буду в центре, там есть лавка художника. Надо сделать заказ на вывеску и оформление таверны, ты еще не думала? — Кое-что накидала, — кивнула я. — Сейчас покажу. Камилла заворочалась и заворчала. — Вот что, Сырочек, — шепотом произнес Рикард, — пошли-ка поболтаем в другом месте, а то твоя подружка нас выгонит из дома. И прежде, чем я успела как-то эту мысль обдумать, Рикард подхватил меня на руки вместе с книгой. Не забыв по дороге к выходу захватить мою папку с наметками, бодро пошагал прочь из комнаты.
— Куда понес?! — раздался грозный голос Камиллы. — Поговорить, — как-то немного нервно отозвался мужчина. Я хихикнула. — Чтобы принес в таком же состоянии, как уносил, — буркнула подруга, переворачиваясь на другой бок. — Какая суровая, — хмыкнул Рикард. Однако в коридоре стало ясно, что говорить он хочет не внизу, а в собственной спальне, и я как-то напряглась. Но меня лишь посадили на огромную постель и вручили стакан теплого молока. Даже оскорбилась — я ведь не ребенок!
Сам Рик сел просматривать мои наброски. Я пыталась придумать оригинальную вывеску и оформление, но ничего путного так и не вышло. В свое время вывеска “Королевы сыра” была оригинальной и простой. Вот бы придумать что-то настолько же запоминающееся…
Наконец он отложил листы.
— Мне нравится почти все, но я тут кое-что придумал. Я не раз бывал в столице, и знаешь, чем отличаются крупные сети лавок и таверн от мелких? — Чем? — заинтересовалась я. — У них есть стиль. Они узнаваемы: идет человек, видит краем глаза вывеску — и воображение дорисовывает все остальное. Оп — и в лавке клиент. Нам нужно так же. — Не поняла, — нахмурилась я. — Люди в городе знают “Королеву сыра”. Похожая вывеска их привлечет. Оформим все в желтых тонах с сырными украшениями. Потом, когда отреставрируем ту лавку, разделим продажу и таверну.
— А название? Тоже что-то связанное с сыром? — Да, — кивнул Рикард. — Но что-то более широкое и в то же время приглушенное. Спокойное, семейное. — Сырная магия? — предложила я. — Согласен, — мгновенно отозвался мужчина. Складывалось ощущение, что ему, в общем-то, без разницы, что открывать, хоть сырную магию, хоть сырочары или там какие-нибудь колдосыры. Наверное, так оно все и было. Рикард просто развлекался, как Бернон развлекался в путешествии. Не факт, что это плохо.
Он сел рядом и задумчиво посмотрела на что-то поверх моей головы.
— Я давно тебя не целовал, — тихо сказал он. Я покраснела с ног до головы и уткнулась в стакан с молоком. — Что мне сделать, чтобы ты снова решила меня поотвлекать, как во время обыска? — Еще издеваешься, — возмущенно просопела я в стакан. — Ведь знал все! Рикард рассмеялся, улегся поверх темно-зеленого покрывала и устало зевнул. — Оставайся, Сырочек. Уступлю тебе половину кровати. — Ты хочешь, чтобы Камилла пришла сюда разбираться, почему я не вернулась? — Хочу дождаться, пока ты уснешь и пообниматься, — признался Рикард. Я не успела ответить: на тумбочке рядом с кроватью во всполохах зеленого пламени появился обугленный по краям кусочек пергамента. Рикард тоже его заметил и едва заметно выругался.
— Надо на работу. Оставайся, сегодня кровать в твоем полном распоряжении. — На работу? — нахмурилась я. — Ночью? — Что-то случилось. Может, кого-то пришили. А может, Кристианов питомец до мокрых штанов напугал мэра и тот отрекается от поста… эх, мечты-мечты. Спокойной ночи, Сырочек. Он взъерошил мои еще влажные волосы и, в считанные минуты собравшись, ушел. Я с тоской посмотрела в окно. Тьма кромешная, весь город уж спит, разве можно в такое время работать? Только сейчас я начала понимать масштабы работы Рикарда. Он действительно мог сорваться в любое время дня и ночи, даже когда брал выходной. Порой смены выпадали одна за другой. В самом начале работы “Королевы сыра” я упала в обморок от двух дней без сна, а Рик ходил, словно никаких неудобств это ему не доставляет.
Надо было идти к себе, но сил уже не было. Я поддалась соблазну прилечь всего на минутку и сама не заметила, как уснула, пригревшись. Что ни говори, а спать, развалившись на большой кровати от души было жутко приятно.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Наутро мое появление было встречено ехидной усмешкой Камиллы. Я тут же поспешила разочаровать подругу:
— Он ушел на работу вечером и до сих пор не вернулся. Показав ей язык, села завтракать. Спалось на удивление хорошо, и я даже чувствовала себя отдохнувшей. А еще поймала себя на том, что почти не думаю о событиях той ночи. Их почти вытеснили новые.
— Доброе утро, леди, — в кухню вошел Бернон. — Доброе утро, — опять хором поздоровались мы.
— Привезли мой багаж, — улыбнулся принц, — вы не возражаете, если я занесу вещи? — Разумеется, нет! — улыбнулась я. — Вам помочь? От помощи он отказался, зато когда вернулся с улицы, протянул нам небольшую деревянную шкатулку.
— Из шоколадной лавки Фолкритов. Лучшее, что у них есть. Шкатулка оказалась доверху забита кусками самого разного шоколада! С орехами, с карамелью, с печеньем — какого там только не было. Навскидку эта шкатулка весила килограмма два.
— Тогда давайте пить чай! — объявила Камилла. И Бернон с удовольствием уселся за стол, пристально меня рассматривая. От такого внимания я смутилась, но не успела нарушить молчание. Раздался визг Камиллы, глухой удар и… тишина. Я вскочила, повернулась к окну и успела увидеть такое, от чего стало одновременно и смешно и жутковато. Какойто неряшливого вида парень запустил в наше окно камнем. Огромным таким камнем, если бы он попал в цель, Камилла бы сильно пострадала. Но вот только каким-то невероятным образом камень отрикошетил от дома и вернулся незадачливому хулигану прямо в лоб.
Мы молча переглядывались. Камилла первая не выдержала и выскочила на улицу, где уже летал возмущенный и взволнованный Дрю. Вчетвером мы склонились над парнем. Тот лежал без сознания, на лбу медленно наливалась огромная шишка.
— Он мертв? — едва слышно спросила Камилла. — Нет, — отмахнулся Бернон. — Оглушен. На доме стоит мощное заклятье, и бедняга об этом явно не знал. — Неловко получилось, — вздохнула я. — Его, наверное, люди мэра подослали. — Да уж, — протянул Дрю. — И что будем делать? — Огород! — просияла Камилла. — В этом мы еще никого не закапывали! — Он живой! — воскликнула я. — Это сейчас, а закопаем — будет мертвый, — вполне логично ответила подруга. — А что? Он хотел убить меня булыжником! В огороде от него будет гораздо больше пользы — помидоры пусть удобряет! — А вы веселые ребята, — протянул Бернон. — Как насчет сдать его страже? — А вы скучный, — фыркнула Камилла. — Никки, ты все ж насчет огорода-то подумай. Еще пара таких посланцев, и когда припрется мэр, поднимем армию умертвий. — Я позову стражу, — сказал Бернон. От едва уловимого движения руки ноги и руки парня опутали сияющие нити. Тот и ухом не повел досталось крепко. Я мысленно поблагодарила Рикарда. Все же он знал, как защищать свое и то, что он причислял к “своему” меня сейчас только радовало. Одной мне с мэром не потягаться. И это лишь начало, а что будет дальше?
Оставив оглушенного хулигана на улице на радость и потеху случайным прохожим, мы вернулись в дом. Мне показалось, даже находиться в нем стало приятнее, безопаснее. Камилла все же налила чай, и он оказался как никогда кстати. Шоколад, привезенный Берноном, на вкус оказался просто потрясающим, тающим во рту и с приятным послевкусием. В Эрстенграде я такого не встречала: здесь его, похоже, разбавляли чем-то.
Время тянулось, и невозможно было не заметить, как нервничает Бернон.
— Они не приходят! — возмутился он. — Стража больше получаса не реагирует на вызов граждан! — На наш вызов, — хмыкнула Камилла. — Не удивлюсь, если главе стражи даны прямые указания не реагировать. Они и поджог-то не шибко расследуют. Давайте все-таки в огород? Я, как ни странно, приняла тот факт, что силы правопорядка в этом городе мне помогать не спешат. Только задумалась, каково там приходится Рикарду. А вот Бернон явно не ожидал такого. Конечно, если всю жизнь на любой твой зов сбегается половина королевской охраны, будешь тут возмущенным.
— Я его сниму к демонам! — возмущался он, бегая туда-сюда по кухне. — Остаток жизни они вместе с начальником стражи будут подметать центральные улицы! — А вы можете? — хмыкнула я. — Могу, — пропыхтел Бернон. — Прямо сейчас и могу! — Так, стоп! — Камилла подняла руки. — Не бушуйте, высочество, сами же сказали, что если раскроетесь, уедете. — Оттуда достану, — мрачно пообещал Бернон. — Нейстикс скроется, — поддержала подругу я. — Если поймет, что Рикард привлек высокопоставленных друзей, он смоется и мы никогда не раскроем тайну артефактора. Эти слова немного успокоили принца, но возмущение никуда не делось. Он пыхтел, как чайничек, злясь на вынужденное бессилие. И даже чай не помог, а когда спустя полтора часа, наконец, явились стражи, принц вылетел на улицу и принялся на них орать так, что стекла дрожали.
— Какой горячий, — хмыкнула Камилла. — Молодой, — вздохнул Дрю, хотя казалось бы, уж кто б говорил. — Давайте уже работать, — вздохнула я. — Кстати, никто не видел Кристиана? Он бы мне очень пригодился. — В рейсе, — отмахнулась Камилла. — Завтра приезжает. Из окна мы видели, как стражи опрашивают Бернона и уводят парня. Тот еще явно до конца не очухался и растерянно пошатывался. Мне даже жаль его стало: Нейстикс явно нанял его за небольшую сумму. А тут такая ответка.
Но если я надеялась, что поработаю остаток дня в приятной компании Бернона и Камиллы, то глубоко ошибалась. Принц все никак не желал успокаиваться. Он бы, может, и остыл, если бы не одно обстоятельство…
— Кто такая Рикки Карамель?! — практически взвыл он, потрясая сложенным вдвое листком. — Упс, — прокомментировала ситуацию Камилла. Да-а-а, что ни говори, а наш принц теперь точно будет ближе к народу. Вот она, суровая реальность. Стража не спешит к тебе на помощь, в твой дом кидаются камнями, а еще где-то пронырливая журналистка строчит идиотские статейки. Мне даже стало любопытно, что леди Карамель написала на этот раз, поэтому я осторожно вытащила листок у разъяренного Бернона и вчиталась.
Нет, это определенно стоило зачитать вслух! Тем более, что публика жаждала.
— Сильнейший пожар не только превратил в пепел нашумевшую “Королеву сыра”, но и разжег пламя любви в сердцах теперь уже трех мужчин, окружающих нашу сырную красавицу Николь. Не далее как пару недель назад мы все напряженно следили за разворачивающейся в лавке драмой.
Рикард Тентен — гениальный детектив из Азор-града, последовавший за возлюбленной так далеко и отказавшийся от всего, на что работал годами, Кристиан Эрбенгард — богатый наследник и умопомрачительно привлекательный мореплаватель, буквально не давали девушке прохода, готовые бросить мир к ее ногам.
Но как сообщил газетному листу осведомитель, пожелавший остаться неизвестным, за этим треугольником стоит нечто большее, чем соперничество за руку и сердце юной предпринимательницы. Невинная и утонченная с виду Николь, на деле обладает поистине невероятным умением располагать к себе людей. Она потеряла почти все, после пожара “Королева сыра” не подлежит восстановлению, но… пара дней — и девушка уже живет в доме своего бывшего жениха, а тот, кажется, лишь счастлив исполнять малейшие прихоти подруги.
Что в этом такого, спросите вы?
Всего лишь то, что дорогу к милой Николь не забыл и Кристиан Эрбенгард. Несмотря на то, что выбор, казалось бы, сделан, и королева сыра вернулась к бывшему жениху, наследник торгового фонда не перестает ее навещать. Остается лишь гадать, знает ли об этих встречах Рикард Тентен и что он почувствует, получив такой сокрушительный удар от возлюбленной.
А буквально на днях произошло то, что и вовсе шокировало жителей Эрстен-града. В этом спектакле появилось еще одно действующее лицо. Пока неизвестный красавец, явно знатных кровей, прибыл на утреннем драконе и… поселился в доме Никки и Рикарда. По словам осведомителя, то, что происходит сейчас вокруг этой девушки — не просто любовный треугольник. Это настоящий любовный квадрат, а все трое мужчин вовсе не соперники, а скорее… любовники молодой и горячей северной красотки!
Является ли этот бомбический слух правдой, постарается выяснить ваш постоянный автор, Рикки Карамель. До новых встреч!
Я отложила листок и хихикнула, глядя на покрасневшего от злости Бернона.
— Бомбический?! — возмутилась Камилла. — Я подарю ей словарь! Честное слово, я подарю ей словарь! Да, словообразованием Рикки Карамель занималась ловко. Но как ни странно, статья не вызывала во мне тех злости и смущения, что раньше. Слишком уж надуманным было вранье, да и не составит труда догадаться, кто такой этот “тайный осведомитель” газетного листка. Рикки Карамель ведь была приглашена на свадьбу Флоренции Нейстикс.
— Я… я… — Бернон никак не мог подобрать слов. — В столице нет дешевых газеток? — удивилась я. — Уж думала, про королевскую семью пишут и не такое. — Они никогда до меня не доходили, — признался парень. — Что мы будем делать? Напишем жалобу? — Ничего, — рассмеялась я. — Рикард уже угрожал ее арестовать, не помогло. Мы думаем, Рикки Карамель пользуется благосклонностью кого-то из окружения мэра, а может, и его самого. Она была на свадьбе его дочери. И как пиявка присосалась к моей жизни. По-моему, она достала даже собственных читателей. Никому уже не интересно, что у меня происходит. Мы собирались к старому дому Дрю, все в силе? Все еще находящийся в бешенстве Бернон кивнул. Ему, похоже, казалось диким, что никто не отвечает за гадости, которые нам делают. Бедняга принц, два происшествия и на оба пришлось махнуть рукой.
Неожиданно меня это веселило. Если Нейстикс и дальше будет так себя вести, терпение у высочества кончится, и полетят клочки по закоулочкам.
А вот кстати, Рикард позвал Бернона лишь потому что тот хороший артефактор? Или это еще один способ защититься от местных властей? Ведь принц не будет оставаться безучастным, если дело примет серьезный оборот. Как мало, все-таки, я понимала в таких вещах.
***
Вылазка с Берноном оказалась скучнее, чем я ждала. Он добрую пару часов просто ползал по подвалу и о чем-то расспрашивал Дрю. Так что мы с Камиллой просто сидели на заборе и обсуждали будущую таверну. Я жалела, что не осталась дома. Можно было начать делать холодные шкафы или организовывать кухню.
— Интересно, какой дом будет, когда его отстроят, — задумалась Камилла. Я пожала плечами. Наверное, красивым — зная Рикарда-то. Вбухает в стройку кучу денег и вместо скромной уютной лавочки будет… нескромная лавочка. И все-все будет принадлежать Рикарду. А я не знаю, останусь ли с ним. И что буду делать потом, когда все это кончится.
Но с Камиллой это обсуждать не хотелось, поэтому я сказала:
— Жаль, что сыр с плесенью пропал. И документы на него тоже. Подруга как-то странно покосилась сначала на меня, затем на ползающего в подвале Бернона. Затем полезла в сумку, которую всегда таскала с собой. Она купила ее на первую зарплату от меня, и я думала, что вещь дорога ей, как память, но оказалось, у нее там лежала масса полезного. В том числе и несколько сложенных вдвое листков.