Чудно-то как! И любопытно! Одного не понимала, как можно чувствовать себя комфортно в спальне, когда со стен на тебя смотрят десятки людей?.. Я никогда не развешивала плакаты по комнате, ни в подростковом возрасте, ни когда повзрослела. Если подумать, у меня вообще кумиров не было — лишь имелись те актеры и музыканты, которых я выделяла среди прочих, не более. Вот образы некоторых книжных героев меня действительно восхищали. Книги всегда вызывали больше эмоций, чем фильмы, а выдуманные персонажи производили более сильное впечатление, чем реальные люди… Правильно Кэт надо мной смеялась, я вечно спала наяву и летала в облаках. Что поделать, если реальная жизнь казалась мне серой и унылой. Собственно говоря, она и была такой до недавних пор…
Пока рассматривала восточных знаменитостей, невольно поймала себя на мысли, что Ли Су Хен смотрелся лучше многих моделей. Если бы его заметил менеджер какого-нибудь агентства, то любые деньги заплатил, лишь бы только парень работал у них, не важно, есть у того таланты или нет. Вдруг вспомнилось, с какой хищной грациозностью Ли Су Хен двигался. Как обаятельно улыбался, искусно без зазрения совести врал. Определенно, таланты у моего спасителя были. Вот только выбрал он себе не актерскую стезю. Интересно, чем вообще кореец занимался, как на жизнь зарабатывал? Навыки у него уж больно специфические…
С первого этажа донесся какой-то еле слышный звук… — дверь в свою комнату я лишь прикрыла, оставила щель, так как не хотела пропустить возвращение Ли Су Хена. Показалось… или? Теперь я расслышала подозрительный шорох.
Осторожно выглянула в холл. Перегнувшись через перила, попыталась рассмотреть, что творится на первом этаже. Было темно, ни зги не видно. Кажется, во всем доме свет горел лишь у меня в комнате.
В мансарде находились две спальни: одна принадлежала Юджин, вторая ее матери. Комната Алекса располагалась на первом этаже. Ли Су Хену и вовсе предстояло ночевать на диване в гостиной…
Снова шорох. Еле уловимый. На кухне.
Быть может, Алекс среди ночи решил перекусить? Ему-то свет ни к чему. Или в доме есть кошка? Или крысы?.. Сердце пропустило удар, и меня разом бросило в холодный пот. Нет, крыс я не боялась. Вот только деревня заброшена, на несколько километров окрест ни одной живой души. В дом могли пробраться воры или беглые преступники. Или меня нашли те бандиты…
— Нуна, а ты почему не спишь? — раздался голос откуда-то с подножия лестницы.
Я испуганно пискнула и вздрогнула. Не иначе как чудом удержалась от падения со второго этажа вниз головой.
Медленно выпрямилась. Придерживаясь за перила, начала спускаться. Ноги дрожали.
— Неужели так сложно предупредить, когда уезжаешь? Сказать, когда вернешься? — вопросом на вопрос ответила я. Порадовалась, что голос звучал твердо, не походил на испуганное блеяние.
— А должен был?
Я не видела лица парня, но не сомневалась, он скривил губы в снисходительной усмешке. Иногда казалось, что Ли Су Хен просто не способен общаться серьезно, а угрызения совести ему и вовсе неведомы.
— Неужели так сложно? — повторила я. — Или о правилах приличия тебе родители забыли рассказать?
— Не успели. Они умерли, когда я был ребенком. — В голосе Ли Су Хена не осталось и следа былой веселости.
— О…
Нога соскользнула со ступеньки, и я полетела вниз. Даже испугаться не успела, меня подхватили сильные руки.
— Нуна, у тебя поразительная любовь к лестницам! — усмехнулся кореец.
Однако это становилось привычкой. Я раз за разом падала с лестницы в объятия Ли Су Хена.
Лицо парня было совсем близко. Сейчас мой спаситель больше походил на темного эльфа, вампира или демона, чем на простого человека. Фарфоровая кожа отливала серебром. Чувственные губы кривились в гротескной усмешке. Даже показалось, что раскосые глаза Ли Су Хена слегка светились в темноте…
Сердце колотилось в груди как сумасшедшее, и, вероятно, не только падение с лестницы было тому виной, но и горячие руки странного азиата. Мысли в голове текли медленно, тягуче — подобно раскаленной лаве. Взгляд янтарных глаз гипнотизировал… А потом парень что-то прошипел сквозь зубы и отвернулся. Очарование момента улетучилось, мне стало стыдно, неловко. Я попыталась выбраться из объятий Ли Су Хена, но не тут-то было. Кореец перехватил меня поудобнее и куда-то понес.
— Тише, нуна. Не брыкайся, — шепнул на ухо парень. От его голоса дрожь пошла по всему телу. — А то оба упадем. Ты ведь этого не хочешь, правда?..
Падать я не хотела. Ни одна, ни тем более в компании с азиатом.
В темноте я могла лишь смутно различить предметы мебели, корейцу же, похоже, отсутствие света не мешало. Наконец Ли Су Хен опустил меня на стул. Кажется, он принес меня на кухню… Когда парень убрал руки, я передернула плечами и облегченно вздохнула.
— Ты извини, не хотел, чтобы ты снова упала или кого-то разбудила. Алекс спит чутко… — Голос парня прозвучал как-то глухо.
— Ага, — растеряно отозвалась я.
— Прикрой глаза, я включу свет.
Надо же, какой заботливый. Извиняться, удивительное дело, тоже умеет… Я послушно зажмурилась.
Парень щелкнул выключателем, я осторожно открыла глаза. В своих предположениях не ошиблась, кореец действительно принес меня на кухню. Судя по разложенным на столе продуктам, Ли Су Хен пытался соорудить себе поздний ужин или, вернее, ранний завтрак.
Настольная лампа на подоконнике давала совсем немного света. Двойные двери в общую комнату он закрыл, так что можно было говорить спокойно, не боясь разбудить домочадцев.
— Ты тоже извини, в общем… я не знала.
Кореец в ответ только кивнул, мол, принял извинения к сведению, и стал делать себе сандвич.
После случившегося тринадцать лет назад я, как улитка, спряталась в собственной раковине, замкнулась в жалости к себе. А ведь не только у меня было тяжелое детство, в прошлом скрывалась страшная трагедия. Ли Су Хен — сирота. Остается только гадать, при каких обстоятельствах он потерял родителей, что маленькому мальчику пришлось пережить… А я еще его упрекать пыталась, говорила, что он невоспитанный, будто его в лесу дикие звери вырастили. Ой, стыдно-то как! Возможно, вся бравада и колючесть Ли Су Хена — всего лишь защитная броня? В конце концов, он мне ничего плохого не сделал, всякий раз приходил на помощь. Вот и сегодня… Я ведь так и привыкнуть могу. Что он всегда рядом — подхватит, поможет, подаст руку…
— Нуна, тебе сделать сандвич?
Я покачала головой, а затем добавила:
— У меня вообще-то имя есть. Алиса.
— А чем тебе не нравится обращение «нуна»? — спросил Ли Су Хен и начал уплетать уже третий по счету бутерброд. Зверский аппетит парня поистине удивлял и восхищал. И как столько пищи помещалось в худощавого азиата?
— Тем, что нас, нун, много, — проворчала я.
— Ревнуешь? — вскинул бровь Ли Су Хен.
— Нет, но… — Я жалела, что начала этот разговор. Да какая разница, как он меня называл? Вот только отступать было поздно.
— Но — что?
Парень отложил сандвич, встретился со мной взглядом.
В который раз поймала себя на мысли, какие же все-таки удивительные у Ли Су Хена глаза: красивые и нечеловеческие.
— У меня имя есть, — вновь повторила я. — Да-да, знаю, у вас в Корее не принято к старшим по имени обращаться. Но только мы не в Корее, и я не кореянка.
— Да, ты не кореянка… — задумчиво сказал Ли Су Хен, а затем его лицо вдруг украсила мальчишеская улыбка. — Хорошо. Отныне для меня ты — Алиса!.. Довольна?
В ответ только кивнула.
— Но у меня есть условие.
— Какое?
— Тогда и ты называй меня по имени.
По правде говоря, имя парня казалось мне слишком длинным, сложным, непривычным. Использовать его в обычном разговоре было неудобно, поэтому по имени к азиату я почти не обращалась.
— Ли С… — Я запнулась, а затем исправилась: — Ли Су Хен.
Парень удивленно вскинул брови, а затем вдруг тихо рассмеялся.
— Однако!.. — не переставая смеяться, сказал он.
— Что?
— Я тут подумал… — Кореец все никак не мог успокоиться. — Ты вполне можешь звать меня Лисом или Су Хеном.
— Лис… Су Хен… — повторила я.
Если задуматься, в парне и правда было что-то лисье. Он ловкий, хитрый, быстрый — как тот самый лесной хищник. И глаза. Янтарные раскосые глаза Су Хена были поистине лисьи.
[16]
в Клагенфурте. Это на юге Австрии. Разумеется, вы должны быть один, без сопровождающих.
— Я бы хотел сам выбрать место и время встречи.
— Мистер Смит, вы же понимаете, я только посредник. Барон был крайне категоричен…
— У этого барона есть имя?
— Есть, разумеется, — антиквар рассмеялся, — только я его не знаю. Возможно, потом вы сами расскажете мне о бароне… Хотя постойте, постойте! Проклятое любопытство!.. Ничего не хочу знать! Я лишь посредник.
Су Хен понимал, что его заманивали в ловушку и соглашаться на встречу смертельно опасно. Но как тогда узнать, что за информация содержалась в книге? Почему Инквизиция так старалась пропажу вернуть?..
— Значит, восемнадцатого октября в полдень на Нойер плац. Клагенфурт, — повторил парень.
— Да-да! Все верно!
— Как мы узнаем друг друга?
— Вы должны ждать у дракона, в руках держать путеводитель по Санкт-Петербургу.
— У дракона?
— Барон сказал, вы сами все поймете, когда окажетесь на площади.
Кумихо усмехнулся, ну и условия! Барон явно шпионских фильмов насмотрелся.
В интернете без труда удалось найти информацию о месте, куда парню в скором времени предстояло отправиться. За полтора дня ему нужно преодолеть около двух тысяч километров. Прямого рейса из Санкт-Петербурга до Клагенфурта не было. Придется делать одну, а то и две пересадки. Впрочем, даже если бы прямой рейс был, Ли Су Хен выбрал бы более сложный маршрут…
На крыше парень сидел долго. Лишь когда огненный шар солнца скрылся за горизонтом, кумихо соскользнул по кровле и бесшумно спрыгнул на землю. Очутился аккурат рядом с окном в гостиную. В комнате было светло и уютно, в кресле у камина сидела Алиса и увлеченно читала какую-то книгу.
Су Хен замер, рассматривая библиотекаршу. Его девушка заметить не могла, на улице было темно, да и не смотрела она в окно. За весь день он видел Алису лишь мельком пару раз. Складывалось впечатление, что она его избегала. Впрочем, и он сам не стремился к ее обществу, ему достаточно было знать, что Алиса рядом и ей ничего не угрожает.
— Она кажется хорошей девушкой.
Парень вздрогнул, он не заметил, как к нему подошла Мария. Женщина обеими руками держала чашку с горячим чаем, над которой поднимался пар.
В голове кумихо прозвенел тревожный звоночек. Он привык полагаться на свои инстинкты и звериный слух, а сейчас впервые его способности дали сбой. Мария не пыталась подкрасться, под ее ногами шелестела осенняя листва, но он все равно ничего не заметил, не услышал, не почувствовал…
— Я все надеялась, что ты остепенишься. Найдешь себе милую девушку. Заведешь семью.
— Это не то, о чем ты думаешь.
Женщина улыбнулась.
— Она знает о том, кто ты?
— Нет, и не узнает. Нуна, все не так, как ты думаешь, — повторил Су Хен.
— Как скажешь. — Мария вновь понимающе улыбнулась и сделала глоток из чашки.
Парень медленно вдохнул, затем выдохнул. Что-то объяснять, доказывать ни к чему — старая подруга сама скоро поймет, что ошибалась.
— Мне нужно уехать. Дня на два-три, точно не знаю. Ты присмотришь за Алисой?
— Все никак не угомонишься, — покачала головой женщина.
Су Хен неловко улыбнулся и пожал плечами.
— Во что ты ввязался на этот раз?
— Все то же. Ищу разные пути, варианты.
— Оставил бы ты эту затею, — проворчала вдова. — Ни до чего хорошего тебя это не доведет.
— Нуна, если я не вернусь…
— Что значит, ты не вернешься? — нахмурилась Мария.
— Ты же знаешь, чем я занимаюсь, почему… всякое может случиться.
Парень посмотрел на окно гостиной. Алиса казалась безмятежной и умиротворенной, пожалуй, даже счастливой — такой ее Су Хен раньше не видел.
— Я бы вообще не стал поднимать эту тему, — продолжил кумихо, — но из-за меня у Алисы неприятности.
— Во что ты ее впутал?
— Не важно…
— Еще как важно. — Мария дотронулась до руки Су Хена. — Если нас найдут!.. Если эти неприятности…
Парень положил руки на плечи женщины, встретился с ней взглядом.
— Никто здесь не найдет ни вас, ни Алису. Ты же знаешь, меня невозможно выследить.
— Позер… — проворчала Мария и легонько стукнула собеседника кулаком по плечу.
— Какой есть, — усмехнулся он.
— Алиса как-то связана с Инквизицией?
— Нет. Она ни про организацию, ни про магию ничего не знает. Девчонка всего лишь случайная жертва моего дьявольского обаяния. — Кумихо подмигнул старой подруге.
— Ну-ну… Су Хен, ты неисправим.
— И все же… Нуна, если от меня не будет вестей неделю, отдашь это Алисе. — Парень вытащил из кармана одну из своих банковских карточек, нацарапал на ней пин-код. — Здесь немного, но на первое время хватит. Скажешь Алисе, что ей нельзя возвращаться домой… Ащщ! — Ли Су Хен взлохматил волосы у себя на затылке. — Там же кошка! И отец должен скоро приехать. Эта упрямица никого слушать не будет… Нуна, ты должна убедить ее, слышишь? Если Алиса вернется домой, ее убьют!
— Что же ты натворил?..
— Не важно. Я все исправлю. Так или иначе, исправлю.
Рассказать старой подруге о том, как он поступил с Алисой, было стыдно. Признаться самой девушке — немыслимо. Если Мария узнает правду, то будет его презирать, ведьма же возненавидит.
— Мне нужно уехать на пару дней, — объявил за завтраком Ли Су Хен.
— Оппа! Ты только приехал и опять уезжаешь! — воскликнула Юджин.
У кореянки оказалась весьма странная манера общения. Девушка была слишком эмоциональна, слишком категорична и слишком капризна. Поначалу она показалась мне манерной и неискренней — тоже слишком. Но за полтора дня я немного узнала Юджин. Может, она зачастую вела себя странно и невоспитанно, но говорила всегда именно то, что думала. Не юлила, не врала — была предельно откровенна.
— Мне нужно уехать, — повторил Ли Су Хен и улыбнулся.
— А куда ты уезжаешь?.. Возьми меня с собой! Пожалуйста, оппа! Я тут со скуки повешусь. — Девица на стуле даже подпрыгивать начала от нетерпения.
— Женя, — негромко сказала мать.
Девушка сразу сникла. Несколько секунд сидела молча, а потом, не поднимая глаз, сказала:
— Меня зовут Юджин. Я нигде не учусь, не бываю в городе, уже год сижу в этой дыре. Так что не надо мое имя перекраивать на местный манер! И я правда так больше не могу. Мы, как отшельники! Ни телефона, ни интернета. Даже поговорить не с кем… Я скоро с ума сойду! Не отпустишь меня с оппой, сама из дома сбегу. Вот увидишь!..
Меня вдруг посетила совершенно несвоевременная мысль — я поняла, почему у девицы два имени. Женя — это Евгения, а Евгения на английский манер (да и, видимо, на корейский тоже) — это Юджин. Так что у сестры Алекса имя все же было одно, просто называли ее по-разному.