– Не знаю… – слегка растерялся Нед. – Может, и не надо. Но я это узнаю только тогда, когда она очнется, не правда ли? А потому – давай-ка к делу.
Нед нахмурился и шагнул к первой попавшейся колонне. На душе у него было мерзко. Сама того не подозревая, Амела ударила его в самое сердце: а вдруг и правда встанет Санда со своего ложа, потянется и скажет: «Ты знаешь, мой дорогой, я останусь королевой. Ты прости уж… так вышло! И не держи зла».
И что он сделает? А ничего. Не будет же он убивать мать своего ребенка? Да если и не было бы ребенка – все равно убивать не будет… Он же не Юрагор, в конце-то концов! И самое страшное, что он знал: может быть так, как сказала Амела. Может. Люди меняются, изменился он – почему не измениться Санде? Власть, почет, красивая жизнь – для него это прах, пыль, а для нее? Все может быть…
Нед провел рукой по грани, испещренной маленькими значками, раскрыл пергамент и начал читать. Потом стал медленно переводить:
– Отлет, тридцать три, каранга, не более, пятидесяти, порт, прибыть, Саманг. Запрещение, нести, сурф, амантый карн.
– Это что такое? – хмыкнула Амела. – Какой это «амантый карн» запрещается тут нести? Что за ерунда? И что тут написано?
– Ну… все ясно написано, – ухмыльнулся Нед, – если вылетишь из этой колонны, ты прибудешь в Саманг. Отправляться можно не более чем в пятьдесят карангов, но обычно тридцать три. А вот проносить сурфов и амантых карнов – категорически запрещается! Только сунься туда с амантым карном… мало не покажется!
– Смеешься? – хихикнула девушка. – Вот чушь какая!
– Нет, а ты что думала – мы пришли и сразу поняли, что и как? На самом деле нам теперь известен порт, в который прибывает человек, войдя через колонну. Он называется Саманг. Теперь осталось в библиотеке найти упоминание – что такое Саманг, и можно лететь! Или не лететь. Стоп, ну-ка я тряхну этого шпиона-охальника! Эй, злой демон, гроза унитазов, ну-ка, вылезай!
– Хозяин! В самый интересный момент отрываешь! – хмыкнул Голова. – Харалд как раз разбил нос черному, а тот отбил ему мужские причиндалы. И теперь они ругаются, вспоминая всю родню, и родня эта, оказывается, связана родственными связями с различными распутными животными! Эй, девица, у тебя нет в роду распутных животных?
– Есть, – немедленно откликнулась Амела, радостно захихикав, – это Харалд! Он такой распутный осел!
– А она мне нравится, – удовлетворенно заметил демон. – Хозяин, ты когда наконец-то ее трахнешь? Я хоть порадуюсь за вас… может, чего посоветую – я опытен в этом деле!
– Кхе, кхе, – закашлялся Нед, закрывая расплывающееся в улыбке лицо, – прекрати, бесстыдник! Девушку в краску вогнал!
– А для чего я еще-то говорил? – удивился демон. – Если не загонять в краску, зачем зря языком трепать? Неинтересно! Так что насчет постельных советов? Подсказать, как лучше…
– Заткнись! – прервал Нед, кусая губы и стараясь не смотреть на Амелу. – Лучше другое мне скажи, по делу: что такое Саманг? Я так понимаю – это какой-то город? Где он, этот город?
– Не знаю, хозяин. И названия такого не знаю. Мне его не заложили. Видимо, это название дали Хозяева, оно не людское. А по-людски может называться совсем по-другому.
– Ясно, – с досадой вздохнул Нед, – проваливай! Толку от тебя никакого. Того он не знает, этого он не знает! Иди посмотри, не отвалилось ли что-нибудь у Харалда и не стал ли он еще евнухом. Подскажи ему, чтобы заказал у духов лекарство, если он не знает, как лечиться. И Васабе скажи о лекарстве. Вали отсюда!
– Валю, хозяин! – Демон подмигнул и сложил толстые губы в довольную улыбку. – Хозяин, я потом тебе расскажу про сто один способ, как сделать женщину счастливой! Я читал, когда еще был человеком! Даже картинки есть…
– Проваливай, зараза! А то сейчас в медальон засуну! – не выдержав, расхохотался Нед и оглянулся на Амелу – она тоже смеялась, прикрыв рот рукой. Демон испарился, оставив людей с их мыслями и проблемами.
– Ну что же… повеселились, и хватит, – посерьезнел Нед. – Сейчас вот что сделаем: перепишем все надписи на гранях и… стоп! А за каким демоном нам переписывать? У нас что, писарей нет? Духи! Мне нужно скопировать на бумагу все надписи на всех колоннах! Делайте!
В комнату ворвался лист бумаги, порхая, как бабочка, и на нем стали стремительно появляться колонки знаков. Буквально минут через пять все было закончено.
– Здорово! – выдохнула Амела. – Слушай, я просто в восторге! Как облегчается жизнь, если у тебя есть волшебные помощники! Хорошо быть богом, правда?
– Хм… скучно, наверное, – улыбнулся Нед, почесывая колкий подбородок. Срочно нужно побриться. Подумал и вдруг кое-что вспомнил:
– Слушай, а ты правда применила духов, чтобы побриться?
– Ну тебя! – зарумянилась Амела. – Какие вопросы ты задаешь девушке?! Это все дурное влияние Головы!
– Да я… хм… м-да. Что-то я… впрочем, а что такого-то? Я знаю, что женщины удаляют волосы с ног, из подмышек, ну и… а что такого-то? Чего ты застеснялась? Я просто хочу побриться – лень бриться мечом. Да и порезаться можно запросто. Мечи у меня – сама знаешь. Того и гляди ухо обрежут! А колдовского эликсира для бритья тут нет… я раньше применял, когда в городе жил.
– Так можно у духов заказать, – осторожно сказала девушка. – Я попросила – они мне выдали. И даже втерли его…
– И даже втерли? – хихикнул Нед. – Куда?
– Отстань! – Амела в сердцах хлопнула парня по твердому заду. – Озорничаешь уже! Куда захотела – туда и втерли! Какие еще подробности тебя интересуют?!
– Ну-у… ладно, ладно, молчу. Ну что же, пойдем к Бордонару? Слушай, что скажу: как бы он не спятил, а? Парень увяз в научных исследованиях так, что того и гляди мозг взорвется. Может оттащить его от библиотеки?
– А как ты оттащишь? – рассмеялась Амела. – Связать если только? Нет уж… пусть сидит там. Если спятит, туда ему и дорога. Он же хотел быть ученым? Пусть им и будет. Этакий сумасшедший ученый!
– Добрая ты, – улыбнулся Нед, – ну что же, тогда пойдем к нашему сумасшедшему. Отнесем ему бумагу. Есть одна идейка… подкину ему.
– Хочешь использовать духов, чтобы найти информацию по портам? – улыбнулась Амела.
– Ну, так неинтересно! – запротестовал Нед. – Я сам хотел преподнести эту идею, показать себя гениальным ученым! А ты все разрушила!
– А я ничего не говорила, – улыбнулась Амела, – забудь. Пойдем отдадим – да и отдыхать. Хочу ванну принять и поваляться на постели… когда еще придется?
– Это точно, – задумался Нед и, обернувшись к подруге, добавил: – А ведь продвигаемся к цели, а? Шаг за шагом, шаг за шагом… медленно, но верно! Ведь молодцы мы, правда?
– Правда, – улыбнулась Амела и незаметно грустно вздохнула, глядя в спину Неда, – продвигаемся.
* * *
Перед кроватью на высоте половины человеческого роста появилась картинка – женщина в передничке указывала на дверь.
Нед и сам слышал: в дверь кто-то робко постучал – та была заперта. Он решил, что теперь будет спать только запершись. Мало ли что случится?.. А дверь он запер не на засов или ключ, помня, как легко она открываются заклинанием. Ее заперли духи по его приказу. И теперь они не пустят никого – без разрешения, конечно.
Нед замер, раздумывая: открывать или нет. Потом тихо шепнул:
– Покажи картинку – кто там стучит?
Изображение женщины в передничке исчезло, и его место заняло лицо Амелы, закусившей от волнения губу.
– И кто бы мог подумать, да? – вздохнул Нед. – Пустите ее.
Дверь медленно и плавно открылась, пропуская Амелу внутрь комнаты. Она несмело перешагнула порог, шлепая босыми ногами, и остановилась у кровати Неда.
– Можно я лягу с тобой?
– Ты уверена? – серьезно спросил Нед, глядя на порозовевшую девушку. – Не пожалеешь?
– Нет, не пожалею. – Амела решительно встряхнула коротко подстриженной головой, подобрала полы длинной кружевной ночной рубахи и взобралась на упругий матрас. Потом легла рядом с Недом и замерла, глядя в потолок: – Не могу уснуть. В голову лезет всякое…
– И что именно? – усмехнулся Нед. – Не поделишься?
– Поделюсь… – Амела повернула голову к парню и посмотрела ему в лицо.
Нед тоже повернулся, и несколько секунд они молча лежали, всматриваясь в глаза другу другу. Потом Амела тихо сказала:
– Я не знаю, что будет дальше. Не знаю, что будет со мной. Ты-то выживешь. Я знаю. Ты всегда выживаешь. А я… я не знаю. У меня такое чувство, что скоро мы расстанемся. И хочу, чтобы ты знал: я тебя люблю. Всегда любила. Молчи! Не перебивай! – Амела протянула руку и коснулась губ Неда, пытавшегося что-то сказать. – Я скажу тебе все, что у меня в голове и на сердце. Я тебя полюбила сразу, как только увидела. Помнишь, ты пришел с Харалдом? Помнишь, что я тебе сказала? «Женись на мне». Я всегда хотела быть с тобой. Меня как молнией разбило тогда! Я поняла: вот тот мужчина, с которым я хочу быть! Навсегда! В радости и в горести! В бедности и богатстве! Я за тебя жизнь отдам! Понимаю, что это кажется глупым, ты женат, ты любишь свою жену, но разве ты не можешь дать мне хоть немного счастья? Я ведь на большее не претендую…
Амела замолчала, Нед замер. Потом он собрался с мыслями и осторожно, опасаясь обидеть, ответил:
– Ты еще очень молода. Тебе всего… сколько? Восемнадцать? Девятнадцать? Меньше, да? Ты жила в замкнутом мирке, у тебя почти не было свободного времени, каких-то развлечений… и вот появляюсь я. И ты вбила себе в голову, что любишь меня. Это романтическое увлечение, не более того! Ты же знаешь, что я не оставлю Санду… по крайней мере до тех пор, пока она меня не оставит. Какое у нас с тобой может быть будущее? Я не буду обманывать жену, встречаясь с тобой. И для тебя унизительно жить на положении любовницы, скрывая наши отношения. Тебе нужно забыть, перетерпеть, и все закончится. Ты встретишь свою настоящую любовь, не эту, детскую, и…
– Замолчи! – низким грудным голосом сказала Амела, встала на коленях и решительно сдернула с себя рубаху, оставшись обнаженной. – Смотри! Это тело девочки? Ребенка? Я взрослая женщина, видевшая смерть и убивавшая сама! Я знаю цену и жизни, и смерти! И как ты смеешь отказывать мне, женщине? – Амела рванула одеяло с Неда, оставив его лежать обнаженным, потом одним броском взлетела на него и, заглянув ему в глаза, тихо сказала: – Заткнись! И займись своим мужским делом! Хватит уже строить из себя девственницу! Что, я больше мужчина, чем ты? Самому-то не стыдно, что я тебя уговариваю, а не ты меня? Ну, что замер?!
Нед осторожно поднял руки и коснулся тела девушки, прижавшегося к нему гладкой, упругой кожей. Он ощущал ее твердые груди, гладкие бедра, чувствовал ее свежее, горячее дыхание… и его охватило такое желание, такая страсть, которая сносит голову умудренным жизненным опытом, пожившим мужчинам. А что говорить о двадцатилетнем парне, которому просто положено гоняться за всеми существами женского пола и валить их на упругую постель, или на стог сена, или даже на острые прибрежные камни – на все, на чем застигнет его сногсшибательная, опаляющая страсть!
Нед застонал, сжал твердый зад Амелы так, что она вскрикнула от неожиданности, перевалил ее спиной на постель и навалился всей тяжестью, придавив сверху, как огромная горячая гиря. Амела обхватила его за спину руками и вжалась в него, будто пытаясь принять в себя всего, без остатка, так, чтобы он навсегда остался в ней…
Вскрик, стон, тело девушки вытянулось, напряженное, как струна, потом расслабилось, и она теперь лишь тихо постанывала, дыша так, словно пробежала три ли самым быстрым бегом, каким могла…
Она не запомнила – получила ли в этот первый раз такое удовольствие, такое наслаждение, которое описывали все любовные романы различной степени приличности. Все, что она помнила, – это резкая боль, затем ощущение Неда, наполнившего ее так, будто они внезапно срослись, стали единым целым, а потом… потом огненные круги перед глазами, бурное дыхание, чувство гладкой кожи партнера, его твердых мышц, рук, сжавших ее бедра, судороги, сотрясающие тело и заставляющие ее изгибаться дугой, как больную падучей.
Тяжелое тело Неда, ставшее вдруг невесомым, звон в ушах, будто били огромные колокола, и… усталость, усталость, будто после пятичасовой тренировки, будто она бежала тридцать ли, а потом еще носилась по тренажерам до полного изнеможения.
Похоже, что в самом конце она потеряла сознание, потому что очнулась только тогда, когда Нед начал теребить ее подбородок, щеки, озадаченно вопрошая:
– Ты в порядке?! Что с тобой, очнись! Амела, милая, очнись!
– Я… в порядке, – с трудом выговорила Амела, пару раз моргнув и сфокусировав взгляд на любовнике, – я в полном порядке.
– Ффу-ухх… напугала, – выдохнул Нед, опускаясь на постель и опираясь на локоть левой руки, – я уж думал, с тобой что-то случилось!
– Со мной все хорошо, – усмехнулась девушка, – без меня плохо. Правда?
– Хм… наверное, – улыбнулся Нед. – Не пробовал, потому сказать не могу. Ты как… не болит?
– Хм… а ты как думаешь? – лукаво улыбнулась Амела. – Болит, само собой… немножко. Я думала – будет больнее. Но все равно больно. Но хорошо. Спасибо тебе.
– Чего это мне-то спасибо, – хмыкнул Нед. – Отдала мне самое дорогое, и мне же спасибо?
– Глупый ты! Разве ЭТО самое дорогое? Ты ошибаешься. Это просто часть тела, и все. Ненужная. Совсем не нужная. А вот душа… это да. Душу ты мою забрал, и давно. Духи, сделайте ванну. Горячей воды. Но не сильно горячей. И смените постель. А еще – дайте заживляющего лекарства… от ран. Чтобы заживляло как можно быстрее. Ну что, пошли искупаемся? Я мокрая вся, как лягушка. Да и постель пускай сменят… простыню уберут. Нам же некому показывать свидетельство моей непорочности, правда?
– Ну-у… можем придумать варианты. Например, показать Бордонару. Или Васабе.
– Да ну тебя… пошли мыться, – фыркнула Амела. – О! Лекарство прибыло! Надеюсь, оно не сильно противное… фу… гадость какая! Ты никогда не замечал: чем лучше лекарство, чем быстрее действует – тем оно противнее! Интересно, почему так? Хм… ты тоже перепачкался… сейчас я тебя отмою! Пошли!
Амела соскочила с кровати, ухватила Неда за руку и потащила в ванную.
Вода была уже налита, ароматная пенка покрывала всю поверхность огромной емкости, а камин, который стоял напротив ванны, потрескивал, распространяя запах хвои и каких-то благовоний.
Амела вошла в воду, села, погрузившись по шею, и замерла, опершись спиной на стенку ванны. Нед сел рядом.
Амела снова уцепилась за него и стала легкими движениями намыливать, массировать, ласкать… пока он не взмолился:
– Давай пока просто посидим, а? А то я не выдержу и… прямо тут…
– А кто тебе мешает? – усмехнулась Амела, лаская его.
И он не выдержал.
А потом еще раз не выдержал. И еще. И в постели. И на полу. И у камина. И стоя. И лежа… И так далее. Фантазия любовников была неисчерпаема. Тем более что у Юрагора имелся большой опыт. А уж сил им было не занимать.
Потом их сморил сон, и они застыли, сплетенные воедино, образовав одно существо – с четырьмя ногами, четырьмя руками, двумя головами и двумя спинами.
Странного зверя, родить которого может только Страсть.
* * *
Первой проснулась Амела. Она посмотрела в лицо сопящего Неда, высвободилась из-под его руки и, приподнявшись, тихо коснулась губами его губ. Нед тоже проснулся, притянул подругу к себе и легонько погладил по обнаженной спине, от чего та, ойкнув, покрылась мурашками:
– Заморозил!
Потом Амела устроила голову на плече Неда и, поглаживая его твердый, плоский живот, тихо спросила:
– А давай еще поваляемся, а? Полежим, никуда не пойдем? Ну их всех к демонам? Пусть нас не трогают! Хоть денек будет наш… мой? Ну пожалуйста!
– Давай поваляемся… немного, – согласился Нед, – а потом я схожу в библиотеку. Но скоро вернусь. А ты будешь меня ждать. И мы продолжим. Так пойдет?
– Пойдет, – улыбнулась Амела и чмокнула его в щеку, – ты не представляешь, как я счастлива! Наверное, я никогда не буду больше так счастлива. Так хочется, чтобы счастье продлилось подольше…