— Хорошо. Я согласен. Я женюсь на Мари, но у меня тоже будут дополнительные условия.
— Вот и отлично, я рад. Я безумно рад, что ты внял здравому смыслу, — Алан расплылся в счастливой улыбке, его глаза радостно блестели. Он готов был взорваться от гордости. Ему удалось сломить самого Николаса и получить желаемый кусок пирога.
— Мои условия таковы — в моей стране вы будете выполнять мои законы. Никакой охоты на людей, все правила строго соблюдать за малейшее ослушание казнь. Фредерико брезгливо поморщился:
— Ты будешь кормить нас кроликами?
— Если надо будет и крысами. Таковы мои условия и без них я не подпишу бумаги.
Алан тяжело вздохнул, потом повернулся к слуге:
— Принеси бумаги и чернила. Я согласен. Будем подписывать договор. Свадьба состоится через три дня. В этом замке. Аманда, разошли приглашения. Ник закрыл глаза и стиснул зубы до боли. Он не мог посмотреть, на свою невесту, иначе просто вырвал бы ей сердце.
«Сука. Я превращу твою жизнь в ад. Ты пожалеешь о каждой минуте проведенной со мной. Ты будешь плакать кровавыми слезами. Хочешь стать моей женой? Ты ею станешь, но я позабочусь чтобы ты сильно об этом пожалела, потому что в свою постель ты не получишь меня никогда».
Когда Николас в ярости покидал дом Вудвортов, он столкнулся с Майклом, который грузил вещи в багажник своего автомобиля. Ник с удивлением посмотрел на парня, но тот смерил его взглядом полным ненависти:
— Поздравляю! Ты отнял у меня все, и не только у меня! Ник остановился:
— Не понял. Вудворт-младший горько усмехнулся и захлопнул багажник.
— Я единственный наследник, Мари — женщина и она не вправе получить титул. Теперь, когда она выйдет замуж, наследником станешь ты, Николас! И не говори, что тебя не прельстила эта великолепная возможность. Мне больше нечего делать в этом доме, где на меня всем наплевать, даже собственному отцу. Алану дороже свои амбиции. Я на последнем месте, он публично показал кто я в этом доме. Николас с сожалением посмотрел на Майкла, ему знакома эта горечь, это чувство одиночества. Его собственный отец не раз поступал так с Николасом.
— Твой отец принял решение выгодное для всех кланов. Я от него не в восторге, но у меня не было выбора, они мне его не оставили. Впрочем как, и тебе. Идея жениться на твоей стерве-сестре, меня совсем не прельщает, лучше сдохнуть. Но я не могу поступить иначе. Хотя я не должен перед тобой оправдываться. Счастливой дороги, Майкл. Николас направился к своей машине, как вдруг его сбили с ног и уже через мгновение Майкл придавил его к земле:
— Сукие сын, а о ней ты подумал? Тебе наплевать на Марианну? Она тебя любит, хоть убей не знаю за что можно любить такую подлую тварь, но она видимо нашла в тебе то, что кроме нее и моей дурры сестры никто не видит. Ее убьет это известие. Унизит. Николас отбросил Майкла в сторону и тот отлетел к своей машине, князь оттряхнул пиджак и тяжелой поступью подошел к противнику. Тот уже поднялся на ноги. Теперь они смотрели друг на друга горящими глазами.
— Не твое собачье дело, Вудворт. Наши отношения с Марианной тебя не касаются. Еще раз влезешь, и я вырву тебе сердце. Майкл посмотрел на Николаса исподлобья и в ярости сломал ствол маленького деревца.
— Ее сердце ты уже вырвал. Будь я на твоем месте… я бы…
— Ты никогда не будешь на моем месте. Поэтому отбрось свои розовые девчоночьи мечты и беги, как трусливый койот зализывать раны. Николас сел в автомобиль и медленно повернул ключ в зажигании. В зеркале заднего обзора он все еще видел Майкла, который смотрел ему вслед, сжав кулаки.
— Твою мать! — Ник ударил руками по рулю. Нажал педаль газа и автомобиль сорвался с места, рыча как зверь. Мокрый снег, комьями, полетел из-под колес. Майкл прав. Николас не подумал о Марианне. Точнее он не хотел о ней думать, ему вообще сейчас безумно хотелось кого-то загрызть и напиться виски до полуобморочного состояния. Назад пути нет. Договор подписан и уже скоро Кристина вернется домой в счастливые объятия родителей. Может тогда Влад, Лина и Самуил начнут его уважать. Ник выдержит трудный разговор с Марианной, должен выдержать. У него нет другого выбора.
Влад припарковал автомобиль у до боли знакомых железных ворот и посмотрел на свет в окнах. Лина не спит. С некоторых пор он уже не понимал, а знает ли он вообще ее привычки, то, что твориться в ее хорошенькой головке? Последнее время они отдалились друг от друга настолько, что приняли обоюдное решение жить раздельно. Они общались по телефону, вместе посещали светские мероприятия, но не больше. Лина не делила с ним постель и не пускала к себе в сердце, а он уже не знал, хочет ли он, чтобы все вернулось. После ее возвращения от Николаса что-то изменилось. Они перестали доверять друг другу. Владу казалось, что в человеческом облике он ей больше не интересен, и она жалеет о своем выборе. Лина злилась и устала от постоянных скандалов. Но долгими, холодными вечерами Влад скучал по ней, тосковал по ее объятиям, по ее мощной поддержке. Он чувствовал виноватым в том, что не смог уберечь своих дочерей. Влад больше не мог смотреть в ее глаза полные упрека. Хотя Лина не в чем его не обвиняла, но ее молчание было хуже любых ругательств. Влад достал мобильный и посмотрел на смс, полученную от Аманды Вудворт. Его и Лину приглашали на бракосочетание их дочери Мари. Она выходит замуж. За Николаса. Первым, что пришло в голову Владу — это шутка. Затем он решил, что здесь кроется подвох. И, в конце концов, пришел к выводу, что это вполне в духе Николаса. Хотя, решение мудрое. Женитьба прекратит соперничество их кланов и объединит их раз и навсегда. Возможно, Ник наконец-то принял самое первое и верное решение за всю свою жизнь. Влад приехал к Лине, чтобы показать приглашение и убедиться, что жену не ранит известие о женитьбе того, к кому Влад ревновал, даже спустя годы. До сих пор он так и не знал, что произошло между этими двумя, когда они считали его мертвым. Пусть Фэй и пыталась его переубедить, а Лина никогда не хотела возвращаться к этому разговору, Влад всегда подозревал, что им есть что скрывать. Он решительно вышел из автомобиля и набрал код на домофоне. Тяжелые ворота распахнулись, и Влад зашел во двор. Лина уже стояла на пороге. Их взгляды встретились, и Влад почувствовал, как сильно соскучился по ней.
— Ты тоже это получил? Спросила она, когда дверь за ним затворилась, и он снял пальто.
— Да. Приехал спросить, что ты об этом думаешь? Лина отвела глаза и прошла в залу.
— Кофе будешь? Или виски?
— Виски со льдом. Влад наблюдал, как она медленно двигается по комнате, наполняет бокалы янтарной жидкостью. Ему показалось, что она сильно похудела, и его любимое домашнее платье уже не обтягивало соблазнительные формы, а болталось на ней как на вешалке. Лина принесла поднос и села возле мужа. Она протянула ему бокал, и он вдруг понял, что в этот раз она тоже будет пить вместе с ним.
— С каких пор ты употребляешь спиртное? Нервничаешь? Новость тебя поразила? Влад не удержался и все же уколол ее подозрением. Лина подняла на него глаза, и в них блеснуло раздражение:
— С тех пор как обе наши дочери пропали.
— А я думал, что сегодня впервые. Лина поставила бокал на стол, достала сигарету и закурила.
— Зачем ты приехал, Влад? Мучить меня своей ревностью и подозрениями? Чего ты хочешь? Чтобы я сказала, что я расстроена свадьбой Ника? Да, я расстроена, но не его свадьбой, а тем, что Вудворты не внушают мне доверия. А еще я ужасно хочу туда поехать и поеду с тобой или без тебя. Влад усмехнулся:
— Хочешь его увидеть?
— Хочу увидеть нашу дочь. Или ты забыл, что Марианна с Николасом? Влад почувствовал себя дураком, но ревность и ненависть к самому себе за беспомощность, ядом отравляли его сердце.
— Не забыл. Я тоже еду. Лина отпила виски и даже не поморщилась.
— Поедем врозь. Встретимся в аэропорту. Я забронирую два номера в гостинице. Влад почувствовал, как больно сжалось сердце от ее слов. Значит, все продолжается. Их отношения разваливаются на глазах. Они оба уже измучили друг друга. Не выдержав напряжения, он горячо произнес:
— Зачем этот фарс, Лина? Уже месяц как все это длится. Я устал. Хочешь развод так и скажи, хватит играть на публику. Рано или поздно все узнают, что мы уже не вместе.
— Наконец-то ты сказал это вслух. Озвучил мои мысли. Она усмехнулась и снова закурила. Влад смотрел на ее тонкую почти прозрачную руку. В рыжих волосах блеснула пара седых волос, и ему вдруг стало невыносимо больно. Неужели это конец? Вот так быстро и нелепо. Эта хрупкая женщина, смысл его жизни, прогоняет его? Влад поставил бокал и посмотрел ей в глаза:
— Ты и, правда, этого хочешь? — прошептал он срывающимся голосом. Лина отвернулась, но он успел заметить слезы в ее глазах. Не выдержал, вскочил, поднял ее с кресла и привлек к себе. Она не сопротивлялась, положила голову ему на грудь.
— Что с нами происходит? Лина, неужели это конец? Жена подняла голову, посмотрела ему в глаза:
— Я не знаю, не знаю, я так устала. Мне снятся кошмары, я не сплю ночами. Наши девочки, я все время вижу, как их преследует смерть. Особенно Марианну. Я схожу с ума, Влад. Мне нужно побыть одной.
— Я могу защитить тебя от кошмаров. Вернись домой, ангел. Мне так тебя не хватает. Лина отрицательно покачала головой:
— Нет. Пока наши девочки не будут дома, я не могу там жить.
— Тогда я могу переехать к тебе.
— Нет! Лина резко его оттолкнула.
— Не можешь. Я не хочу. Ты сводишь меня с ума, ты треплешь мне нервы, ты извел меня подозрениями и это никогда не закончится. Я так больше не могу. Уходи, Влад. Уходи. Я хочу остаться одна. Позвони мне завтра или потом. Просто оставь меня, пожалуйста. Владу казалось, что его сердце разрывается на куски. Он никогда не думал, что она скажет ему эти жестокие слова. Не его ангел.
— Лина, ты больше меня не любишь? Скажи, что это конец, и я уйду. Она отвернулась, обхватила худенькие плечи руками.
— Я не знаю, Влад. Я уже ничего не знаю. О какой любви ты говоришь, когда я каждую минуту молю бога о моих детях? Какая к черту любовь, когда Маняша и Тина не с нами?! Где они?! Где мои дети, Влад? Верни моих девочек! Верни мне мое сердце, тогда я смогу думать о любви. Он растерянно смотрел на ее искаженное лицо, на слезы, катящиеся из ее глаз.
— Ты молчишь! Ты ничего не можешь сделать, и я не могу. Только ждать. Уходи, я прошу тебя. Я хочу побыть одна. Уходи.
— Мне жаль, Лина, мне так жаль. Милая, ты можешь страдать рядом со мной, я могу тебя утешить. Он хотел коснуться ее, привлечь к себе, но она отшатнулась от него как от прокаженного.
— Ты можешь отравлять мою жизнь ядом подозрений, вот что ты можешь. Я устала! Я не хочу больше об этом говорить. С тобой рядом мне еще хуже. Влад направился к двери, но потом обернулся и тихо сказал.
— Я все еще люблю тебя, Лина. Помни об этом хорошо? Помни, чтобы не случилось. Ты все еще можешь вернуться домой или позвать меня. Она ничего не ответила, даже не посмотрела на него, не пошла провожать.
Впервые он почувствовал эту пустоту. Сегодня. Она ушла от него не месяц назад, а именно сейчас, когда сказала, что рядом с ним ей хуже, чем быть одной.
Влад вышел на улицу, набрал номер Фэй.
— Я могу к тебе приехать?
— Конечно, можешь? Все так плохо?
— Она меня прогнала. Я не хочу возвращаться домой, там слишком пусто.
— Приезжай. Твой отец у меня. Мы получили приглашение Вудвортов. Впрочем, вы с Линой тоже. Мы волнуемся. Ник не посоветовавшись, может наломать дров.
— Я скоро буду.
— Возьми такси. Ты выпил и слишком расстроен, чтобы садится за руль.
— Я в форме. Все хорошо.
— Влад, возьми такси, не упрямься и не спорь. В трубке что-то зашуршало, и Влад услышал голос отца:
— Жди в машине. Я через десять минут тебя заберу. Влад устало вздохнул. У него не осталось сил на споры.
— Хорошо. Я буду ждать тебя. Я возле дома Лины.
Ник поднялся по ступеням и тихо отворил дверь ключом. Он надеялся, что Марианна уже спит и сегодня он избежит этого разговора. Успеет подумать за ночь. Решить как рассказать ей причинив минимум разочарований. Он ошибся, как только переступил порог, Марианна выбежала ему на встречу и крепко сжала в объятиях. Николас замер, не решаясь ее обнять, но она так нежно льнула к нему, а ее сердечко билось радостью. Он не смог, прижал ее к себе, целуя в висок.
— Почему не спишь?
— Ждала тебя. Как все прошло? Вы договорились? Ник осторожно освободился из ее объятий и прошел в комнату. Стал возле окна, рассматривая морозные узоры на стекле.
— Договорились. «Черт. Я даже не думал, что это будет настолько трудно», — он не мог даже посмотреть ей в глаза.
— Тогда почему ты не рад? Если все получилось, ты должен гордиться собой.
— Мне нечем гордиться. Они поставили мне условия. Ник слышал, как Марианна приблизилась и теперь стоит позади него. Она наверняка чувствовала, что с ним что-то происходит, но пока что не понимала, что именно. Не пройдет и нескольких минут, и она, наверняка, не захочет его больше видеть. Пусть это случится сейчас. Марианна разочаруется в нем и это к лучшему.
— Условия? Какие условия, Ник?
— Они согласны нам помочь только если я женюсь на Мари. Сказал и замер, ожидая реакции. Воцарилась тишина.
— Женишься на Мари?
— Да. Я должен жениться на ней, если я откажусь, то вернусь ни с чем. Знаешь, чем это нам всем грозит? Я буду вынужден начать войну один, и у этого боя будет лишь два исхода. Оба трагичные. Первый — Витан тут же убьет Кристину, а второй — ликаны победят и убьют меня. Еще есть третий — Совет свергнет меня с трона и изберет новую власть. Если Вудворты не дадут своих воинов и не окажут поддержку, мы проиграем.
— Что ты им ответил, Николас?
— Как ты думаешь?
Он не выдержал напряжения, обернулся к девушке и устремил на нее пронзительный взгляд.
— Я думаю — ты согласился. Я бы на твоем месте поступила именно так. Ник ожидал чего угодно, только не этого. Ее последние слова его добили и он в ярости смел все со стола, тяжело сел на стул и закрыл лицо руками.
— Согласился, черт их раздери. Я на все согласился. Как слабак, без препираний, без боя. Марианна подошла к нему и положила руки ему на плечи:
— Ты поступил правильно, Ник. Иначе Кристина умрет. Ты спас ее, ты сделал то, что должен был сделать настоящий король. Не казни себя. Она его жалеет? Где предел ее доброте? Где предел великодушию? Он только что дал ей понять, что теперь им никогда не быть вместе.
— Они победили, понимаешь? Они меня сломали! Нежные руки перебирали его волосы, он чувствовал ее аромат. Понимал, что отказался от нее, а она его понимает. Ни слова упрека. Ник резко обнял ее за ноги, спрятал лицо у нее на груди.
— Теперь ты можешь уехать, Марианна. Мы вернем Кристину домой. Уезжай. Так будет лучше.
Но вместо того чтобы отпустить ее его руки сжимали девушку все сильнее, словно он понимал, что наверняка потеряет то, что так нежно и красиво зарождалось между ними.
— Я не хочу уезжать. Думаешь, я покину тебя из-за твоей женитьбы? Ты ошибаешься. Я все понимаю, Ник. Ты — король. Ты не можешь выбирать и подчиняться своим желаниям. Я останусь рядом, пока ты не прогонишь. Ник с недоверием посмотрел ей в глаза, ожидая увидеть боль и обиду. Но в них плескалась нежность.
— Я ненавижу Мари, она ничего для меня не значит.
— Я знаю. Я все знаю. Все будет хорошо. Ты сильный, смелый. Ты все сделал как надо. Ради Кристины. Теперь у нее есть надежда. Разве я могу тебя осуждать за это? Слышишь музыку? Я нашла здесь старый проигрыватель. Потанцуй со мной, пожалуйста. Ник не верил сам себе. Он приготовился к истерике, к упрекам, к слезам. Так повела бы себя любая женщина и была бы права, но не Марианна. Она не такая как другие. Иногда Нику казалось, что это нежное существо читает его мысли, видит его душу. Не просто видит, а находит в ней все самое лучшее. Она просит не прогонять и не спрашивает, сможет ли он отпустить. Он сам боялся себя спросить об этом.
Музыка играла очень тихо, Ник гладил ее локоны дрожащими пальцами. Она прильнула к нему так робко и нежно. Он чувствовал, как ее маленькое сердечко умоляет не отталкивать ее. Да он и не мог оттолкнуть. От каждого прикосновения к ней у него кружилась голова, и ему казалось, что он парит в небе. Каждый день рядом с ней. Как получилось, что она стала смыслом его вечности? Его иконой, его божеством и святыней? Она приносила ему тепло, долгожданное чувство, что он кому-то нужен. Неподдельное, искреннее.