Финист осмотрел лошадей своих спутников. Они тоже порядком устали. Невысокий чалый мерин Толстун, принадлежавший Ждану, вяло щипал скудную траву, пробивавшуюся сквозь пыль наезженной дороги. Даже горячая буланая Пустельга Дугавы, предками которой были лучшие эламские скакуны, стала спокойной и покорной.
Финист еще раз проверил все их снаряжение. «Что ж, за два месяца они научились седлать лошадей. Это уже что-то», - думал он, не находя к чему придраться.
Все еще заспанные Дугава со Жданом смиренно ждали, пока он закончит. Послышался гулкий стук кованых копыт по твердой нахоженной земле. Финист настороженно обернулся.
К ним направлялась Герда верхом на высокой гнедой кобыле. Крупная, статная, с гибкой шеей и широкой грудью, лошадь горделиво выступала на длинных тонких ногах, до колена покрытых черной шерстью, лишь наверху переходящей в лоснящуюся красновато-рыжую под цвет корпуса. Откуда взялось такое чудо среди коренастых мохноногих селянских кашлаток - оставалось только догадываться. В черную гриву и репицу хвоста были вплетены белые ленты, такими же были перевязаны косы девушки. Финист ухмыльнулся. В Заречье бытовало поверье, что белая ткань, выполосканная в ромашковом отваре, служит оберегом против лесной нечисти.
Герда поравнялась с путниками. На ней были узкие серые штаны с потертыми кожаными вставками и грубые мужицкие сапоги с высокими голенищами. Поверх заправленной в штаны короткой рубахи надет серый, видавший виды плащ. Бывала путешественница, ни дать, ни взять.
- Я доведу вас до Подгайска, если вы обещаете ни при каких обстоятельствах не сходить с тропы и беспрекословно меня слушать, - Герда выразительно глянула на Финиста.
Тот медленно кивнул, сочтя ее требования разумными.
- Вам это обойдется в пятьдесят монет, - с невозмутимым видом назвала Герда заоблачную цену.
- Это грабеж! - возмутился Ждан, но Финист остановил его.
- Мы согласны, - сказал он, ловко запрыгивая в седло. - Давайте не будем терять время даром. Солнце уже высоко, а нам бы хотелось добраться до Подгайска через три дня.
Они решительно выступили в сторону леса. Впереди ждала полная неведомых опасностей Дикая пуща.
========== Глава 2. Хозяйка леса ==========
Несколько часов они ехали по нахоженному Сокольничему тракту - загруженной лесной дороге, вдоль которой селяне безбоязненно собирали хворост, рубили дрова, искали ягоды и грибы. Глубже заходить никто не отваживался.
Возле запруды, которую местные прозвали Бобровой хатой, тракт перешел в узкую едва заметную стежку, по которой пришлось двигаться гуськом. Густые кроны вековых сосен закрывали солнце, укутывая дорогу прохладной тенью. Кривые корни толстыми щупальцами торчали из земли, будто желая зацепить за ноги. Скрюченные ветви нависали так низко, что приходилось пригибаться к лошадиным шеям, чтобы проехать под ними. Мошкара назойливо жужжала над ухом, норовя впиться в кожу и насладиться кровавым пиршеством.
Почва размякла и громко чавкала под копытами. Лес редел, переходя в поросшие вереском топи с пятнами покрытых ряской бочагов. Утомленные дорогой всадники растянулись по дороге, занятые поиском удобного положения в седле. Толстун сильно отстал, с трудом поспевая на коротких ногах за другими лошадьми. Неожиданно из-под его копыт вспорхнула бурая, едва отличимая от земли, выпь. Мерин испуганно подскочил и помчался догонять других лошадей. Животные разом заволновались.
- Спокойно, - скомандовала Герда. - Один шаг в сторону - и мы увязнем в трясине.
Она отломала сухую ветку с одиноко росшего возле тропы дерева и воткнула ее в островок светло-зеленого мха. Палка на глазах провалилась под землю.
Ждан, с трудом остановивший лошадь в хвост Пустельги, облегченно выдохнул. Финист обернулся и издал странный звук, похожий на угрожающее ржание жеребца перед схваткой с соперником. Толстун испуганно фыркнул, но стал вести себя смирно.
Миновав топи, они сделали привал на поляне у самой тропы, сводили коней на водопой к ручью, ослабили подпруги и навязали пастись, а сами устроились на широкой поваленной сосне.
- Сколько за сегодня пройти осталось? - нетерпеливо спросил Ждан, едва они успели достать обед из седельных сумок.
- Еще пару часов, думаю, - ответила Герда, наблюдая, как между кронами деревьев выглядывает яркое полуденное солнце.
- Мы могли бы добраться до Подгайска быстрее, если сократить время стоянок, - вмешался Финист, пододвигаясь ближе к Герде. Она вгляделась в его глаза. Обычно смотрит. Не без интереса, но это понятно, ведь они почти не знакомы. Что коту так не понравилось?
- Вечером здесь поднимается очень густой туман. В нем мы можем заблудиться или сойти с тропы.
Герда обняла руками колени.
- Но она же не будет все время идти через болота, - сидевшая рядом Дугава поморщилась. - Или будет?
- Болота - не самое страшное, что можно встретить в этом лесу. Поверьте, пока мы не выйдем на тракт, с тропинки лучше не сходить.
Снова повисло мрачное молчание. Герда задумчиво разглядывала росшую рядом сосну. Внизу на стволе виднелся небольшой надрез. По весне они с отцом часто собирали здесь смолу и продавали ремесленникам из Дрисвят и Подгайска. Сердце стянуло тоской. Сидевшие рядом путники казались далекими и чужими в этом лесу. Герда не привыкла видеть здесь кого-либо, кроме отца. В глухих тенистых чащобах Дикой пущи он считал себя полноправным хозяином и передал это наследие своей дочери, хотя Герда до недавнего времени не осознавала свою связь с лесом.
Здесь всегда было так тихо и безмятежно, как будто за стенами непреступной крепости. Именно поэтому Герда не хотела уходить. Боялась выйти из-под защиты леса и встретиться с опасностями внешнего мира лицом к лицу.
Герда отрешенно посмотрела на путников. Они сидели молча, не глядя друг на друга. Она словно наяву осязала намертво сковавшую их цепь неведомой тайны. Что-то было в них подозрительное, заставлявшее трепетать в предвкушении, как птенец, который впервые раскрывает крылья, чтобы вылететь из гнезда.
- Поехали, - нарушила тишину Герда. - Мы должны быть на Лосиной поляне до того, как поднимется туман и скроет от нас тропу.
От короткой передышки путники разморились еще больше. Затаившаяся усталость только сейчас в полной мере обрушилась на их плечи. Упиравшиеся в стремена ноги ощутимо затекали. Ждан до бесконечности крутился в седле, пытаясь сесть так, чтобы ничего не болело. Дугава клонилась все ниже к шее лошади, грозясь вот-вот выпасть вперед. Только Финист сидел неподвижной статуей на своей златогривой лошади, ступавшей так мягко и степенно, будто она плыла над землей раскрашенным солнечным светом облаком.
Гнедая кобыла Герды, наоборот, шагала широко и нарочито тряско, высоко задирая ноги, чтобы не спотыкаться об торчащие из земли корни деревьев. Иногда она нервно вскидывала голову и тревожно прядала ушами по сторонам, прислушиваясь к шуму деревьев и пению птиц.
Герда не поняла, кто из них первый это почувствовал: она или кобыла. Лошадь напряглась, вздрогнула всем телом и захрапела. Герда внимательно вгляделась в поросший папоротником подлесок. Притаившись за густыми кустами малинника, за дорогой явно кто-то следил. Ехавший следом Финист тоже заметно насторожился.
- Тише, Яшка, все хорошо, - Герда ободряюще провела рукой по шее лошади, не выпуская поводьев. Та заметно расслабилась и пошла дальше.
Наблюдатель пока себя не выдавал. Финист велел остальным не растягиваться, а сам поехал, почти уткнувшись в хвост передней лошади.
- Яшка? Что за странная кличка для кобылы? - он явно пытался завязать беседу.
- На самом деле ее кличка Яхонтовая. Яшка просто сподручней, - ответила Герда, сосредоточенно глядя на тропу перед собой. Та неожиданно начала петлять вокруг деревьев, хотя Герда точно помнила, что до Лосиной поляны дорога прямая.
- А что за порода? - не унимался Финист. - Не знаю. Мы с отцом нашли ее жеребенком в лесу пять лет назад. Тогда через наши земли шел крупный купеческий обоз из Заречья. С собой они вели лошадей на продажу. Наверное, от них и отбилась. Ее никто не искал, поэтому мы оставили ее себе.
- Она не похожа на зареченскую, - задумчиво хмыкнул Финист, указывая на свою кобылу, действительно рожденную в бескрайних Зареченских степях.
Яшка хоть и была поджарой и высокой, но далеко не такой мосластой, как Золотинка.
- В ней больше от рыцарских коней из Кундии или Норикии. Да и масть… Зареченские лошади обычно рыжие. Встречаются бурые и караковые, но ярко выраженная гнедая масть, да еще и с заметной краснинкой… Для степняков это редкость.
- Вы из Заречья? - насторожилась Герда. - То-то мне показалось, что говор у вас не похож на столичный. Почему вы солгали?
Финист недовольно нахмурился. Видимо, понял, что сболтнул лишнего.
- Мы не лгали, - тщательно взвешивая каждое слово, отвечал он. - Ждан и Дугава всю жизнь прожили в Стольном, а я переселился туда совсем недавно.
- Почему? - теперь Герда бросила поводья и повернулась назад, чтобы видеть его глаза. - Что заставило тебя оставить свой дом?
- Так ведь не осталось больше дома, - Финист понурил голову и продолжил очень тихо: - В нашем краю повсюду нужда и голод. Засухи, неурожай… год за годом. Священники винят во всем староверов-бунтовщиков и тех, кто их укрывает. Говорят, они гневят Единого нечестивыми помыслами и тот посылает на нас невзгоды. Чтобы умилостивить его, у нас спалили много деревень, которым не повезло стоять рядом с древними капищами. Среди них была и моя.
Финист замолчал, переводя дух. Герда отвернулась, чувствуя себя неловко от того, что всколыхнула тягостные воспоминания. Ждан и Дугава подъехали поближе. Похоже, им тоже хотелось узнать о причине, заставившей Финиста покинуть родную землю. Удивительно, что он ничего им о себе не рассказывал до этого.
- А родные? - на этот раз вопрос задала Дугава. - Неужели, у тебя не осталось там родных?
Финист обернулся на голос и послал ей предостерегающий взгляд, но все же ответил:
- Меня вырастили старики, дед с бабкой. Они давно умерли.
Дугава виновато потупилась.
- Вот, кажется, и Лосиная поляна, - прервала неловкое молчание Герда, указывая на небольшую площадку возле тропы с обложенным камнями кострищем, окруженную толстыми бревнами и заботливо заготовленными дровами. – Мы с отцом раньше часто здесь останавливались.
- Но туман еще не поднялся. И солнце высоко. Мы могли бы пройти еще пару верст, - недовольно заметил Финист.
- Дальше тропа становится совсем узкой, а места - дикими. Двадцать верст надо будет пройти без остановок. Поэтому лучше переночевать здесь, - уверенно ответила Герда, спешиваясь.
Путники, скрепя сердце, последовали ее примеру.
- Я попробую изловить что-нибудь на ужин. А Ждан с Дугавой поищут воду, - распорядился Финист, когда они устроились на поляне.
- Родник здесь недалеко, за поворотом, всего в сотне шагов от тропинки, но лучше, если я сама схожу, - ответила Герда.
- Не беспокойся, - беспечно махнул рукой Финист. - Сами управимся, чай, не дети.
И трое путников скрылись за деревьями.
- Только всегда держите тропинку на виду, - крикнула им вслед Герда.
- Почему мне кажется, что они тебя не услышали? - съехидничал тершийся у ног кот.
Герда проигнорировала его и принялась собирать хворост, чтобы распалить костер.
- Зря ты их так отпустила. Помнишь ту тварь, что за нами из малинника наблюдала? У меня от нее вся шерсть дыбом встала, - не унимался кот. - Раньше они никогда так близко к тропе не подбирались. Чую, быть беде.
- Ты ведь сам хотел, чтобы я их провела, - вспылила Герда. - Так чего сейчас ноешь?
- Я не ною, а предупреждаю, - противным монотонным голосом, который всегда ее бесил, поправил кот.
- Так значит, не каркай. Ты не ворона, - грубо ответила Герда.
Она разложила поленья домиком, а внутрь напихала сухих веток и листьев и подожгла. Смолистые сосновые дрова громко зашипели в алых языках пламени. Герда села на бревно возле костра. Кот тут же запрыгнул на колени, свернулся клубком и замурлыкал, как делал всегда, когда она грустила.
***
До поворота путники дошли втроем. Как только поляна скрылась из виду, они разом заговорили.
- И ничуточки тут не страшно. Обычный лес с болотами, - храбрился Ждан. После того, как слез с лошади, он сразу воспрял духом и сделался очень смелым.
- Она странная, - встревожено заметила Дугава. - Герда эта. Похожа на староверку.
- Ничего странного, - невесело ответил Финист. - Здесь, на окраине, вера в Единого и власть епископата не так сильны, как в Стольном. Вполне вероятно, что предки этой девушки были жрецам старой религии или даже Стражами.
- Стражами? - криво усмехнулся Ждан. - Что-то слабо себе представляю, как в такой глуши могли жить Стражи.
- И напрасно, - горячо возразила Дугава. - В этом лесу сходятся силовые линии, что ведут от северной червоточины к южной. А это всегда привлекает демонов. Удивлюсь, если мы никого из них здесь не встретим.
В поисках поддержки она взглянула на Финиста. Тот согласно кивнул.
- Когда мы проезжали малинник сразу после топей, за нами кто-то следил, - мрачно сообщил предводитель.
- Защитники Паствы? – передернул плечами Ждан.
- Демоны? - испуганно выдохнула Дугава.
- Не уверен. В любом случае, нападать они не стали, а значит, не очень-то мы им нужны, - успокоил их Финист. - Идите к роднику. Можете там потренироваться немного. Только тихо, - он смерил Ждана суровым взглядом. - И на всякий случай, не теряйте тропу из виду.
Дугава со Жданом переглянулись и кивнули. Финист пошел дальше по тропе, а его спутники свернули в лес. Вскоре они обнаружили родник возле небольшого болотца. Дугава опустилась на корточки и зачерпнула котелком ржавую воду. Тот неожиданно легко поднялся, выскользнул из рук и поплыл по воздуху, раскачиваясь, а потом перевернулся и окатил Дугаву водой с ног до головы.
- Ждан! - угрожающе крикнула она. Парень виновато улыбнулся. – Ну, все!
Из болотной грязи поднялся громадный голем и двинулся вперед, угрожающе расставив свисавшие чуть ли не до самой земли руки.
- Это всего лишь морок! - сказал Ждан, с опаской глядя на пошатывающегося при каждом шаге великана из глины.
- Ты в этом уверен? - с вызовом крикнула Дугава, усаживаясь на покрытую росой траву - все равно уже промокла до нитки.
Голем застыл в десятке шагов от Ждана и запустил в него кусок глины, оторвав от собственной руки. Парень попытался увернуться, но неловко поскользнулся на вязкой болотистой почве и упал прямо в грязь. Глина тут же исчезла вместе с големом. Дугава злорадно захихикала.
- Гляди-ка, что там? - испуганно воскликнул Ждан, указывая ей за спину.
Дугава опасливо обернулась. В лицо стремительно полетел комок болотной ряски. Девушка закашлялась, вытирая глаза руками.
- Ну, ты и дурак! – обиделась она, но вдруг замолчала, вглядываясь куда-то вдаль. – Что это?
- Я на свои же хитрости не попадаюсь! - поддразнил Ждан.
- Я не об этом, болван, гляди!
Из чащи леса по воздуху летели бело-желтые огоньки. Только сейчас Дугава со Жданом с удивлением обнаружили, что начало темнеть. Светящиеся шарики мерно мерцали, подплывая к ним все ближе. Путники одновременно поднялись с земли и заворожено уставились на них. Огоньки превратились в маленьких человечков с крылышками-фонариками. Все звуки стихли. Во внезапно нависшей тишине послышались тоненькие голоса. Они пели. Да так чудно, что нельзя было оторваться. Дивные звуки обволакивали и звали за собой.
***
Финист возвращался на Лосиную поляну с двумя подстреленными зайцами. Герда сидела у костра в полном одиночестве и говорила сама с собой. Финист удивленно моргнул. С девушкой явно что-то не так. Если бы хватило времени, он бы обязательно разгадал ее тайну, но сейчас его мысли занимали лишь наступающие на пятки преследователи. Да, жаль ее, но всем обездоленным не поможешь. В первую очередь надо позаботиться о своих.
- Герда? - позвал Финист. Девушка вздрогнула от неожиданности. - Мои ребята не возвращались?