– Да? – в моем голосе проснулось прежнее подозрение. – Что ты тогда так долго искал-то? Помнится, мы с тобой с утра виделись, а догнал ты нас только к вечеру. Или решил сперва понаблюдать?
– Нет. Я просто не сразу восстановился. Серебро больно ранит. Вытащить его самостоятельно хварды не в силах – слишком сильно жжется. Но когда его вытащила ты, я смог встать на ноги.
– На них обычно быстро заживает, – неожиданно встрял в разговор шейри. – Но серебро лишает хвардов этой способности еще быстрее.
Мейр согласно кивнул.
– Если бы ты не прошла мимо, я бы умер к ночи.
– Ну, не умер же, – неловко отвернулась я. – И хорошо, что не умер. Зверь из тебя получился… красивый.
Оборотень снова удивился, но Лин не дал ему времени задать еще один вопрос.
– Между прочим, ло-хварды – это совершенно особая ветвь, – важно заявил он, махнув у меня перед носом пушистым хвостом. – Если простой хвард умеет обращаться в одного единственного зверя, то ло-хвардам, как говорят, доступны несколько обличий.
– Правда? – изумилась я.
– Обычно два-три, – подтвердил Мейр. – Редко – больше. Но из-за этого хварды нас терпеть не могут и какое-то время назад даже порывались затеять войну.
– Считается, что хварды – чистокровные оборотни, появившиеся на Во-Алларе еще на исходе времен, – снова встрял Лин. – Тогда как ло-хвардов, как говорят, создали из обычных хвардов Темные маги. Как и каким образом, никто не знает, потому что это было еще в те времена, когда вокруг свободно бродили Ишты, но говорят, опять же, что создавали их для собственной защиты. Дескать, потому, что такого оборотня и убить не в пример сложнее, и излечивает раны он почти мгновенно, и бегает быстрее, и в обличье зверя сохраняет многие человеческие черты.
Мейр мгновенно помрачнел, на его скулах вздулись желваки, а пальцы сами собой сжались в кулаки, из чего я заключила, что тема ему неприятна. Однако поинтересоваться все же рискнула:
– Кто такие Темные маги? Некроманты, что ли?
– Не только, – фыркнул шейри. – Темными называют тех, кто разделил свою душу с демоном.
– Как Ведьмы?!
– Нет, – терпеливо пояснил шейри. – Ведьмы нас только призывают и пользуются силой, которую мы можем им дать. Чем слабее Ведьма, тем мельче демона она призывает. Как правило, они занимаются лечением, помогают с урожаем, борются с болезнями, хворями, просто неудачей. Еще травами промышляют. Знают день и час рождения младенца. Могут при родах помочь. Могут, опять же, и беду навести. Но истинная магия им все равно неподвластна – для этого нужно родиться магом. А таких, как правило, немного. И тех, кого находят, тут же отправляют в Рейдану, на учебу в единственную в Валлионе Магистерию. А сперва – на проверку к жрецам Аллара, порой даже к самому ал-тару, если маг грозит стать особенно сильным. И если уж жрецы не найдут в нем склонности к Тьме, то позволят жить и трудиться на благо королевства.
– А если им что-то не понравится? – настороженно спросила я, но кот выразительно провел лапкой по шее, и я больше не задавала глупых вопросов.
Мейр поглядел на мою гримасу и тоже решил добавить:
– Темные маги очень опасны, Гайдэ. Когда-то в Темные Времена ими становились даже Ишты, а поскольку власть Хозяев над живыми очень велика, то и разрушали они, в бытность Темными магами, очень много. Наши легенды говорят, что именно из-за этого боги разгневались на Ишт и уничтожили их. И еще они говорят, что из-за этого у нас очень долго не рождалось новых Хозяев.
– А как же Невирон? – мрачно спросила я.
– Увы, – вздохнул оборотень. – Невирон – это язва на теле Во-Аллара. Уже двести лет, как болит и нарывает, но излечить ее не могут даже жрецы Аллара.
– Там же правит некромант, верно?
– Темный маг, – тихо поправил меня Мейр. – Единственный за последние века, кто смог получить от земли Знак Ишты. И единственный, кому удалось сделать это силой. Вопреки воле Аллара и на радость его вечного противника Айда. Теперь Невирон – это мертвая земля. Теперь там властвует Айд и порожденные его волей Твари. Они уже двести лет стремятся захватить и остальной Во-Аллар со всеми прилегающими землями, но пока им мешает Валлион. И еще Скарон-Ол, сторожащий северные границы Степи. Да Пустыня, через которую Тварям за один день не перебраться.
– Почему только один день? – полюбопытствовала я.
– Потому что при свете дня Твари слабеют. И потому, что их время – ночь. А за одну ночь ни одна из них не способна пересечь Пустыню. К тому же, за Пустыней уже начинаются леса эаров, а они для Тварей – еще более страшные враги, чем солнечный свет. Поэтому Валлион пока держится. Поэтому с юга его прикрывает Фарлион и Серые Горы, весь запад закрыт Вольницей, эарами и нашими исконными территориями. Поэтому с севера он надежно отгорожен Дальними горами и Дальним же морем. И поэтому за его спиной пока еще спокойно живут остальные страны. Валлион – это единственный заслон смертных от Невирона. Именно поэтому Валлион – сильнейшее государство на этой стороне Во-Аллара.
– Ясно, – задумчиво отозвалась я, спешно дорисовывая в уме карту сопредельных государств. Получается, что Валлион добровольно взял на себя функцию защитника слабых соседей. И получается, что именно поэтому мудрый дедушка нынешнего короля (надо будет узнать все-таки его имя) создал и укрепил Королевскую Вольницу. С ней он и границы свои более или менее обезопасил, и при этом воинов сохранил умелыми и востребованными. А государство с большой и дееспособной армией, в которой солдаты знакомы со смертью не понаслышке, это, доложу я вам, серьезный аргумент. Неудивительно, что Валлион имеет самые большие территории, самое большое количество проживающего в нем народа и самый значительней политический вес. Говорю же, настоящая империя. Надо будет подсказать при случае Его Величеству, в чем разница.
– Ладно, с этим мне ясно, – так же задумчиво кивнула я. – Но у меня еще вопрос: Мейр, а что ты тут делаешь? Раз уж вы живете всем народом отдельно и среди людей, как говорит, Лин, почти не появляетесь… то что тебе понадобилось в Валлионе?
Оборотень помрачнел еще сильнее.
– У меня не было выхода: мой отец умирает. От какой-то болезни, которую мы не знаем и которую не смогли остановить ни наши лекари, ни даже приглашенный из Валлиона маг. Отец еще молод для встречи с Хозяином Тени. Но если он умрет, наш народ останется без вождя. Поэтому я ушел, чтобы найти для него лекарство.
– Вождь? – насторожилась я, буквально воткнув в понурившегося хварда подозрительный взгляд. – Ты сказал, что твой отец – вождь?
– У нас нет королей и владык, как это принято у смертных. Но есть один Вождь и есть младшие вожди племен, которые должны подчиняться Главному. Так мы живем, если ты не знала. И пока не собираемся менять уклад.
– А… твой отец – он младший вождь или…?
– Он – Главный, – спокойно признался оборотень. – И это значит, что после его смерти мне придется занять его место.
Шейри приоткрыл один глаз и с насмешкой взглянул на молодого наследника.
– А почему тебе? У тебя что, братьев нет?
– Есть. Трое. Но месяц назад отец решил назвать преемника…
Кот неприлично присвистнул.
– Вот это да! Получается, он пошел против Законов Племени?
Мейр только поморщился.
– Я не хотел этого. И не желал становиться Вождем. Отец хорошо руководит племенами, ему подходит эта должность, тогда как я… мне никогда не нравилось, как ко мне относятся собратья.
– И поэтому ты ушел, – заключила я, постепенно начиная понимать, в чем дело. – И решил добыть лекарство, чтобы самому не садиться на трон… или что там вместо него у вас предусмотрено? Интересно, это ты в принципе такой бессеребренник или есть еще какая-то причина, по которой ты не хочешь становиться первым?
Оборотень поморщился.
– Значит, есть. Давай, выкладывай, что у тебя случилось. Мне уже становится интересно.
– У нас есть обычай, – неохотно признался Мейр, старательно отводя глаза. – Очень древний обычай, по которому ни одна женщина моего народа не должна оставаться без мужчины. Так принято. Так заведено. Так будет, если женщина по какой-то причине потеряет мужа – его брат или сын, или любой другой мужчина рода должен взять ее себе.
Вот теперь присвистнула и я.
– Фига себе порядочки! Выходит, ты на собственной матери должен будешь жениться?!
– На мачехе.
– Обалдеть! Прости, Мейр, но я в возмущении.
Он сердито покосился.
– Я тоже. Но отец даже слышать не захотел об ином. И, назвав меня наследником, тем самым, решил, кому брать Мальшену в семью. А она такая… такая…
– Стерва, – с мерзкой улыбочкой подсказал Лин.
– Вот именно. Поэтому у меня не осталось иного выбора, как уйти и попытаться отыскать для отца лекарство. Но поскольку самые известные лекари от него уже отказались, то… я подумал, что лишь в одном месте сумею отыскать то, что мне нужно. Ведь, говорят, у НИХ есть лекарство от всех болезней. Вернее, ОНИ сами по себе могут им стать.
Я отшатнулась.
– Мейр, ты что… решил пойти к ЭАРАМ?!!
У оборотня предательски дернулась щека.
– А что еще я мог сделать?
– Ты… господи, да ты что, думаешь, они так тебе и дадут своей крови?!! Вот прямо сразу закивают, войдут в твое положение и разрежут себе вены на руках, чтобы ты мог нацедить в склянку и отнести умирающему отцу?!!
– С болезнью не справились даже маги, – прошептал оборотень, уронив взгляд в землю. – А в нашем мире есть только одно средство, которое может ему помочь. Но в Рейдане мне продать ее отказались. А те, кто согласился, назвали такую сумму, что мне за всю жизнь столько не собрать. Поэтому пришлось… прости, я не хотел нагружать тебя своими печалями.
Я прикусила губу.
– Скажи: сколько тебе нужно?
– Что? – непонимающе поднял голову Мейр.
– Сколько крови, говорю, нужно?!
– Да я не знаю. Сколько дадут и на том спасибо. Я ведь даже не уверен, что они вообще позволят подойти к своим границам.
Я снова напряженно задумалась.
– Ну… знаешь… может, есть и другой выход.
– Гайдэ, – неожиданно с подозрением протянул проснувшийся кот. – Гайдэ, не надо.
– Помолчи.
– Но…
Я тяжело вздохнула и все-таки полезла в мешок.
– Вот, – протянула ошеломленному оборотню заветный пузырек. – Как думаешь, этого хватит?
Мейр едва не задохнулся.
– Ох! Это же… но ведь… откуда?!!!
– Какая разница? Так хватит этого или нет?
– Не знаю… понятия не имею… Гайдэ!!
– Что? – насупилась я, когда он слетел со своего места и вдруг припал на одно колено, уставившись на меня снизу вверх бешено горящими глазами.
– Ты… ты готова отдать ЭТО мне?!
– Ну, отдала же. Только не знаю, хватит ли. Просто больше у меня нет.
Лин откуда-то снизу тихо застонал.
– Не бурчи, – вздохнула я, обняв его покрепче. – Не видишь, что ли – человек в беде? Помочь ему надо, а у меня есть, чем. Не проходить же мимо?
Кот тихо захрипел.
– Да не возмущайся, Лин.
– Может… он тебе… наврал все, – наконец, просипел несчастный кот.
– Ты сам сказал, что хварды ценят слово, – напомнила я.
– А может, он неправильный… хвард!
– Он сказал мне правду.
– Но это же не повод отдавать ему кровь эара!!!
Я снова вздохнула.
– А какая мне теперь разница, скажи? Если я не сумею сделать то, что должна, она мне уж точно не понадобится. А если сумею… когда-нибудь добуду себе еще. А ему уже сейчас надо. И очень сильно надо. Что ж, пропадать добру?
Лин снова застонал, но мой приказ «не возмущаться» воспринял слишком буквально. Хотя потряхивало его еще долго. Даже после того, как растерянный хвард неверяще ощупал склянку, убедился, что сокровище в нем настоящее, а потом… с огорченным вздохом вернул обратно.
– Прости, Гайдэ. Прости мне это недостойное колебание. Но я не должен брать у тебя эту кровь.
– Почему?! – изумилась я, даже не думая забирать подарок.
– Потому что тогда… ведь я не знаю, смогу ли отдать тебе первый долг… и с моей стороны было бы бесчестным брать на себя второй, не имея понятия, смогу ли когда-нибудь расплатиться.
– ЧТО?!!
– Уф… я уж испугался, – вытер со лба несуществующий пот шейри. – Если бы он взял, я бы поверил в провидение Аллара. Мало тебе было стать Иштой, так еще и Главного Вождя ло-хвардов довелось бы на долг жизни поставить. Мало того, что его прямой наследник оказался перед тобой на коленях… оказывается, ты страшная женщина, Гайдэ! И коварная, к тому же!.
Я сперва нахмурилась, с трудом переваривая то, что он сейчас сказал, но потом мгновенно вскипела и так поддала ему под зад, что кот с обиженным ревом слетел с колен, едва не приземлившись в костер.
– Я отдала это ему просто так!! Понял ты, зараза мохнатая?!! Отдала потому, что ему эта кровь нужнее, чем мне!! Не ради чьих-то законов!! И не ради того, чтобы обрести себе еще одного должника!! И если ты, кусок меха, еще раз вздумаешь намекать, что я – неблагодарная сволочь, в бараний рог тебя скручу! Все ясно?!!!
Лин виновато ужался и испуганно округлил глаза.
– Все.
Я со злостью отвернулась, чувствуя, как внутри с устрашающей скоростью разгорается обида. Подумать только… мой собственный шейри подозревает меня в подлости! Хоть мы и недавно знакомы, но слышать о себе такие вещи…
На моих глазах вскипели и тут же высохли непрошеные слезы.
– Наживаться на чужом горе – подло, Лин. А дарить подарки из соображений корысти – просто низко. И если ты решил, что я могу так поступить, то ты плохо меня знаешь. И значит, нам с тобой, как мне кажется, дальше не по пути… вставай, Мейр. И бери кровь, если она тебе нужна. Ты ничего мне не должен – просто потому, что ни о чем не просил. Договорились?
За моей спиной воцарилась гнетущая тишина. А потом кто-то надрывно шмыгнул отчаянно захлюпавшим носом, а кто-то другом тихонько встал и, склонившись в низком поклоне, твердо сказал:
– Ты второй раз поражаешь меня, госпожа. Я не знаю границ твоей неоправданной щедрости и не понимаю причин, по которым Ты все еще возишься со мной, как с неразумным щенком. Ты спасла мне жизнь. Ты готова спасти жизнь моему отцу. Прости, если мой отказ огорчает Тебя, госпожа. Но я не могу принять такой бесценный дар и не могу принять решения, не зная ничего о Тебе и о том, смогу ли когда-нибудь вернуть тебе долг.
– Ты ничего мне не должен, – сухо повторила я, не оборачиваясь и упорно разглядывая текущую внизу речку. – И не называй меня госпожой. Мне это не нравится.
– Хорошо, как скажешь… Гайдэ.
– Ты совершенно свободен. Слово Ишты.
– Благодарю, – кажется, он снова поклонился – слишком уж одежда выразительно зашуршала. И ведь не смутился тем, что я его не вижу. Просто сделал, как посчитал нужным, и все. Упрямец. – Но я не могу уйти. Меня не примет после этого собственный народ.
– Тогда чего же ты хочешь?
– Позволь мне пойти с тобой.
– Куда? – усмехнулась я.
– Куда угодно.
– Да ты хоть знаешь, куда я иду? И знаешь, что твое упорство может заставить твоего отца ждать еще очень долгое время?
– Я не могу уйти, – твердо повторил хвард, и вот тогда мне все-таки пришлось обернуться. – Если ты скажешь, я отправлюсь с тобой хоть на край света. Это мой долг. И не тебе меня от него освобождать.
Вот уж действительно – упрямец.
Я с грустной улыбкой покачала головой.
– Вообще-то, на край света идти не надо. Нам с тобой, можно сказать, по пути. Потому что… знаешь… порой и Ишты совершают ошибки, а мне из-за своих теперь придется идти по твоему маршруту.
– Почему? – не понял оборотень, но на всякий случай насторожился.
Я подняла руку и молча задрала рукав. А потом села, старательно не замечая сжавшегося под кустом демона, и, тщательно подбирая слова, начала рассказывать.
Когда я закончила, он молчал долго. Долго и так напряженно, что я даже подумала, что зря ему открылась. Насчет родного мира я, конечно, поостереглась откровенничать, но все остальное рассказала без утайки: про эара, браслет его дурацкий (про Тени пока умолчала, чтобы не шокировать еще больше), про Айну, кота ее (вон, выглядывает из травы, гад!). Наконец, про Знак и убитого нами кахгара. А потом и про встречу с эрхасом, от последствий которой некий оборотень весьма вовремя меня избавил.