Минута тянулась отвратительно долго, и генерал уже решил вмешаться, когда внезапно, они оба направились обратно к среднему клинию. Торциус вальяжно разлегся как и прежде, а парнишка сел рядом с ним, в нескольких шагах от Далата, абсолютно игнорируя присутствие последнего.
Император больше не глядел на своего генерала, сосредоточив всё внимание на омежке. Тот, с красным лицом, не отрывал взгляд от одарившего его вниманием альфы.
Далат стиснул зубы, прислушиваясь к их разговору.
- Ты милый, – бархатным голосом протянул Император, прогладив омегу по волосам.
- Спасибо.
«Чтоооо?!!»
Далат был в немой ярости от кротости ответа некогда строптивого омеги! И ЭТО был Офиару?!
- Виноградинку? – Торциус любезно поднес зеленую ягодку ко рту омеги и остановился, не настаивая. Парень колебался не дольше секунды и приоткрыл маленький ротик, принимая угощение.
Далат заскрежетал зубами и впился руками в кушетку. «Паскуда! Продажная сволочь! Дрянь! Значит, Императора тебе подавай!» – вены на лице альфы вздулись.
- С тобой все в порядке, дорогой? – зашевелился сбоку Эвиний.
Но Далат не мог оторвать взгляда от лица ненавистного мальчишки, что так легко баловал вниманием Торциуса, когда еще недавно едва не бросался в сторону при виде его самого!
- Я тоже хочу ягодку, – чувственно попросил альфа. Омеге оставалось только дать желаемое, что он и сделал.
«Шлюшонок!!! – ревел про себя генерал, не двинувшись с места. И ради такого как он, Далат был готов на всё?! – Корчил из себя недотрогу, а на деле продался как последняя шлюшка!»
Запах, исходивший от его омеги, был просто сногсшибательным! Но он не уступит этой швали! НИ ЗА ЧТО!
- Ты неважно выглядишь, любимый, – все так же приставал надоедливый Эвиний.
Далат посмотрел на докучавшего омегу, схватил за плечи и, притянув к себе, зажал слабое тельце между мощных ног, впиваясь в губы яростным поцелуем под одобрительное улюлюканье толпы. Он терзал его, словно животное, и Эвиний уже всеми силами пытался его оттолкнуть. Но не тут то было!
Краем уха Далат услышал, как повар вскрыл кабана, возвещая о кульминации вечера, и оттуда выпорхнуло восемь дроздов по числу собравшихся гостей. По традиции, на каждой птичке было имя присутствующего, и гости принялись ловить птенцов и сворачивать им шеи. Затем повар готовил лично добытую дичь, и праздник продолжался.
Член Далата стоял колом, и он что есть силы терся о хрупкое тело Эвиния, грозя переломить его пополам. Омега стал задыхаться и, кажется, Далат почувствовал соленую влагу чужих слез на своем лице.
Как же отчаянно он хотел! Желал! Жаждал… того шлюшонка, который готов был раздвинуть ноги перед чужими деньгами и властью!
«Блядь!» – выматерился он про себя, уткнувшись лбом в стену. И на стене было написано одно единственное ненавистное имя!
Он все равно хотел только его! Эта сучка был его истинной парой!
Далат откинул потрепанного Эвиния и обернулся в сторону Офиару и Императора, собираясь отнять мальчишку, трахнуть так, чтобы мозги встали на место, а затем, в наказание, посадить на цепь в доме.
Но место, где сидел Офиару несколько минут назад опустело…
Он поймал не себе только скучающий взгляд Императора.
- Где он? – хрипло потребовал Далат.
- Иногда, мой друг, я тебе поражаюсь, – философски начал Торциус. – Как вообще ты умудрился завоевать часть земель принадлежащих Империи? – в искреннем изумлении вздернул брови альфа.
- Торциус, где мальчишка? – Далат сел на кушетку и озирался по сторонам, не находя дорогую фигурку.
- Не понимаю, как ты мог быть настолько наивен, чтобы не разгадать наш маленький спектакль?
- Спектакль?
- А что же еще? Я пообещал злобному парнишке месть, и он, умница, согласился. Я сказал, что ты будешь в ярости от того, что предпочел меня тебе. И я даже не соврал, – довольно хмыкнул Император. – А ты, вместо того чтобы отнять парня и наказать в своей комнате, как приличествует всякому уважающему себя альфе, пристал к Эвинию. И позволил своей расстроенной птичке упорхнуть, едва сдерживая слезы.
- Торциус, – угрожающе прорычал Далат.
- Да, мой генерал! Но прежде, чем бить мне морду, задумайтесь, как хорошо спрячется парень, и как долго вы будете выволакивать его из угла, после того как потеряете драгоценное время?
- Завтра в шесть на арене! – бросил альфа, молнией бросаясь вон из зала.
- Буду ждать! – театрально помахал ему ручкой Торциус. – Ну, что мой друг, обидели? – протянул он руку чуть не скулящему от обиды Эвинию… – Жаль, мой сладкий, но с истинной парой ты не поспоришь…
Далат вылетел во внутренний дворик и, положившись на свежий ночной воздух, глубоко вдохнул… но, увы, парня нигде не было…
====== Побег ======
При виде того, как Далат впивается в губы другого омеги, как прижимается к его телу со всей страстью, со всем желанием, что-то оборвалось внутри Офиару. Он словно похолодел и внезапно опомнился. Отвратительное зрелище привело его в чувства не хуже звонкой пощечины.
Что он здесь до сих пор делает?
Не задерживаясь дольше, он вылетел вон из триклиния, вон из особняка, и, не сомневаясь более, не мучаясь нерешительностью, он кинулся к одному из деревьев в саду.
Там, на акации, он припрятал веревку и крюк, украденные у садовника утром. Тонкая бечёвка для подвязки вьющихся растений и небольшая металлическая загогулина, сработают наподобие кошки, чтобы зацепиться за соседнюю крышу и сбежать из ненавистного дома.
Он давно разведал, где стоят посты бет за высокой стеной особняка, и все правильно рассчитав, выбрал место между двумя воинами. Улучив момент среди дня, он взобрался на дерево и обнаружил напротив невысокое строение, покрытое черепицей.
Именно на него сейчас он и перебирался, затаив дыхание. Ночь выдалась безлунной, и если он не наделает лишнего шума, он вполне сможет скрыться, не привлекая внимание. А когда его побег обнаружат, он будет уже далеко.
Но вряд ли его пропажу скоро заметят, подумал про себя Офиару, снова вспоминая, как Далат сжимает в объятьях хрупкое тело омеги. На душе снова стало гадко, и обида засосала под ложечкой.
Какое ему вообще дело до этого альфы? Пусть он невероятно красив, и от него исходит потрясающий аромат, который тянет к себе не хуже рабского поводка, но играть с собой Офиару не позволит! С этим чертовым Далатом он будто забыл, зачем вообще явился в Рим. Признаваться себе в том, что хотелось остаться рядом и спать у него под боком, было противно. Ведь не такой Офиару идиот, чтобы не видеть Далата насквозь. Обычный омега, такой как он, ему совсем не нужен, а то, что он однажды не убил его, а позаботился, не более чем необходимое внимание хозяина к собственной скотине, ведь в глазах генерала он просто раб… разве не это он прокричал ему в лицо несколько часов назад?
Надо же было напридумывать себе невесть чего!… Офиару покраснел от стыда за собственную глупость. Наверное, у него выработалось привыкание к травке, и жалкий омега в нем, почуяв самца, поднял голову и отреагировал…
«Да, наверняка так и есть. Обманывать матушку природу вечно – нелегкое дело. Нужно скорее отыскать Юлия и уносить из Рима ноги, иначе добром это не кончится. Главное найти место, где можно будет залечь на несколько дней, а затем я непременно придумаю что делать», – решил Офиару, перепрыгивая с крыши на крышу, как внезапно, сумасшедшая, оглушительная боль сшибла его с ног.
Сознание на миг отключилось, он споткнулся, запутавшись в собственных ногах, упал и покатился вниз с крыши. Сердце зашлось от ожидания сильного удара, он инстинктивно расставил руки и ноги, пытаясь затормозить, но живот крутило так отчаянно, что всё, что он почувствовал, был короткий полет и глухой удар. Ему удалось немного втянуть голову и собрать конечности перед жестким приземлением, оставляя надежду нормально сгруппироваться.
Дыхание выбило из легких, в ушах свистело тонкой протяжной сиреной. Офиару на миг забыл, кто он, и что произошло. Омега просто тихонько лежал на месте, осторожно прислушиваясь. Ему казалось, что тело ему больше не подчиняется. В глубине живота будто разливалось тягучее пламя, выжигающее внутренности, а там, где он приложился о камень улицы, фонтанами пульсировали очаги тупой боли, пронизывая до костей, сминая ткани и выворачивая наизнанку.
Не было сил.
Не было сил двигаться, дышать, даже просто заскулить, зовя на помощь.
Единственное, что он смог, это приоткрыть глаза.
Вокруг было темно, узкий переулок и… чьи-то шаги.
- Что тут у нас? – услышал жадный голос Офиару, едва ли понимая смысл.
- Кажется, нам повезло, – пробасил другой.
Его перевернули носком ноги, и Офиару мешком завалился на спину, выпустив протяжный стон.
- Он хоть жив?
- Пока дышит и ладно.
Офиару не мог разглядеть в темноте их лиц, только две пары ног в шаге от своего лица.
- Ну что, сучка, порадуешь дядь своей сочной дыркой?
- Кажется, он тебя не слышит.
- Мне похуй. Я первый.
- С чего это?!
- А с того, что в прошлый раз, ну помнишь, того пацанёнка с веснушками, его оприходовал ты. Так что шаг назад, и ждешь очереди.
- Да, но тот не был течный…
- Отъебись сказал!!! – зарычал альфа.
И Офиару почувствовал, как его резко подхватывают под бедра, переворачивают лицом вниз, и его щека упирается в холодный камень. Он услышал треск рвущийся ткани и в ту же секунду ощутил, как его хватают шершавые ладони за ягодицы, мнут и тянут.
- Хорошая сучка нам попалась.
- Давай уже, скорей, – алчно поторопил приятель. Сцена перед глазами заставила его пускать слюни.
Тот, что завис над Офиару, принюхался.
- Слушай, походу мы в этой дырке побываем первыми, – заводясь от собственного открытия, протянул насильник, уже сжимая свой возбужденный член в сантиметрах от чуть раскрывшегося колечка.
- Это вряд ли, – услышал Офиару знакомый голос… и запах гладиолусов за секунду до того, как потерял сознание.
====== Прелюдия ======
Далат летел по улицам Рима, следуя за запахом, никогда еще не ощущая кого-то так остро, так резко. Запах Офиару изменился даже за последний час, и Далат прекрасно понимал, что явилось тому причиной… у омеги начиналась течка…
Ускорившись, генерал оставил далеко позади свою личную охрану. Он успел отдать краткие приказания и отослать бет-стражников на поиски Офиару.
Близко… теперь до омеги было рукой подать. Проносясь мимо одного закоулка, Далат резко затормозил, пряный, насыщенный аромат пригвоздил его к месту. Он круто развернулся. Офиару был там… и еще двое – альфы.
Мышцы на спине генерала напряглись, и он крепче сжал один из мечей, прихваченных из особняка.
Один альфа стоял в стороне у стены, другой на коленях, спиной к Далату, еще пару шагов и генерал увидел, чем они занимаются…
Они не кричали, даже не пискнули. Генерал был быстрее вспышки молнии и гораздо смертоноснее, не задумываясь, лишив жизни тех, кто посмел прикоснуться к его собственности. Он сгреб бессознательное тельце парня и осторожно прижал к груди.
Офиару выглядел паршиво, губа разбита, бровь рассечена, ушиб на голове. Рубашка разорвана и телепается унылым обрывком на поясе. В темноте он не мог оценить всего ущерба, но, по крайней мере, он не вопил от боли, а значит, слабая надежда на то, что всё обойдется, есть…
Запах мальчика и беспомощный вид срывали остатки самоконтроля закаленной души солдата, в воздухе витал запах свежепролитой крови и дурманящий аромат омеги на пике созревания. Член Далата встал и требовал удовлетворения, игнорируя доводы разума. Все, чего хотелось животному внутри, – это немедленно овладеть желанным телом, сделать это здесь и сейчас…
Сцепив зубы, Далат двинулся к особняку, стараясь не вдыхать глубоко и не тревожить мальчишку, от которого хотелось выть волком.
На пороге его встречал Сулла и Курций.
- Гости разошлись. А я рискнул вызвать доктора, хозяин, – оправдывался Сулла за самоуправство.
- Молодец, – бросил Далат, – идемте в мою комнату.
И они поспешили внутрь. Доктор на ходу попросил теплой воды и полотенец, расторопный бета кинулся выполнять указания.
Положив парня на кровать, Курций приступил к немедленному осмотру.
- Множественные ушибы? Он упал?
Далат задумался, припоминая обстоятельства, при которых нашел парня. Да! Там валялось несколько разбитых черепиц.
- Возможно, упал с крыши метра два высотой.
Доктор кивнул, продолжив ощупывать парня. От вида, как альфа трогает драгоценное тело, хотелось перегрызть ему горло.
- Если не можете на это смотреть, вам лучше уйти, – не отрываясь от омеги, сказал наблюдательный врач.
- Я сам решу, как мне поступить! – гневно рыкнул Далат.
Курций выпрямился.
- Генерал, я понимаю ваши чувства. У парня течка, он девственник, и, судя по вашей реакции… он ваша пара, так?
Доктор сделал паузу, ожидая ответа, и рассерженному генералу не оставалось ничего другого как кивнуть.
- Я врач, Далат, и прекрасно себя контролирую, для меня главное помочь мальчику. Вы мне верите?
Генерал шумно и недовольно фыркнул, но спорить не стал.
- Прошу, дайте мне выполнить мою работу. Если сейчас вы сорветесь, то потом, скорее всего, будете сожалеть, а я не уверен, что буду в состоянии помочь.
Поджав нижнюю губу, Курций уставился на другого, более сильного альфу в ожидании. Тот сверлил его лютым взглядом, словно вора или преступника, но в глазах врача не было ни тени страха, только абсолютная уверенность в собственной правоте.
- Я за стеной, – прохрипел Далат и вышел вон.
Те несколько минут, что понадобились для обследования, показались Далату нестерпимо долгими, мучительными. Дикое желание не проходило, но уйти дальше, чем на несколько шагов от комнаты, где был его омега, чтобы сделать хотя бы глоток свежего воздуха, просто не находилось сил. Он будто привязанный стоял на страже у входа, провожая собственных слуг, несших воду и полотенца, недобрым подозрительным взглядом. Те, не смея поднять глаз, проскакивали мимо, расплескивая содержимое тазов.
Офиару чуть слышно заскулил, когда доктор попросил рабов помочь ему. Далат впечатал кулак в стену так сильно, что разбил костяшки в кровь. Сознание собственной беспомощности в необычной для альфы ситуации и звериная похоть закручивали винтики, еще немного, и он был готов сорваться.
К нему осторожно приблизился бета и, замерев на почтительном расстоянии, проговорил:
- Доктор предлагает вам выпить это, – в руках у Суллы был тяжелый дымящийся кубок. – Он сказал, что отвар поможет.
Даже не размышляя, что было в сосуде, альфа разом вылил содержимое в глотку, обжигая горло и немного приходя в сознание.
- Легче? – появился из его покоев Курций.
- Терпимо. Что с ним? – откашлялся Далат.
- У парня множественные ушибы, но, к счастью, переломов и внутренних кровотечений нет.
Далат кивнул и, наплевав на все нормы приличия, собрался пройти в комнату не закончив разговор… что толку раскланиваться друг перед другом?
- Постойте, Далат, – осторожно поднял руку вверх Курций, то ли останавливая его, то ли преграждая дорогу.
- Доктор, вы испытываете мое терпение.
- У меня нет выбора – моя профессия обязывает предупредить вас.
- О чем?
- Я по запаху понял, что парень больше не пьет травку. Обследовав его живот и анус, я пришел к выводу, что это его первая течка. Она, как правило, проходит болезненно, а учитывая припозднившиеся сроки, ему совсем тяжело. Прибавьте к этому падение с крыши и недавнее ранение ноги…
- Ближе к делу! – рявкнул альфа, терпение его было на исходе.
- Если вы накинетесь на парня в таком состоянии, то можете покалечить его. Далат, вы себя сейчас не контролируете. Подумайте сами, ваш вес и рост против его, когда он побит и с первой течкой. Ему было бы не сладко, даже если бы он был здоров, а…
- Вашу мать! Я всё прекрасно понимаю! Но я не могу! Вы понимаете, доктор?! Не могу! – гневно рычал альфа, сжимая кулаки размером с кувалду. Офиару в соседней комнате заворочался и заскулил.
- У меня есть предложение, если позволите, – тихо произнес доктор, не стушевавшись перед диким животным, в которое превратился генерал…
====== Затея ======