Мое тело двигалось на инстинктах, а сознание работало на спасение. Я метался из стороны в сторону, уходя из-под града стрел лучников. Не мог уйти телепортом и применить магию. Мой новый симбионт работал на полной мощности. Я был быстрее, и пока меня не достали. Круг сужался, и скоро я встречусь лицом к лицу уже с несколькими противниками сразу. Мне навязывали рисунок боя, лишая инициативы, они считали меня жертвой, принимающей их правила. Надо было принимать решение. И я его принял. Показав, что рванулся вправо, изменил направление и прыгнул в сторону ближайшего загонщика. Но эльфары тоже не дремали, одна стрела догнала меня в прыжке и ударила в спину. Она отскочила от «каменной кожи», но придала мне ускорение. Боли я не почувствовал, но кубарем покатился под ноги эльфару. Надо отдать должное, мне попались отменные воины; я понимал, что действовать на такой скорости могут только магически измененные бойцы. Или находящиеся под действием ускоряющих эликсиров. Но в последнем случаи они останутся с разорванными связками и мышцами.
Эльфар мгновенно перехватил меч обратным хватом и двумя руками нанес мне удар клинком в живот. Но в последний момент я ударил ребром ладони по плоскости меча, и он глубоко вошел в землю рядом с моими ребрами. Эльфар, потерявший равновесие, низко склонился надо мной. Левой рукой я обхватил его руку, удерживая в таком положении, а правой за шею и, резко рванув его на себя, ударил лбом по носу. Даже хруста не было, но на лице воина не осталось носа, он весь вошел внутрь. Но что меня приободрило — Лиан поглотил его жизнь, и мой запас энергии вырос на сто двадцать энеронов. Отстраненно мелькнула и пропала мысль: откуда у мечника столько силы? Я перекинул его через себя, и, как оказалось, вовремя. Спина эльфара стала напоминать подушечку для иголок. А я смелее вышел в ускоренный режим, не обращая внимания на падение запасов энергии, достал пару гранат и, сломав запалы, далеко зашвырнул к цепи лучников. Пусть знают, что не только они могут кидать гранаты. Как только те упали рядом со стрелками, совершил возврат в нормальное состояние и после сдвоенного взрыва метнулся к ним. Будто в замедленной съемке, я видел, как поднялись комья земли и вместе с ними тела четверых лучников, выгнутых назад силой взрыва. Они еще падали, раскинув руки, не выпуская оружия, а я уже был рядом, далеко выбросил аурные щупальца, практически оставшись без тонкого тела, и впитал их жизни.
Снова уход в боевой режим, и стрелы застывают рядом. Останавливаться я не мог и рванул дальше. В загоне образовался просвет, и я мгновенно устремился вон из ловушки. Избежав поражения стрелами, вернулся в нормальное состояние. Резко меняя направление, я испытывал мощные выбросы адреналина. Я чувствовал запах крови, ощущал ее вкус на губах, и это опьяняло меня, наполняло каким-то упоительным ощущением свободы и желанием убивать, убивать. Убивать! Во мне просыпался зверь, не знающий пощады и жалости. Налет цивилизации сползал, как старая краска сползает со временем, обостряя мои чувства и инстинкты. Я видел страх Шизы, прижавшей к себе малышей, и суровую воинственность пацанят, освободившихся из ее объятий, вскочивших на моего Вулкана и поднявших его на дыбы. Я слышал ржание коня, стремившегося в огонь сражения. А вместе с ними вылезли два духа, у которых не хватило сил окончательно выбраться из меня, и их головы и руки торчали из моих плеч. Мне было все равно, я шел собирать кровавую жатву.
Сканер показал одного противника рядом, и я, не бросаясь в бегство, устремился к нему. За высокими кустами стоял странный эльфар в зеленой мантии, и именно от него исходило одно из направлений поглощения энергии. Я как таран проломил кусты и очутился лицом к лицу с магом — а в том, что это был именно маг, я не сомневался. Увидев меня, он опешил. Да и было отчего: на него неслось чудовище о трех головах и шести руках. Его заминка дала мне возможность подобраться ближе и ударить мечом в грудь. Маг упал, а я озадаченно увидел, что меч не прорубил его одеяния, и он был только слегка оглушен. Следующий удар ему я нанес сапогом в лицо. А малыши вцепились в него хваткой псов. Однако маг проявил невероятное проворство и поднялся. Но поднялся он демоном, злым и воинственным.
Три группы ловчих выдвинулись телепортом в назначенное место в шести лигах от вангорского посольства. Координатор, жрец Ларунг-ил сразу раскинул «ловчую сеть» и был озадачен. К ним по воздуху летело что-то, оно поднялось выше и замедлило свое движение.
«А вот и первая птичка, залетевшая в наши силки», — с удовольствием подумал он. По цепочке прошла команда — готовность к захвату. После этого он включил гаситель магии и свою способность поглощения магической энергии. На высоте шести лаг в воздухе висел молодой хуман, совсем еще юноша, и удивленно озирался. Надо же, вангорцы научились летать! Они возродили давно забытое искусство!
— Брать живым! — передал он команду ловчим, а сам подумал, что такой ценный экземпляр очень может пригодиться.
А потом события понеслись вскачь. Бангорец оказался неимоверно проворен и быстр. Упав на землю, паренек ловко откатился и прыгнул в сторону, он заметался, как волк в клетке, пытаясь вырваться из окружения и не попасть под обстрел лучников. Но он был обречен. Каким бы ловким он ни был, кольцо загонщиков сжималось, и пространства для маневра оставалось все меньше и меньше. Скоро его совсем зажмут в тиски и схватят.
Но, видно, юноша думал по-другому, он решил перехитрить их и показал, что двинется направо, а сам рванул в высоком прыжке вперед, где его и догнала стрела лучника. Получив удар в спину, парень кубарем покатился под ноги стража. А дальше случилось невероятное: он ушел от удара мечом, который нанес бы ему смертельное ранение, и прикрылся от стрел лучников стражем, как щитом. Нашпиговав своего же товарища стрелами, те прекратили огонь. Но на их месте вдруг поднялась земля, и тела стрелков с оглушительным грохотом опрокинуло на землю. Юноша невероятно быстро устремился на прорыв в образовавшееся «окно».
— Уходит! — в сердцах воскликнул жрец, понимая, что больше некому его остановить, а тот со своим проворством обязательно скроется. — Курама тебя побери! — выругался в отчаянии жрец, наблюдая за бегством вангорца.
Но тот вдруг сменил направление и, мгновенно проломив кусты, оказался рядом. Ларунг-ил, увидев того, кто оказался перед ним, застыл с открытым ртом. На него смотрели три головы, причем две из них ему были хорошо знакомы по разведывательным сводкам: архимаг мессир Кронвальд и его разящий меч, как звали в Лесу Гронда. У парня было не только три головы, но и три пары рук. В одной он держал меч, которым ударил вдоль тела жреца.
Ларунг-ил не успевал парировать удар. Но тот пришелся в мантию, которую невозможно пробить оружием, и только сбил его с ног. Он почувствовал, что удар был неимоверно силен. У него треснули ребра. А потом этот сквоч ударил его ногой в лицо.
— Ну все! — прошипел жрец и принял свое истинное обличье красного демона. Поднялся и бросился на паренька. Он хотел забодать его рогами и нагнул вниз голову, но, получив сильный удар меж рогов, поплыл. Когда взгляд его прояснился, он увидел ухмылку на лице парня, тот одной рукой держал его за горло. Архимаг ухватился за рога полупрозрачными руками и остервенело плевал ему в глаза. Гронд лупил кулаками по его морде, и оба старика безбожно ругались. Демон почувствовал, как из него потекла энергия, переливаясь в юношу. А атака стариков из иллюзорной стала настоящей. Какие-то слюни потекли по его глазам, залепляя их, а удары кулаков стали чувствительными.
«Химера!» — пришло понимание к демону, и он задергался в крепких руках.
— Всем отход! — скомандовал он. — И донесите, что здесь химеры!
Я схватил демона за горло. Надо же! Опять старые знакомые! И улыбнулся, глядя на беспомощного рогатого, который хотел меня забодать. Я крепко держал его, а мой спецназ использовал подручные средства — они заплевали демону морду и лупили кулаками по его роже. Мне в спину посыпался град стрел, но меня это уже не волновало, я забирал большой объем энергии у демона и из его артефактов. Моя спина напоминала сталь, от которой со звоном отскакивали стрелы. Сбоку подскочил мечник и кольнул своим мечом в лицо. Я подставил руку и отбил удар. Потом моя рука сама преобразилась в клинок с черными блестящими когтями, и я вогнал ее ему в глаз. Он повис на руке, отдав мне всю свою энергию и жизнь. Демон подыхал, а красные маркеры на сканере стали исчезать так же быстро, как и появились до этого. Перед самой смертью затуманенные глаза демона приобрели осмысленность, и он прошептал: «Ты рив!»[8]
— Верно, — засмеялся я. Внутри меня все ликовало, и песнь победы рвалась наружу. Не сдерживая больше своих чувств, я запел, и эти звуки подхватил ветер, разнес по ночному небу на многие лиги вокруг.
…Лагерь посольства замер, когда сверху раздался победный хохот и следом песня, полная горечи от осознания непреложной истины и звучащая как приговор:
Из тьмы веков седой Творец,
Он судьбы творит наши.
Кто выживет, а кто пойдет под крест,
Испив до дна смертельный яд из чаши…
Посол вышел из палатки и уставился на небо.
— Что это было? — спросил он у солдата, всматриваясь в темное небо и пытаясь разглядеть хоть что-нибудь среди низко нависших туч.
— Худжгарх! — благоговея, ответил служивый.
Промолчав, посол зашел в шатер, а в лагере долго еще обсуждали феномен, услышанный всеми, и никто не ставил под сомнение, что это и есть дух мщения, который пришел в степь.
Мессир Луминьян огляделся и осенил себя священным кругом. Потом спрятался в повозке и не вышел к ужину. Гради-ил исчез и направился в степь. Туда же отправились разведчики варгов. Только орки сидели у костра и посыпали головы пеплом. От их унылой группы изредка доносились тяжелые вздохи.
Когда моя песнь грянула с неба, я присел от неожиданности. Запал прошел, и переизбыток адреналина сказывался накатившей усталостью. Я присел у тела демона, который ссохся, как мумия, и был уже не красный, а пепельно-серый, как шинели солдат вермахта. Только рога еще хранили свой первоначальный цвет. По привычке брать их в качестве трофея я просто выломал их из его головы и, обрубив торчащие корни, сунул в сумку. Снял с него хламиду, решив, что, если будет время, изучу ее, забрал артефакты и нашел среди них камень телепортации, точно такой, что в свое время я забрал у скравов.
— Пригодится, — сказал я вслух и стал разбирать богатство демона дальше.
А дальше были подавитель магии, деревянный жезл с уродливой мордой, усыпанной большими драгоценными камнями, но уже без энергетического заряда, а также свитки и зелья. Свитков было много. В основном телепортации. Но были и массового оцепенения, мора и подъема мертвых. А вот поглотителя магии не было. Я еще раз его хорошо обшарил и не нашел ничего похожего на подобный артефакт.
Тогда как происходило поглощение? И куда утекала моя энергия таким мощным потоком? Я еще раз посмотрел на демона и сделал вывод: скорее всего, кто-то через этого демона мог присосаться к источнику, то есть ко мне, и забирать ее. Только вот с кем у него такая связь была? Мне стало очень интересно. Забрав все у демона и оставив его иссохшее тельце, я обошел убитых.
Что мне бросилось в глаза, это отсутствие каких-либо магических вещей, только отличное оружие и одежда, скрывающая владельца. Я раздел мечника, убитого мной последним, и озадаченно замер. Грудная клетка воина напоминала кору дерева. Не веря своим глазам, я потрогал кожу и убедился, что и на ощупь это точно была кора. Чтобы окончательно убедиться, я вытащил кинжал и стал вскрывать грудную клетку убитого. Провозившись минут десять, я все-таки вскрыл ее. Ну что сказать? Это был наполовину деревянный солдат Урфин Джюса. Как с такой структурой можно жить, я не знал. Но по крайней мере понял, почему они были так быстры, неутомимы и обходились без магических предметов. Они сами частично были магическими амулетами. И еще одна особенность, которая меня задела, — они были людьми, а не эльфарами. А это могло означать одно: они являлись продуктом генной инженерии эльфаров. Оружие их я брать не стал, кроме одного целого лука, он был меньше остальных и сделан из рогов. Для его натяжения нужна была очень большая сила. Потом подумал и прихватил стрелы. Но всю одежду с убитых я снял. Еще раз оглядев поле боя, дабы убедиться, что ничего важного не упустил, перешел в «скрыт» и устремился дальше.
В наступившей темноте ночи Гради-ил бесшумно, словно скользя, бежал по степной траве туда, куда звало его чувство надвигающейся опасности. Впереди него двигались степные варги. Всадники ехали неспешной рысью, но даже разведчику передавалась их тревога и страх. В степи незримо столкнулись какие-то мощные силы, способные привести в движение огромные массы степной конницы. Чувствовалась разлитая в воздухе напряженность, и казалось, что любое, даже самое мелкое и на первой взгляд не заслуживающее внимания событие сможет нарушить это неустойчивое равновесие и орды орков столкнутся друг с другом, уничтожая все на своем пути. Никто не хотел стать случайной жертвой оркской междоусобицы.
Сначала эльфар подумал, что за всеми этими событиями стоит его новый лорд, но, поразмыслив, пришел к выводу, что какими бы артефактами юноша ни обладал, ему не под силу одному быть одновременно в разных местах. Значит, кто-то еще вступил в схватку против лесных эльфаров и их союзников.
Кто и зачем? Ответа на этот вопрос у него не было. А любая неизвестность в череде тревожных событий вызывает еще б