Смотря вслед лошадям, Степан так и не смог понять, что она хотела сказать.
15
Дорога до развилки заняла всего три дня. Путешествие на лошадях полностью оправдало себя по времени, хотя с ними было гораздо больше мороки и приходилось намного тщательнее выбирать места ночевки.
Стоянку разбили под мостом, где и в прошлый раз. Костер развели на прежнем месте, Килька не подходила, пока не затрещал живой огонь, чтобы пятно от кострища не вызывало ненужных воспоминаний. А сколько их еще впереди?
Даже во время отдыха все участники похода в основном молчали. Если и начинались разговоры, то все они касались разнообразных непредвиденных ситуаций, в которые может попасть груППа и способов их решения. Перед сном повторялся план захвата, заученный практически наизусть. Последнюю ночь они собирались провести прямо у северного леса на окраине города. На рассвете разобраться с крепостью Тарзана, потому что ППшера его бойцы почти не знают, значит сразу воспримут как нужно, серьезно, по-деловому. ДжиППером займутся позже, когда будет поддержка из числа перешедших к ППшеру людей Тарзана. Потом по ситуации — отберут бойцов, что спокойно приняли смену власти и начнут объезжать деревни. В общем, до дня захвата местные их видеть ни в коем случае не должны, иначе придется куда сложнее. А на сложнее просто нет времени — первые переселенцы должны были уже тронуться в путь. И хотя местами им придется чистить дорогу, потому что обозы не пройдут там, где проходит лошадь, все равно прибудут они очень скоро.
Рано утром дежурные поднялись и принялись готовить. Самый молодой и хлипкий из груППы парень по имени Суслик, отвечавший за расход провизии, в очередной раз проверил припасы и остался доволен. Еще примерно четыре дня и вот он — южный город, колыбель новой, безопасной жизни. Максимум — пять дней, если дорога будет разрушена, чего быть не должно.
После завтрака, когда все уже собрались, было решено подняться наверх, на мост и пройти не напрямик, через лес, срезая угол, а прямо по окружной дороге чтобы проверить, не осыпаются ли висящие в воздухе полосы, достаточно ли они сохранились, выдержат ли вес обозов. Если переселенцы задержаться, лучше знать об этом заранее.
Большая часть груППы без промедления прошла вперед, дорога сохранилась хорошо и вероятно просуществует еще не одно десятилетие. Килька остановила лошадь на центральном мосту, повернулась лицом к югу. Южная трасса выползала из-под моста и терялась в лесу на горизонте.
За спиной дорога домой. Килька не оглянулась.
— Что опять? — устало спросил тихий голос. ППшер остановился рядом, ожидая ответа.
— Смотри, какое интересное место. Вам сказки в детстве рассказывали? Помнишь такую, где богатырь выходит на перекресток и видит посередине камень с надписью. Смотри, правда, похоже? А надпись гласит: налево пойдешь — друзей потеряешь, направо пойдешь — умрешь, прямо пойдешь — разбогатеешь, — весело говорила Килька. ППшер подъехал ближе. Авторитет среди тех, кто слушает твои команды необходимо поддерживать постоянно. Килька постоянно пыталась его подорвать, пусть и не специально, поэтому сейчас ППшер старался говорить очень тихо, чтобы остальные не слышали.
— Разбогатеешь? Разве это важно? Что бы там ни было написано, мы поедем прямо, Килька.
— Я стану ненавидеть юг. И тебя, — скучно сказала она.
— А я буду верить, что ты меня поймешь. Видишь ли… Во что еще мне верить?
Килька отвернулась и не ответила.
Последние дни дороги она боролась с разными совершено противоположными друг другу желаниями, буквально раздирающими в разные стороны. Она не могла его оставить. Ведь это все равно, что собственноручно засадить нож ему в спину. Но и видеть, во что превращается ППшер она тоже не могла.
Никогда в этой жизни ничего не бывает вовремя!
И пусть все катятся к черту, повторяла Килька, отгораживаясь от вала оглушающих, лишающих сил страхов и крепко обнимая его ночью. Это подло — кричать о милосердии, прячась за спину того, кто готов действовать, пусть даже действие включает необходимость убивать и одновременно его же осуждать. Презирать героя со знаком минус, который смог взвалить на свои плечи груз по тяжести соразмерный с горой, пока ты просто для очистки совести неспешно несешь легкую плетеную корзинку, да чешешь языком.
Право на жизнь. Не причинение зла. Милосердие. Души безвинно убиенных.
Пустое.
Иногда она проклинала тот день, когда потащила их на запад. Что стоило остаться у южного города? Жить у моря?
Ронька… Бескрайнее утро и мельчайший песок, по которому он гулял бы босиком. И соль на коже, высохшей на солнце после купания.
Килька до жжения в раздраженной коже прижималась лицом к обтянутой грубой льняной тканью спине.
Конечно, это просто отговорка и самообман. Прошлого не изменишь.
* * *
Галя первая узнала знакомые места. Крикнула, привлекая внимание.
— Мы близко.
ППшер кивнул и груППа остановилась. Кто-то полез на дерево, чтобы проверить местоположение. Но запах… Запах моря, хотя и перебитый ароматом лесной травы, все равно ни с чем не спутаешь.
Еще немного и они остановились на отдых. Придется выходить посреди ночи, чтобы с рассветом оказаться у города.
Хотя конечно мало кто спал. Килька слушала, как дергано бьется сердце ППшера, неосознанно водя рукой по спине в попытке его успокоить.
Дежурил сегодня человек, который отправился с ними в качестве врача. Имя у него было весьма подходящим — Коновалов. Он сидел к костру так близко, что разлетающийся пепел опускался прямо ему на колени.
Галя не спала, слушала окружающий лес. Неудивительно, что она нервничала, больше бы удивляло полное спокойствие. Впервые со дня отъезда пришло в голову, что завтра она вернется в дом Тарзана, причем с теми, кто Тарзана собирается убить. Ни о каких переговорах и речи не шло, главари будут ликвидированы без вариантов.
Что думали остальные, неизвестно, но вряд ли они размышляли о чем-то светлом и прекрасном.
Вышли посреди ночи, двигаясь как можно осторожнее.
Как и рассчитано, добрались до города на рассвете.
Лошадей оставили во дворе построенных квадратом пятиэтажек, кое-как завалив единственной узкий выход. Там же бросили вещи. Оставалось надеяться, что посторонние до них не доберутся. Хотя… Если все пройдет удачно, вскоре за лошадьми и вещами кто-нибудь вернется. Если нет — уже не важно, что именно с ними случиться.
Почти у самой крепости груППа разделилась.
— Галя, стой сразу за мной, — приказал ППшер.
Расположение охраны и объектов на внутренней территории у нее разузнали заранее, но всегда могла понадобиться какая-нибудь дополнительная информация.
К тому времени, как расцвело напротив больших ворот крепости стоял ППшер, Галя и двое самых хлипких на вид парней, Валенок и Суслик. Остальные обошли крепость с другой стороны и сейчас замерли под стеной, чтобы не показываться раньше времени.
Пора. ППшер запрокинул голову и посмотрел в небо. Сизо-розовые разводы, видимо день будет прохладным.
К лучшему.
Потом он вернулся к воротам. Две высокие створки покрыты таким толстым слоем серой краской, что до сих пор практически не облезли. Закрытое окошко в одной из створок пересекало два толстых приваренных с той стороны ворот прута. Сверху — навес из длинной красной черепицы. Этот навес — единственное место, где поверху не намотана колючая проволока, как вдоль всей остальной окружающей крепость стены.
Несмотря на то, что окошко сейчас закрыто, их должны были засечь еще когда они только приближались. В отличие от основной груППы. На то весь расчет.
ППшер сжал кулак и заколотил по воротам. Те мелко затряслись и задребезжали.
— Кто там? — гаркнули с другой стороны.
— К Тарзану по срочному делу.
В воротах с жутким скрипом отодвинулась дверца и в окошке показались чьи-то сонные глаза.
— Ну?
— Нашел эту девчонку, — ППшер сильно толкнул Галю в спину, выдвигая вперед. — Та беглая, что вы искали. Думаю, за нее мне полагается награда.
Узкие, широко расставленные глаза пару раз моргнули.
— Позже приходи. К обеду.
— Нет. Или сейчас или отпускаю ее на все четыре стороны.
— Ты что, дурак? — изумился охранник.
— Нет, просто я к ней привык, — так же равнодушно сообщил ППшер.
Глаза старательно покосились по сторонам.
— Остальные кто?
— Охрана моя.
Все выглядело таким нелепым, что мужик за воротами старательно сопел, пытаясь принять правильное решение. Какая охрана? Ни у кого, кроме лидеров не могло быть охраны!
— Иди, предупреди Тарзана, — на секунду отвернулся ко второму.
— Надо быстрее, — быстро прошептал стоящий слева от ППшера низкий Валенок. ППшер сделал шаг вперед.
Охранник повернулся, насторожено впился взглядом в гостя.
— Ну что, пустишь? — спросил ППшер.
— Жди, что щас хозяин скажет.
Ждать было нельзя. Предупрежденные люди окажут лишнее сопротивление.
Через секунду сквозь окошко прямо в переносицу охранника смотрело дуло пистолет.
— Попробуй только дернись.
Валенок кивнул Гале и потом показал наверх, в сторону ворот.
— Там задвижка тугая, я не открою, — быстро вставила Галя.
Тогда Валенок кивнул кому-то в стороне, от стены уже отделился Щербатый, быстро подбежал. Вдвоем они молча подсадили бледного Суслика. Тот нервным движением вцепился в черепицу, сильно подтянулся, забрался на навес целиком и сел, готовясь к прыжку во двор.
В этот момент охранник выругался и дернулся. И умер.
Галя вздрогнула. Выстрел разрезал утреннюю тишину оглушительно громким хлопком.
Ворота уже открывались.
— Быстро! Держаться близко, но не вплотную, — сосредоточено хмурясь, крикнул ППшер и на секунду оббежал взглядом остаток груППы под стеной.
Сложно было переступить только через первый труп. Главное — сделать шаг пошире, чтобы не задеть ноги, которые все еще мелко подрагивают. Галя этого человека не узнала, хотя она вообще мало кого из бойцов помнила в лицо.
— Куда идти? — спросил ППшер в ухо. Прозвучало неожиданно, будто вопль посреди глухой ночи.
И отрывистые, уверенные слова в ответ.
— Прямо. За дом. Налево. Направо. Вперед.
У крыльца главного дома получилось еще два трупа.
Галя шла почти след в след за ППшером, окруженная с двух сторон людьми с автоматами. Потом Килька, последними Щербатый и еще один плотный мужчина, лицо которого раскраснелось и покрылось мелкими каплями пота.
— Направо по коридору. Слева комната, где обычно сидит охрана.
Стремительный бросок чужого тела. Выстрелы. Мельтешение чьих-то рук, тонкий хищный ствол автомата и жуткий свистящий хрип.
Галя на миг зажмурилась, выдохнула и снова переступила.
— Прямо.
К счастью, далеко не все из встреченных людей делали попытки сопротивляться. Самым сообразительным хватало ума не лезть безоружными на автомат, а просто развернуться и скрыться в конце коридора.
— Тут.
Дверь в комнату Тарзана прямо под носом. Галя с хрипом набрала полную грудь воздуха.
— Окна слева, справа кровать, сразу за ней переход в другую комнату, двойная дверь, обычно открыта настежь. Напротив шкафы, там можно спрятаться, — проговорила как можно быстрее. Они и раньше обсуждали обстановку комнаты, но сейчас ей отчаянно нужно было хоть как-то участвовать в общем деле.
— Он — высокий, стройный, узкое длинное лицо, светлые волосы до плеч.
ППшер отодвинулся, его место занял верзила по имени Костя с короткими, мокрыми от пота волосами. Без промедления пинком выбил дверь.
Изнутри раздался выстрел. Костю отбросило назад, на плече расцвело кровавое пятно. Он не сдержался, заорал.
ППшер пригнулся и заглянул в комнату. Потом выстрелил.
Галя не успела ничего толком понять. ППшер заскочил внутрь, а за ним все остальные. Суслик остался стоять у входа, повторяя то Гале, то Кильке, которая замерла чуть дальше по коридору.
— Тут ждем… Тут ждем, внутрь не лезем. Ясно?
Ему не отвечали.
Галя дикими глазами изучала Кильку, бледную и на вид совершено холодную, будто из нее выпустили всю кровь.
Когда выстрелы и крики прекратились, Суслик молча нырнул в комнату. Галя подождала Кильку, внутрь они вошли вдвоем.
Эта комната в доме была самой огромной. И вела в такую же размером, похожую на первую, как близнец. Красные пыльные гардины привычно вызывали тошноту. Прокуренный затхлый воздух. На столике у кровати маленькая пиала с остатками зеленой дряни.
Тарзан был мертв, Галя сразу увидала залитую кровью голову с дырой над левым глазом и расплывающуюся по полу вокруг темную лужу. Даже не оделся, подумала как в дыму, так и умер в трусах.
Кроме Тарзана на полу лежало еще пятеро. ППшер как раз пододвигал одного из них ногой. Выстрел, Галя крепко сжала зубы, сдерживая нервную дрожь. Лицом к стене, заложив руки за голову, стояло еще трое бойцов.
Еще один на полу шевелиться. Галя смотрит как ППшер поднимает руку, целясь тому в голову. Переводит глаза. И узнает в лежащем человеке Яшера.
— Нет! — завопила так сильно, что испугалась, как бы он не спустил курок только от неожиданности. Но ППшер просто замер. Галя бросилась вперед и встала перед ним, загораживая лежащего на полу Яшера.
— Десять секунд на объяснение.
— Он спас мне жизнь. Он спас меня, слышишь? Не могу смотреть, как он умрет.
— Выйди.
— ПП… Я себе не прощу.
Он внимательно заглянул Гале в глаза. Пришлось собраться всю силу духа, чтобы не отшатнуться, никогда раньше Галя не видела его таким… равнодушным.
Потом ППшер посмотрел на раненого.
— А ты везунчик. Можешь остаться в доме до тех пор, пока не оклемаешься. Потом уберешься отсюда в какую-нибудь деревню. Станешь образцовым фермером. И не дай тебе бог еще раз попасться мне на глаза. Второго шанса не дам.
Остальные тем временем проверили оставшиеся тела, живых больше не нашлось.
— Собирайте всех мужчин, женщин, если хотят, но специально на них время не тратьте. Будем говорить.
Очень быстро в комнате остался только ППшер, Щербатый и девчонки. Суслик помялся на пороге и все-таки куда-то сорвался. Было так тихо, будто вокруг не происходило ничего особенного, просто началось обычное тихое утро. ППшер встал лицом к двери и спиной к подпирающим стену пленникам.
Неизвестно, на что надеялся один из них, когда развернулся и с вытащенной из закромов узкой заточенной спицей бросился на ППшера.
Через секунду он уже летел лицом вперед, а ППшер без труда увернулся от падающего тела. Изумлено уставился на дергающегося в предсмертных конвульсиях человека у своих ног. В груди нападавшего глубоко засел Килькин нож.
Хотя Галю больше всего сейчас волновало, как остановить Яшеру кровь, ее просто передернуло при виде Килькиного лица, на котором проступало нечто новое. Осознание. Оценка результата действия. Килька убила человека. По-настоящему. Лишила жизни. Рука после броска так и не опустилась, застыла прямо в воздухе.
Галя отвернулась и продолжила прижимать к ране Яшера валик из куска плотно свернутой ткани, единственное, что она смогла придумать. Хорошо, что тот не мешал, потерял сознание почти сразу после слов ППшера. Хорошо, что нет крови изо рта, значит, внутренности не задеты. Наверное, задето только легкое, а ранение легкого вроде не считается смертельно опасным. Хотелось бы верить…
ППшер оказался рядом с Килькой, почти силой притягивая ее к себе. Краем глаза Галя видела над его плечом круглые застывшие глаза и подрагивающие губы.
Время этим утром бежало со скоростью, за которой человеческим глазом не уследишь. В комнату залетел крайне возбужденный Суслик. Выпалил:
— Собраны. Ждут на улице.
ППшер мгновенно отстранился от Кильки, перед уходом отрывисто сказал:
— Спасибо.
Двух оставшихся в живых бойцов Тарзана увел Щербатый.
На улицу Галя не пошла. Яшер лежал без сознания, кровь останавливаться не собиралась, руки болели и становилось страшно. Килька сидела на полу, тупо смотря на убитого ей человека. Разбираться сразу с двоими не было ни сил, ни желания.