– У меня нет полномочий брать подобные расписки.
– Я вам их даю.
– По линии нуль-связи? О господи, какая дичь! Корреспонденты – народ ушлый, они свои права знают и в такой бред ни за что не поверят!
– Тогда организуйте на своем посольском корабле карцер и держите их там до прибытия генерала! – разозлился Брюнер.
– Ничего не понимаю. – Такой наезд со стороны главы Галактического Совета вогнал посла в натуральный шок. – Нет, я, конечно, выполню все ваши приказы, но какой в них смысл? Что делать этому липовому королю на мертвой планете? Судя по тому, как лихо был взял Тартар, господин Артем далеко не идиот. Аферист – да, но не идиот! На мой взгляд, если уж вам так не терпится его поймать, наоборот, нужна максимальная гласность, с объявлением награды и подробной информацией об этом авантюристе во всех СМИ.
– Нельзя! – отрезал Брюнер.
– Но почему?
Глава Галактического Совета пожевал губами, прикидывая: стоит ли выкладывать норовистому дипломату все – и наконец решился.
– Наша Служба безопасности сейчас вплотную занимается этим юношей. Трясут полицейские архивы Далатеи. Исследуют его жизнь по крупицам, сортируют, раскладывают по полочкам…
– И?
– Парень уникален. Он нужен нам живым.
– Нам?
– Нам. В первую очередь структурам Галактической безопасности. У них есть мнение, что парень пока и сам не знает, что его королевство липовое. Он его в карты выиграл.
– В карты? – ахнул посол.
– В карты, – подтвердил Брюнер.
– Гениально… – Ароутян закатился сухим старческим смехом.
– Вот потому мы и боимся его спугнуть. Есть еще пара мест, где он может появиться. Мы сейчас направляем туда своих агентов. Но наиболее вероятное место его появления – это Фессалия, и, возможно, только от вас теперь зависит, сумеем мы его взять или нет.
– Поверьте, сделаю все, что смогу, – отсмеявшись, пообещал посол. – Причем с большим удовольствием это сделаю. Мне не терпится пообщаться с этим уникумом. Выиграть в карты королевство! На моей практике такого еще не было! Кстати, неплохо бы пообщаться с теми, кто ему это липовое королевство проиграл.
– Мы их уже ищем, – успокоил Ароутяна глава Галактического Совета.
– Да, еще один вопрос. Параметры корабля этого Артема, его идентификационный номер. Этих данных вы нам не дали.
– А вот тут проблема, – поморщился Брюнер. – Нет на этом корабле опознавательных знаков. Как мы только что выяснили, Артем захватил его у работорговцев, а они предпочитают не светиться. Всегда пользуются липовыми номерами. Как правило, у них в наличии по три комплекта сертификатов с разными портами приписки, и их параметров мы не знаем, так что дело глухо.
– Но они же сейчас на Тартаре!
– Кто?
– Работорговцы. Артем взял их в плен. Там Пургенян сейчас разруливает ситуацию. Что, так трудно допросить преступников и выяснить все, что нам нужно?
– Трудно не то слово – невозможно, – удрученно вздохнул глава Галактического Совета.
– Почему?
– Потому что никого из них уже нет в живых. Вы даже не представляете, какой нарыв вскрыл этот Артем. Ненависть к работорговцам на Тартаре зашкаливает. Как только этот аферист свалил с планеты, их просто разорвали на куски. Теперь, когда имперская стража, выполнявшая функции тюремщиков, перестала контролировать ситуацию, Тартар встал на дыбы. По всей планете рыщут карательные отряды, накрывают пособников работорговцев и никого в живых не оставляют. Процедура очищения идет полным ходом. А тут еще правозащитники масла в огонь подливают, чуть из штанов не выпрыгивают, для них Тартар сейчас раздолье. Шарят по всей планете, составляют списки пострадавших от рук работорговцев за последние тридцать лет, вопят о геноциде, а СМИ их публикует. Император Фирон в бешенстве, грозится весь Тартар к черту подорвать. Мало того, что целая планета от его империи отпала, так и под ним самим теперь земля горит.
– Ой-ёй!
– Вот тебе и ой-ёй, – устало вздохнул Брюнер, махнул на прощание рукой и отключил связь.
15
Забегаловка с теплым названием «У очага Тюдора» напротив банка Аркадии – планеты, выбранной нами в качестве жертвы, – выглядела подходяще. Для нашей цели подходяще. Судя по обшарпанному фасаду, ее хозяин на мели и просто обязан клюнуть на развод. Вот только насчет выбора планеты я, конечно, покривил душой. Какой, к черту, выбор? Кому ты врешь-то, король липовый? Самому себе? Все дело в горючке. В пределах одного скачка просто не было ни одной планеты с игровой зоной. А планеты без казино в этой афере не годились, так как мой гениальный план в финальной части подразумевает экстренный отход на заранее подготовленные позиции в Пентагр, где мы и заправимся. Если проще, то драпать нам с солидным кушем придется со всех ног. Последний скачок рассчитан именно на эту операцию. Так что поздно пить боржоми, когда почки отвалились. Деньгами, кровь из носу, мы должны разжиться здесь, на Аркадии. Другого пути нет.
Легко сказать – разжиться. Более неподготовленной к афере команды мне встречать еще не приходилось. За главную роль я не беспокоился, ее играю сам Я, великий и неповторимый Артем Загоруйко (как я себя все-таки люблю!), а вот с ассистентами не повезло. Ну нет в них искры, обделил Господь моих аргонавтов артистическим талантом. Пробы на кастинге, который я устроил в кают-компании, не прошел никто. Фальшивили все капитально! И, что интересно, все дружно рвались в бой, утверждая, что таких артистов, как они, мир еще не видел, а о подмостках сцены мечтал каждый чуть ли не с пеленок. Пришлось даже применить административный ресурс. Назначил Вону. Она и по возрасту, и по полу лучше всех подходит на роль богатой дамы. Бытовые роботы Арго по моим эскизам наряд ей соответствующий пошили, веер состряпали, и теперь она уже не просто Вона, а самая настоящая мадам Вонг, на чьих пухлых пальцах сверкали перстни с фальшивыми рубинами, изумрудами и бриллиантами. На Арго оставил одного Тельгана, остальным аргонавтам достались роли статистов и наблюдателей. Пусть привыкают, учатся у настоящего профессионала, как надо работать.
Я поправил Жужу под мышкой. Меховой шарик с розовым бантом между ушей тут же попытался цапнуть меня за палец, но я был начеку. Видели бы вы, как эту дворнягу мои доблестные воины ловили! Три помойки к черту разнесли, пока Таира ее на огрызок колбасы не догадалась подманить. Потом эту ушастую дворянку в шести водах отмывали на Арго, расчесывали, сушили, бантик на лохмушки меж ушей пристраивали, элегантный кожаный ошейник с красивым поводком на шею цепляли… Короче, подготовительной работы – море!
Ну все! Час Х настал. Сейчас узнаем, чего мы стоим. Я набрал в грудь побольше воздуха, покосился на свою команду, пялившуюся на меня из-за угла, вошел в образ, мысленно нацепив на себя траурную маску, и переступил порог забегаловки с таким видом, словно у меня только что произошел массовый падеж родственников.
В забегаловке было практически пусто, если не считать бармена за стойкой. Одного взгляда на несчастного меня хватило, чтобы пухлый низкорослый мужичок с наивными глазами проникся состраданием.
– Вам чего-нибудь налить? – участливо спросил он.
– Не помешало бы.
– Чего изволите? Бром, коньяк, текила?
– Мне бы воды.
– Содовой?
Я потянулся к своему карману и, словно опомнившись, отдернул руку.
– Нет, обычной, из-под крана. В горле пересохло. Не скажете, сколько это будет стоить?
– О чем вы говорите? Абсолютно ничего!
Бармен сдернул с подноса сияющий чистотой пустой бокал и наполнил его содовой.
– За счет заведения. Не волнуйтесь, юноша, платить ничего не надо!
Вот черт! Содовую не пожалел. А она ведь денег стоит. Ой-ей! Мне это не нравится. Попахивает честным человеком, а честных людей я не надуваю! Так, а чего я разволновался. Честный человек на наш развод не клюнет. Играем дальше. Я сделал глоток, другой.
– Благодарю вас, э-э-э…
– Тюдор, просто Тюдор.
– Благодарю вас, господин Тюдор. Вы мне очень помогли. Можно сказать, морально поддержали. Пора и на эшафот…
– Эшафот? – выпучил глазки бармен.
– Пришла пора платить по закладным, – кивнул я в сторону банка, величественное здание которого располагалось на противоположной стороне улицы и было прекрасно видно через распахнутое настежь окно (на улице сегодня было жарко). – Если управляющий не даст отсрочку, мне конец.
– Эк вас угораздило, – расстроился бармен. – Банковский кредит – это петля. Банки – это вообще система узаконенного воровства.
– Теперь и я это вижу. Однако пора идти.
– Может, накапать вам чего-нибудь покрепче?
– Но Тюдор…
– За счет заведения!
– Право, не стоит. Дышать на управляющего банка свежим перегаром и просить при этом об отсрочке платежа…
– Да, лучше не стоит. Об этом я как-то не подумал.
– Господин Тюдор, я вижу, вы достойный человек, не окажете мне небольшую услугу?
– Если это в моих силах, без проблем. Я слушаю вас, юноша.
– Не присмотрите за моей Жужу? Как-то не догадался оставить ее сегодня дома. – Я попытался погладить свою карманную собачку и едва успел отдернуть руку. Вот ведь зараза! Опять кусается. – Не подумал, что в кабинете управляющего банка она будет выглядеть не совсем уместно. Можно, я ненадолго оставлю ее здесь?
– Разумеется, господин, э-э-э…
– Ясон. Ясон Иолкский, – представился я, благодарно пожимая руку бармену. – Премного благодарен вам, господин Тюдор.
Привязав шавку к ножке стула, я покинул заведение и пересек дорогу, всем своим телом изображая уныние, буквально ощущая, как по моей спине скользит сочувственный взгляд бармена. Теперь дело за Воной. Надеюсь, она выдержит паузу и не вломится в забегаловку сразу вслед за мной.
В банк я вошел уже не как убитый горем недоумок, а как представительный, знающий себе цену мужчина.
– Я могу вам чем-нибудь помочь? – метнулся ко мне клерк.
– Да, – небрежно кивнул я. – Фирма, в которой я работаю, подыскивает новые перспективные рынки для инвестиций, и ей глянулась Аркадия. Но у нас пока нет своего представительства в местных банках…
– И вы выбрали наш! – возликовал клерк. – Я немедленно свяжусь с управляющим. Он лично…
– Стоп машина! – осадил я пышущего энтузиазмом клерка. – Не люблю шумихи. Если не умерите свой пыл, я развернусь и немедленно покину это заведение.
– О! Прошу прощения, господин…
– Ясон Иолкский. Итак, никакого управляющего. Я хочу спокойно посидеть вон за тем столиком, – кивнул я на столик у открытого окна, – полистать рекламные проспекты и принять решение самостоятельно. Вам все понятно?
– Разумеется, господин Ясон!
Я со всеми удобствами расположился в кресле у окна, так, чтобы Тюдор из-за стойки бара меня не видел, напряг слух и начал делать вид, что вдумчиво читаю рекламные проспекты, которых было немало на столе. Ага. А вот и Вона топает. Знатную даму мадам Вонг из себя изображает. Веером обмахивается. Все очень допотопно и безвкусно, как, впрочем, и сама афера, позаимствованная из телесериала «Виртуозы», над которым я угорал в те времена, когда еще жил в благословенном Рамодановске. Нет, вру, афера-то как раз нормальная, но боюсь, что в нашем исполнении это будет тихий ужас! Так, Вона уже в забегаловке. Восторгается этим чудом с бантиком. Уговаривает бармена ее продать. Однако, как Жужу растявкалась! Как-как ты эту шавку назвала? Пушной ушастик? Мадам Вона… тьфу! Мадам Вонг! И какого черта я ей дал такое имя? Наша толстушка ничего общего не имеет с пиратской мамашей моих времен. Однако отвлекся. Мадам Вонг, низкий тебе поклон. Растешь в моих глазах. На тебя сейчас тявкает действительно редчайшая порода. В этой дворняге столько их сошлось, что в справочниках такую хрен найдешь! Ого! Десять тысяч кредо за дворнягу? Та-а-к… двадцать? Вона, не переиграй! Он еще наживку не проглотил, а ты уже подсекаешь! Тьфу! Тридцать предложила. Да кто тебе позволил нашими деньгами так швыряться? О господи, что я несу! У нее же ни одного кредо на кармане. Увлекся, однако. Слишком глубоко в образ вошел. Ага, пошел обмен информацией. Скидывает ему свой контактный номер с ПКИ. Надо было видеть, какие у моих аргонавтов были глаза, когда я цеплял на них эти железки и программировал им новые личности. Этих образцов знаменитой туранской технологии в моей котомке странника теперь пруд пруди. Лично с плененных работорговцев их сдирал. Ну, Энди с Ленкой к этой процедуре уже привыкшие, а вот остальные были просто в шоке. Я ведь спьяну делал это у всех на глазах. Представляю, какие по Тартару сейчас слухи ходят. Главное, чтоб они не зашли слишком далеко. Столько лет шифровался, и тут на тебе! Спасибо за фефрин, Таира, чтоб тебя приподняло и… так, спокойно. Девочка тут ни при чем, сам дурак, и нефиг свою вину на других валить! Ага. Вона удалилась. Готовься, Арти, вновь твой выход!
Я для приличия выждал еще пять минут, решительно отодвинул в сторону проспекты и поднялся. Возле меня тут же материализовался клерк.
– Нет, моя фирма на это не пойдет, – сурово сказал я, – процентные ставки в вашем банке запредельные, а комиссия за банковские услуги вообще кошмар.
– Это можно обсудить, – заволновался клерк. – Если бы вы поговорили с нашим управляющим…
– Не о чем тут говорить. Я уже понял, что проще на Аркадии открыть свой банк, чем пользоваться вашим.
Я прошел мимо опешившего клерка с гордо поднятой головой, вышел на улицу и сразу же преобразился, превратившись в сосуд скорби и печали.
– Вот и все, Жужу, – со слезами на глазах сказал я шавке, отвязывая ее от ножки стула. – Остались мы с тобой без крова.
– Ав!
Вот зараза! Опять кусаться лезет. Еще и обгавкала, скотина. Ты случаем не бешеная? Надо будет потом проверить.
– Я так понимаю, отсрочки все-таки не дали, – покачал головой Тюдор.
– Ну как же, дали, – грустно усмехнулся я, – до заката дня. А потом все имущество с молотка. И ведь не хватает-то какой-то жалкой тысячи для внесения очередного взноса.
Я затаил дыхание. Ну, давай, перекупай. Тебе за эту шавку целых тридцать тысяч посулили!
– Не отчаивайтесь, господин Ясон, – радостно сказал мне бармен. – Сегодня к вам пришла удача. Только что здесь была одна пожилая дама. Ей так понравилась ваша собачка, что она предложила мне за нее целых тридцать тысяч…
Тьфу! Мы только что со свистом пролетели мимо кассы. Передо мной за стойкой бара стоит и хлопает наивными глазами абсолютно честный человек. Что ж, придется подыскать другую забегаловку рядом с другим банком и повторить аферу. А уж если и там сорвется – все! Уйду в монастырь или в управдомы, как говорил незабвенный Остап Бендер. Ну-с, пора трубить отбой.
– Продать Жужу? – в священном ужасе воскликнул я. – Господин Тюдор, а вы смогли бы продать сына или дочь?
– Но это же обычная собачка, – растерялся бармен.
– Для кого, может, и обычная, а для меня нет. Она член семьи… – попытался я погладить шавку. Ай! Вот кусачая скотина…
– Я вижу, вы сильно к ней привязаны, – задумчиво пробормотал Тюдор.
– Еще как. Люблю ее, заразу, несмотря на норов, – простонал я, тряся укушенной рукой, слизнул кровь с пальца. Зубы как иголки! – Никому ни за какие деньги не продам. Прощайте, господин Тюдор. Благодарю за содовую и поддержку.
– Да какая там поддержка!
– Моральная, это подчас ценнее.
Я потянул к выходу Жужу за поводок. Вот вредина. Еще и упирается. Всеми четырьмя лапками об пол тормозит. Все, дворняга, на выход! Спектакль окончился провалом. Вместо оваций – свист и улюлюканье толпы.
– Господин Ясон, подождите! Из-за какой-то жалкой тысячи лишаться дома – это несерьезно.
Я, затаив дыхание, замер у порога, медленно развернулся. Бармен извлек из-под прилавка жестяную банку, вскрыл ее и извлек оттуда мерцающую всеми цветами радуги пачку галактических банкнот.
– На ремонт копил, хотел тут кое-что в интерьере переделать, фасад подлатать. Тут ровно тысяча.
– Но… – растерялся я.