– Ты сейчас на что-то намекаешь, или это просто к слову пришлось?
– Ни на что я не намекаю, – вздохнул Риттер, достал из кармана пачку сигарет, вытащил одну, прикурил от встроенной в упаковку зажигалки. – Будешь?
– Это табак?
– Табак. Правда, не местный.
– Я могу еще раз посмотреть на твое удостоверение?
– Валяй. – Риттер бросил ксиву на стойку, и она приземлилась рядом с сигаретной пачкой.
Голограммы, штампы, коды… если б я еще знал, как можно проверить их подлинность.
На пластике Риттер выглядел лет на пять моложе, чем в реальности, и на нем была парадная форма, которую сотрудники СБА надевают только в особо исключительных случаях. Например, когда им нужно сфотографироваться для ксивы или встретиться с директором Джонсом.
– Я думал, все граждане Альянса горой стоят за здоровый образ жизни, – заметил я, прикуривая.
– Сейчас немного не те времена. А при моей работе здоровый образ жизни вообще ничего не гарантирует.
– Последнее время на жизненном пути мне встречаются одни пессимисты.
– Тогда подумай, в правильную ли сторону ты идешь, – хмыкнул Риттер. – В общем, когда события на станции пошли вразнос и ты и Визерс умудрились оттуда свалить, я на время потерял тебя из виду. Не расскажешь, где ты был?
– Скаари приглашали в гости.
– Скаари, значит, – задумчиво сказал Риттер. – И как тебе их гостеприимство?
– Терпимо.
– Ну и хорошо. Это не самый интересный для меня период твоей жизни, и я спросил исключительно из вежливости, – сказал Риттер. – Потом ты появился на Пекле, в доме барона Хэммонда, и там опять случилась заварушка. Ты не замечаешь во всем этом определенной тенденции?
– Замечаю. Сие называется «не прет».
– Бывает и такое, – согласился полковник. – Пекло ты покинул в спешке, и даже ваше отбытие не прошло без происшествий. Был некий инцидент, связанный с атакой на орбите, который заставил ваш корабль изменить курс и привел тебя к очередной встрече с генералом Визерсом на борту крейсера «Устрашающий».
– Ты работаешь на Визерса или на Корбена?
– Я работаю на отдел внутренней безопасности. И по этому делу отчитываюсь только перед судьей Джонсом лично.
– Судьей? – уточнил я.
Он уже не первый раз так оговаривается.
– Это внутреннее прозвище директора, – объяснил Риттер. – До того как ему предложили возглавить СБА, Даглас Джонс руководил Конституционным Судом Альянса.
– Неплохая карьера для юриста.
– Вполне… Так о чем вы с генералом Визерсом говорили на «Устрашающем»?
– А ты действительно этого не знаешь?
– Нет. Последняя информация, которую я получил от своего контакта в группе Визерса, касалась того, что ты поднялся на борт крейсера. С тех пор он хранит молчание, и я полагаю, что потерял этот источник.
– Значит, ты работаешь не на Визерса, – подытожил я. – Или хочешь, чтобы я так думал.
– Я понимаю твою обеспокоенность этим вопросом, – сказал Риттер. – Но я работаю не на Визерса и не на Корбена. Как я уже говорил, у отдела внутренней безопасности свой интерес во всем этом, и отчитываюсь я только судье Джонсу лично.
– Каждый раз, когда я контактирую с сотрудниками этой вашей СБА, у меня в голове возникает один и тот же вопрос: почему я должен тебе верить?
– Вопрос доверия – это самый важный вопрос в контрразведке, – согласился полковник, – даже и не знаю, как тебя убедить. Ну вот смотри, ты – источник очень ценной для меня информации. Информации, которая может стоить мне и от которой зависит… очень много чего от нее зависит. У меня полностью развязаны руки, и для того, чтобы получить нужные сведения, я волен предпринимать любые шаги, вплоть до противозаконных и аморальных. Тем не менее я сижу здесь с тобой в баре и просто разговариваю. Хотя мог бы отдать приказ группе захвата, запереть тебя в темном подвале и задавать вопросы совсем другим тоном. Тотальное ментоскопирование на тебя не действует, ну и черт бы с ним. Пытки еще никто не отменял. Поверь, когда у человека начинают вырывать ногти, вопрос доверия – это последнее, что возникает у него в голове.
Допустим, он не врет и действительно не работает ни на одного из генералов СБА, вступивших в конфликт. Тогда что останавливает его от тех действий, которые он мне только что описал? Ответ был достаточно прост и сулил далекие, но очень туманные перспективы.
Он подозревает, что ему потребуется от меня что-то помимо информации, которую я могу ему дать.
– СБА – это очень большая и могущественная организация, – продолжал Риттер. – Мы стоим за половиной событий, которые происходят в Исследованном Секторе Космоса, мы меняем режимы на независимых планетах, мы контролируем кучу политических процессов, сотрудничаем с самыми разными людьми и делаем все это ради того, чтобы человечество протянуло как можно дольше. Конечно, мы не идеалисты и понимаем, что невозможно приготовить омлет, не разбив яиц, да и странно было бы, если бы контрразведчики думали по-другому…
– И?.. – спросил я, когда посчитал, что театральная пауза полковника слишком уж затянулась.
– Есть вещи, которые нам очень не нравятся, – разродился Риттер. – Особенно нам не нравится, когда мы теряем контроль над ситуацией. Особенно если речь идет о ситуации, в которой это сложно представить даже теоретически, и последствия этой самой потери контроля могут оказаться катастрофическими. Понимаешь, о чем я, Алексей?
– Если уж на то пошло, зови меня Алексом, Джек.
– Ок, – кивнул Риттер. – Высшие офицеры СБА – люди сложные, наделенные огромной властью, и у каждого из них есть свое собственное представление о том, как надо выполнять порученную нам Альянсом работу и заботиться о его безопасности. Обычно руководство закрывает глаза на некоторые их вольности, по крайней мере в том случае, когда эти офицеры выдают результат. Но конфликт между двумя генералами, перетекший из банального кабинетного противостояния, что тоже не особо поощряется, но бывает, в активную фазу, с реальными боевыми действиями и не менее реальными трупами, – это перебор даже для нас. Тем более что результатами не может похвастаться ни тот ни другой.
– Так твоя задача – прекратить эти безобразия? – спросил я.
Если дела действительно обстоят таким образом, то у нас еще есть шанс сыграть на этом противостоянии и выйти если не сухими из воды, то хотя бы намокнув по минимуму.
– Отчасти мы его уже прекратили, – поведал Риттер. – Генерал Корбен арестован и находится в штаб-квартире СБА на Земле в ожидании решения судьи Джонса.
– Почетная отставка, пенсия по выслуге лет, непыльная должность консультанта по не особо важным вопросам, что-то вроде того, да?
– Перерезанная глотка, ампула с ядом, смертельный импульс в висок, – поправил полковник. – Скорее что-то вроде этого. Сейчас он жив только потому, что с ним работают наши дознаватели.
– Визерса вы, надо понимать, не поймали? – Уже неплохо.
По крайней мере одним могущественным врагом у меня стало меньше, да и Кире больше не придется беспокоиться по этому поводу.
– Не поймали, – кивнул Риттер. – Поэтому мне крайне важно знать, о чем вы с ним говорили на борту «Устрашающего».
– Прежде чем мы перейдем к обсуждению этого вопроса, мне хотелось бы получить ответ на другой, – Вдвинул встречное пожелание я. – Как ты нашел меня здесь, на Аракане? Да еще и так быстро?
– Видимо, у тебя сложилось не совсем правильное понимание ситуации текущего момента, – сказал Джек. – Я этим делом занимаюсь не один, и я в нем далеко не главный. Пару недель назад я получил задание проверить контакты Визерса на Аракане, и обнаружить торговый дом «Тревор и сыновья» было совсем несложно. Тревора мы взяли, а в его офисах устроили засады, чтобы посмотреть, какая рыбка заплывет в сети. Никто и не думал, что это можешь быть ты. Назови это просто везением. Кстати, местного атташе по культуре мы тоже вычислили и отозвали на Землю для пристрастной беседы, потому что устраивать засады в гнезде дипломатов слишком уж хлопотно.
– Но я же не заходил в офис, – удивился я.
– Это и не обязательно, – сказал Риттер. – Здесь не Альянс, но очень скоро Аракан будет частью Альянса, и мы уже сейчас можем развернуться почти в полную силу. Для начала, ты заходил в Сеть, а мы отслеживаем все поисковые запросы по ключевым словам. Ты же искал в Сети информацию относительно Кислицкого и Тревора, и нам это очень скоро стало известно.
– Таких запросов могут быть тысячи, – заметил я.
– Но не все они поступают с территории космопорта, с борта судна, только что совершившего посадку на планету. С того момента, как ты вбил ключевые слова в поисковую строку, обнаружение «Ястреба» стало для нас лишь вопросом времени, и твой визит в офисное здание на Тридцать четвертой улице даже не требовался. Тем не менее ты его совершил, и твое лицо было запечатлено камерами наблюдения, установленными в холле, и сравнено с лицами из базы данных СБА. Представь мою радость, когда компьютер закончил сверку и выдал результат, установив твое поразительное сходство с неким парнем, которого отдел Визерса взял под свою опеку, вытащив из прошлого. Кстати, а почему ты не поднялся на сорок пятый этаж? Что заставило тебя передумать в самый последний момент, когда ты уже стоял у лифтов?
– Интуиция, – сознался я.
– Мощная интуиция, – восхитился Джек. – А ребята из оперативной группы до сих пор гадают, что же их могло выдать.
– Можешь их успокоить, в холле я никого не заметил. Ничего подозрительного там не было.
– На что же тогда опиралась твоя интуиция? – поинтересовался Риттер.
– А на что она обычно опирается? У меня богатый жизненный опыт по части попадания во всяческие неприятности, и на какую-то часть из них мой организм начинает реагировать заранее.
– Полезное свойство организма, – согласился Риттер. – Так я полностью удовлетворил твое любопытство и мы можем вернуться к обсуждению того, что интересно уже мне?
– О разговоре на борту «Устрашающего»?
– Именно. И не говори, что ты забыл. Я читал досье и знаю о твоей эйдетической памяти.
– Дословный пересказ займет какое-то время.
– Достаточно обозначить ключевые моменты.
– Именно на борту «Устрашающего» я в первый раз услышал о противостоянии Визерса с генералом Корбеном, – сказал я. – И это стало для меня откровением, знаешь ли. Я полагал, что деятельность СБА более упорядочена.
– Временами у нас полный хаос, – подтвердил Джек. – Для чего вообще Визерсу понадобилась эта встреча и ваш разговор? Куда вы отправились потом? Куда отправился он?
– То есть ты на самом деле не знаешь?
Риттер вздохнул и устало потер лицо руками.
Глава 3
Уже в двадцатом веке человечество поняло, что самым дорогим товаром в нашем обществе является информация, и с тех пор она так и не упала в цене.
Оно и неудивительно.
По мере того как людей в мире становилось все больше, а информационные технологии – все совершеннее, объемы данных росли, и практически каждый человек стал вынужден задумываться о том, что и кому ему следует говорить.
Не вовремя выложенная личная информация в старом добром Интернете двадцать первого века становилась не только поводом для ссор и длительного выяснения отношений, но и причиной для увольнения. Был даже случай, когда один израильский солдат выложил в своем блоге в социальной сети данные о готовящейся военной операции, после чего его командованию пришлось в срочном порядке эту операцию отменять.
Информация не просто влияла на жизнь людей, она могла стать смертельно опасной для их жизни.
Разведчики, контрразведчики и прочие деятели силовых структур, причастных к шпионским играм, а также случайно вовлеченные в эти игры индивидуумы вроде меня должны понимать это особенно хорошо.
Пока полковник Риттер перечислял детали, которые помогли ему меня обнаружить, я размышлял о том, что мне следует ему рассказать. Было очевидно, что рассказывать ему надо только правду, уж больно информированные ребята работают в СБА, но какую именно часть правды?
Заодно я прикидывал, что связывает меня с Визерсом.
Особых обязательств перед Солом я за собой не числил. Он попросил меня выручить Киру и доставить ее на Сципион-3, эту его просьбу я выполнил, да еще с лихвой. Все остальное лежало в области туманного будущего. Визерс мог оказаться для меня полезным покровителем и избавить от проблем с Асадом ад-Дином и левантийскими политическими вопросами, но еще далеко не факт, что он действительно собирался это делать. Визерс делал вид, что знает обо мне больше, чем я сам, но это вполне могла быть только видимость. Визерс утверждал, что четвертая сила существует и я каким-то образом замешан в эти расклады, но и это могло оказаться ложью.
Визерс вообще слишком часто мне лгал, чтобы я мог стопроцентно доверять хотя бы одному его заявлению.
С другой стороны, Риттер пока тоже темная лошадка, и с ним вообще ничего не понятно.
Как выбирать союзника в такой ситуации?
Визерс – генерал, но в бегах, и его влияние, даже если он решит употребить его для решения моих проблем, нынче весьма ограничено. Риттер – полковник, но полковник особого отдела, и он на службе. С точки зрения возможных перспектив он может оказаться куда более полезен.
А выдать ему Визерса я все равно не могу. Все, что я знаю, касается прошлых дел, и у меня нет никакой информации и даже никаких догадок относительно того, где находится генерал и чем он сейчас занимается.
– То есть ты на самом деле не знаешь?
Риттер вздохнул и устало потер лицо руками. Обернулся, взял с полки бутылку, плеснул себе в стакан чего-то алкогольного, предложил мне. Я отказался.
Полковник сделал внушительный глоток из своего стакана и закурил.
– Я знаю только то, что у нас проблемы, – сказал он. – И сейчас крайне важно разобраться, какой у этих проблем масштаб. Понимаешь, Алекс, есть некоторые основания полагать, что масштаб этот очень большой. Возможно, он даже больше, чем мы сейчас в состоянии представить.
– Не просветишь меня?
– Сначала ты.
– Во время нашей последней встречи Визерс попросил меня выполнить для него одну грязную работенку на Тайгере-5, – сказал я. – Полагаю, тебе уже должно быть известно, чем там все кончилось.
– Грудой трупов, – сказал Риттер. – Было много шума в управлении, когда выяснилось, что среди убитых были наши сотрудники, но мы никак не связывали это с… Так это были вы?
– Это был я.
– Группа, готовившая отчет с места событий, предположила, что речь идет о небольшом отряде коммандос, – сказал Риттер. – Эффект внезапности за счет сброса с корабля в десантных капсулах, короткий огневой контакт, быстрое подавление целей, мгновенный отход.
– Почти все так и было, за исключением отряда коммандос, – сказал я.
– Похоже, ты опаснее, чем я думал, – заключил Риттер после небольшого раздумья. – И какова была цель миссии?
– Визерс сказал, что лаборатория… объект атаки принадлежит генералу Корбену и на нем в состоянии криостазиса содержится капитан Штирнер, которой угрожает смертельная опасность. Он попросил меня вызволить капитана Штирнер из рук Корбена. Операция прошла успешно.
– Почему ты согласился?
– В обмен на обещание посодействовать в решении кое-каких моих проблем, связанных с Асадом ад-Дином и тем формальным усыновлением, которое он для меня устроил. Вдобавок я знаю капитана Штирнер лично. Мы… виделись раньше при довольно странных обстоятельствах.
– Занятно, – сказал Риттер. – А Визерс не объяснил, зачем Корбену понадобилась эта девушка?
– Весьма туманно. Он говорил что-то о генетических экспериментах и о том, что Корбен намерен убить ее и разобрать на запчасти для сбора генетического материала.
– Что ж, надо будет связаться с Землей и попросить прояснить этот момент, пока Корбен еще в состоянии отвечать на вопросы, – задумчиво сказал Риттер. – Скажи, а в этой просьбе Визерса тебе ничего не показалось странным?