Местные танцы оказались на первый взгляд не слишком сложными. Фуэта танцуется первой на любом балу. По сути, это прогулка под музыку в медленном темпе, всего три-четыре официальные фигуры. Такие, как перемена мест с партнером, поворот, поклон. Кажется, нечто похожее было и в нашей истории, но я не специалист по средневековым танцам. Впрочем, как и в любом деле, в простом с виду танце была куча тонкостей и нюансов. Также из официальных танцев была еще кирама – тоже заранее определенная последовательность движений, но в более живом темпе и более разнообразных. А вот фратта предполагала парную импровизацию и служила своеобразным поединком мастерства. Впрочем, на этот вечер с меня и фуэты хватило.
Утро первого дня декады было занятным. Перед аудиторией торчал чуть ли не весь первый курс. Несколько студентов-старшекурсников делали вид, что случайно проходили мимо. Ага, в пятый раз за последние пятнадцать минут. И при этом все старательно делали вид, что отсутствие некой Катарины ней-Эссен их совершенно не волнует. В аурах проскальзывало любопытство, вожделение и смущение. Только Альвин был ненормально спокоен. Или что-то знает, чего не знаю я, или задумал испортить мне шутку. Одна лишь Элеонора не скрывала своего любопытства и постоянно приставала к но-Роху с вопросами. Котенок на ее мантии счастливо жмурился. Она, кстати, не единственная, кто все же рискнул последовать моему примеру. У Альвина на плече родовой герб, как я понял. Та самая птица, что украшала его броню в ментальном поединке. Мантия Рионы украшена растительным орнаментом на плечах и по краю рукавов. Еще несколько студентов украсили мантии стилизованными символами своих стихий.
Катарина появляется за пять минут до начала лекции. Одетая. Или нет? Ха, оказывается, одежду ей заменяет великолепно сделанная иллюзия! Догадалась-таки! Впрочем, темному зрению иллюзия не помеха. Преграждаю девушке дорогу.
– Здравствуйте, леди. Нехорошо нарушать слово. Или вы думали, что панталоны под иллюзией я не замечу? – делаю движение рукой, будто собираюсь похлопать ее по плечу. Плетение возле моей руки тает, обнажая изящную ключицу. – Извольте привести себя в порядок.
Катарина резко отпрыгивает назад. Иллюзия восстанавливается. Пунцовая от смущения староста удаляется в сторону дамской комнаты. Добежать до общежития она уже не успеет.
Преподаватель географии с удивлением смотрит на наряд Катарины. Создает какое-то плетение, хмыкает, но ничего не говорит. Преподаватели по поводу нарушения устава молчат. Я несколько раз пугаю ней-Эссен, проходя в нескольких сантиметрах от нее. Темное зрение вскоре убираю. Организм слишком явно реагирует на обнаженное девичье тело. Хорошо хоть под мантией не видно. Впрочем, созерцание иллюзии тоже не особо успокаивает. Так даже эротичнее, ведь я-то знаю, что одежды нет. Из подслушанного на обеде разговора узнаю, что иллюзию создавала не сама Катарина, а ее дальняя родственница, которая живет в городе.
После окончания четвертой лекции староста сама ловит меня в коридоре.
– Ну что, господин темный маг, вы удовлетворены выигрышем? – спрашивает она с вызовом.
– Более чем, Кэт, более чем, – расплываюсь в улыбке. – Я-то иллюзий не вижу.
И пока стремительно краснеющая девушка пытается набрать воздуха в грудь, ретируюсь.
Примерно через час меня вызывают к куратору. Катарина уже там – глаза опущены, на щеках румянец. Вроде как раскаивается. Я за собой вины не чувствую. То есть чувствую немного, но с формальной точки зрения я кругом прав.
Выволочка длится минут пять. Даже мне становится немного стыдно. Заканчивается все тремя днями карцера. Для обоих.
– Я-то тут при чем?! – Возмущение мое не совсем искренне, но вдруг сработает.
– Хочешь сказать, что ты не виноват?
– Поверьте, мэтр, я даже пытался отговорить ней-Эссен. Она сама может это подтвердить, если врать не будет.
Катарина коротко кивает. Иного я от нее и не ожидал.
– Даркин, поверь, я могу дословно процитировать тот диалог. Ты ведь ее провоцировал и одновременно прикрывался от неприятностей. Скажешь, я не прав? Так что посидите вместе.
– Вместе не надо! – пугаюсь я.
– Что так? – В голосе но-Шейна ирония, но я отвечаю совершенно серьезно:
– Она все время будет бояться, что я ее изнасилую. А я все время буду бояться не совладать с собой и все-таки ее изнасиловать.
– Не беспокойся, в одну камеру вас не посадят. Можете идти. Вас проводят. – И уже в спину: – Даркин, тебе не стыдно издеваться над девушками?
– Ну если им не стыдно издеваться надо мной, – пожимаю плечами и выхожу из комнаты.
Карцер – брат-близнец моей первой комнаты в академии. И тоже весь облицован арнирием. Жить можно. Я уж боялся, что меня кинут в тот каменный мешок, где держали после суда. Увы, взять с собой книгу мне не разрешили. Зато появилась куча свободного времени для работы с памятью. Как-то подзабросил я это в последние дни. Так что все три дня я отрабатывал базовые танцы мак-ши (насколько позволяло свободное пространство) и совершенствовал ментальные техники. Это помогало отвлечься от чувства голода. Хлеб и вода – не та диета, что нужна здоровому мужскому организму. Но все рано или поздно заканчивается. На свободу я вышел просветленным, но жутко голодным и грязным. Ладно, это мелочи. Главное, что вышел.
Глава 13
В четв… тьфу, в зифен (все никак не могу привыкнуть, что последний день учебы – это не пятница, а последний день декады ни разу не воскресенье) после занятий мы с Виссой обговорили план предстоящих мероприятий. Алкоголь я протащил заранее, так что моей задачей теперь было вывести из строя сигнализацию на входе в женское крыло. Висса взялась провести на вечеринку Элизу для музыкального сопровождения. Я, конечно, тоже мог приводить гостей на территорию академии, но это вызвало бы ненужный интерес со стороны администрации. Уточнив время диверсии, я направился домой. Черт, я все-таки назвал домом эту комнатку в зверинце. Но с другой стороны – я ведь действительно там живу. Да и (надо быть честным хотя бы с собой) мне безумно хочется стать здесь своим, почувствовать себя частью общества. Умом я понимаю, что одним из них мне не стать, но подсознание отказывается считать комнату камерой, а всех окружающих – врагами. Так и с ума сойти недолго.
К концу пятнадцатого тайса (примерно семь вечера) я уже нахожусь у входа в общежитие. Вахтерши на месте нет – девушки отработали свою часть плана на отлично. Вырубаю встроенную в косяк сигналку и вешаю на ручку двери красный платок – символ для остальных, что путь свободен.
Сама вечеринка проводится в некоем подобии общей гостиной, что расположена на этаже. Поначалу все больше напоминает светский раут – десятка два юношей и девушек прохаживаются по комнате, чинно беседуя вполголоса. Что интересно, это не выглядит смешным, даже если учесть, что большинству из присутствующих и шестнадцати еще не исполнилось. Впрочем, с увеличением количества выпитого (кстати, отличный коктейль! Надо будет рецепт узнать) общение становится все более непринужденным. Висса исполняет роль хозяйки, Элиза обеспечивает музыкальное сопровождение.
Через некоторое время пришла пора песен. Висса пока отбивалась от настойчивых просьб что-нибудь исполнить. И тут вспомнили обо мне.
– Даркин, а вы ведь обещали мне полностью исполнить ту песню, что посвятили Виссе, – обратилась ко мне Ольса.
Я поначалу даже и не понял, о чем речь, но если учесть, что соседку Виссы я видел всего пару раз…
– Это не песня, это стихи. Прошу прощения, но я не играю ни на одном из музыкальных инструментов, да и голос у меня не слишком красивый. К тому же вы ни слова не поймете.
– Даркин, ну ты как маленький, – вмешалась Висса. – Ты ведь умеешь создавать мысленную связь? Я покажу, как соединиться сразу со всеми. Твое дело – только вытащить из памяти песню и протранслировать ее остальным.
– Хм, тогда у меня есть нечто похожее.
Я задумался, вспоминая «Ее глаза» группы «Би-2». Говорят, при создании текста источником вдохновения действительно служили сонеты Шекспира. А транслировать музыку на самом деле оказалось несложно.
– И правда, про нашу звезду, – улыбнулся тот самый рыжий парень, который комментировал дуэль. – Только я не узнал ни одного инструмента. Это песни горцев?
– Простите, господин, – вмешалась в разговор Элиза. – Это действительно очень необычная песня. А есть ли у вас что-нибудь для скрипки?
Остальные поддержали ее, требуя продолжения концерта. Так, а что я знаю из произведений для скрипки? Разве что «Каприз» Паганини. Хотя нет. Имеется и кое-что еще. Когда я создавал связь, на лицо сама собой выползла ухмылка. Убедившись, что все готовы, я нашел нужное воспоминание. И разразился «Шторм»! Все-таки это одна из лучших композиций Ванессы Мэй.
Слушатели выглядели слегка пришибленными.
– Безумно! – восхищенно выдал рыжий, очумело тряся головой.
– Это точно была скрипка? – слабым голосом спросила Элиза, одним глотком выпивая поданный бокал.
– Основным инструментом действительно была именно скрипка.
И тут случилось странное. Я почувствовал чужое ментальное воздействие и ощутил себя частью многорукого организма с дюжиной глаз и рук. Я видел падающую на пол бутылку. Знал, что уронивший ее парень не успеет схватить бутылку в воздухе, но может поддеть ее ногой, отправляя в полет. Четко осознавал, что вон тот парень в синем камзоле сейчас должен сделать шаг в сторону, чтобы бутылку поймать. А я в свою очередь должен бросить стоящий рядом со мной пустой бокал в сторону девушки с двумя косами. Знание пришло мгновенно, как вспышка. Выполняю требуемое действие, и вино из пойманной в полете бутылки льется в подставленный девушкой бокал. Ощущение ментального присутствия исчезает.
– Черт! Что это было? – от удивления перехожу на русский.
– Позволь представить тебе Римаса но-Виро – лучшего манипулятора на факультете, – Висса указывает на невысокого парня с серыми пронзительными глазами, – помнишь, я тебе рассказывала, почему маги разума считаются элитой армии? Теперь ты испытал это на себе.
– Этому можно научиться?
– Каждый дейтен и секст в аудитории триста семнадцать главного корпуса собирается кружок магов разума. Приходи, попробуешь, – приглашает парень. Он на удивление дружелюбен. Или это следствие выпитого?
Виссу все-таки уламывают спеть. Она берет в руки местный аналог гитары (или лютни?). Песню она исполняет очень интересным образом – играет и поет вживую, а перевод идет ментально.
После окончания песни лютней завладела другая девушка. Голосок у нее был неплохой, а вот песня мне не слишком понравилась. Какая-то слащавая баллада, к тому же музыка несколько простовата на мой вкус. Студенты от меня уже не шарахались, и мы мило болтали о всякой ерунде. Одна из девушек как бы невзначай сообщила мне, что у Виссы есть ухажер. Кто-то из дворян. Интересно, она меня уколоть хотела или ждала какой-нибудь сцены ревности?
В этот момент я заметил нечто странное. Бокал, который рыжий протягивал Элизе, прямо-таки искрился магией.
– Э нет! Это не спортивно! – Я перехватываю бокал в воздухе, и напиток на секунду окутывает тьма. Пробую на вкус то, что получилось, и выливаю в ближайшую кадку с растениями. Пить это невозможно.
Произошедшее привлекает внимание. Объясняю ситуацию подошедшей Виссе. Та смеется. Рыжий парень смеется вместе со всеми. Он, кажется, совсем не огорчен срывом авантюры.
– Темис – большой любитель музыки, – объясняет Висса. – И молоденьких исполнительниц тоже.
Веселье идет своим чередом. Через некоторое время гитара снова возвращается к хозяйке вечера, и мы с Виссой дуэтом исполняем «Луч солнца золотого». Нам аккомпанируют Элиза и Темис, вытащивший из рукава флейту. Получается здорово. Потом выясняется, что Элизе уже пора уходить, так как гостям на территории можно находиться только до девятнадцатого тайса. Рыжий тут же вызывается проводить девушку. Что-то он чересчур активно увивается вокруг скрипачки, уже пообещал познакомить ее с кем-то из известных музыкантов. И вообще, проводить до дома я ее и сам смогу. О чем и заявляю. Оказывается, что не смогу, так как пропуск у меня выписан только на завтрашний день, а вот старшие курсы в пропуске не нуждаются. Темис и Элиза уходят, а я заливаю разочарование алкоголем. Не то чтобы у меня были какие-то планы на эту девушку, но все равно обидно. Я ее первый нашел, я ее спас и вообще!
Веселье продолжается до полуночи. Выпив последний тост за наступивший День всех богов, гости расходятся. Я не пьян, но алкоголь дарит легкость и кураж. Зайдя домой за курткой, отправляюсь гулять. Немного ругани на проходной – и вот я в городе.
Хочется продолжения веселья. Что там ребята говорили о местных борделях? Почему это им можно, а мне нет? И вообще, Висса может и ошибаться. Один из лучших лупанариев города как раз должен находиться неподалеку. В дешевые портовые бордели меня не тянет: мало ли что там можно подцепить.
Найти бордель труда не составило. Общепринятый символ подобного рода заведений – горящая свеча – был виден издалека. Внутреннее убранство намекало, что это заведение для клиентов с тугим кошельком. Алые портьеры с замысловатой вышивкой (если приглядеться, то в переплетении узоров можно заметить совокупляющиеся пары), мягкие диванчики, негромкая музыка. В зале меня встречает мадам (или как здесь называют хозяйку борделя? Пусть будет мадам) в темно-красном платье, которое оставляет на удивление мало открытого тела, но при этом подчеркивает все прелести фигуры и разжигает фантазию. Уладив финансовые вопросы (двадцать пять серебряных монет за ночь, неслабо!), мадам зовет девочек. Вот их наряды куда более откровенны. Девушки на любой вкус (от мальчиков я отказался заранее, хотя они в меню тоже есть) и весьма привлекательны внешне. Раньше я в борделях не был, что в том мире, что в этом, но почему-то представлял их гораздо более непрезентабельными, что ли. Выбираю невысокую шатенку с карими глазами, и мы поднимаемся в номер. Первый же поцелуй на пороге начисто сносит крышу. Я тону в волне желания, пытаясь зацепиться за остатки благоразумия. Тщетно. Подробности вспоминаются смутно, но уснули мы только полностью обессилев. А наутро я проснулся рядом с трупом. Насильственных следов смерти не было, похоже, девушка скончалась во сне. Да твою же…
Душу затапливает безнадежность и презрение к себе. Я действительно животное, опасное для окружающих. Я более-менее научился убивать в бою, переступая через заповеди, но убивать вот так? Не врага, а девушку, которая пыталась доставить тебе удовольствие? И при этом не желая убить, а просто слегка расслабившись. Дьявол! И как с этим жить? Все время боясь подпустить к себе кого-либо слишком близко, ибо это будет означать смерть любимого?
Постепенно мысли переходят к более насущным проблемам, потому что за такое меня могут просто-напросто казнить, тогда вопрос дальнейшего существования будет уже не актуален. Роюсь в куче одежды на полу. Целой осталась только куртка – ее я скинул первой. Все остальное изорвано на лоскутки. Та-а-ак, просто сбежать не выйдет. Теперь в любом случае придется общаться с персоналом.
Объяснение с мадам прошло на удивление легко. За определенную сумму та согласилась забыть о том, что у нее в борделе когда-то работала такая девушка и пообещала, что слухов не будет. Также она отправила слугу в лавку, чтобы купить мне новый костюм.
Обратно я возвращался совершенно в подавленном настроении, размышляя о своей горькой судьбе, и не заметил, как налетел на девушку, которая прогуливалась по улицам в этот ранний час. Извинившись, пытаюсь пройти дальше, но девушка не одна, как оказалось.
– Как ты разговариваешь с благородной леди?! На колени, смерд, и моли о прощении! – Паренек лет тринадцати-четырнадцати. Судя по одежде – дворянин. Чертами лица похож на стоящую рядом девицу. Брат? Не так уж важно, потому что меня больше беспокоит острие шпаги, упирающееся мне в грудь.