— Они все так блестят и как грелки? — хриплым шёпотом вопрошал он у Барыги.
— Они светятся, когда очень возбуждены.
— У него в самом деле там ничего нет. И у всех так? Его гладишь, а он прямо как кошка ластится. Жаль, что не трахнешь. Но он такое творил, что я просто от вида кончил. Сегодня хотел позвать, но он упёрся. Цену себе набивает?
— Нет. Ему не понравилось что-то, — отрезал Крис — ему стало противно. — Они как дети. Чувствуют всё. А ты грязный. Он больше не пойдёт к тебе.
— Невелика потеря, — огрызнулся Ли, поднялся из-за стола и двинулся к выходу. Но Крис рано расслабился. Сержант Ли неожиданно повернул к столу Кая, подошёл и по-хозяйски возложил ладони на столешницу — Крис вздрогнул от скрипа собственных зубов. Он напрасно прислушивался — слов на таком расстоянии и в общем гаме было не разобрать. Он видел лишь, как Кай покачал головой и снова уткнулся в книгу.
Сержант Ли что-то экспрессивно заявил и с раздражённым видом пошагал к выходу. Кай невозмутимо перевернул страницу и вскинул голову. Крис встретил его прямой — откровенно насмешливый — взгляд и невольно закусил губу. Кай смотрел секунд пятнадцать, будто затягивая в омут, после вернулся к книге.
То, что произошло дальше, Криса не особенно удивило. Чего-то подобного он подспудно ждал с самого начала, всего лишь не рассчитывал, что Ли примется ковать железо, пока горячо. Довольно глупо. Стоило бы для начала усыпить бдительность, а уж после запугивать, хотя и это вряд ли сработало бы.
Расклад получился стандартным: Ли нашёл себе пару приспешников и перехватил Кая по пути к жилым блокам. Основная масса бойцов уже разошлась, коридоры были пустынными — удобно. И Крис не то чтобы волновался за Кая — тот вполне бы сам справился, но Криса просто накрыло с головой иррациональным бешенством.
Он вывернул из-за поворота, походя вбил кулак в челюсть одному, второго отшвырнул в сторону, ухватил Ли за загривок и впечатал рылом в ближайшую стенку на глазах у озадаченного внезапным вмешательством Кая.
Сержант Ли брякнулся на колени перед Крисом, пытаясь ладонью зажать нос, чтоб не так сильно кровь хлестала. Крис ухватил его за комбинезон на груди, слегка приподнял и встряхнул.
— Ещё раз устроишь нечто подобное — выбью нахрен все зубы до единого и выдеру в рот, как последнюю суку. Уяснил? Пошёл вон! — И Крис с чувством выполненного долга отпихнул Ли подальше. Краем глаза отметил, что Каю поплохело, причём по его вине. Кай после его последних слов стал пепельным и прижал пальцы к губам. Крис вовремя подхватил его, не позволив сползти вниз по стенке, и поволок по коридору, осыпая себя в мыслях ругательствами — совсем забыл о заскоках вэрса.
По пути к блоку Криса Кай достаточно оклемался, чтобы идти самому. И когда Крис распахнул перед ним дверь, Кай переступил через порог по собственной воле. С лёгким удивлением посмотрел на протянутую руку со стаканом.
— Просто вода. Тебе же можно воду?
Кай коротко кивнул, взял стакан и сделал несколько глотков.
— Тебе не обязательно было…
— Я знаю. Но эти недоумки в моём отряде. Я отвечаю за них. Причём я просил их вести себя прилично, а они не послушались. Я имел полное право наказать их и наказал. К слову, что они от тебя хотели?
Кай без спешки допил воду и вернул стакан, потом слегка пожал плечами, глядя прямо в лицо Крису.
— Думаю, ты понимаешь, чего они хотели. Я знаю, что твой народ презирает нас. Часто слышал, как нас называют и что говорят. Хотя понять всё равно трудно. Цветы растут для того, чтобы цвести и увядать. Люди живут, чтобы рождаться и умирать. Ласка создана для того, чтобы дарить нежность и доставлять удовольствие. Поэтому тяжело понять, почему правильная реакция на неё осуждается. И почему осуждается отказ, если я вижу и понимаю, что ласку я не получу. Если ты лучше понимаешь ситуацию, можешь объяснить. С удовольствием послушаю.
От грустной насмешки Кая Крис смешался. Он не знал, как можно объяснить разницу в людях. Как объяснить, почему одни из них хороши, а другие плохи. Быть может, он и сам был не лучше.
— А если я попрошу тебя остаться здесь на эту ночь, ты тоже откажешься?
Кай развернулся, шагнул к двери, но тут же остановился. Спустя мгновение подступил к Крису вплотную. Стоял с гордо вскинутой головой. Молчал и всё так же насмешливо смотрел на Криса из-под густых ресниц.
Это было как удар током. Миллион вольт в одно мгновение — с фатальным исходом. Как при прямом попадании молнии. Крис не мог сделать вдох, пока тонул в глубине тёмных глаз.
— Это значит “да”? — Крис наклонил голову, чтобы всё-таки вдохнуть запах тропических цветов и дождя.
— И что хочешь ты? — тихо уточнил Кай, не сдвинувшись с места и не опустив голову. А Крис подумал, что если бы чуточку подался вперёд, то смог бы коснуться губами кончика носа Кая.
— Потрогать. Для начала. А потом… — Крис умолк. Засмотрелся на пальцы, которыми Кай слегка дёрнул за грубую ткань. С глухим щелчком кнопка поддалась, и ворот комбинезона медленно разошёлся, открыв всю шею и немного — ключицы.
Крис оплёл пальцы Кая собственными, чтобы помешать расстегнуть комбинезон до пояса.
— Я сам.
Насмешка в тёмных глазах по-прежнему Криса озадачивала, но вряд ли стоило думать о причинах именно в такую минуту.
Крис осторожно прикоснулся к резко очерченной скуле, погладил по щеке. Большой палец так естественно лёг на уголок рта. Крис смотрел на полные губы красивого рисунка с сожалением: он дорого заплатил бы за то, чтобы Кай поцеловал его, но невозможно. Поцелуи были под запретом, зато Крис мог целовать Кая куда угодно. Куда угодно, но не в губы.
Крис без спешки провёл пальцами по лицу Кая, повторяя прямые линии, коснулся шеи, огладил гибкие мышцы под бронзовой кожей. Кончиком большого пальца тронул выразительную ямочку на подбородке, и Кай сам медленно запрокинул голову, чтобы позволить пальцу томно скользить вниз по шее — до ямочки меж ключиц. На бронзе осталась едва заметная дорожка из тёмно-золотистых искорок.
Крис уже видел подобное. Четыре года назад. Он видел тёмно-золотистые и золотые искорки, мягкое свечение, но ни разу не видел сверкающих искорок и сияния. Только слышал о них.
Но пользы от воспоминаний было мало — сердце у Криса ни разу раньше не обрывалось от вида чужой шеи и ключиц. И от дорожки сияющих искорок на коже — следов от его собственных эмоций. Кай походил на холст, на котором Крису предстояло рисовать картину чувствами.
Крис расстегнул оставшиеся кнопки. До ремня на поясе. Поддел ткань и разрешил ей соскользнуть с широких плеч, сползти по рукам до запястий и упасть крупными складками. Ухватившись за пряжку на ремне, Крис притянул к себе Кая и прижался губами к сильной шее. Вдыхал густеющий запах тропического дождя и роскошных цветов, белых, как снег. Пальцами обводил позвонки на гибкой спине и рисовал кончиком языка линии вдоль ключиц. С судорожным вдохом отпрянул, чтобы посмотреть на яркую россыпь золотых искорок на шее — там, где побывали его губы и язык.
Кай наблюдал за ним из-под полуопущенных ресниц. Молчал и не двигался. Позволял трогать.
Крис не отпускал его взгляд, пока возился с пряжкой. Ремень упал к их ногам с тихим шумом. И только тогда Кай прикоснулся к Крису, чтобы расстегнуть его комбинезон. Сделал он это быстрее. Да и Крису было проще стряхнуть с ног ботинки и выпутаться из штанин. Покончив со своей одеждой, Крис толкнул Кая к кровати. Тот уселся на край и приподнял ногу, чтобы стянуть сапог, но Крис его опередил: опустился на ковёр и ухватился за высокое голенище.
Сапог снимался туго, но Крис справился и охватил пальцами узкую ступню, погладил и взялся за второй сапог. После Кай немного приподнялся, и Крис медленно снял с него комбинезон совсем. Поймал за тонкую лодыжку, провёл ладонью до колена, вороша густые волоски, и прикоснулся губами. Ему нравилось ощущать, как под кожей перекатываются мышцы на длинных сильных ногах. Гибкие и горячие, жёсткие, как металл или дерево.
Кай упёрся руками в матрас за спиной, немного сдвинулся и немыслимо грациозно развёл ноги, оставив место, куда Крис мог поставить колени. Сначала Крис, правда, позволил себе пройтись губами по внутренней стороне бедра и огладить ладонью низ напряжённого живота, а уже потом опёрся коленями о матрас и склонился над Каем, всматриваясь в его лицо.
Кай сам обвил руками шею Криса и обхватил длинными ногами за пояс, рывком прижался всем телом и мучительно медленно потёрся. Ещё медленнее запрокинул голову и подставил под поцелуи горло.
Крис с силой зажмурился, чтобы на миг забыть о возбуждении. Их с Каем бёдра соприкасались, и они откровенно тёрлись членами. Причём обоих подгонять не требовалось.
Крис огладил шею Кая и прикоснулся губами. Целовал сначала с мягкостью и нежностью, но постепенно страсть и жар перевешивали. У обычного человека от таких поцелуев непременно остались бы следы на коже. Надолго. У Кая бронза вспыхивала золотыми бликами и мягко светилась. Пятна слабого свечения складывались в отпечатки губ Криса.
Крис уложил Кая на простыню, очертил лёгкими касаниями линии плеч и снова припал к коже губами. Ладонью гладил бок и живот, проводил по узким бёдрам, задевая толстый горячий ствол кончиками пальцев.
Он гладил и перебирал мышцы на смуглом теле, вылизывал горло и слегка покусывал кадык. Трудно было устоять. Кай сам по себе походил на совершенство, ну а когда блестел и светился, будто впитывая в себя нежность и восхищение Криса, то и вовсе…
Крис невольно подумал, что ни у кого не видел настолько красивой и сильной одновременно шеи, и провёл ладонью от подбородка до ключиц. С губ Кая слетел едва слышный смешок, словно он прочёл мысли Криса.
Эта догадка заставила Криса прикоснуться к губам Кая, чтобы очертить кончиком пальца строгий контур. Кай позволил ему это, глядя в лицо немного затуманенными глазами. Поцеловать захотелось ещё сильнее, и Крис пошёл на поводу у своего желания. И наткнулся на ладонь Кая, преградившую путь к губам.
— Значит… ты всё-таки… читаешь мысли?
Кай покачал головой.
— Только намерения и эмоции. И, думаю… мне тоже хочется тебя потрогать.
Крис невнятно буркнул, что не против, и прикоснулся губами к горячей коже под правым ухом Кая. Целовал и проходился языком, слизывая с блестящей кожи цветочно-дождливый аромат. Забрался пальцами в тёмные волосы и поворошил тяжёлые пряди до тихого низкого стона. Кай сжал его бёдра ногами и потёрся левым коленом. Крис на ощупь нашарил колено ладонью, сдвинул ладонь к бедру и так же томно — вновь к колену. Под пальцами сладким напряжением проступила литая мышца.
Крис перебрался губами на грудь. Кропотливо помечал поцелуями, заполняя полумрак новым сиянием. Отогревал окончательно сбившимся дыханием мигающие искорки у тёмного пятнышка соска. С приглушённым стоном Кай выгнулся и провёл руками по спине Криса. Пальцами задевал именно те места, которые требовалось. Плавно нажимал на мышцы с точно выверенной силой, вынуждая Криса подаваться бёдрами к бёдрам и тереться, упиваясь горячей твёрдостью между ними.
Крис легонько потёр выпуклую вершинку соска и прерывисто выдохнул, залюбовавшись густой россыпью светло-золотых искорок на груди.
Он знал, что вэрса были чувствительнее людей, но Кай всё равно неуловимо отличался. Вновь выгнулся, чтобы самому потереться грудью о ладонь Криса.
— Ещё? — шепнул Крис, задев кончиком носа ухо Кая.
— Да… — отозвался хриплым полустоном Кай. Позволил Крису сжать запястья и завести руки за голову, подался навстречу губам, которыми Крис прикоснулся к его щеке, потом — к шее. Крис языком провёл по груди, втянул в рот твёрдый сосок и повёл ладонями от запястий до подмышек, мягко сжал бока, опустил руки на пояс и до слабой боли впился пальцами в жёсткие узкие бёдра, сильнее вжимаясь пахом, чтобы почти сразу привлечь Кая к себе. Сам тоже вскинулся, чтобы сесть и усадить Кая себе на колени — лицом к лицу.
Сладкая тяжесть наложилась на томление в паху, тесно сплелась с ним. Горячее в руках и приятно влажное от пота. На губах оседало призрачным пеплом частое дыхание.
Крис с робостью прикоснулся к пояснице Кая, сдвинул ладони немного, подхватил, чтобы придвинуть к себе ещё ближе. Так близко, чтобы чувствовать ноющим от возбуждения членом твёрдый и толстый ствол Кая.
Ладони Криса всё ещё подрагивали на жёстких ягодицах, а Кай уверенно сжимал коленями его бёдра. Горячие пальцы прошлись по шее и зарылись в волосы на затылке. Крис не выдержал и с хриплым выдохом припал губами к подбородку Кая. Притягивал к себе ещё плотнее, пока Кай не упёрся коленями в матрас, продолжая сжимать ногами его бёдра. Сейчас Кай искрился весь — с головы до пят. Мягко сиял бледным золотом.
Крис провёл языком по шее и почти заурчал от едва уловимой пряной сладости капелек пота. Кай пах хищными цветами. Ядовитыми. Теми самыми, которые едва не прикончили Криса в первый же день пребывания на Крионе четыре года назад. Снежно-белые и ярко-оранжевые, эти цветы походили сразу и на лилии, и на орхидеи, а росли во влажных местах. Убивали они медленно и неторопливо, зато наверняка. И от их аромата путались мысли — путались так же сильно, как путались мысли у Криса сейчас.
Крис не находил в себе сил, чтобы перестать терзать поцелуями шею и ключицы Кая. Даже не сразу заметил, что Кай опустил свободную руку ему на член. Ну а когда заметил, сил тем более ни на что не осталось.
Кай прикасался самыми кончиками пальцев. Проводил ногтями по паховым складкам, поглаживал поджавшиеся яички и тревожил набухшие на стволе венки. Очерчивал пальцем чувствительную головку, плавно надавливал на проступившую капельку смазки или под головкой, с мягким напором сжимал ствол и снова прикасался. С идеальным расчётом.
Крис со стоном прижался губами к горлу Кая, повёл выше, зацеловал острую линию нижней челюсти, подбородок и осмелился кончиком языка обвести контур твёрдо-упругих губ. Кай немного повернул голову, избегая соприкосновений губами, но не запретил целовать ухо, мочку и кожу под мочкой.
Крис незряче водил руками по гибкой спине и трогал острые лопатки, гладил и целовал широкие костистые плечи. Старался хранить молчание, но проворные пальцы продолжали умело играться с его членом — до бешеного стука в груди, потерявшегося в горле дыхания и гула в висках. И Крис не мог даже разобрать толком, то ли он сам вбивается в кулак Кая, то ли Кай движениями руки практически трахает его член.
Крис с рваным ритмом зацеловывал волшебно переливающуюся кожу на груди Кая. Блеск и танец искорок на коже казались нереальными, как и стойкий цветочный аромат вместе со сладким привкусом. Крис водил ладонями по телу Кая, обнимал, невольно мешая, гладил и снова прижимал к себе. Горячее, сладкое, вкусное, сияющее… Кай ластился к его рукам и к нему котёнком. Прикосновения Криса ему нравились, и это давало надежду.
Вместе с этими светлыми мыслями Крис уткнулся носом в горячую шею, зажмурился и позволил себе сорваться с цепи. Оргазм накрыл его с головой в одну секунду, с размаха влепил всем телом в Кая, опрокинул, скрутил все мышцы разом и расплескался густыми каплями по переливающейся искорками бронзовой коже. Крис задыхался и дрожал, оплетённый руками и ногами Кая. Вдавливал Кая своей тяжестью в матрас и пытался понять, на каком он свете.
Кай хрипло дышал под ним, чуть морщился от боли и мало-помалу терял блеск.
Крис всё ещё плохо соображал, но таки смог приподняться на локтях, чтобы окончательно не задавить Кая. Потом тяжело рухнул на смявшиеся простыни и уставился в серый потолок. Потолок постепенно перестал вращаться. Дыхание в норму не пришло, но хотя бы обрело подобие размеренности.
Рядом зашуршала ткань, и Крис повернул голову как раз вовремя, чтобы увидеть сползающего с кровати Кая. На его коже ещё жили отблески, но теперь они походили на разрозненные пятна, а не на сплошной сияющий покров.
Крис ухватил Кая за пояс и подтащил к себе.
— Останься… Мы ещё не закончили, — шепнул он в горячую шею, привлёк Кая поближе и провёл ладонью вдоль позвоночника. Старался взять под контроль сердцебиение и дыхание и легонько оглаживал гибкое тело, возвращая погасшие искорки.