Одним из преимуществ местных деревень стало то, что они были относительно небольшими и найти чуть покосившийся домик, полностью обледеневший, и сверкающий в лучах тусклого солнца, труда не составило.
Я в сомнении замерла напротив сего строения и чуть прикусила нижнюю губу. Вот совсем не хочется внутрь. Какая-то странная, чужая мне магия витала в воздухе вокруг и, впервые в жизни, я не могла впитать из нее и каплю. Словно это было творение существ совсем другого мира. Однако, стоять просто рядом так же не было желания. Всегда считала себя практиком, то есть тем, кто сначала делает что-то, а потом уже пытается понять, что это конкретно было.
Как ни странно, но обледеневшая грубо сколоченная дверь, поддалась без особых усилий. А я так надеялась вернуться с фразой: извините, не смогла открыть конюшню. Хотя кто мне поверит? Сдержать ведьму, идущую к цели, сможет разве что большая порция чего-то вкусного. Ну, по крайней мере, меня. Собственно потому на мне старая одежда уже начинает угрожающе натягиваться.
Внутри помещение выглядело еще более зловеще, чем снаружи. Темно, холодно и жутко. Вот честно, если бы я читала какую-нибудь книжку, где главная героиня делала то, что я сейчас, я бы закричала: не ходи туда, дура! Ну, а после смерти неудачницы, пожала бы плечами и сказала: это было логично.
Мдааа… в следующий раз, взяв в руки книжку, я буду более осторожна в осуждении героев.
Начав напевать матерную песенку, я шагнула внутрь, и тут же тело пробрал жуткий холод, от которого не спасала моя одежда. Дышать стало больно, из глаз потекли слезы, что сразу замерзали. Причин послать все к лешему, стало больше.
Однако тут тараканы задумчиво выглянули, трясясь от холода, и единогласно сказали: «Это интересно, надо посмотреть! Когда еще появится возможность увидеть настоящего, хоть и мертвого демона?»
Я вздохнула и сделала шаг на лед под ногами. Один… другой…
Маленького жеребенка я увидела почти сразу. Он был невыразимо прекрасен, почти как единороги в немногих сказках, что дошли до моих дней. Вообще, кстати, есть теория, что те существа были тоже демонического происхождения, просто завязаны они были на стихии земли и дерева. По той же самой сказке, единороги выходили к невинным девам-блондинкам потому, что чувствовали их чистоту и не испорченность. Кстати, убийство их так же заканчивалось жутким проклятьем для всех, кто участвовал и даже видел.
Но вернемся к свиртару. Жеребенок был тоненький, изящный, с длинной бирюзовой гривой, завивающейся в спирали и белоснежной шерсткой. На небольшой голове чуть выдавались аккуратные рожки, ноги заканчивались раздвоенными копытами, что опять таки, навело меня на мысли о единорогах.
Малыш лежал, заломив голову назад, а в тонкую шерсть на морде жутко, и даже на вид болезненно, впивалась грубо связанная черная веревка.
Не знаю почему конкретно, но меня охватила такая боль и тоска, при виде мертвого демона, что я едва слышно всхлипнула и опустилась рядом на колени.
— Бедный мой, — голос звучал неожиданно громко и хрипло в тишине пустой комнаты, — подожди немного, я освобожу твою душу от этих жутких веревок.
Я сняла зачем-то варежки с рук и начала стягивать путы. Они поддались неожиданно легко, и только темный след, оставленный на белоснежной шерстке, говорил об их силе. Словно ожоги.
Едва сдерживаясь от желания сжечь веревку я, морщась от отвращения, сунула ее в карман. На этом и закончилось мое стремление выполнить пожелание шамана. Сжигать свиртару я даже не думала — это же как-то не правильно, хоронить демона снега в огне. Даже не задумавшись над тем, насколько мой поступок безопасен, я подняла малыша на руки и двинулась к выходу.
Эхх, главное не натворить еще больших бед. Интересно, если я найду Хинари и скажу, что нам надо очень быстро и очень тихо убегать, как он отреагирует?
Ну не удивится — это точно.
Держа на руках свиртару, я вышла на улицу, где поднялся просто кошмарный ветер.
— Не злись, малыш, не долго осталось, — шепнула я и начала пробираться по заваленным снегом улицам. На самом деле жутко неудобно тащить даже такое легкое тело на руках, проваливаясь при каждом шаге по пояс в сугробы.
Однако чего мне было не занимать, так это упрямства.
В конечном счете, я все же смогла выбраться из деревни, с наслаждением ощутив, что тут слой наста был достаточно прочным, чтобы не проваливаться вглубь. Так дело пошло быстрее.
Отойдя на метров десять, я аккуратно положила свиртару на снег и начала копать ему могилу, используя вместо лопаты короткий и широкий нож. Как только получилось добиться подходящей глубины и размера, я аккуратно положила на дно жеребенка и в неожиданном порыве поцеловала его. Больно было на столько, словно я хоронила сейчас не демона какого-то, а ребенка, что я знала при жизни.
Хотя это было не настолько уж странно — для меня не существовало отличия между детьми всех разумных существ. Да и в случае с не совсем разумными, я так же была против любой жестокости. У немногих охотников, что еще сохранили знание о «чистой смерти», всегда было запрещено мучить того, кого они поймали. Один удар.
Но сварги не хотели убивать свиртару. Не знаю, чего они изначально добивались, но не этого — точно.
Не знание правил, конечно, едва ли оправдывает сваргов перед лицом смерти демона, оттого и грустно. Тяжко быть наблюдателем — чувствовать боль и страх каждого и не быть способным встать на одну из сторон.
Потому грустно, когда умирает любой из них.
Хотяяяя… я конечно сейчас вру. Сваргов из мертвой деревни я не видела в лицо, так что мне было относительно… параллельно.
Зато вышла красивая и глубокая мысль.
Закончив похороны малыша, я встала на ноги и, отвернувшись, двинулась назад.
И тут раздалось лошадиное ржание!
Я резко повернулась и увидела, как над местом, где пару минут назад я похоронила жеребенка, застыл высокий, изящный конь. Он смотрел на меня большими бирюзовыми глазами и это был взгляд не животного, а вполне разумного демона.
Свиртару ударил копытом по небольшой неровной кучке и тут же поднялся ветерок, который завертелся маленьким смерчем над могилой. Постепенно поднятые в воздух снежинки начали принимать вполне определенную форму и вот — маленький и вполне живой жеребенок радостно заржав, встал на задние лапки, ластясь к… папе? Маме?
— Ты не шаман и даже не сварг, — от странного, совершенно нечеловеческого голоса в голове, я невольно вздрогнула и сделала шаг назад.
— Нет. Я — ведьма. Мое имя — Луана Бэрк.
— Я только один раз видел ведьму, — свиртару наклонил голову. Ну, хотя бы с полом разобрались. Однако есть еще вопрос: мама тоже где-то бегает? Или они рождаются как-то… иначе?
— Мы редко заходим так далеко, тут очень холодно, — я постаралась улыбнуться мысленно.
— Что ты хочешь за спасение моего ребенка?
— Ничего, — вот тут, правда. Одно дело использовать простых двуногих, а совсем другое — демонов. Мне кажется, я еще не доросла для того, чтобы играть с древними первосилами.
— Как скажешь, — мне кажется, свиртару улыбнулся, — я расскажу своим собратьям о тебе, ведьма — луна. Они все будут знать, что ты сделала, — м-м-м-м… осталось только понять — хорошо это или плохо? — Но я попрошу у тебя одну вещь… отдай мне веревку.
— Хорошо, — я без сожаления и раздумий вытащила отвратительную черную гадость и положила на снег перед собой.
Едва я это сделала, веревка вспыхнула странным, темно-синим огнем и исчезла.
— За это я все же сделаю тебе подарок, ведьма-луна. В тебе и правда есть то, что уважают мои братья. Снег будет тебе другом ведьма-луна. А друзья тебе нужны.
— Спасибо, — всегда лучше благодарить таких существ. Вдруг они передумают делать гадость?
Свиртару еще с пару секунд смотрел на меня внимательным и жутковатым взглядом, а позже — исчез, словно его и не было. Любят все же такие существа загадки. Ладно, сейчас мне слишком сильно не хочется тут оставаться даже на минуту, чтобы мучиться вопросами о столь интересном даре.
Вообще странно, что кто-то его смог поймать. Даже детеныша. Надо будет подробнее расспросить у Шетары — женщина явно что-то чуть-чуть недоговорила. Угу… совсем чуть-чуть.
Быстро натянув варежки на озябшие руки, я двинулась обратно в деревню, отметив как-то отстранено, что стих и ветер и снег, а из тяжелых туч проглянуло солнце.
Тоска внезапно сменилось волной тепла. Я улыбнулась и прикрыла глаза — мир пел, и вместе с ним пело мое сердце.
* * *
Возвращались мы молча. Я сидела с закрытыми глазами, чуть слышно напевая мелодию, и смаковала каждую секунду во внезапной тишине погоды. Однако, когда деревня стала ближе, внутри словно пробежал холодок. Я нахмурилась и посмотрела куда-то на восток, даже не понимая, что именно меня туда манит. Надеюсь, это предчувствие не связанно с группой охотников, вместе с которой отправился Хинари.
Угу… а в этом мире живут только добрые и понимающие существа. Может будешь трезвее мыслить, ведьма?
Что себе надо верить, я поняла уже через пару метров, когда Вартан резко остановился.
— Кто-то едет.
Я чуть наклонилась, чтобы нормально увидеть то, что скрывала широкая спина сварга и заметила быстро скачущую на каргарахе девушку. Подсознание сразу определило в ней Рогенду, но я долго сопротивлялась этому, убеждая себя, что среди северянинов немало женщин такого возраста и комплекции занимаются охотой. Но стоило девушке оказаться вплотную к нам, последние сомнения растаяли.
— Луана, — девушка кивнула Вартану и подъехала вплотную ко мне, — с охотниками что-то случилось. Шетара собирает воинов, но это очень долго. Я хочу прямо сейчас отправиться на поиски.
— Стой-стой, откуда сведенья? И что ты одна собираешься сделать там, где такое количество охотников не справились? — я постаралась унять резко ускорившееся сердце.
— У наших женщин бывают ведения, если кому-то из их близких грозит опасность, — хмуро сказал Вартан, — но только, если это УЖЕ происходит.
— Что ты видела? — я внезапно охрипла.
— На них кто-то напал, — судя по голосу, Рогенда была близка к легкой истерике. Плохо — какой толк будет от маленькой, перепуганной девочки? — Было много крови, но ничего конкретного ни я, ни остальные не узнали.
— Лучше будет, если вы останетесь и подождете, — Вартан тоже заметил состояние Рогенды, а меня кажется с самого начала даже в расчет не брал, воспринимая маленьким и слабым созданием.
— Поехали, — я посмотрела в глаза девушки и фактически силой успокоила ее разум. — Они далеко?
— Четыре с половиной часа, — Рогенда сделала нервный вздох, но, не смотря на это, пульс ее явно начал успокаиваться.
— Луана, — Вартан повернулся ко мне, — ты-то куда? Рогенда хоть не замерзнет в этих снегах!
— Скажи Шетаре, если она еще не поняла, что все сделано. Однако веревку уничтожили. Если она считает, что за это наш контракт разорван — так тому и быть.
Вартар нахмурился, но лишь пожал плечами, а вот Рогенда улыбнулась так, словно я только что гарантировала ей, что все живы.
— Лучше, если ты поедешь первой, — я говорила с девушкой мягким, абсолютно спокойным голосом, словно с маленьким ребенком.
— Да, конечно, — Рогенда ударила в бока своего каргараха и развернула его на едва заметную тропку, присыпанную снегом.
Сердце защемило — ну и куда я ее тащу? Собой рисковать не страшно — кому, если Хинари не станет, плакать над телом ведьмы, что жила так, как хотела? Хотя, может, найдутся глупцы, повторяющие о том, что знали меня с лучших сторон…
Нет, плохие мысли. Вон из моей головы, тараканы, вы куда смотрите? Кого пускаете?
И все будет хорошо. А Рогенду я защищу — вон, какая у нее длинная и чистая судьба.
Я сделала вздох и направила своего каргараха за девушкой.
— У тебя припасы-то есть? — запоздало опомнилась я.
— Да, — Рогенда окончательно пришла в себя, — на неделю нам хватит. И для костра тоже — тюлений жир.
Вот интересно, а смогла бы я сама тут добыть пропитание? Немного сомнительно. А фактически полное отсутствие нормальных теней усложняет все еще больше.
— Рээээй, проверка связи.
— Я тут, тут. Но немного занят. Если что — кричи.
Угу. Чудесненько.
— Твой каргарах сильно уставший? — внезапно спросила Рогенда. Я даже не сразу поняла, сказала она это на самом деле или мне послышалось.
— Мы шли в спокойном ритме, так что не думаю, — крикнула я.
И путь продолжился.
Через несколько часов (ну мне так показалось), девушка остановила своего скакуна и объявила отдых.
На расстеленной шкуре тюленя Рогенда выложила наструганный жир и спрятала внутри маленькое огненное семя. Аналог его, только большего размера выдала мне Шетара, для того, чтобы спалить обледеневшую конюшню (у сваргов это место вообще-то называли шик-нак, но конюшня для меня проще). Секрет костра из таких материалов скрыт в необходимости долгое время держать температуру, а огненные семена — мелкие осколки магических природных камней, что добывали в некоторых вулканах, спасали как никто.
— На отдых не больше двадцати минут, — тихо сказала Рогенда и выдала мне кусок темно-красного сырого мяса.
Я только кивнула головой. Беспокойство, которое я подавила в девушке, терзало меня, кажется, в два раза больше. Вот она — причина, по которой я всегда тихо радовалась своему одиночеству. Чувства всегда имеют обратную сторону, превращаясь в страшнейшую слабость и, в случае беды — рану.
Но сидеть в раковине, злобно шипя на любую попытку вытащить, так же нельзя.
Мы наспех перекусили слабо прожаренным, скорее просто нагретым, мясом и двинулись дальше. Как-то отстранённо я заметила, что руки, с которых я стащила варежки, совершенно не замерзли. Секундная догадка сменилась твердой уверенностью, когда я зачерпнула комок снега и подержала в пальцах. Ни намека на холод. А славно — такого подарка от демона я не ожидала, но была очень ему рада. Надо будет попробовать голой побегать, не думаю, что Хинари выскажется против…
Осталось только его найти.
К моему удивлению Рогенда, не смотря на весьма юный возраст, вполне неплохо искала следы на снегу и направление, что задавала девушка, не отличалось от того, что чувствовала я.
С каждым шагом мы становились ближе…
С каждым шагом напряжение возрастало внутри меня все больше, словно сжималась незримая пружина.
Когда Рогенда резко остановилась и соскочила с коня, почти побежав к непонятной снежной горе, я даже не удивилась.
Там, в луже заледеневшей крови, лежал разодранный каргарах.
— Что это? — я подошла к девушке и с интересом пнула ногой непонятную россыпь камней.
— Странно, — Рогенда заметно побелела, но старалась выглядеть спокойной. Она быстро разгребла снег, открывая нашим глазам… птицу? Крылатого человека? — Это каменная гарпия, но они водятся на юге — у границы с оборотнями.
— И много их тут может быть? — я быстро огляделась. Все вокруг сильно замело снегом, однако, по тому, как неровно он лежал, можно было догадаться, что тут была небольшая битва…
— В стаях охотников от двадцати до пятидесяти особей. Только самцы — они добывают пищу, пока самки следят за выводком, — голос Рогенды стал глухим.
— Так, пошли быстро. Тут есть какое-то укрытие? — я поискала глазами вокруг и увидела что-то типа горы. Хотя это, скорее всего, просто торчащий кусок льда.
— Пошли, — девушка резко поднялась на ноги и почти побежала к каргараху, а после — запрыгнула, единым движением.
Во мне грации было куда меньше, однако справилась тоже быстро, после чего мы почти галопом полетели к той самой куче льда, которую я заметила. Чем ближе мы становились, тем чаще нам попадались растерзанные животные и припорошенные снегом камни трупов гарпий. Сваргов не было. Но это еще ничего не значило, кроме того, что выжившие есть и они, скорее всего, забрали тела своих товарищей.
Мы летели вперед так быстро, что я почти перестала видеть от слез. Теперь они, правда, почему-то не застывали, но лучше от этого не было.