Во время перемены девочка, забившись в угол школьного коридора, несколько раз попробовала дозвониться ей на мобильник, но в ответ бесстрастный женский голос лишь повторял, что телефон абонента отключен. Девочка забеспокоилась. «А что если Айжан пропала, как другие люди? Я же не видела её со вчерашнего вечера, - с волнением подумала Эра. - А вдруг всё это правда?». Эра представила, как будет ужасно, если это проклятие коснется и её жизни. Возможно, Айжан нездоровится и не стоит раньше времени трубить тревогу. Однако откуда девочке было знать, что с ней ничего не случилось? Вдруг она и завтра не появится, и послезавтра? А что если настанет день, когда Эра придет в школу и наткнется взглядом на объявление, прикрепленное к школьному стенду? Девочке представилась пугающая картина: черно-белая фотография на небольшом листе в левом верхнем углу, остальную же часть заполняет плохо пропечатанный текст: «… ноября пропала ученица Айжан Ботабаева. Если вы можете сообщить какую-либо информацию о ней, позвоните по телефону…»
Прозвенел звонок и коридор быстро опустел, но Эра не обратила на это внимания, замерев у воображаемого стенда. А что если рано или поздно день, когда худшие опасения подтвердятся, настанет? Девочка будет убеждать себя в том, что Айжан не посещает школу, потому что больна, будет звонить на отключенный мобильник. Но придет час, и ужас окажется правдой. На стене будет висеть фотография единственной подруги, а вокруг столпятся ученики разных классов. Они будут топтаться около доски и наперебой восклицать: «…ещё одна пропала», «Я её видела в школе несколько дней назад», «Мне жутко становится от этих исчезновений. Даже смотреть не хочу», «А она была ничего…» Шум в коридоре окончательно стих, только за дверями в классах глухо ерзали ученики за партами. Но придуманные голоса казались реальнее окружающих звуков. Совсем недавно она пыталась с таким липким любопытством найти в газетах ничего не значившие для неё имена пропавших людей! А вот если ей вот так придется потерять кого-то? Эра поняла, насколько больно будет потерять дорогих людей, будь то Айжан или мама.
И тут ей представилось ещё одно объявление о пропаже с фотографией мамы. Девочку вдруг пронзило дикое желание сорвать с доски эти нарисованные воображением листы и разорвать их на мелкие кусочки. Эти злосчастные листы бумаги - свидетельства о возвращении в мир полного уединения и молчания. Представляя это, Эра чувствовала себя обреченной на вечное неизбывное одиночество. В животе снова закололо. Лучше не стоит идти на следующий урок. Эра никогда раньше не прогуливала занятия, но сегодня точно был неподходящий день. Застегивая на ходу куртку, девочка направилась к лестнице. Единственное, чего ей сейчас хотелось - это вернуться домой, укрыться с головой одеялом и проспать как можно дольше, лишь бы не тянуть этот ужасно тоскливый день.
***
Эра старалась не смотреть на маму, чтобы не выдавать тоскливое выражение своих глаз, но женщина, вероятно, уже обо всем догадалась. Ей одного взгляда хватило, чтобы понять, что дочь не в себе. Девочка сидела за кухонным столом, низко склонилась над тарелкой и нехотя ковыряла вилкой давно остывший ужин. Трудно было не выдавать своего настроения. Конечно, маме показалось странным, что у дочери нет аппетита, несмотря на то, что она не ела целый день. Эра нередко была угрюмой, но никогда раньше она не грустила так - погрузившись глубоко в себя, этого нельзя не заметить. Однако Инна хоть и была обеспокоена, не подавала виду и не спрашивала, что стряслось.
Мама мыла посуду, старательно избегая смотреть в сторону Эры, но не могла побороть себя и то и дело бросала на неё сочувствующий взгляд. Она знала, как выглядит человек, скорбящий об утрате.
- Мама, правда, что любое тягостное воспоминание меркнет во времени? – спросила Эра, понимая, что ей ничего не скрыть от Инны.
Женщина тут же отошла от раковины и присела рядом с девочкой.
- Ты это о чем? Вычитала в книжке?
Эра пожала плечами. Теперь и Инна стала грустной. Её глаза будто остекленели, устремившись куда-то в пустоту. Словно женщина заглянула сквозь время далеко в прошлое и столкнулась с неутешительным ответом. Казалось, что мама вдруг постарела за несколько секунд: на её лице проступили морщины – шрамы, нанесенные временем.
- Наверное, это не так, - наконец ответила она. - Разве может калека хоть на минуту забыть о потерянной ноге? Иногда в жизни происходят события, которые никогда не меркнут в нашей памяти. Зачастую эти события настолько ужасны, что даже годы спустя, вспоминая их, мы испытываем те же самые муки. Боль не становится меньше, просто с годами болевой порог слегка притупляется от постоянных мучений. Эре показалось, что в эту минуту она могла прочесть мысли матери. Сейчас она вспоминала свою Настю. Это тягостное прошлое, которое её преследует.
Девочка задумалась: «Может и вправду ничего не удается вспомнить, потому что не хочется ничего вспоминать. Это вполне объяснимый страх. Прошлое бывает страшным». А вдруг стертые воспоминания – это страшная автокатастрофа или пожар, гибель семьи, бесконечные страдания и насилие? Что если Эра была так измучена, что сама предпочла сбежать от суровых будней и вытеснила кошмар из своей головы? Инна бы и сама, наверняка, не отказалась помнить свою жизнь с того момента, когда всё самое страшное было уже позади.
- Мне кажется, что случилось что-то нехорошее. Айжан сегодня не пришла в школу, - с тяжелым вздохом произнесла девочка.
- Айжан - это твоя одноклассница?
- Да, - ответила Эра, вспомнив, что даже не успела рассказать о том, что у неё появилась подруга.
Мама почему-то улыбнулась. Девочка ожидала совсем другой реакции.
- Не стоит так волноваться. Может быть, она просто нездорова, - предположила Инна. – Вы, наверное, хорошо сдружились, раз ты так беспокоишься…
- Причем тут это? – с обидой остановила её Эра, едва не разрыдавшись. – Что-то плохое происходит в городе. Разве ты не слышала о том, что пропадают люди? Я боюсь… Как я смогу жить, если ты однажды не вернешься с работы?
- Дочка, - сказала мама изменившимся голосом. – Никогда не думай о таких вещах. Никто не застрахован от таких случаев, но нельзя их бояться. А представлять такие вещи тем более нельзя. Всегда нужно верить в хорошее.
От этих слов Эра немного успокоилась, однако слезы всё ещё побулькивали в носу.
- Но как я могу быть уверенной в том, что с тобой ничего не случится, когда творятся такие ужасные вещи? – спросила девочка всхлипывая.
- Успокойся, всё будет хорошо. И ложись сегодня пораньше. Сон тебя успокоит.
Девочка молча кивнула. Мама тоже опечалилась. Вот теперь её дочь постепенно начинает понимать, как хрупко их семейное счастье. Раньше Эру ничто не тревожило, а теперь она боится потерять свою маму. На её маленький мир наползла густая тень тревоги, он уже не кажется ей таким безопасным и полным гармонии. Как жаль, что детям рано или поздно приходится чувствовать боль. Хотя, может быть, именно с этих минут начинается взросление.
***
Глубокой ночью, когда не дает покоя бессонница, у неспящего создается впечатление, будто он один во всем мире. Ни звука с улицы, никаких движений за окном, даже осознание того, что человек не один в своем доме, не разбавляет этой пустоты. Ведь отсутствие желания спать у людей редко совпадает. И мысль, что в окрестных домах кто-нибудь да не спит, не кажется правдоподобной. Весь город перестал суетиться, впав в забвение на несколько часов. Эре было знакомо это ощущение. Она ворочалась в кровати, стараясь принять наиболее удобную позу, время от времени вставала, подходила к окну, неслышно бродила по квартире, пила чай, но не от жажды, а чтобы хоть чем-то себя занять. Это напоминало скуку в заброшенном больничном крыле. Тогда девочка ещё не знала о том, что за стенами, в которых она пряталась, существует огромный мир, но её это почему-то не пугало. Больше нагоняли страх голоса, шорохи и шаги. Даже добрую Инну она сначала испугалась, когда та осторожно заглянула в пыльную палату. Эра спряталась под кровать и противилась присутствию женщины, которая принесла ей еду и одежду. Почему тогда было так страшно? Ведь пустое сознание девочки не могло представить опасность. Сейчас и не вспомнить, какими образами она тогда мыслила и мыслила ли вообще. Будто была не человеком, а пугливой кошкой, подчиняясь только инстинктам. Ей не были знакомы такие абстрактные понятия, как «тоска», до тех пор, пока Инна её не приручила. Тогда девочка поняла, как плохо в одиночестве и как хорошо, когда эта женщина рядом.
Вот и сейчас казалось, будто никого нет рядом. Чтобы избавиться от этого ощущения, Эра прислушивалась к сопящим звукам, которые издавала мама во сне. Как беззаботно она спит. Неужели и сама Эра спит так же беспечно, полностью доверившись стенам квартиры и двери, запертой на ключ? Надежен ли этот сейф, чтобы хранить человека, ушедшего в глубокое забытье? Эра задумалась о том, насколько потребность во сне делает людей уязвимыми. «Зачем вообще люди спят? Не было ли это задумано природой, чтобы облегчить охоту ночных хищников? Сейчас большинство жителей города лежат в своих постелях, а по улицам, возможно, бродит этот самый хищник, о котором никто даже не догадывается. Что если и вправду такой существует? Зверь, который способен неслышно приникать в дома в поисках жертвы. Вот это страшное существо просачивается в дверную щель, дымом плывет по коридору в мамину спальню и склоняется над бесчувственным телом, тянет призрачные руки к её неприкрытой одеялом шее», - Эра вздрогнула от собственных мыслей и укрылась с головой. Надо же, как просто напугать себя, сидя в темноте. Вроде осознаешь, что страхи тобой и выдуманы, но волосы встают дыбом. Даже пытаясь отвлечься воспоминаниями о теплом солнечном дне, трудно так просто выбросить из головы страшные картины. Эра нащупала на полу рядом с кроватью мобильник. Поговорить бы с кем-нибудь… Девочка, не подумав, позвонила на номер Айжан. Было уже около трех утра, но это было неважно, поскольку Эра заведомо знала, что телефон одноклассницы отключен. Однако в трубке послышались желаемые длинные гудки. Несмотря на поздний час, на звонок ответили почти сразу. В трубке зашуршало. «Не может быть! Я снова услышу её», - сердце Эры радостно застучало.
- Алло, - прохрипела трубка.
- Айжан, это ты? – девочка не верила своим ушам.
- Да, это я, - просипел голос.
Эра была так рада, что готова была кричать, но, увы, так растерялась, что не могла вымолвить ни слова.
- Почему ты так поздно звонишь? – голос одноклассницы был и впрямь нездоровый. Тихий и печальный, будто она недавно плакала.
- Да просто подумала, вдруг ты тоже не спишь, - виновато ответила девочка.
- Я не спала уже больше суток, только-только задремала. Давай завтра в школе поговорим.
Эра хотела пожелать Айжан спокойной ночи, но та уже отключила звонок. «Ничего, главное, что она цела и невредима. Завтра я снова увижу её в школе», - радостно размышляла девочка. Но эта радость не помешала ей спокойно заснуть.
***
Если от нового дня ты ожидаешь чего-то важного, то с его приходом бороться не станешь. Не важно, выспался ты или нет, да ещё и проснулся на час раньше будильника – выскакиваешь из постели с полной готовностью к новым событиям.
На кухонном столе Эру ждал не завтрак, а лишь пара денежных купюр по сто рублей. Мама всегда оставляла дочери деньги на еду, когда высыпалась перед ночным дежурством. В дни маминого дежурства девочке казалось, будто в этой квартире никто кроме неё не живет: утром, когда она собиралась в школу, Инна ещё спала, после, когда дочь уходила в школу, вставала, чтобы приготовить обед, и снова засыпала до возвращения дочери. Эра видела маму лишь тогда, когда та собиралась на работу.
Умывшись по привычке холодной водой, девочка почувствовала, насколько неуютно стало в собственном доме. Холод забрался под кожу. Эра поспешила натянуть на себя джемпер с капюшоном и туго затянула шнурки на воротнике. Куда подевалась та утренняя жара, что ещё так недавно по утрам будила жаждой? Теперь и на пол босой ногой ступать не хочется, а за окном такой же холод, вчерашняя сырость и рваный ветер. Наверное, не стоит ждать последнего вздоха замерзающей осени теперь, когда полуоблетевшие деревья завыли простуженными голосами от того, что набегающие порывы срывают с них последние выцветшие лохмотья.
Яркие события в жизни Эры выбрали не ту декорацию в качестве фона. Не то время. Может быть, было бы привычней, если бы всё людское соответствовало законам природы: возбуждающий трепет - весной, восторг – жарким летом и тоска – осенью, а сегодня был не тот день, когда хотелось тосковать.
Не желая дожидаться, когда закипит чайник, девочка выпила сырой воды из крана и, не включая в прихожей свет, начала наспех собираться в школу. Эра смотрела на своё отражение в зеркальном трюмо и даже не подозревала, насколько нелепо смотрится красный капюшон джемпера на голове, торчащий из-под строгого женского пальто. Её представления об эстетических требованиях были ещё весьма расплывчатые, поэтому ей даже нравился этот контраст и то, каким круглым кажется её лицо в туго завязанном капюшоне, но со стороны она напоминала неваляшку, которую завернули в серый кусок ткани. В таком виде девочка, не стесняясь, вышла на улицу и направилась к остановке по короткому пути. Сегодня идти дворами ей не хотелось. В разрез с каждодневной утренней привычкой настроение у Эры было отнюдь не меланхоличное, чтобы не спеша петлять по сумеречным аркам. Девочке не терпелось увидеть снова свою подругу и, покинув двор, она сразу свернула на главную улицу, которая называлась Торговой. Обычно в этом районе города было всегда людно, поскольку здесь находился популярный среди школьников игровой клуб - скромный общепит под названием «Моё кафе» - и пекарня, которая «Пекарней» и звалась. Этот уголок притягивал молодых людей, потому что широкие тротуары вдоль улицы были всегда хорошо освещены витринами и вечерами гулящие горожане слетались сюда как мотыльки на огонек, а по утрам по привычке проходили по знакомым тротуарам. Но этим ненастным утром Торговая улица выгладила запустелой. Ветер гнал людей прочь.
Эре было жаль, что она никого не встретила по пути. Очень ей хотелось, чтобы незнакомцы увидели её такой счастливой, взволнованной, полной энергии. Поделиться бы этим зарядом с сонными горожанами… Жаль, что это была преждевременная радость. Ох, зря девочка загорелась весельем, не зная, что встреча с подругой может обернуться не такой, как она себе это представляла. Казалось бы, ничто не предвещало беды, но уже по пути в школу, когда автобус неприветливо распахнул двери на долгожданной остановке и Айжан появилась на пороге, Эра поняла, что все её ожидания были напрасными. В салон вошла совсем другая Айжан или не Айжан вовсе. Эра никогда не думала, что такое красивое лицо может исказиться до неузнаваемости одним лишь мертвым выражением, отсутствием всяких эмоций. Будто и нет девочки больше в этом безжизненном теле, которое неизвестно как на ногах стоит, только в глазах её томилась глубокая печаль. Что стало с её безупречными волосами? Черная пакля теперь вместо блестящих локонов. Глаза заплывшие, под глазами темные круги, губы синюшные… Одна форма из расстегнутой куртки торчит гладкая. А сестренка её юркая где?! Случилось что-то. Чего не случись, Айжан в таком виде из дома бы не вышла. За все время Эра её такой не видела.
Автобус тронулся. Одноклассница, наконец, взглянула в сторону Эры, еле заметно кивнула головой и тут же отвернулась. Видимо, ей и самой не хотелось показываться кому-то такой на глаза. Эра вдруг поняла, что смотрит на девочку с глупой гримасой – распахнутыми во всю ширь глазами. Не сразу увидела она высокого смуглого мужчину рядом с Айжан. Нет, не высокого вовсе, просто на две головы длиннее низкорослой девочки. Лицо его было строгим, на лбу вздувались лоснящиеся морщины, а в глазах тоска. Точно такая же, как у Айжан. Вот глазами-то они и были похожи. Мужчина осторожно придерживал девочку за плечо, усаживая на сидение. Сам не сел рядом, но с плеча руку не убрал, будто боялся потерять родную малютку в безлюдном автобусе. Айжан Эра больше не видела - одноклассницу от неё заслонила сутулая драповая спина. Седой затылок то и дело исчезал, склоняясь за широким воротником, говорил что-то неразборчивое в сплошном гуле мотора, и маленькое плечо неустанно теребила жилистая рука.