Что объединяло все три направления – так это застилающий тропки туман. Конечно, можно было никуда не ходить, а подождать у камня-указателя, когда прояснится либо на одной из тропинок, либо в голове, но насколько затянется «прояснение» – неизвестно, а лишним временем Виктор не располагал.
«Хотя, если отбросить догадки и оставить лишь факты, получится, что отчетливо видна только одна тропинка. Второй вариант прояснится не раньше, чем завтра, с третьим вообще ничего не понятно, остается первый. Островский кого-то ловит? Ну и что мне теперь мешает выяснить – кого? Киллер вне игры, эскорт на «мерсах» меня упустил – идеальные условия для шпионажа. Ими и воспользуюсь!»
* * *
«Приезжай в десять на 35-й километр МКАД, медленно иди по внутренней стороне в сторону перехода. Не приедешь, брату крышка».
Женя перечитала SMS и швырнула телефон на диван. Случилось то, чего она и опасалась. Кощей нашел способ добиться своего. Женя взглянула на часы. Ждать помощи снова неоткуда, вернее, некогда. Она решительно поднялась, сунула сзади за пояс пистолет и прикрыла его футболкой. Странно, что Виктор ничего не сказал про пушку. Не заметил? Вряд ли. Пистолет лежал в кармане, рукоятка торчала почти полностью, сыщик должен был его увидеть. Но ничего не сказал. Странно.
Впрочем, это уже не важно. Сейчас главное – продумать детали предстоящей встречи. Кощею нужен ствол. Хорошо, будет ему ствол. Если приехать на место раньше него, можно спрятаться в кустах и попробовать зайти сзади. Зайти, приставить пистолет к затылку и потребовать вернуть брата. Вариант неплохой. При двух условиях: если бригада Кощея не сидит на тридцать пятом километре уже сейчас и если брат у них в машине, а не где-нибудь в секретном месте. Скажет Кощей: «Стреляй и никогда его не найдешь», – что тогда?
«Тогда и буду думать! – Женя схватила телефон, обулась и выбежала из квартиры. – Только хватило бы денег до этого тридцать пятого…»
Как по заказу, первым же остановился сговорчивый южанин на потрепанных «Жигулях». До места он домчал быстро, почти не докучая игривыми намеками. Деньги он взял с таким видом, будто наступил на горло своей гордости, но не преминул заметить, что за такую сумму в такую даль поперся исключительно, чтобы сделать приятное «красивий дэушка». Женя махнула: «Отчаливай» и побрела по обочине.
К сожалению, кустов прямо у края дорожного полотна не было. Женя перелезла через ограждение, спустилась в кювет и попыталась рассмотреть опушку лесного массива. Там, под деревьями, кусты были, но слишком далеко. Получалось, единственное место, где можно устроить засаду, – кювет. Залечь в нем, например, а потом вскочить и броситься Кощею на спину. Вариант заведомо провальный. И все-таки отсюда, из кювета, наблюдать за дорогой было выгоднее, чем с обочины.
Женя достала телефон и посмотрела на часы. До контрольного времени оставалось десять минут. Женя сунула было телефон обратно в карман, но мобильный неожиданно завибрировал. Звонил Туманов.
«Черт, как не вовремя!» Женя секунду поколебалась и все-таки нажала кнопку ответа.
– Алло, Витя. Как ты?!
– Привет, я жив. Стрелок вне игры, можешь выдохнуть.
– Ты едешь домой?
– Нет. У меня есть еще одно дельце в Сити. Поэтому и звоню. А ты дома? Что у тебя за шум?
– Я… нет, не дома. Я на МКАД.
– Где?!
– Тут… на обочине.
– Слушай, зачем так усложнять? – Виктор хмыкнул. – Если нуждаешься в деньгах, я дам. И побольше, чем дальнобойщики.
– Только хамить не надо, дядечка, – Женя вздохнула. – У меня опять проблемы.
– Все те же?
– Да. Кощей прислал сообщение, что будет ждать меня на тридцать пятом километре с внутренней стороны. Я должна отдать ему одну вещь. А иначе… пообещал сделать плохо моему брату. Он инвалид, понимаешь? Беспомощный совсем. Если не отдам, Кощей может его… убить!
– Пистолет?
– Да.
– Чей он?
– Мента одного, местного начальника. Кощей хотел подложить меня под этого борова, а я убежала. Ну и случайно прихватила ствол. Я не хотела, так вышло.
– Хм-м, – Туманов взял паузу. – А самому менту отдать нельзя?
– Нельзя. Он скотина еще хуже Кощея. Не все у вас там белые и пушистые, как ты.
– Во-первых, не «у нас там», а во-вторых, сам знаю, что не все. Слушай, Женя, не глупи. Затея гнилая, понимаешь? Если Кощей взял твоего брата в заложники, прижать бандита можно и без твоего участия. Если нет, тебе и подавно там нечего делать. Лови тачку и мотай оттуда как можно быстрее! Я сейчас свяжусь кое с кем, и твоих бандюганов накроют медным тазом. Они при оружии?
– Обычно да.
– Тем более, повод есть.
– Я останусь, Витя. А вдруг Кощей не шутит?
– Не говори ерунды! Слушай, ты можешь позвонить брату?
– Он инвалид, Витя, на войне контуженный. Невменяемый он. Тихий, спокойный, но… короче, не возьмет он трубку.
– Черт! Ну а родственники, соседи, кто-нибудь может проверить, дома он или нет? Гарику своему позвони!
– Все, Витя, едут! Я перезвоню!..
…Виктор бросил трубку на пассажирское сиденье и с чувством шлепнул ладонями по баранке. Эту смелую, но по-юношески опрометчивую партизанку следовало немедленно остановить! Немедленно, пока не случилось чего-нибудь очень плохого. Но как?! Бросить пост у офиса Островского и умчаться в ночь на выручку прелестной незнакомке? А как же дело?
Сыщик еще раз мысленно выругался, повторил про себя, что плюнуть на все и заняться делами Жени не может, и вдруг продолжил тему провокационным вопросом: не может или не хочет?
«Ну, себе-то признайся!» Туманов помотал головой. Второе «я» проснулось абсолютно некстати. Внутренняя борьба мотивов сейчас была лишней, и так всякого навалилось. Виктор был почти уверен, что сегодня, именно этой ночью проследив за Островским, сумеет найти ответы на все вопросы, в том числе и касающиеся Жени. С другой стороны, она не сумеет извлечь из этого выгоды, если ее забьют до смерти на тридцать пятом километре или, что ничуть не лучше, отдадут оскорбленному милицейскому полковнику.
Виктор завел мотор. Угораздило же вляпаться в историю! Кругом рифы и ни одного маяка! Куда ни плыви, все равно напорешься. Не одним бортом, так другим. А как все красиво начиналось, много денег и почти никакой ответственности! Позарился на бесплатный сыр, братец мышь!
Сыщик уже собрался выехать с офисной стоянки, как вдруг, буквально в двух шагах, увидел знакомую фигуру. Человек в спортивном джемпере с капюшоном, накинутым на голову, спустился по ступенькам и сел за руль подогнанного сторожем автостоянки «Бентли». Рассмотреть лицо человека Виктор не сумел, но четко видел перстень у него на пальце, а также зафиксировал номер машины. В регистрационной базе, Туманов поинтересовался загодя, номер значился за Островским В. С. Ближе к выезду с парковки в кильватер «Бентли» пристроился черный «Порше-Кайенна». Видимо, Всеволод Семенович учел печальный опыт и теперь отправился на ночную прогулку в сопровождении охраны.
Внутренняя борьба мотивов обрела просто плавильный накал. Туманов лихорадочно нашарил лежащий на пассажирском сиденье приборчик и покрутил ручку настройки. За это чудо продвинутой шпионской техники он в свое время выложил без малого две штуки «зеленых», но использовал его только три или четыре раза, да и то больше для пробы, чем по реальной необходимости. Сейчас был шанс применить шпионский радиоперехватчик по прямому назначению. Производитель утверждал, что декодер прибора способен расшифровать любой код, в любом стандарте связи. Проще говоря, с его помощью можно запросто «прослушать» любой сотовый или спутниковый телефон.
То ли Виктору не повезло и Островский со товарищи предпочитали ехать молча, то ли производитель врал, но перехватить удалось только служебные переговоры охраны офиса, а потом… А вот потом удача Виктору все-таки улыбнулась. Правда, не в том месте.
«Клиент выехал. Пункт назначения тридцать пятый МКАД, внутренняя сторона».
«Веду. Придержите болонку».
Разговор был коротким и вроде бы малопонятным, но Туманов понял все, что ему требовалось. Клиентом был Островский, и ехал он туда же, куда стремился попасть Виктор. Очень удачное совпадение. Напрягло сыщика только то, что за Островским следит кто-то кроме него. Кто – предположить было несложно. А еще оказалось несложно понять, кого неведомые филеры имели в виду, упоминая «болонку».
Впереди и сзади вдруг одновременно зажглись фары, и «Фокус» Туманова оказался заблокирован двумя машинами той же модели. Они встали поперек проезда, так что миновать их не было никакой возможности. Рядом с машиной Виктора бесшумно и незаметно, словно бы ниоткуда, возник человек в светлой пиджачной паре. Лицо у незнакомца было располагающее, но какое-то чересчур обычное, незапоминающееся. Человек наклонился и постучал в окошко.
Туманов опустил стекло ровно на треть.
– Что случилось?
– Туманов Виктор Алексеевич?
– Да, а вы кто?
– Майор Федотов, ФСБ. Виктор Алексеевич, вы куда-то собрались на ночь глядя?
– Это запрещено? В Москве ввели комендантский час?
– Нет, но вам лучше поехать домой. Дело закрыто.
– Какое дело? О чем вы толкуете, майор?
– Разве полковник Калинин вам не объяснил?
– Нет. А откуда вы знаете… что мы… встречались?
– Такая работа. Хорошо, объясним вместо Павла Дмитриевича. Следить за Островским, Мартовым и людьми из их окружения вам не следует. Вам вообще лучше забыть о них и связанных с ними событиях и фактах.
– Но почему?!
– Делайте, как вам говорят, Виктор Алексеевич. Или вы хотите посидеть под замком?
– За что?
– За длинный нос. Или за незаконное ношение оружия, за причинение тяжких телесных повреждений, если постараться, даже шпионаж можно приплести. Выбирайте. Но лучше выбрать нейтралитет и свободу. Разве не так?
– У вас ничего не получится, майор. У меня иммунитет к угрозам и шантажу.
– Мы вас предупредили, но решение, конечно, за вами, – человек кивнул и выпрямился. – Пока ваше имя в списках друзей, но вы очень близко от «зоны вылета».
– Я учту. Извините, спешу!
– Вы не поняли! – человек повысил голос. – Вам следует принять решение прямо сейчас. Там, куда вы спешите, вам нечего делать.
– Ошибаетесь! – Туманов включил передачу. – Уйдите с дороги от греха подальше!
– Переговоры зашли в тупик, – человек расстегнул пиджак. – Переходим к плану «Б».
Виктор не стал выяснять, с кем он говорит и что это за план «Б», а ударил по педали газа и заставил «Фокус» уткнуться передним бампером в колесную нишу машины, закрывшей выезд на дорогу. Изобразить бульдозер «Фокусу» оказалось по силам. Пришлось, правда, расплачиваться лопнувшим бампером и взгорбленным капотом, но сейчас важнее было прорваться. Из деталей имели значение только фары – как-никак ночь, – а они уцелели.
Водителю атакованной машины пришлось выбираться из-за баранки, чтобы вручную выправить заблокировавшее колесо крыло, а вот экипаж второй машины отреагировал на агрессию немедленно. Почти такой же, как у Туманова, только не помятый и не простреленный, «Фокус» взвизгнул шинами и рванул в погоню.
У Виктора уже просто не осталось слов, чтобы ругаться. Да и желания не осталось. Его полностью захватила мысль о том, что он может опоздать, что этот неведомый, но подлый Кощей успеет причинить Жене вред. Ощущение собственного бессилия было ужасным, хуже любых страхов и переживаний. В частности, по поводу образовавшейся погони. Ситуация складывалась неприятная, ссориться с официальными властями в планы Туманова не входило, но иначе поступить он не мог. В принципе можно было объяснить, что он едет не за Островским, а на выручку девушке, вляпавшейся в историю, что, если им это важно, Виктор может дать письменную гарантию не совать «длинный нос» в дела этого «мутного» альянса. Но все эти объяснения требовали времени, а его у сыщика было еще меньше, чем матерных слов и желания крыть ими навязчивых преследователей.
Впрочем, преследование длилось недолго. Было удивительно и как-то не очень правдоподобно, но оторваться удалось уже на первом километре Можайского шоссе. Конторский «Фокус» вдруг исчез из поля зрения и больше не появился. Этот факт Туманова удивил, но не воодушевил. Скорее всего, на самом деле сыщик не оторвался от преследователей, а его просто отпустили. Чекисты были в курсе, куда направляется строптивая «болонка», и решили не усложнять себе жизнь бессмысленными гонками по ночному городу.
Однако то, что на хвосте больше никто не висит, Виктора не расслабило, и сбрасывать скорость он не стал. Как ему удалось, пролетев почти четверть «круга», без последствий проскочить мимо всех постов ДПС, история умалчивает, но факт остается фактом. На тридцать пятом километре Кольцевой дороги Туманов очутился минут через двадцать после старта.
Обочина внутренней стороны кольца была пуста. Ни машин, ни людей. Ну, с машинами понятно, это по утрам здесь частенько образовываются пробки, а ночью никто особо не притормаживает. А вот насчет людей…
Неужели Кощей увез Женю в свой замок, где сундук, яйцо, игла и прочее? Виктор остановил «Фокус» на обочине и выбрался из машины.
«А чего ты ждал? – мысленно спросил сыщик у самого себя. – Что они устроят пикник? Или что все ограничится приветствиями и обменом: она ему пушку, он ей заложника? После чего он уедет, а она останется ждать суженого-ряженого? Слишком просто».
Туманов спустился в кювет и прогулялся до опушки леса. Без фонарика тут делать было нечего. Свет от фонарей над МКАД сюда почти не попадал. Виктор решил вернуться, но вдруг запнулся о что-то мягкое. Туманов присел, вынул из кармана телефон и включил подсветку экрана. Этого вполне хватило, чтобы в общих чертах рассмотреть «картину маслом». На расстоянии примерно метр друг от друга параллельно шоссе лежали три тела. Одно головой на запад, два на восток. Ближе всех ничком лежала Женя. В спине у нее торчал нож, а в правой руке был зажат пистолет. Было трудно понять, дышит она или нет, но ее тело не выглядело безжизненно обмякшим. Не в пример двум другим. Два молодых человека были мертвы, это без сомнений. У одного, того, что покрупнее, пулевое отверстие темнело точно между глаз, а другой был убит выстрелом в сердце.
Туманов перевернул телефон экраном вверх и использовал по прямому назначению – позвонил в «Скорую». Добропорядочному гражданину следовало вызвать еще и милицию, но Виктор решил, что это лишняя трата времени. «Скорая» вызовет. Сыщику до их прибытия следовало изучить обстановку и сделать выводы, потом будет не до того.
В принципе все казалось ясным, как день. Несмотря на ночь. Двое бандитов напали на юную гражданку, но получили достойный отпор. Они ее ножом, а она их двумя выстрелами из пистолета в упор. Учитывая то, что они накачанные лбы, а она хрупкая девица, – ответ вполне адекватный. Но так все выглядело лишь на первый взгляд.
Если подумать хотя бы секунду, становилось очевидным, что первоначальная версия не выдерживает критики. Дело даже не в том, что стрелять с ножом в спине, мягко говоря, неудобно. Виктор присел и попытался высвободить у Жени из руки пистолет. Попытка провалилась. Нежная женская ручка держала оружие железной хваткой. Туманов повозился несколько секунд, но в конце концов сдался. Пришлось ему наклоняться к самой земле. Ствол пах ружейным маслом, Жениным парфюмом, землей… чем угодно, только не пороховой гарью. Туманов проверил магазин. И патронов сколько положено. Вопросов не возникнет даже у самого зеленого сыскаря. Девица с ножом в спине, ствол в ее руке чистый, с полной обоймой. Откуда он у нее взялся, вопрос второй и по другой статье. Может быть, нашла, подняла, а тут сзади подкрались хозяева и… Может быть, все было иначе, не важно. Главное, что девушка – жертва. А что касается убитых бандитов, то они тоже жертвы, но не воинственной девицы, а кого-то еще. Об этом красноречиво свидетельствует простой факт: девушка ранена в спину, а парням прилетело спереди. Если бы она сумела развернуться и застрелить их в упор, то все трое лежали бы вповалку. А так получалось, что Женя стояла ближе к лесу и смотрела на деревья. Парни стояли позади нее и смотрели туда же. Один при этом держал в руке нож.