— Это самая большая башня в Лиссе, — похвастался Макс. — Больше даже Вавилонской.
— Не хотел бы я тут оказаться во время осады, — задумчиво проговорил Телли, оглядываясь. — Если эти деревяшки загорятся, испечешься не хуже поросенка в печке.
— Камень в старину был дорог, — сказал Вильям и постучал по балке. — Дерево размачивали, пропитывали особым составом… Видишь? Обугливается, но не горит. А сквозь такую стену попробуй пробейся. Разве только греческим огнем.
— А это что?
— Такая штука из земляного масла, серы и смолы.
Телли представил, как пылающая смесь стекает вниз по лестницам и балкам, и содрогнулся. Если судить по их забавам, веселые ребята были эти греки… Мелькнула мысль, не рассказать ли Максу о подземном ходе. Тил поразмыслил и решил пока об этом помолчать.
— А подвал тут есть? — спросил он вместо этого.
— Конечно! — оживился тот. — Но только там темно.
— Ну, это не беда.
Приятели достали припасенные загодя свечи и осторожно двинулись вниз.
Когда-то этот замковый донжон был рассчитан на долгую осаду — в обширных подвалах хранился провиант, а в центре был вырыт колодец, уходящий глубоко под холм. Еще не так давно окрестные жители брали из него воду, но вскоре водовозы снизили расценки, и колодец захирел. Цепь сняли и приспособили для других нужд, осталась только каменная горловина и установленный над нею барабан с тележным колесом. Телли наклонился над провалом и посветил свечой. Мрак был непрогляден, как разлитые чернила. Вильям нашарил под ногами камешек и бросил вниз. Тот долго падал, сухо щелкая о стены, покуда из глубин колодца не донесся еле слышный плеск.
Все трое переглянулись.
— Тут глубоко? — спросил поэт.
— Черт его знает… — Макс пожал плечами. — Я не лазил. Вот Отто, говорит, спускался по веревке до воды. Идемте лучше темницы посмотрим.
Шаг за шагом они осмотрели все помещения внизу. Их было восемнадцать — коридоры, комнаты, ниши, закутки и казематы всевозможных форм и размеров. Одни из них служили кладовыми, в других, должно быть, отдыхала стража, в третьих действительно содержали узников — там до сих пор торчали вмурованные в стену железные кольца. Если где-то были двери, их давно уже растащили. Цемент между камнями отсырел и крошился. Толстой Берты уже много лет, а может быть, веков, не касались ни каменщиков мастерок, ни плотницкое долото. По мере сил скрывая от Макса свои поиски, Телли и Вильям осмотрели стены там, куда смог дотянуться свет свечи, и наконец, все в паутине и в пыли, направились наверх. Макс уже выбрался и Вилли чуть замедлил шаг.
— Нет здесь подземного хода, — вздрагивая от холода, проговорил он шепотом. — Ни щели, ни камня приметного, ни железки. Никакой вообще зацепки.
— Может, стоит еще посмотреть? — неуверенно предложил Телли и покосился на свою свечу, сгоревшую почти до основания.
— Если б был, его давно уже нашли бы. Думаешь, мы первые здесь ходим? В колодце, разве что.
— Ну, это вряд ли, — Тил покачал головой. — Отто, вон, ведь лазил, ничего там не нашел.
— Отто и приврать мог.
Телли помолчал, обдумывая это, затем покачал головой:
— Рудольф говорил, что как-то раз барон провел через подземный ход отряд конников, а разве лошадь в колодец запихнешь?
— Не запихнешь, — со вздохом согласился Вилли и дунул на свечу. — Ну что ж, раз так… Тогда пошли наверх. Нельзя же, в самом деле, упускать такую возможность посмотреть на город с высоты птичьего полета.
— Тил! — в неровном световом квадрате показалась носатая голова Макса. — Ну где вы там?
Каждый следующий этаж был меньше предыдущего, но башня была так широка, что эта разница почти не ощущалась. Здесь царствовало дерево — все та же лиственница. Под ногами хрустели мелкие камешки. Стены пестрели рисунками, в основном, весьма фривольными, а кое-где и откровенно похабными. Много было всяких надписей, и Телли пожалел, что не умеет читать. Впрочем смысл их был наверняка сродни рисункам. Вилли, во всяком случае, разглядывал их с неподдельным интересом. Тут и там встречалось чье-то имя, выведенное крупно, жирно и коряво, словно кто-то только-только выучился грамоте и не мог удержаться от соблазна. Смотреть на все эти художества Телли быстро надоело, он поднимался, представляя, как когда-то, много лет тому назад здесь были покои старого барона, людские комнаты, кладовые, оружейная… Телли никогда не доводилось бывать в настоящем замке, но ему почему-то виделись длинные столы, доспехи рыцарей, широкие кровати с горой подушек в спальнях, цветные гобелены на стенах и мерцающий свет чадящих факелов. Постепенно ему даже стало казаться, что он угадывает кое-где следы разобранных перегородок или стен. Вот только самих людей, как он ни силился, Тил не мог себе представить. За размышленьями он не особенно следил, куда ступает, и потому чуть не свалился с лестницы, когда под ногой подломилась ступенька.
— Эй, осторожней! — Макс схватил его за руку. — Тут лестницы старые.
— Да уж…
Телли поневоле задумался, как защитники башни ухитрялись не свернуть себе шею в суматохе осады: перил здесь не было, да и большинства ступенек тоже, их заменяли куски просмоленной веревки и наскоро прибитые деревяшки. Половину гвоздей горожане уже выдрали. Пол перекрытий был дырявый, в щели между досками просвечивало солнце, в воздухе плясали пылинки. Соскальзывая и чертыхаясь, Тил и Вильям вслед за своим провожатым поднялись на четыре яруса и наконец оказались на верхней площадке. Вид отсюда и взаправду был невероятный, только не на город, а на реку и окрестности — от города виднелись только крыши и ближайшие дома.
— Вся река как на ладони, — Вильям плотнее запахнулся в плащ и пересек площадку. Башмаки его глухо стучали по доскам настила.
— Телли.
— Что?
— Если б ты рыл ход, то в какую сторону?
— Черт его знает, — Тил пожал плечами. — К реке, наверное.
— Тогда выход запросто может оказаться посреди города.
— Гм, — Телли почесал в затылке, — в самом деле, стены ведь построили потом… Хотя, Рудольф об этом знал бы.
Вильям поежился — здесь, на высоте ветер продувал довольно сильно. На площадке было пусто, лишь у северной стены притулилась низкая каменная будка.
— Макс! — позвал Вильям. — Это что, сторожка?
— Не сторожка, — тот покачал головой. — Там каменная лестница.
— Куда?
— Да никуда. В тупик.
В толще каменной стены был выбит узкий коридор, в который едва мог протиснуться один человек. Истертые ступени уходили в темноту.
— Спуститься можно?
— Запросто.
Вильям высек огонь, запалил свечу и двинулся вниз, вслух считая ступени. Телли помедлил и осторожно стал спускаться вслед за ним. На сорока пяти счет закончился, оба остановились и огляделись.
— Ну, убедились? — крикнул сверху Макс. — Поднимайтесь!
Вильям пожал плечами и ничего ему не ответил.
Маленькая камера с глухими стенами длиной и шириной в три шага с небольшим была пуста, лишь из стены торчал погнутый держатель для факела. Без толку потоптавшись там и выглянув в пробитое в стене окно, оба полезли обратно.
Макс поджидал их у выхода.
— Напрасно ищешь ход, Тил, — сказал он, глядя в сторону. — Мы тут с парнями сто раз все облазили.
Телли словно дубиной по голове стукнули.
— А… э… ход? — спросил он, изо всех сил пытаясь скрыть свое замешательство. — Какой ход?
— Ты рожу-то попроще сделай, — усмехнулся тот. — Думаешь, я не понял, что вы ход подземный ищете?
И Макс умолк. В растерянности Тил и сам молчал, не зная, что сказать.
— Ты больше сюда не ходи, — продолжил задумчиво тот. — Ищут тебя, знаешь ведь. Я не скажу, но если кто другой тебя узнает… В общем, не ходи сюда. И этим, — он кивнул на рифмача, — скажи, чтоб не ходили. Рудольфа тоже ищут. И нашим наказали, чтоб искать.
— А ты что ж? — Телли поднял взгляд. Макс замялся.
— Сам знаешь. Брат у меня живым остался, думаешь, не знаю, отчего? Этот рыжий твой, с мечом, его пожалел — в камин загнал, а добивать не стал. Матиас мне рассказывал. Тот всех порезал, а его не этим стукнул… не мечом, а этим… ручкой от меча. Синяк показывал. Здоровый… Короче, сами там они напросились с этим Шнеллером, я спрашивал. — Макс огляделся и продолжал, понизив голос: — Гиена смылся, а наверху пошла грызня, должно быть, снова город делят. Никто ничего не знает, а только Матиас говорит, что он в эти дела больше ни ногой. И мне сказал, чтоб не совался.
— А хода, значит, нет? — спросил Вильям.
— Нет, — Макс помотал головой.
— Ты ему веришь, Тил?
— Да.
— Ну что ж… Тогда здесь делать больше нечего. Пошли, быть может Арни больше повезло.
И первым зашагал вниз по лестнице.
Надежды Вилли рассыпались прахом — Арнольда в его поисках тоже постигла неудача. Приятели застали его за умыванием — гигант был весь в копоти и в саже и, шумно фыркая, плескался над помятым оловянным тазом.
— Я осмотрел все сверху донизу, — сказал он, вытираясь полотенцем, — и ничего там не нашел. Башня, как башня. Старая.
— Там, вроде бы, есть стража? — спросил Вильям.
— Есть, — ответил тот, — но там затеяли ремонт. Я представился подрядчиком, сказал, что хочу поставлять им лес, и мне позволили ходить, где вздумается. А как у вас?
Телли махнул рукой:
— Плохо.
Арнольд выслушал историю об их встрече с Максом и нахмурился. Поскреб небритый подбородок и покосился на дракона — Рик уже подлез мальчишке под руку и теперь ласкался, упоенно закатив глаза.
— Да, дела неважные, — признал силач. — Придется ждать удобного момента или прорываться с боем… Ты уверен, что твой приятель нас не выдаст?
— Кто знает! — Тил пожал плечами. — Нас ведь и другие увидеть могли.
— Тогда ждать больше нельзя.
— Можно стражу подкупить, — предложил Олле.
— А те, другие?, — возразила Нора, — с ними как? Нет, так не годится.
— А что делать? Что делать?
— Большие башни отпадают, — задумчиво подвел итог Арнольд. — Придется прорываться у береговых. Синяя Сойка замурована?
— Наглухо, — подтвердил Олле. — Я смотрел.
— Значит, у береговых… Ну что ж, тогда готовьтесь. Грузим повозку. Тил! Твой дракон сможет пару часов полежать смирно?
Тот гулко сглотнул и посмотрел на Рика. Теперь, когда дракон так вырос, Телли не был уверен, что сможет его сдержать.
— Он постарается.
— Отлично, — Арни хлопнул себя по коленкам и встал. — Выезжаем прямо сейчас, пока ворота не закрыли. Олле! Запрягай.
— Берегись!!!
Чья-то сильная рука ухватила мальчишку за ворот и рванула назад. Затрещала рубаха. Телли потерял равновесие и повалился на спину, и в тот же миг стрела из арбалета ударила в стену над его головой и расщепилась о камень. Телли посмотрел наверх и перевел взгляд на Арнольда.
— Спасибо, — выдохнул он.
— Не за что, — отрывисто бросил тот. — Ты цел?
— Вроде бы…
— Черти, метко бьют… Держись подальше от входа.
Тил кивнул и зашарил по полу, отыскивая свой нож, нашел и сел возле стены. Покосился на выход из башни. Огненные отблески плясали на камнях, жар доходил даже сюда. Тил вздохнул и снова начал вспоминать.
Их бегство не заладилось с самого начала. Сперва никто из циркачей не обратил внимания на повозку, едущую следом, а Тил был слишком занят тем, что сдерживал дракона, чтобы тот как можно меньше шевелился. Поездку в фургоне Рик воспринял как новое развлечение и все время порывался выглянуть наружу из-под наваленных сверху шкур. На город медленно спускалась темнота. Повозка циркачей, поскрипывая, неторопливо двигалась к реке, Тил задремал и пропустил момент, когда она остановилась, и лишь когда дракон опять полез наружу, Телли вскинулся и сел, тревожно вслушиваясь в ночь.
— Что там?
— Черт их знает, — Вильям пожал плечами. — Не стража, вроде бы. Тихо сиди.
Донесшийся снаружи громкий разговор не сулил ничего хорошего. Как Тил ни силился, он не мог понять, о чем идет речь: Арнольд сменил не только тембр голоса, но и язык, отрывисто и быстро заговорив по-немецки. Отдельные знакомые слова терялись в путанице чуждых фраз и оборотов, однако ясно было, что назревает ссора. Голоса звучали все резче. Под тент повозки сунулась было чья-то рука, но прежде чем за ней успел проникнуть ее обладатель, Олле съездил по ней рукояткой зонтика, снаружи вскрикнули и рука исчезла. Послышался удивленный возглас Арнольда, затем какая-то возня и снова — сдавленный крик.
— Держитесь! — рявкнул Арнольд и фургон рванул с места.
Снаружи кто-то засвистел, заливисто и громко, через мгновение послышался ответный свист, потом еще. В борта повозки застучали камни.
— Телли! — силач на мгновенье обернулся. — Лезь сюда! Быстро!
Колеса грохотали по булыжной мостовой, повозку бросало из стороны в сторону; лошадь пустилась в галоп, грязный снег летел из-под копыт. Через откинутый задок фургона Тил видел бегущие следом фигурки людей. Едва удерживая равновесие, мальчишка перебрался на козлы к Арнольду.
— Куда ехать? — крикнул тот, придерживая лошадь.
Телли попытался оглядеться.
— Где мы?
— За площадью. Вон колокольня.
— Где? Ага, понятно… — Тил на миг задумался. — Сворачивай направо, срежем угол.
— Точно? — тот прищурился.
— Точно. А кто это был?
Ответить Арнольд не успел. Наперерез фургону выскочила темная фигура, что-то щелкнуло и арбалетная стрела пробила борт повозки. Из переулка повалили люди, заблестела сталь, Арнольд выругался и вновь погнал лошадь галопом. Подхватил лежащий рядом арбалет и выстрелил навскидку. Нападавшие бросились врассыпную, кто-то заметался впереди, упал и с криком исчез под копытами коня. Повозка подпрыгнула и понеслась дальше, грохоча по камням. Арнольд перебросил арбалет себе на колени, упер ложе в живот и коротким рывком натянул тетиву. Не оборачиваясь, протянул руку за спину: «Стрелу!». Вильям, чертыхаясь, зашарил в мешках.
Все смешалось в бешеной скачке — темнеющее небо в ущелье сдвинутых домов, летящие навстречу фонари и редкие прохожие, испуганно жавшиеся к стенам. Тил едва успевал указывать, куда свернуть. Он не заметил, кто и когда в них бросил факелом, а может, то была зажженная стрела, но так или иначе просмоленная парусина полога мгновенно занялась, а ветер бешеной скачки в несколько минут раздул огонь.
— Дракон! — закричала Нора. — Тил, держи дракона!
Рик, возбужденный близостью огня, метался в тесноте повозки, верещал и хлопал крыльями. Телли буквально повис у него на шее, но ничего не мог поделать: фургон швыряло, словно щепку, утварь, корзины и шкуры смешались в одну кучу, похоронив под собою бродячих артистов. То и дело слышался свист стрел — повозка, ранее так мирно ехавшая где-то позади, теперь стремительно их нагоняла. Арнольд оглянулся и переменился в лице.
— Сумка! — внезапно заорал он. — Ищите мою сумку!
Но все было без толку. Олле зашвырнуло в угол; он ругался и грозил преследователям зонтиком, изредка отбрыкиваясь от драконьего хвоста. Вильям изо всех сил пытался уберечь свою лютню. Нору охватила истерика.
— Огонь! — кричала девушка, то хохоча, то плача. — Фургон горит! Арни, ну фургон же!
В руке она держала дротики. Ладонь ее была в крови.
Когда из переулка выскочили трое и Арнольд в очередной раз попытался свернуть, ось с громким треском лопнула, фургон осел на передок и стал заваливаться набок. Рик с визгом разодрал когтями парусину полога и тут же в ней запутался. С треском, грохотом охваченная пламенем повозка рухнула на мостовую и замерла. Арнольд, не вставая, выстрелил в одного из бегущих и тут же вскочил и рванулся навстречу другому. Тот попытался увернуться, поскользнулся, упал, и через мгновенье был обезоружен. Одним движением покончив с ним, Арнольд замахнулся на третьего отобранным мечом, тот подхватил свой арбалет, который так и не успел перезарядить, и опрометью понесся прочь, припадая на ушибленную ногу. Силач не стал его преследовать и вместо этого бросился бегом к фургону.
Все четверо уже выбрались из-под разломанной повозки и теперь совместными усилиями выпутывали Рика. Лошадь лежала неподвижно, с нелепо вывернутой сломанной шеей. Олле, вооружившись топором, сдирал горящий полог. Рик фыркал и метался, кожа его заскорузла от ожогов, в мясистой части длинного хвоста засели две стрелы.
— Так вот чего он дергался! — Тил наклонился и с усилием выдрал обе. По счастью, стрелы были с гладким наконечником и вышли без разрывов.