— Не бегите, а.
— Тормози, Ворожа, — прохрипел Сергуня, и по голосу стало ясно, что он тоже выдохся. — А то Казарезова скопытится.
— Не дождешься, — отозвалась Наташка.
Ворожцов сбавил темп, тем более что пробежка далась ему также тяжело, зашагал не спеша. В общем, торопиться уже было некуда — за ними никто не гнался.
— Прикинь, — у Сергуни прорезался голос, — я уж бежать собрался, а Казарезова карманом за борт зацепилась и ни туда, ни сюда. Я уж думал — хана.
— Как можно карманом зацепиться? — не понял Ворожцов.
— У меня там была бабочка пришита прикольная, — с тоской в голосе поведала Наташка. — Теперь ни бабочки, ни кармана. И дырка на ползадницы. А все ты! — набросилась она на Сергуню. — Не мог осторожнее снимать, да?
— А ты бы еще вечернее платье в лес надела, — окрысился блондинчик.
— А ты и поскакал, как сайгак, меня бросил, — укорила Наташка. — А меня, между прочим, заметили. Там в кузове сидел такой и смотрел прямо на меня. Но тебе-то все равно, только о себе и думаешь.
— Кончайте орать на весь лес, — тихо сказал Ворожцов, которому уже надоела эта перепалка.
Он ожидал услышать в ответ новые наезды, но Наташка с Сергуней не только не полезли на рожон, но и неожиданно притихли.
Лес здесь был совсем дикий. Нечищеный и нехоженый. Ворожцов шел осторожно, прислушиваясь к каждому шороху, приглядываясь к каждому кусту, ловя любое движение. Ничего страшного и необычного пока не наблюдалось. Но лес был какой-то неживой.
— Дрянной лес, — пробормотал он.
— Лес как лес, — тут же отозвался Сергуня. — Ты лучше скажи, далеко еще топать?
Место встречи было обозначено заранее на тот случай, если две группы разминутся. Так и вышло. Наладонников с навигаторами и картами тоже было только два. По одному на группу. Один достался Ворожцову, другой Тимуру. На ворожцовский претендовал Сергуня, но так как Ворожцов добыл его лично, тиснув у брата, вопрос, кому достанется ПДА, даже не обсуждался.
Координаты места встречи заложили заранее в оба навигатора, и сейчас оставалось только тупо шагать в нужном направлении. Ворожцов поглядел на экран наладонника, забрал вправо.
— Метров триста еще.
Через пару сотен метров вдалеке послышались приглушенные голоса. Тимур со своей группой, как и следовало ожидать, вышел к месту первым. Конечно, у него-то все дисциплинированно. Леся спорить не станет, Мазила — тем более: он маленький.
На самом деле Мазила был младше всего на полгода, но полгода эти оказались критичными. Если остальные окончили десять классов, то Мазила только перешел в десятый. Это формально делало его младше уже на год, а год — это ощутимо. Как-никак пятнадцатая часть жизни.
Об этом Ворожцов тоже не думал, пока тема не всплыла в разговоре с Павлом. Брат и разъяснил, откуда чего берется чисто психологически.
Голоса впереди смолкли. Вероятно, там за деревьями услышали их шаги.
— Стой! Кто идет? — донесся напряженный голос Тимура. — Стрелять буду.
— Свои, — бодро отозвался Ворожцов, мысленно улыбаясь угрозе. Стрелять он будет. Из чего? Из гаубицы карманной?
Еще десяток шагов, и он увидел всех троих. Тимур явно расслабился, поняв, что в самом деле идут свои. Леся была спокойна, кажется, немного устала. Мазила дернулся вперед с щенячьей радостью. Он даже похож был сейчас на дурную лохматую собаку дворянской породы.
— Приветствую в Зоне, сталкеры, — радостно сообщил малец.
И все-таки он мелкий, подумалось Ворожцову. Не ростом. Ростом-то Мазила на полголовы его выше. А так — мальчишка еще. Все играет. А тут серьезней надо.
— Сталкер нашелся, — брезгливо фыркнул Сергуня.
— Мы еще не в Зоне, — ответил Ворожцов. — И если будем на месте стоять, то и завтра до нее не доберемся.
— Передохнем и пойдем, — решил за всех Тимур.
Ворожцов поглядел на Тимура. Высокий, темноволосый. Он выглядел старше других. В отличие от сверстников в нем уже проявлялось больше мужского, чем подросткового. Во всяком случае, внешне.
— Вы чего так долго? — спросил Тимур. Не у него спросил, у Сергуни. И Ворожцов почувствовал укол самолюбия.
— Это все Казарезова, — поделился Сергуня.
— Иди в баню, — фыркнула Наташка и повернулась к Лесе. — Леська, они меня достали. Мне с тобой пошептаться надо.
И Наташка двинулась к ближайшим кустам. Леся спокойно пошла следом.
— Эй, вы куда? — окликнул Сергуня.
— Куда надо, — огрызнулась Наташка. — За нами не ходить.
— Сейчас вернемся, — мягко добавила Леся.
Голос ее прозвучал настолько уверенно, что никто из парней спорить не решился. Девочки исчезли в кустах.
— Она что, думает, что здесь как в школе? Пошла в женский тубзик пошептаться и сигаретку выкурить? — пробурчал уязвленный Сергуня. — А вдруг там кровосос?
— Нет там кровососа, — уверенно заявил Тимур. — Мы еще не в Зоне.
Он со значением посмотрел на часы и добавил:
— Пять минут на отдых — и вперед. Нам сегодня до реки дойти надо.
Ворожцов скинул рюкзак, достал фляжку и сделал пару глотков. Пить хотелось жутко. В грузовике укачало, после — нервная встряска, и в глотке теперь было сухо, как на пороховом складе. Но много пить он не стал. Впереди еще марш-бросок. Так что заливать в себя лишнюю жидкость незачем, только потеть от выпитого сильнее будешь.
Через несколько минут из кустов вышли Леся с Наташкой. Наташка сменила порванные шорты на потертые джинсы. Видимо, здравый смысл перевесил желание быть соблазнительной всегда и везде.
— Девчонки, вы все-таки одни не ходите, — попросил Ворожцов, ловя себя на том, что в голосе звучат какие-то по-родительски заботливые нотки. — Мало ли что.
— Ага! Может, мне тебя еще в туалет с собой брать? — фыркнула Наташка. — А если темно, то с фонариком, чтоб тебе видней было. Нахал ты, Ворожцов.
Сергуня мерзко хихикнул. Даже Тимур улыбнулся. Поднялся, закинул на плечи рюкзак и поглядел на остальных уже серьезно.
— Готовы? Тогда Ворожцов, Мазила и девчонки за мной. Сергуня замыкает.
Ворожцов подтянул лямки. Рюкзак был старый, и правый ремень все время сползал. За Тимуром потопал безропотно, но с долей обиды. Это ведь он предложил выбраться в Зону. Он обозначил цель. Он все спланировал. Разве что компанию собрал Тимур. А теперь Сергуня в арьергарде, а Ворожцов посередине с девчонками и мелким. И где справедливость?
Да и компания… Зачем надо было тащить с собой Сергуню, который никого, кроме себя, не слышит? Зачем нужны были девчонки? Наташка увязалась следом за Лесей, Леся одна бы не пошла. Оно и понятно — ни одна девчонка в компании парней без подружки в такую авантюру не ввяжется.
Против Леси Ворожцов ничего не имел. Она ему нравилась настолько, что вопреки здравому смыслу рад был бы увидеть ее где угодно, хоть в аду, лишь бы рядом. Хотя здравый смысл иногда задирал голову и орал, что девчонке тут не место, что тут может быть опасно, что лучше бы она осталась дома.
А Мазилу Ворожцов пригласил сам. Вернее, не пригласил — мелкий напросился. Неизвестно, откуда он узнал об их походе — или экспедиции, как больше нравилось называть Ворожцову авантюру, — но узнал и прицепился. И не отстал, пока не взяли.
Мазиле, по большому счету, здесь тоже было нечего делать. Тянуло его в Зону, кажется, исключительно потому, что он коллекционировал истории про сталкеров, мутантов, артефакты и фанател от тридцатипятикилометрового в диаметре куска земли. Теперь он имел возможность называть себя сталкером. А если еще какой артефакт по дороге прихватит, так вообще нос задерет, не иначе.
Интересно, кстати, а зачем они все согласились идти в Зону? Глупая тяга к приключениям? Желание обогатиться? Зачем он сам туда идет и почему все это затеял, Ворожцов знал, но в истинной причине не признавался даже себе, хотя она была много раз озвучена, и о ней знали все.
А вот, скажем, Сергуня. Ворожцов оглянулся на шагающего позади всех блондинчика. Ему ведь место на дискотеке или в ночном клубе. В шикарной машине с девками, даром, что ли, сынок богатого папаши. Но здесь ему уж точно не место. Однако ж вон, топает.
С другой стороны, и Ворожцову здесь делать нечего. Хотя по лесам он ходил, и не единожды. Палатку ставил за десять минут в темноте, костер под дождем разводил, на местности ориентировался на раз-два. Но лес лесу рознь.
Добравшись до этой мысли, он огляделся по сторонам. Лес был мертвым. Зелень имела мутноватый оттенок, словно выгорела на солнце или покрылась слоем пыли, а то и еще чего похуже. Насекомых не было вовсе. Даже комаров.
Живности, которая в обычном лесу кишмя кишит и в траве, и на деревьях, тоже не было слышно. Только поскрипывали на ветру деревья. Так бывает на болоте или где-то у дороги, где всю жизнь вытравили глупые туристы, загадив все кострищами, банками от пива и прочим мусором. Вот только ни болота, ни следов туристической активности тут не наблюдалось. А лес стоял — мертвый и жуткий. И чего ждать от него, Ворожцов не знал.
Он поглядел на спутников. Тимур пер впереди, как танк. Энергичный, подтянутый, боевой. Уверенный в себе. Девчонки о чем-то весело переговаривались на ходу. Сергуня время от времени пытался над ними подтрунивать. Мазила восторженно вертел башкой по сторонам. Опасности для них, кажется, не существовало вовсе. То есть они знали о ней с чужих слов, как каждому известно, что нельзя заплывать за буйки. Опасно. И мышцы может свести. И тонут чаще те, кто хорошо плавает, а не те, кто не плавает вовсе. Но когда и кого это останавливало?
Лес сгустился, но жизни в нем не прибавилось. Затем впереди наметился просвет. Ворожцов глянул на экран наладонника, сверяясь с навигатором. Там впереди, за деревьями, текла Припять.
— Пришли. — Тимур остановился и тоже поглядел в свой ПДА. — Ночевать будем здесь.
— А может, на ту сторону махнем, пока светло? — бодро предложил Сергуня.
— С той стороны Зона, — напомнил Ворожцов. Залихватский настрой попутчиков ему не нравился. Не понимают они, что ли, куда идут?
— И чего?
— Заночуем уже в Зоне, — поддакнул Мазила.
— Мелкий, притухни, — осадил Сергуня.
— Вот именно, что заночуем в Зоне, — терпеливо повторил Ворожцов. — Брат говорил, что каждая ночь в Зоне — испытание. Может, правильнее сделать так, чтобы этих испытаний было поменьше? Мы там еще успеем заночевать.
Тимур посмотрел на Ворожцова с улыбкой, с какой половозрелый дядя смотрит на ребенка, боящегося темноты.
— Что, очко заиграло? — усмехнулся он, но, повернувшись к Сергуне, добавил уже серьезно: — Ночевать будем здесь. Скоро стемнеет. Даже если переправиться успеем, потом по темноте лагерь ставить не круто.
— Ну, вы ставьте палатки, мальчики, — обрадовалась Наташка, — а мы…
— А вам тоже найдем, чем заняться, — твердо оборвал ее Тимур.
Дело нашлось всем. Мазилу с девчонками отрядили за дровами. Тимур с Сергуней взялись ставить палатку. В дугах и колышках Тимур разбирался не очень, потому все время сверялся с затертой инструкцией. Но к процессу подошел с энтузиазмом. Сергуня, судя по выражению лица, в инструкции не понял ничегошеньки, да и на практике устройство палатки оказалось для него делом еще более темным, чем лес вокруг. Однако признаваться он в этом не спешил, потому занял позицию человека, который все знает, но мешать не станет, потому просто постоит на подхвате. А чтобы не выглядеть чурбаном, Сергуня суетливо вертелся вокруг Тимура и без умолку чесал языком.
Ворожцов поглядывал на них, внутренне улыбаясь. Он не спешил, но вторую палатку в одиночку поставил быстрее, чем Тимур с Сергуней первую вдвоем.
Передохнуть ему не дали. Стоило только бросить рюкзак в тамбур и застегнуть тент, как тут же оживился Сергуня.
— Эй, Ворожа, ты чего там тунеядствуешь? Раньше за тунеядство, говорят, срок давали.
— Сделал дело — гуляй смело, — отозвался Ворожцов.
— Сделал дело — помоги товарищу, — настоял на своей версии Сергуня. — Иди сюда, помогай. А то взял себе палатку, которая легче собирается, и думаешь откосить? Не выйдет.
— Все палатки собираются одинаково. — Ворожцов перехватил у Тимура тент, который тот вертел уже пять минут.
— Ничего подобного, — потряс инструкцией Тимур. — У меня по-другому. У твоей один выход, а у моей два.
— Принцип одинаковый. — Ворожцов взял край тента, перекинул через купол палатки и пошел на другую сторону. — Мы с братом…
— Да плевать на твоего брата, — перебил блондинчик. — Ты дело делай, а не языком метель.
Ворожцов зло стиснул зубы. Уж кому-кому, а не Сергуне на эту тему рот открывать. Молча подошел к блондинчику, ткнул ему в руки край тента, потребовал сердито:
— Держи.
— Опять командуешь? — набычился Сергуня.
— Не командую, — холодно произнес Ворожцов. — Но предупреждаю: отпустишь — будешь сам собирать.
— Напугал ежа, — пробурчал под нос Сергуня, скорее из природной вредности, чем от желания поспорить, но край не отпустил.
Через пять минут палатка была готова. Спустя еще пару минут появились девчонки и Мазила.
Мелкий пер здоровенное бревно, Леся несла охапку крупных веток. Наташка тащила довольно жидкий пучок хворостинок. Свою ношу она бросила первой.
— Не женское дело ходить за дровами, — заявила сходу. — Мы с Леськой готовить будем, а костром пусть Мазила занимается. Или он, — кивнула она на сидящего у свежесобранной палатки Ворожцова. — Ему все равно делать нечего. А я с вашими дровами ноготь сломала.
— Какая трагедия, — съязвил Мазила, швыряя бревно.
Ствол гулко хлопнулся о землю у ног Наташки, та испуганно шарахнулась в сторону.
— Ты чего, мелочь, офиндел?
— Я ж по ногтю не попал, — пожал плечами Мазила.
Фраза вышла явно издевательской, но выглядел Мазила при этом виновато, и в голосе не было ни тени издевки. Так и не решив, изгаляется мелкий или просто дурак, Наташка развернулась и гордо прошествовала к рюкзакам. Принялась копаться, пытаясь найти котелок, чай и продукты.
Бревно, что приволок Мазила, оказалось сырым. Пока набрали нормальных дров, пока разложили костер, почти стемнело. Потому чай и макароны готовили уже в сумерках.
Ужин смели в один присест. В магазине, когда запасались продуктами, Сергуня разнылся, что не станет жрать это дерьмо. Сейчас же умял макароны с тушенкой чуть ли не первым, выскоблил миску и в отсутствие добавки с сожалением смотрел на жующих приятелей.
— Подъем в семь утра, — предупредил Тимур.
— Чего так рано? — возмутилась Наташка.
— Да, — поддержала Леся, — можно бы и поспать. Мы ж не в школу идем.
— Вот именно, — отрезал Тимур. — Кто рано встает… В общем, подъем в семь.
— Тогда мы спать, — поднялась Леся. — Спокойной ночи.
И она пошла к ворожцовской палатке. В груди екнуло. При мысли, что будет спать с ней рядом, сердце зашлось радостно.
Наташка встала следом.
— Спокойной ночи.
Третьим подскочил Мазила.
— Мне тоже спать охота, — бросил он и устремился за Наташкой.
— Эй, мелкий, — цыкнул Сергуня. — Ты куда?
Мазила обернулся, на роже возникло непонимание.
— Туда, — кивнул он на палатку, под пологом которой возилась разувающаяся Наташка.
— Тебе-то туда зачем, мелочь?
— Как зачем? — искренне удивился Мазила. — Спать.
Пожав плечами, он скрылся в палатке.
— Вот зараза, — сердито бросил Сергуня. — Кайф обломил.
— Да тебе бы и так ничего не обломилось, — фыркнул Тимур.
— Это ему ничего не обломится, — пробурчал Сергуня. — Во мне не сомневайся. Наоми я бы кэмпбел. А теперь мне вашими носками всю ночь пыхтеть.