– Леня, я своими глазами видела, как растение пило кровь, – подтвердила Даша.
Прохвессор демонстративно отвернулся и, ни к кому не обращаясь, заявил:
– С ней я вообще разговаривать не буду!
Девочка залилась яблочным румянцем:
– Леня, прости меня, я виновата, рассказала ребятам о цветке. Извини, не смогла удержаться, очень хотелось похвастаться! Но, если бы я сдержала слово и никому ничего не сказала, мы бы еще долго не узнали, что растение опасно.
– Я с тобой не разговариваю, – подумав, Прохвессор добавил: – И не слушаю, – и заткнул уши.
Даша легко коснулась его руки:
– Леня, ну, прости, пожалуйста, потом ты поймешь, что это случилось к лучшему.
Старков все-таки слушал, потому что после Дашиных слов злобно прокричал:
– Что к лучшему? Если бы не твой длинный язык, все было бы в порядке. Моему растению не угрожала бы опасность!
– Опасность исходит как раз от твоего растения, – спокойно возразил Максим. – Давайте оставим споры и счеты до лучших времен и подумаем, что делать.
– Оставьте нас с цветком в покое! – прошипел Прохвессор.
– Не можем. Твой цветок не оставит людей в покое, у него инстинкт, ему питаться нужно.
– Вы бредите...
– Все! – закричал Владька. – Чаша моего нетерпения переполнилась! Пошли!
– Не пойду, – уперся Прохвессор.
– Лучше иди, а то как дам – лося обгонишь! – пообещал ему Владька. По его гневно раздувавшимся ноздрям было понятно, что обещание свое он выполнит.
Прохвессор опасливо покосился на Владьку и неохотно зашагал в сторону оранжереи.
Глава 8
Опасное растение
У двери в оранжерею ребята невольно замедлили шаги: никому не хотелось входить первому.
– Чего встали? – недовольно оглянулся Прохвессор.
Ребята смущенно переглянулись.
– Вы идете или нет?
Владька подтолкнул Прохвессора:
– Иди первым, тебя не жалко!
Старков презрительно тряхнул упитанными плечами и шагнул в пахнущее землей и влагой помещение. Даша сосчитала до десяти и храбро вошла следом. Густой, налитый чугунной тяжестью и пропитанный тревогой воздух давил на плечи, заставлял гулко биться сердце. Владька беспокойно озирался, Максим спокойно и собранно продвигался вперед. Ветер неистово бил в стекла оранжереи.
Пронзительный крик Прохвессора заглушил шум ветра. Перепуганная Даша отскочила назад и налетела на Владьку, тот, в свою очередь, сбил с ног Максима. Образовалась неуклюжая куча-мала. А Старков громко и яростно вопил.
Наконец Максиму удалось выбраться из-под барахтавшихся на полу друзей, отползти в сторону и подняться на ноги. Затем он помог встать Даше, Владька принял вертикальное положение самостоятельно.
Ближе всех к вопившему Прохвессору оказался Владька. Он без особых церемоний огрел крикуна по загривку:
– Чего орешь?
Не прекращая крика, Старков обернулся: взгляд дурной, остановившийся.
– А-а-а! – не ожидавший нападения Владька не успел увернуться от его кулака. Из разбитого носа брызнула кровь. – А-а-а! – следующий удар предназначался Даше, но Максим стремительно шагнул вперед и успел перехватить занесенную для удара руку.
Лицо Прохвессора побагровело, глаза выкатились из орбит, толстое тело конвульсивно дергалось:
– Умира-а-аю!
– Раз ты можешь так орать, значит, не умираешь, – хладнокровно заметил Максим и щедро плеснул на одноклассника водой из лейки. Орать Прохвессор перестал, зато начал икать.
Зажав рукой кровоточащий нос, на Прохвессора угрожающе надвинулся Владька:
– Щас как дам – аппендикс выскочит!
Неожиданно спокойно Старков оповестил его:
– Мне его давно вырезали.
– Лучше бы тебе вырезали то, что у тебя вместо мозгов в голове находится! – разозлился Владька.
– Все замерли и замолчали, сделаем передышку, – приказал им Максим.
– Он мне нос разбил!
– Позже сочтетесь. Все, стоим и молчим. – Максим сдвинул Прохвессора в сторону, внимательно посмотрел по сторонам и облегченно выдохнул: – Ну, и с чего ты завизжал, как бензопила «болгарка»?
– Ик! – Прохвессор ткнул пальцем себе под ноги.
Максим взглянул туда – и заметил растоптанные фиолетово-бордовые лепестки. Самого растения с этого места видно не было. Мальчик решительно обогнул заросли китайской розы и тихо охнул: опасного растения больше не существовало, из земли торчали жалкие огрызки стеблей и змеилась полурастоптанная ветвь с поникшим бутоном.
– Это вы! – Старков некрасиво заплакал, размазывая слезы по лицу.
– Честное слово, не мы, – поклялась Даша.
– Мы же вместе с тобой шли посмотреть на растение, – напомнил Максим.
– Я не верю вам!
Тут пронзительно вскрикнул Владька, дернув рукой:
– Отцепись, зараза! – Но впившийся в его ладонь цветок держался крепко. – Да отцепите же его от меня!
– Владька, потерпи чуток, – почему-то шепотом попросил Максим. – Ленька, смотри, что твоя флора творит. Чует кровь вроде тигра голодного!
Прохвессор глупо захлопал выпученными глазами.
– Убедился? – Максим не без труда оттянул от руки друга цветок. Бутон на глазах наливался густым фиолетовым цветом. Стебель уже не выглядел вялым, он наполнился маслянисто зеленым цветом и свернулся в упругое кольцо.
Владька с отвращением разглядывал пораненную ладонь. Автоматически лизнул кровоточившие ранки.
– Ты что?! – содрогнулась Даша. – Вдруг оно того... заразное!
– Ядовитое, – внес поправку Максим.
Владька принялся яростно отплевываться. Потом он напал на Прохвессора:
– Старков, говори честно, эта гадость растительная – ядовитая?! Ну, чего ты встал, как памятник самому себе, отвечай!
– Не знаю, – выдавил Прохвессор.
– Чего ты не знаешь? Тоже мне, Незнайка нашелся! Что ты на меня глаза вытаращил?! Отвечай, ядовитое или нет?
– Я теперь ничего не знаю. А нам не показалось? – Он с надеждой посмотрел на одноклассников.
– Мне – точно нет! – Владька потер ладонь.
– Т-с-с, идет кто-то, – прислушалась Даша.
Из-за поворота появился садовник, Мстислав Владимирович, или, как звали его ребята, дядя Митя.
– Всем доброго здоровьица. Гуляете, атмосферой дышите?
– Ага, – кивнула Даша, – гуляем.
– Растительным миром любуемся, – добавил Владька.
– Дело хорошее, – кивнул дядя Митя. – Только дверь не забывайте плотно закрывать, а то мой Цезарь, кажется, последнего кошачьего ума лишился, буйствует нешуточно.
– Цезарь буйствует? – удивился Максим. Он как-то плохо представлял себе, чтобы надменный черный кот, чье поведение вполне соответствовало царственной кличке, буйствовал. Да он лишний раз глаз не откроет!
– Свихнулся мой питомец, – мрачно подтвердил садовник. – Чуть зазеваешься – пробирается в оранжерею и рвет растительность на части.
– Так это Цезарь! – злобно «вспузырился» было Прохвессор, но острый Владькин локоть, вонзившийся ему под ребра, заставил Леню прикусить язык.
Максим же равнодушно спросил:
– Это Цезарь так цветок изодрал?
– Он самый. Он этот сорняк прям-таки возненавидел.
– Это не сорняк! – оскорбился Прохвессор. – С чего вы взяли, что это сорняк?
– Конечно, сорняк, – уверенно сказал дядя Митя, – сами собой только сорняки появляются и бешено разрастаются.
– И что это за сорняк? Как он называется?
– Все сорняки помнить – запоминалки не хватит. Занесли с каким-нибудь экзотическим растением, – махнул рукой садовник. – Тихо! Слышите? Скребется... Цезарь скребется, сейчас орать начнет. Стоит мне зайти в оранжерею, и он – тут как тут.
До ребят донесся бешеный скрежет когтей, затем Цезарь издал дикий вопль.
– Настраивается, сейчас такой концерт закатит!
Цезарь не заставил себя долго ждать: не верилось, что кот, пусть и крупный, может выдавать такие рулады.
– Может, у него бешенство? – почесал в затылке дядя Митя.
– Тогда его надо усыпить! – прошипел Прохвессор.
– Тебя бы самого усыпить! – Владька не удержался и лягнул Старкова. – Цезарь не бешеный, у кошек такое бывает: не понравится им какое-нибудь растение – и все, порвет, как вражеский флаг, я читал! – лихо приврал он.
– И то верно, – кивнул дядя Митя, – да и Цезарь у меня от бешенства привитый, все-таки в детском учреждении проживает. Пойду, угомоню зверюгу, а то он дверь вынесет.
Садовник ушел, а ребята кучкой придвинулись к Прохвессору.
– Убедился? – спросил Владька.
Прохвессор вильнул взглядом в сторону, промямлил:
– Ну, да. Только не факт, что оно опасно.
– Скажи еще, что полезно! – всплеснула руками Даша. – Даже кот понимает, что этот цветок опасен!
– И что ты предлагаешь?
– Тщательно выкопать его и выбросить на улицу. И забыть, как страшный сон!
– Легко тебе говорить, а я столько ночей не спал, столько трудов на него положил, – заныл Прохвессор.
– Лень, я тебя понимаю, – вмешался Максим. – Жаль бессонных ночей, бесцельно потраченных усилий...
– Почему же бесцельно? – с горечью переспросил Прохвессор.
Максим немного растерялся:
– Ну, не совсем бесцельно, но, согласись, пользы от твоего гибрида никакой, один вред.
– Можно и для моего растения придумать практическое применение.
– Пока ты придумаешь это практическое применение, оно тебя или сожрет, или кто-нибудь придумает ему другое применение, антигуманное, – буркнул Владька.
– Я его спрячу, – слезливо пообещал Прохвессор.
– Куда? – насмешливо поинтересовалась Даша. – Ты пойми, это растение уже живет и развивается само по себе, без постороннего вмешательства! В целях безопасности его нужно держать в бункере, в котором ядерные отходы укрывают! У тебя есть такая возможность?
Прохвессор прикусил губу:
– Мне нужно время для размышлений. Не могу я вот так, сразу! – на прикушенной губе появилась капелька крови, и Даша сдалась:
– Ребята, дадим ему сутки, пусть подумает.
– А чего думать-то, уничтожать монстра надо, других вариантов нет, – категорично заявил Владька.
Максим все же сжалился над Прохвессором:
– Пусть подумает, может, его светлая голова изобретет что-нибудь.
– Или снова в его светлых мозгах затмение произойдет! – предсказал Владька. – Ладно, объявляем суточный антракт, вряд ли одни сутки что-либо изменят. Но надо заблокировать оранжерею, чтобы кто-нибудь ненароком не попался этому кровопийце. Я понял, почему оно напало на меня: у меня рука в крови была, я нос вытирал. Оно учуяло кровь – и вцепилось!
– Мир треснул пополам, – негромко сказал Максим, – еще неделю назад я не поверил бы, что существуют растения, пьющие кровь.
– Зато я теперь поверю во что угодно, – тряхнула головой Даша. – Идемте отсюда, мне здесь не нравится. – Она поежилась и взглянула на цветок. – Смотрите, он изменил цвет: опять из бирюзового превратился в фиолетовый.
– Крови напился, вот и поменял цвет. Правильно я говорю? – Владька вопросительно посмотрел на Прохвессора.
Старков важно выпятил нижнюю губу:
– Дело вовсе не в крови, бутоны и без крови меняли свой цвет. Предполагаю, что кровь помогает им интенсивнее расцветать, оно больше питательных веществ получает.
– Теперь я понял свое предназначение в жизни: я должен стать питательным веществом для прохвессорских растений! – дурашливо заявил Владька.
Даша сморщилась, шутка ей не понравилась. И вновь ей очень досаждал приторный цветочный аромат. Девочка подавила зевок. Максим присел на бордюр и сладко зевнул.
– Ребята, уходим, запах уже действует, – сказала Даша.
– Я ничего не чувствую. – Максим лениво потянулся.
– Цветок маленький, аромат слабый, поэтому и не чувствуешь. Но он действует. Уходим!
Оказавшись за пределами оранжереи, ребята устроили совещание.
– Нужно закрыть доступ в оранжерею, – настаивал Владька. – Не хватает, чтобы оно кого-нибудь изловило и высосало из него кровь!
– Всю, пожалуй, не высосет, – усомнился Максим.
– Не в этом дело: оно сил наберется! Предлагаю испортить замки. Насуем в них всякий мусор, зальем суперклеем – никто и не откроет замок.
– А сам как потом в оранжерею попадешь, голова еловая? – Даша постучала Владьку по затылку.
– Об этом я как-то не подумал...
– Я могу посидеть там, – Прохвессор мотнул взлохмаченной головой, – покараулить.
– Предложение интересное, но, извини, милый друг, ты в первую очередь лишен доступа в оранжерею. Сам понимаешь почему, – огорошил его Владька.
– Не понимаю!
– Провести разъяснительную беседу? Не надо? Тогда, будь добр, избавь нас от своей персоны!
– Я лучше вас могу придумать, как блокировать доступ в оранжерею, – решил Прохвессор.
– Культурных слов ты не понимаешь, – огорчился Владька. – Вали отсюда, Мичурин!
Прохвессор обиженно удалился.
– Ты, я смотрю, сегодня всех подряд обижаешь, – нахмурилась Даша. – Варвару обидел и прогнал, теперь Прохвессора.
Владька шмыгнул носом и признал:
– Да, с Варварой перегиб получился, а вот Прохвессора я правильно прогнал.
– Даша, Влад прав: Старков не должен знать, как проникнуть в оранжерею. Сердцем чую, этот резвый умом отрок что-то плохое замыслил. Он постарается спасти свое растение.
– Поменяем замки, – предложила Даша.
– На что? Где мы возьмем новые?
– Где взять новые, я не знаю, а вот где найти старые – подскажу. В кладовке, где Ленька прятался, целый угол завален всяким железным хламом. Если хорошенько там порыться, мы не только замки, но и ключи к ним найдем.
– А если Прохвессор там засядет, о цветке своем примется горевать? – спросил Владька.
– Выманим!
Глава 9
Оранжерея на замке
Худшие их опасения сбылись. Прохвессор сидел в своем убежище под лестницей и, судя по чавкающим звукам, что-то ел.
– Во обжора! – шепотом восхитился Владька. – Через двадцать минут ужин, а он утробу свою жадную набивает.
Максим усмехнулся:
– Наш Леня из тех, кто никогда не откладывает на завтра то, что можно съесть сегодня.
– И что мы будем делать с тем, кто никогда не откладывает еду на завтра? – Даша с укором посмотрела на Владьку.
Он замялся:
– Даш, ты бы сходила, поговорила с Варварой. Пусть, это самое, простит меня, что ли?
– Сам иди!
– Мне как-то неудобно, я ж ее обидел.
– Обижать удобно было?
– Она мне весь мозг выгрызла своими нравоучениями!
– Было бы что выгрызать, – съехидничала Даша.
Владька хотел ответить в том же духе, но, поразмыслив, сдержался:
– Даш, ну, пожалуйста...
– Нет, и не гунди, не поможет. Имей мужество отвечать за свои поступки, – очень серьезно сказала Даша.
– Спасибо за поддержку, – обиделся Владька.
Варвару он нашел в классе. Склонившись над тетрадью, она медленно выводила в ней цифры. Владька плюхнулся на соседний стул, заглянул в задачник:
– Помочь?
– Справляюсь, – не повернула головы Варвара.
– Естественно, ты же у нас ответственный ребенок, – все-таки не сдержался Владька.
– Да. А почему тебя это так раздражает?
– Меня не ответственность твоя раздражает, а излишний педантизм и любовь к нравоучениям!
– Почему?
– Да потому, что детей вечно все вокруг поучают, хоть со сверстниками хочется душой отдохнуть, а тут ты... и зудишь, и зудишь!
– Я не зужу, я подсказываю, как правильно делать.
– А зачем?! – завелся мальчик. – Зачем подсказывать, как правильно делать? Зачем вообще все правильно делать? Я, может быть, хочу неправильно?! Если бы все всегда все делали правильно, не было бы открытий и изобретений.
– Один вон уже открыл и изобрел, – кивнула Варвара. – Теперь сам не знает, что со своим открытием делать.
– Сидит в своей норе, думает, что предпринять. Мы дали ему сутки на размышление. Варвара, ты бы выманила его оттуда! Нам жесть как надо в эту конуру пробраться! Там всякое железное барахло валяется, хотим найти два рабочих замка и запереть оранжерею. Вдруг кто-нибудь ненароком зайдет туда и станет жертвой растения? Да и Прохвессора лучше держать подальше от оранжереи. Кто знает, чего он надумает?
Варвара ненадолго задумалась и, решившись, тряхнула толстенькими косичками: