— Не надо Абиссинии. Наслышаны… Мы, это, пойдём? — чёрт с надеждой посмотрел на Рыську.
Фолк только кивнул в ответ, боясь снова сорваться. Огул подхватил зарёванного Кудыку и поковылял обрат-но в Стивратовку.
— Ну, что? Поздравляю тебя с успешно проведённой операцией! — хлопнул он Мая по плечу, когда черти скры-лись в ельнике. — Домой?
— Ура, — мрачно изрёк Андрей. — Рысь, а Джинни сможет расколдовать зайца?
— Тебе так это важно? — поразился фолк. Он не испытывал таких сентиментальных чувств к косому по причи-не своего происхождения. Хищник есть хищник.
— Жалко его. За Баську пострадал.
— Если Джинни не сможет, Хмару попросим.
— А Хмара сможет? — Андрей удивился таким разносторонним талантам Горыныча.
— Ящериц оживлял, — сознался друг.
— Да ты что!?
Домой они добрались, когда женщины ещё спали. Тихо, стараясь не разбудить их, улеглись спать. На лавке, в корзине со свежей травой, копошился многострадальный заяц.
Я проснулась довольно поздно, солнце уже приближалось к зениту. Поглядела на часы и ужаснулась.
— Одиннадцать доходит! — я оглянулась, увидела спящего рядом мужа и ласково потрепала его по щеке. — Вставай, засоня. Я и не заметила, когда ты пришёл.
Май пошлёпал во сне губами, нахмурился, непонятно выругался и отвернулся в другую сторону. Я погладила спящего Мая по живописным мышцам спины и пошла проверять Джинни. Она сладко спала в обнимку с Рыськой, и вставать, явно, не торопилась. Что-то долго она почивать изволит. И вчера отрубилась в момент. Как-то это всё подоз-рительно. Надо всех разбудить и… Какое-то постороннее шуршание отвлекло меня от объявления всеобщего подъё-ма. Я поискала причину шума и обнаружила его в корзине на лавке. Небольшой заяц, скорее даже зайчонок, вяло же-вал лист одуванчика.
— Какой ты хорошенький! — я решила взять животное на руки. — А тяжёлый то какой. А-а-а-а-а!!!
На мой вопль сбежались все. Ладно, всё равно ведь собиралась объявлять побудку.
— Варя, что опять случалось? — Джинни смотрела на меня со страхом в купе с жалостью. — Опять мышь?
— Нет, теперь заяц.
— Ты боишься зайцев?! — подруга посмотрела на меня с явным недоверием.
— Вот ещё! — гордо заявила я, всем видом демонстрируя героизм своей натуры.
Она мигом успокоилась и попыталась прикрыть ладошкой накативший зевок.
— Тьфу, как я не подумал, что ты так отреагируешь на этого горемыку, — Май подошёл и бережно взял у меня животное, которое, как ни в чём не бывало, продолжало жевать траву.
— А что с ним не так? — удивлённо поинтересовалась хозяйка. Май молча протянул ей зайца. — Бедненький! — Сон мигом слетел с Джинни. — Кто же это его так?
— Да есть тут кудесники — маломерки, — проворчал Рыська. — Ты можешь ему помочь?
— Могу, — она потрогала место соединения живой плоти и окаменевшей части. — Надеюсь, что смогу.
— Джинни, а почему он не боится? — я с любопытством наблюдала за действиями подруги. — Я кричала, а он не реагирует.
— Да, да! — поддержал меня муж. — Мне это тоже показалось странным. Как будто он ручной.
— Потому, что он ещё слепой и глухой, — огорошила нас Джинни. — Нет, ну как так можно издеваться над жи-вотным!
Она погладила зайчика по спинке и стала что-то шептать. Мы замерли, опасаясь словом нарушить таинство возвращения косого к жизни. Тот тоже замер, видимо прислушиваясь к своим ощущениям, и, как только задняя ко-нечность приобрела подвижность, а слух и зрение пришли в норму, попытался дать дёру.
— Получилось! — я бросилась обнимать подругу. — Джинни, у тебя получилось!
— Ещё бы! Ой! Ловите его!
Заяц кувырком вывалился из её рук и поскакал к порогу, оставляя за собой россыпь горошин.
— Это как же он мучался от запора, — съехидничал Рыська.
Оживший герой у порога внезапно остановился, попрядал ушами, пошевелил носом, развернулся и поскакал обратно к ногам Джинни. Количество горошин удвоилось. Довольная волшебница подняла его и посадила в корзину.
— Это твой дом, Тавшан, — заяц не стал возражать и тут же принялся с энтузиазмом жевать одуванчики.
— Похоже, он выбрал тебя хозяйкой, — прокомментировал Рыська. — Ладно, пускай живет… мясо, опять же.
— Рыська! — набросились мы на него. — Он и так много пережил!
— Пошутил, пошутил я, нечего меня щипать. Давайте лучше завтракать.
Поздний завтрак, больше похожий на обед завершился в полдень. Если, проснувшись, я ещё собиралась куда-то идти, то после плотного перекуса такие желания моментально улетучились, уступив место лени — матушке. Я уст-роилась на крыльце и наслаждалась дивным видом, открывающимся с порога Рыськиного дома: старая берёзовая ро-ща, светлая, какая-то прозрачная, сказочная. Глядя на белые стволы, вспомнила Лютого. С зимы его не видели. В Без-мирье кормится, в «Березани» редко появляется. С бабра мысли плавно перетекли на других хищников, волки вспом-нились. А там, где волки, там и Волчановка, и оборотни, и Белый Волк, и Марла… Мечтательное настроение испари-лось, а на его место тут же прибежало чувство ответственности за данное обещание.
— Ну, что не терпелось маме посетить эту Волчановку, — недовольно проворчала я себе под нос. — Теперь то-пать туда полдня. Рыська! — крикнула я в горницу. — До Волчановки далеко? По карте прилично было!
— Прилично, — фолк вышел на крыльцо и присел рядом, — а тебе зачем туда понадобилось?
— Марла там, — я вздохнула печально, недобро вспомнив свекровь, — у Волка гостит. Мы сегодня обещали быть.
— Ну, и сходите. В чём проблема?
— В том, что идти то я как раз и не хочу.
— Ты же давно собиралась в Волчановку, — удивился Рыська, — а теперь не хочешь? Ты на Волка обиделась?
— Ни на кого я не обиделась! Я в Волчановку и сейчас хочу, я идти не хочу.
— Идти? Так пусть вас Джинни переправит.
— Джинни? Рыська, ты гений! Конечно, Джинни! — я обрадовано чмокнула его в глаз (ну, так попала), и побе-жала уговаривать подругу.
Особо уговаривать, правда, и не пришлось. Она с радостью согласилась, и переправить нас, и посетить дерев-ню оборотней. В тех краях, в которых она провела последние несколько сотен лет, оборотни были жестокими и… не-сколько малоинтеллектуальными. Белый Волк выглядел их полной противоположностью и вызывал жгучий интерес иноземной волшебницы. Так что, через несколько минут мы стояли за околицей большой деревни, обнесённой крепким плетнём. Впрочем, плетень он напоминал мало, хотя был именно сплетён. Здоровые брёвна были плотно пе-реплетены между собой так, что просвета между ними не было.
— Это они как такие здоровые деревья умудрились согнуть? — я с трудом представляла себе инструменты, с помощью которых возможно такое сделать. — А силу какую иметь надо?!
— Никакой силы тут не применяли, — огорошил меня Май, — эти деревья выросли так.
— Выросли? — опешила я.
— Выросли. Смотри, вот это дерево росло отсюда, а это его корень.
— Наблюдательный, — усмехнулся Рыська, в прочем беззлобно. — Этот заплот многих ставит в тупик. Его, дей-ствительно, специально так растили.
— Ядрёна Матрёна! А зачем им такой забор? Им что-то угрожает?
— Оборотням? Смеёшься? Это у них увлечение такое — землеустройство.
— Ландшафтный дизайн, — восхитился Андрей.
— Обалдеть! Оборотни — садоводы! Я себе такого и представить не могла. А в деревне у них такие же… дико-вины есть?
— У них вся деревня — сплошная диковина. Бориска, когда здесь побывал, сказал, что Диснейленд отдыхает! Варя, а что такое Диснейленд?
— Ну, это такой парк аттракционов…
Джинни не принимала участия в нашей занимательной беседе. Она с восторгом обследовала плетень, время от времени тыкая в него указательным пальчиком.
— С помощью магии я бы тоже смогла так сделать, — с энтузиазмом сообщила она нам. В её глазах уже чита-лась работа творческой мысли, — но здесь нет и грамма волшебства! Это так… замечательно!
— Ловкость рук и никакого… волшебства, — вторила я подруге.
Рыська улыбался во все клыки, снисходительно наблюдая за нашим щенячьим восторгом.
— Так и будем топтаться за воротами или пойдём в деревню?
Бориска был прав: Диснейленд, не Диснейленд, но отдыхает, это точно! Сюда детей надо водить! И кто мог ожидать такой фантазии от оборотней? А, впрочем, что я знаю об оборотнях? Об их талантах, способностях, возмож-ностях? Ничего! А они, вон какую красоту сотворили! Дежа вю. Повторился мой прошлогодний культурный шок по-сле посещения Заставы, и нынешний, от посещения Град — Грота.
Миновав резные ворота, мы вошли в деревню. Главная, судя по всему, улица была вымощена плоскими бе-лыми плитами, похожими на мрамор, но явно превышающим его по прочности. Сразу за забором была небольшая площадь с торговыми рядами, в данный момент, пустовавшими. Торговые места были оформлены очень аппетитно: резные бублики, крендельки, яблоки, репки украшали продовольственные ряды. Потом шли подковы, ложки, круж-ки…, лапти. Так вот откуда поставляют всему Порубежью обувь! Я так и замерла, разглядывая настоящий, невероят-ных размеров лапоток, болтающийся под крышей крайней лавки. Его уменьшенные копии весели у нас в прихожей, умиляя всех без исключения гостей.
— Варвара, не отставай! — скомандовал Рыська, и я, с трудом оторвавшись от занимательного зрелища, после-довала за ними.
— Чего это тебя так поразило? — поинтересовался муж.
— Ты лапоть видел?
— Нет, пропустил, — огорчился Май. — А ты пчелу видела?
— А это я прозевала. Ба! Что это?
Мы с мужем дружно остановились и стали лицезреть огромный гриб — дом. Входная дверь в ножке, в шляпке окна. Около дома множество резных скульптур животных.
— Зоопарк, прямо как у Дуплянских! — восхитилась я. — А дом из чего сделан? Рыська! — проорала я на всю улицу, удаляющемуся фолку. — Дом, спрашиваю, как сделан?
Рыська недовольно развернулся в нашу сторону. Джинни лёгкой походкой пошла за ним. Настоящая восточ-ная женщина, ядрёна Матрена!
— Ножка — ствол старого дуба, шляпка на ветвях держится, — менторским тоном пояснил он. — Вы около каждо-го дома будете задерживаться, или сначала Волка найдём?
— Почему ты такой вредный, — надулась я на Рыську, как мышь на крупу, — интересно ведь! Я такого никогда не видела, и в Диснейленде не была! Мне хочется всё рассмотреть, разузнать. Я…
— Варь, — перебил мой монолог муж, — может, остудишь свой познавательский зуд слегка, а? — и состроил та-кую просящую физиономию. — У меня какое-то беспокойство за маму всё утро в душе свербит. Давай, её быстренько разыщем, а потом…
— Конечно, — с готовностью согласилась я, — разыщем! — И для верности ещё головой покивала. И в самом деле, Марлу надо поскорее разыскать. Мало ли чего навеет ей в голову здешним чистым воздухом. Вон, сами вчера с Джинни что отчудили. А ведь опыт уже есть, почти печальный. Тут чуть зазеваешься, попадёшь в какую-нибудь пере-делку. Или это только мне так везёт? Но свекровь всё же надо найти.
Я старалась больше не оглядываться по сторонам и шла, разглядывая мощёную дорогу, но глаза сами собой вылавливали в окружающей местности то резного журавля над колодцем, то меленку в конце проулка, то невообрази-мой красоты альпийскую горку (!!! И это в деревне, в деревне оборотней!). Местное население провожало нас любо-пытно — снисходительными взглядами, но с вопросами никто не обращался. Разглядеть их как следует, я тоже не пы-талась, но всё равно заметила, что выглядели жители Волчановки так же, как все жители Порубежья. Разве шевелю-рами были побогаче. Рыська свернул на другую улицу и направился к дому, сложенному из огромных чёрных брёвен, сплошь покрытых мхом. Мох, но другого вида, живописными патлами свисал с крыши. Логово! Мы подошли к крыльцу. Май уже приготовился постучать, когда сзади раздался звонкий мальчишечий голос.
— А Белый Волк и Марла час назад ушли на Заставу.
Мы оглянулись и увидели сорванца лет семи со светлыми вихрами и ушками — лопушками, светившимися на солнце нежно — розовым светом.
— Мне кажется, я его ещё у торговых рядов заметила, — тихо сообщила я своим спутникам.
— Точно, — подтвердил Рыська, — болтался он там. Час назад, говоришь? — обратился он к мальчишке.
— Да! — радостно отозвался тот. — Мне Белый Волк поручил вас предупредить, когда придёте.
— А что же ты нам сразу не сказал? — удивилась Джинни, и мы вместе с ней. — Зачем мы сюда шли? Надо было там предупредить, у ворот!
— Как это? — в свою очередь поразился малец. — Тогда бы вы не увидели нашей деревни! А как можно не по-смотреть Волчановку? Все смотрят! Всем нравится!
— Вот это патриотизм! — восхитился Май.
— Хотите, я вам всё — всё тут покажу! — входил в раж маленький гид. — Горку покажу! Шахматную поляну, мельницу! Даже, — он поозирался по сторонам и сообщил нам шёпотом, — место Малого совета покажу. Меня не зару-гают! Вам можно его показывать! А-а?
— Место малого совета? — задумчиво произнёс Андрей.
— Шахматную поляну? — поинтересовалась Джинни.
— Мельницу? — это я высказала своё пристрастие. Мельница, хоть и промелькнула в боковой улочке, но вызва-ла моё любопытство. Она ведь должна быть водяная, с колесом.
— Всё покажу! — радушно подтвердил мальчик.
Мы повернулись к Рыське. Тот только пожал плечами.
— Через Джиннин переход мы их и так обгоним, как бы Белый Волк быстро не передвигался, но сейчас он с женщиной. Так что немного времени на осмотр местных достопримечательностей у нас есть.
— А как тебя зовут? — спросила я нашего провожатого.
— Акела, — представился тот смущённо.
— Акела? — присвистнул Май.
— Вот все из вашего мира так реагируют, — мальчик засмущался ещё больше.
— Это потому, что они все начитанные, — попытался исправить ситуацию Андрей, — так звали вожака волчьей стаи в одной популярной сказке.
— Я знаю, — Акела залился румянцем и улыбнулся, — «Маугли», я читал.
— Читал? — снова поразилась я. На вид пареньку было лет семь, не больше. Выходит, дети оборотней очень ра-но изучают грамоту. — А сколько тебе лет?
— Сто… скоро, — смущённо поведал гид.
— Сколько? — я начала тихо сползать к земле.
— Варя! — бросился мне на помощь муж, и успел подхватить почти у самой травы. — Тебе плохо?
— Е-е-ему-у… с-сто-о…, - проблеяла я.
— Не сто ему, — вмешался Рыська, — пошутил он. Акела, знаешь ведь, что не стоит говорить это людям. Они сильно реагируют на наш возраст! — стал выговаривать он малышу.
— Но они же…, - опять смутился тот, — Лоцман и Берегиня. Я думал — можно.
— Не бери в голову, — стал успокаивать его Май, — просто Варя… немного нервная, сегодня.
— А всё же, сколько ему лет? — решила я расставить все точки над «ё».
— Восемьдесят, — виновато пробормотал Акела.
— Во-осемьдесят, — простонала я в ответ. — Но… как?
— Ему восемьдесят сезонов, — нехотя пояснил фолк. — У волков в году два сезона. Сейчас ему около сорока лет, а по человеческим меркам… так совсем…
— Совсем пацан, — ехидно высказался Май.
— Маленький какой, — пролепетала Джинни.
— Хорошо вам, долгожителям, — вздохнула я, — а нам каково, двадцатипятилетним? Мы для вас, наверное, как зародыши… эмбрионы.
— Ерунду, говоришь, Варвара! Истинный возраст измеряется не годами, — попытался утешить меня Рыська, — а… состоянием мозга!
— И как же мозг должен стоять? — опять съехидничал Андрей.
— Да ну вас! — фыркнул Рыська и махнул рукой. — Вы сегодня оба какие-то язвительные. Плохо спали, что ли!?
Отчего то все промолчали.
Акела не обращал внимания на наше замешательство. Он упоённо рассказывал нам о достопримечательно-стях Волчановки и её окрестностях.
Краткое изложение путеводителя по Волчановке:
Основана Волчановка очень, очень, очень… давно. Местные жители — оборотни подразделяются на два вида: оборотень циклический (напрямую зависит от фазы луны), и оборотень самоуправляемый (не зависит не от чего, кро-ме собственного интеллекта). Циклические оборотни делятся ещё на два подвида: оборотень циклический разумный (сохраняет интеллект при смене ипостаси), и оборотень циклический обыкновенный, можно сказать, вульгарный (в шкуре животного ничего не соображает и не помнит). Последние в Волчановке не живут и вообще… они плохие.