— А я и не пытался тебя стыдить, — спокойно ответил Фриц.
Они пошли дальше, протискиваясь сквозь веселящуюся толпу. Торби сказал:
— Не сгонять ли нам в рулетку? Мне кажется, я уловил систему.
Фриц покачал головой.
— Не стоит. Ты посмотри на эти так называемые выигрыши.
— Не хочешь — не надо. Меня в сущности интересует игра, а не приз.
— Торби…
— Да? Чего это у тебя такая торжественная физиономия?
— Знаешь ли ты, кем на самом деле был Баслим?
Торби задумался.
— Для меня он был отцом. Если бы он хотел, чтобы я знал о нем больше, то он бы мне рассказал.
— Ммм… пожалуй, да.
— Ты что-то знаешь?
— Кое-что.
— Меня интересует одна вещь. Бабушка велела усыновить меня в уплату какого-то долга. О чем идет речь?
— Я и так уже сказал достаточно.
— Но ты знаешь?
— К черту! Об этом знают едва ли не все Люди. Об этом еще пойдет речь на нынешней Встрече.
— Не заговаривай мне зубы, Фриц.
— Ну… видишь ли, Баслим не всегда был нищим.
— Я это уже давно заметил.
— Не мне говорить о том, кем он был. Люди годами держали эти сведения в тайне. И никто не дал мне понять, что их можно разгласить. Но одно обстоятельство известно всем Людям… а ты теперь один из нас. Когда-то давным-давно Баслим спас целую Семью. Люди никогда этого не забудут. Это был «Ханси»… кстати, «Нью-Ханси» уже здесь. На нем изображен щит. Большего я не могу тебе рассказать: на всю эту историю наложено табу — дело было настолько постыдным, что мы никогда о нем не говорим. Я и так сказал достаточно. Но ты можешь пойти на «Нью-Ханси» и попросить показать тебе их старые журналы. Если ты объяснишь им, кто ты такой и какое отношение имел к Баслиму, они не посмеют тебе отказать. Хотя старший офицер после твоего визита забьется в истерике.
— Хм… мне не хотелось бы узнавать вещи, от которых дама ударится в слезы. Ну что, Фриц? Покатаемся?
После прыжков со сверхсветовой скоростью и ускорений до сотни единиц обычная карусель показалась Торби столь восхитительным развлечением, что он едва не опоздал на ленч.
Большая Встреча, заполненная радостями и встречами старых и новых друзей, преследует также и серьезные цели. Помимо похорон, поминальных служб по погибшим кораблям, обменов девушками, здесь заключались сделки, затрагивавшие интересы всех Людей.
Самыми важными были сделки по приобретению кораблей.
На Гекате были лучшие космоверфи во всей исследованной части Галактики. Точно так же, как у людей, потомство появлялось и у кораблей. К нынешнему дню «Сизу» был явно перенаселен и располагал немалыми деньгами, вырученными за торий и уран; наступило время разделять Семью. По меньшей мере треть всех семей испытывала острую потребность в жизненном пространстве; фраки — торговцы кораблями — потирали руки, предвкушая, какими будут комиссионные. Однако звездолеты нельзя было продавать, как прохладительные напитки; порой маклеры и брокеры в своих мечтах возносились слишком уж высоко. Но, как бы то ни было, в течение ближайших недель предстояло продать около сотни кораблей.
Некоторые из них — новые суда, сошедшие со стапелей «Галактического Транспорта, Лтд», дочерней корпорации известных во всем цивилизованном мире «Галактических Предприятий», либо «Корпорации Космических Инженеров», «Кораблей Гекаты», «Энджинз Инкорпорейтед», «Гаскомба и Сына» — гигантов торговли. Предложения были на любой вкус. Брокеры, не связанные со строителями кораблей, могли приобрести исключительное право на продажу подержанного судна. Владельцы охотно прислушивались к разговорам и слухам, и, если цена оказывалась подходящей, любой мог поймать удачу за хвост — надо было только не зевать. Ярмарка близилась к концу, и это было самое подходящее время для того, чтобы потратиться на дорогостоящие послания через N-космос.
Семья, которой не хватало места на корабле, могла решить свои проблемы двумя способами: купить новое судно и разделиться, образовав две семьи, либо же объединиться с другим кораблем, чтобы купить третий, который принадлежал бы им на паях. Разделение повышало статус: это свидетельствовало о том, что Семья состоит из умелых Торговцев, которые могут обеспечить своим детям самостоятельность, не прибегая к посторонней помощи. Однако на практике обычно выбирали другой путь — объединение и приобретение судна в складчину, причем даже в этом случае нередко бывало так, что для покупки нового корабля приходилось закладывать все три.
Последний раз «Сизу» разделялась тридцать лет назад. Все эти годы Семье сопутствовал успех, и она могла бы разделиться вновь уже самостоятельно. Однако десять лет назад на последней Большой Встрече бабушка предложила «Сизу» в качестве залога за новорожденный корабль. Тот дал в честь «Сизу» банкет, нырнул в ночь гиперпространства и был таков. Космос беспределен. Помянем пропавший корабль на очередной Встрече.
В итоге «Сизу» пришлось выплачивать треть от сорока процентов стоимости пропавшего корабля, и это был тяжелый удар. Корабли-родители, разумеется, рассчитаются с «Сизу»: долги должны быть оплачены, но после разделения они и так выжали из себя все, что могли, и от них оставались лишь кожа да кости. С неимущего должника требовать нечего: остается лишь ждать.
Бабушка была не глупа. Корабли-родители, «Цезарь Август» и «Дюпон», не теряли связи с «Сизу», и все три корабля старались поддерживать друг друга. К тому же, это была неплохая сделка: Торговец, не желающий предоставлять кредит, очень скоро понимает, что и ему никто не поможет. Во всяком случае, «Сизу» мог смело выписывать чек и рассчитывать на то, что он будет принят любым Вольным Торговцем с подобающим почтением.
Однако к моменту разделения Семьи у «Сизу» было меньше наличных, чем обычно.
В первый же день по прибытии капитан Крауза посетил «Норберта Винера», на котором держал свой флаг коммодор. Супруга капитана осталась на борту, где у нее было забот выше головы: став старшим офицером, она потеряла покой и сон. Сегодня у нее нашлась работа на палубе: она встречалась с другими офицерами и несколько раз звонила в город, устраивая дела со Встречей. Когда ей принесли поесть, она велела оставить завтрак, но тот так и оказался нетронутым вплоть до возвращения ее мужа. Крауза вошел в каюту и устало опустился в кресло. Старший офицер просмотрела стопку слайдов, пощелкала клавишами калькулятора и заговорила:
— Если взять корабль Гаскомба «Ф-2», то залог составит всего лишь пятьдесят процентов.
— Рода, ты же знаешь: «Сизу» не под силу приобрести корабль самостоятельно.
— Не торопись, дорогой. Вместе с нами подпишутся «Гус» и «Дюпон», а их подпись — то же самое, что наличные.
— Согласятся ли они ждать?
— «Нью-Ханси» тоже согласен присоединиться — смотря по обстоятельствам, — и…
— Рода! Еще две Встречи назад ты была девчонкой, но теперь ты должна понимать, что долг ложится равным бременем на всех, не только на «Нью-Ханси». Кстати, это было общее мнение.
— Но я была достаточно взрослой, чтобы стать твоей женой, Фьялар. Не стоит читать мне Законы. «Нью-Ханси» готов вступить в долю, если условия сделки останутся в тайне. Ты не ходил посмотреть на «Галактическую Лямбду»?
— Мне незачем смотреть: я читал его техническое описание. Слишком маленькая мощность.
— Ну и ну! Восемьдесят единиц ускорения ты называешь «слишком маленькой мощностью»?
— Если бы тебе пришлось сидеть в моем кресле, ты бы сказала то же самое. Корабли класса «Лямбда» проектировались для перевозки грузов в пределах Гегемонии: это все, на что они способны.
— Ты слишком консервативен, Фьялар.
— Я придерживаюсь традиционных взглядов на все, что касается безопасности судна.
— Не сомневаюсь. И мне придется искать решение, которое удовлетворило бы твои предрассудки. Ну что ж, «Лямбда» — лишь один из возможных вариантов. Есть еще… ну, ты знаешь, о чем я говорю. Можно купить за бесценок.
Крауза нахмурился.
— Несчастливый корабль.
— Да, придется его изрядно почистить, чтобы избавить тебя от мрачных мыслей. Но подумай о цене.
— Тут не только «мрачные мысли». Видишь ли, мне до сих пор ни разу не доводилось слышать о старшем офицере, покончившем с собой. И о сошедших с ума капитанах я тоже не слыхал. Честно говоря, я удивлен, что они добрались сюда.
— Я тоже. Но как бы то ни было, корабль здесь, и его выставят на продажу. А чистить надо любое судно.
— Еще бы.
— Не будь суеверным, дорогой. Это простой обряд, и заниматься им придется мне. Ну ладно, давай забудем об этом корабле. Мы можем скинуться с другим кораблем.
— А я думал, что ты уже остановилась на каком-нибудь варианте.
— Да нет, я просто прикидываю наши возможности. Кстати, помимо самостоятельного корабля, у нас есть и другие не менее важные вопросы.
— Еще бы! Силовая установка, вооружение, начальный капитал, опытные офицеры на ключевых постах — да что там, мы не сможем составить экипаж для двух кораблей. Да ты возьми хотя бы стрелков. Если…
— Не волнуйся. С этим мы справимся. Фьялар, ты не думал о том, чтобы стать заместителем коммодора?
Крауза осекся на полуслове.
— Рода! У тебя лихорадка?
— Ничего подобного.
— Я знаю десяток шкиперов, достойных занять это место. Я никогда не стану коммодором, и, что еще важнее, я не хочу им быть.
— Я сумею настоять на введении поста резервного заместителя: коммодор Денбо намерен подать в отставку сразу после того, как будет выбран новый заместитель. Можешь не сомневаться: уже на следующей Встрече ты станешь коммодором.
— Пустые слова!
— Интересно, отчего вы, мужчины, столь непрактичны? Вот ты, Фьялар, думаешь только о своей ходовой рубке и торговле. Если бы я тебя не подталкивала, ты не смог бы стать даже старшим помощником.
— Какая ты ненасытная, право!
— Я не жалуюсь на аппетит, мой милый. Тот день, когда я взошла на борт «Сизу», был для меня большим днем. Так слушай же. Нас поддержат многие, не только «Гус» и «Дюпон». Поможет любой корабль, с которым мы пожелаем объединиться. Я собираюсь отложить решение до окончания нынешних выборов. Все утро ко мне поступают разные предложения от сильных кораблей с хорошими связями. В конце концов, остается «Нью-Ханси».
— И что же «Нью-Ханси»?
— Если «Нью-Ханси» назовет твое имя в нужный момент, ты будешь избран под бурные аплодисменты.
— Рода!
— Тебе даже пальцем пошевелить не придется. И Торби тоже. Вы вдвоем покажетесь на людях и продемонстрируете свои мужественные натуры, чуждые политиканства. Я уж постараюсь, чтобы это выглядело именно так. Кстати, сейчас поздновато выводить из игры Лоан, но я сделаю все, чтобы прекратить это как можно быстрее. Ваша мать не видела всей перспективы целиком. Мне очень хочется, чтобы мои сыновья женились, но в нынешней обстановке очень важно, чтобы Торби не женился и не имел невесты до тех пор, пока не пройдут выборы. А теперь… ты уже был на флагманском корабле?
— Конечно.
— Так на каком корабле родился Торби? Это может иметь огромное значение.
Крауза вздохнул.
— Торби не рожден среди Людей.
— Что? Не может быть! Ну да, ты говорил, что идентификация не гарантирует точного ответа… а какой из пропавших кораблей подошел бы ему?
— Я же сказал: он не из Людей! Нет ни пропавших кораблей, ни исчезнувших детей — ничего, что подходило бы к данному случаю. Он должен быть либо значительно старше, либо моложе, чем он есть.
Старший офицер покачала головой.
— Не верю.
— Или не хочешь верить?
— Я действительно не верю. Торби родился среди Людей. Об этом можно судить по его походке, по его манерам, его способностям… да вообще по нему самому! М-да… Я сама просмотрю его досье.
— Давай. Если уж ты не веришь мне…
— Ну, Фьялар… Я же не говорила, что…
— А что же ты сказала? Скажи тебе, что снаружи идет дождь, когда ты этого не хочешь, и ты…
— Ах, милый! Ты же знаешь, что на Гекате в это время года не бывает дождей. Я только…
— О небо!
— Не выходи из себя. Капитану это не к лицу.
— Капитану не льстит и то, что в его словах сомневаются на его собственном корабле!
— Прости, Фьялар, — она понизила голос. — Я не хотела тебя обидеть. Если я расширю круг поисков или пороюсь в старых материалах — ты же знаешь, как неаккуратно относятся к старым досье… Ммм… в общем, ты понимаешь, как было бы здорово, если бы еще до выборов удалось узнать, кто были родители Торби. И, поскольку до тех пор я не разрешу ему жениться, известие о том, что сразу после выборов состоится помолвка, обеспечит нам мощную поддержку.
— Рода!
— Что, дорогой? Если удастся прояснить вопрос с семьей Торби, нас поддержит весь клан «Вега», особенно если мы выберем невесту среди их девушек…
— Рода!
— Не перебивай.
— Дай и мне сказать. Слушай, супруга: Торби родился среди фраки. Баслим был в этом уверен… и дал мне совершенно ясное поручение найти его семью, Я надеялся и верил, что в архивах найдется хоть что-нибудь, свидетельствующее о заблуждении Баслима, — Крауза нахмурился и закусил губу. — Крейсер из Гегемонии пробудет здесь еще две недели. Тебе должно хватить этого времени, чтобы удостовериться, что я перерыл архив достаточно тщательно.
— Что ты имеешь в виду?
— А разве непонятно? Долги нужно возвращать… и нам предстоит еще одна плата.
Женщина внимательно посмотрела на капитана.
— В своем ли ты уме, дорогой?
— Мне это нравится ничуть не больше, чем тебе. Торби не только хороший мальчик; он еще и самый лучший стрелок из всех, какие у нас были.
— Стрелок! — с горечью ответила она. — Как ты можешь думать об этом? Фьялар, если ты воображаешь, что я позволю одному из своих сыновей вернуться к фраки… — голос ее прервался.
— Он и есть фраки.
— Ничего подобного. Он — «Сизу», так же, как и я. Меня приняли в Семью так же, как и его. Мы оба — «Сизу», и останемся ею навсегда.
— Это уж как тебе угодно. Я надеюсь, что в глубине души Торби всегда останется «Сизу». Но долги должны быть оплачены.
— Этот долг отдан сполна уже очень давно!
— Не думаю.
— Ты ошибаешься! Баслим просил вернуть мальчика его семье. Какой-то семье фраки — если у фраки бывает семья. Так мы приняли Торби в свою Семью, в свой клан. Неужели это не лучший способ выполнить просьбу Баслима? Или ты считаешь более уместным вышвырнуть мальчика в кишащую мухами навозную кучу фраки? Или ты так низко ценишь «Сизу»?
Она посмотрела на него, и Крауза с горечью подумал о том, что мнение, будто чистая кровь Людей гарантирует им высокие мыслительные способности, явно преувеличено. Общаясь с фраки, он никогда не терял головы. Но в беседах с матерью, а вот теперь и с Родой, самообладание нередко покидало его.
И если мать, как бы тверда она ни была, никогда не требовала невозможного, то Рода… что ж, она стала женой капитана лишь недавно… И Крауза сдержанно произнес:
— Старший офицер, эта обязанность возложена лично на меня, а не на «Сизу». И у меня нет иного выбора.
— Вот как? Что ж, капитан, мы еще вернемся к этому разговору. А теперь, сэр, мое почтение, но у меня масса дел.
Встреча понравилась Торби, но все же здесь было не так весело, как он ожидал; мать частенько вызывала его к себе, когда с визитами на «Сизу» прибывали старшие офицеры других кораблей. Порой они являлись со своими дочками и внучками, и Торби приходилось развлекать девушек, пока старшие вели свои беседы. Он старался изо всех сил и уже очень скоро мог непринужденно болтать со сверстницами, ведя беседы, полные прозрачных намеков. И даже научился изображать что-то вроде танца; правда, глядя на танцующего Торби, можно было подумать, что у него либо обе ноги левые, либо колени сгибаются не в ту сторону. Но теперь он мог без содрогания и озноба брать девушку за талию под звуки музыки.
Гости расспрашивали его об отце. Он старался отвечать вежливо, но его раздражало то обстоятельство, что, казалось, все знали о Баслиме больше, чем он. Разумеется, если речь шла о действительно важных вещах.