– Одним выстрелом – трех зайцев… Теперь понимаю, отчего тебя считают профессионалом высокого класса… – Полковник отвернулся, замолчал.
– Почему так кисло, друг мой? Не слышу энтузиазма в голосе.
– Ты подставил Грома. – Себастьян Ратье не удержался, заговорил о том, что все время было на уме. – Подставил и сдал федералам. Это подло и низко, Сатур. Хочешь правду? Тех, кто так поступает, перестают считать своими. У спецназовцев собственная этика: неписаная, внутренняя. Она не зависит от того, к какой спецслужбе ты принадлежишь. Это нечто другого уровня – цеховые правила, вроде кодекса чести. Ты его нарушил.
– Гром – преступник, объявленный в федеральный розыск, – попытался отшутиться фон Ниддл. – Он виноват в развязывании войны, на его руках кровь невинных людей. Выдать такого властям – почетная миссия каждого лояльного гражданина Галактического Союза.
– Низко и подло! Недостойно спецназовца! – Полковник Ратье ничего не слышал, гнул свое.
– Да, но я не спецназовец! – Фон Ниддл впервые потерял самообладание, вскочил на ноги, сжал кулаки. – Я – не спецназовец, полковник! Хочу напомнить: меня наняло правительство созвездия Возничего! Я – наемный менеджер! Кризис-менеджер! Мне дали приказ: выполнить поставленную задачу любыми способами! Любыми способами, Ратье! Это был приказ, который я выполняю! Делаю! Порученную! Мне! Работу! Все!!!
Стены следственного изолятора легли на плечи невыносимой тяжестью, Диана почувствовала это сразу, едва переступила порог федерального управления исполнения наказаний. Здесь все было другим, не таким, как снаружи. Воздух – сухим, шершавым, не пролезавшим в легкие. Свет – желтым, но каким-то тяжелым, мрачным. Звуки – странными, несущими в себе напряжение. Грохот металлических дверей, писк электрозамков – наполненными тревогой. Но еще больше напрягало бормотание: едва заслышав чей-то тихий разговор, принцесса начинала воображать, будто шепчутся мертвецы, испустившие дух в этих стенах и не на нашедшие успокоения в земле.
– Ваше высочество, вы не обязаны идти к нему, – на всякий случай сказал начальник тюрьмы, заметив, как побледнела Диана, как только они миновали офисную зону и оказались в полутемных мрачных коридорах, под древними каменными сводами.
Принцесса упрямо поджала губы, отрицательно мотнула головой.
– Ведите, – попросила она. – Куда нам? К нему в камеру?
– Нет! – Чиновник резко взмахнул рукой, показалось – чуть испуганно. – Нет, что вы, Диана! В камеру совершенно незачем! Мы подготовили специальную комнату для беседы. Просто она в глубине здания, не там, где родственники беседуют с подследственными. Сами понимаете, разговор должен остаться тайной для посторонних. Репортеры и без того делают все возможное и невозможное, чтобы раскопать правду о самоснятии созвездия Персея с тендера. А теперь еще боевик «Айсберга» с такими шумовыми эффектами взят на Рейнеке! Ужас, целый день журналюги бросаются на стены следственного изолятора, хуже чем кот на валерьянку…
Диана, несмотря на сложность момента, не удержалась, фыркнула – уж больно забавное сравнение выбрал начальник тюрьмы. По всей видимости, у него дома обитала пушистая зверушка, возможно и не одна.
– Ну вот, мы добрались. – Приложив усилие, он распахнул тяжелую дверь в довольно большую комнату, не очень светлую, но в этой части здания вообще не было ярко освещенных помещений. – Сейчас его приведут. Подготовят для беседы и приведут.
– Подготовят? – не поняла Диана. – Надеюсь, Грому не будут колоть какие-то тормозящие препараты? В противном случае он не сможет говорить со мной, как хотел.
– Нет, никаких газов, никаких транквилизаторов, – успокоил ее тюремщик, – только «воротник смирения» и «лучевые швы».
– Лучевые швы?! – Принцесса побледнела еще сильнее. В этих названиях чувствовалась какая-то жуткая угроза.
– Ничего опасного лично для вашего высочества, – поспешил заверить начальник тюрьмы. – Просто господин Мэддок требовал, чтобы была обеспечена стопроцентная защита. Мы не имеем права рисковать жизнью вашего высочества. – Он поклонился принцессе.
– И все же? – настойчиво повторила девушка. – Что это за устройства?
– «Лучевые швы» – лазерные манжеты, которые надеваются в районе локтевых и коленных сгибов. Это эластичные повязки, которые активируются дистанционно, они могут быть включены оттуда. – Тюремщик указал пальцем на маленькую комнатку, примыкавшую к VIP-залу свиданий, располагавшуюся за односторонне прозрачным экраном. – Я буду следить за ходом разговора. Не беспокойтесь, звукоизоляция полная, я не услышу ни слова, но смогу наблюдать за тем, чтобы Гром не приближался к вам слишком близко. Если попытается напасть – активирую «лучевые швы». В гибкие повязки встроены портативные лазеры, они мгновенно сработают, рассекут лучами мышцы, сосуды заключенного, лишат возможности двигать руками и ногами. Если это не остановит атаку, автоматически включатся батареи второй ступени, более мощные – упрямцу отрежет и руки, и ноги. В таких случаях нападающий остается инвалидом.
– Боже, какой ужас! – Принцесса прижала ладони к щекам, со страхом посмотрела на чиновника федеральной системы исполнения наказаний. – Прошу вас, сэр, ни при каких обстоятельствах не включайте систему! Дайте слово! Он просто хочет говорить со мной!
– Постараюсь сдерживать себя, – усмехнулся тюремщик, – хотя ничего обещать не могу. Меня просили обеспечить вашу безопасность любой ценой. Впрочем, Диана, надеюсь, до радикальных мер не дойдет, хватит и «воротника смирения».
– А это что?
– Еще одна гибкая повязка, которая надевается на шею. Там, однако, нет лазеров, только миниатюрные парализаторы, способные воздействовать на шейную зону. Если включить такой «воротник», мышцы сведет судорогой. Знаете, это почти как обычный спазм, только очень мощный. Кровь перестает поступать к головному мозгу, вернее поступает, но в очень малом объеме. Заключенный при этом чувствует сильнейшее недомогание: у одних темнеет в глазах, жутко кружится голова, у других страшно ломит затылок или лоб, будто в черепную коробку забили огромные гвозди. Сопротивляться боли почти невозможно. К тому же, если не отказаться от преступного замысла, парализатор не отключится. За несколько минут кислород в мозге закончится и глупец просто умрет.
– Знаете, – теперь на щеках Дианы заполыхали алые пятна, – идите в секретную комнату и следите оттуда за диалогом! А эти ваши штучки не смейте включать!!! Слышите?! Я сама разберусь! И могу постоять за себя, если требу…
Именно в тот момент на пороге камеры появился огромный плотный человек со шрамом – человек, которого Диана не раз видела в киноролике, ценой жизни добытом Людвигом Бейлом.
Гром в жизни выглядел еще страшнее, чем на видео. В первый миг Диана смутилась, по спине пробежал незнакомый холодок – когда ее взгляд встретился с взглядом заключенного. Однако у принцессы была хорошая школа, она быстро взяла себя в руки.
– Входите, агент Гром! – ледяным «королевским» тоном приказала она. – Всех прочих я прошу оставить нас наедине и включить защитные экраны, обеспечивающие звукоизоляцию!
Гром, на шее, руках и ногах которого были странные широкие манжеты, мгновенно выполнил распоряжение, прошел в глубину комнаты, уселся на стул. Лязгнула входная дверь. Диана внимательно оглядела черные удавки на теле заключенного, и вновь по ее спине пробежала неприятная, незнакомая дрожь. Девушка помнила: начальник тюрьмы внимательно следит за происходящим. Кто знает, что у него на уме? Наверное, достаточно легкого нажатия на кнопку, чтобы оставить Грома калекой…
– Итак! – Диана не присела на стул, остановилась напротив сотрудника «Айсберга», посмотрела ему в глаза. – Вы просили, чтобы я пришла. Принцесса Карэлеса готова выслушать вас. Есть какая-то важная информация?
– Да!!! – Гром в волнении вскочил на ноги, сделал шаг вперед и тут же замер, выпучив глаза.
Он стоял долго, неестественно долго. Обычный человек не стал бы держать столь длинную паузу даже для усиления эффекта, и Диана вдруг сообразила, что тюремщик уже перестраховался: активировал парализатор.
– Да выключите вы это!!! – раздраженно воскликнула принцесса, повернувшись лицом к экрану, через который чиновник наблюдал за диалогом. От волнения она даже забыла, что работает звукозащита. – Выключите немедленно!!! Он не хотел причинить мне вреда!
Тюремщик будто услышал. Возможно – понял по движению губ, возможно – помог резкий, негодующий взмах руки. Агент Гром отмер, со стоном упал обратно на стул, на его лбу выступила испарина.
– Сейчас… – просипел он. – В глазах темно…
– Вы хотели говорить со мной, – после небольшой, но томительной паузы напомнила Диана. – Говорите, только не делайте резких движений, тюремщики боятся агрессивных действий с вашей стороны.
– Придурки! – Гром облизал губы, как-то странно посмотрел на гостью. Его зрачки были неестественно расширены. – Я хотел передать важную информацию, принцесса. Я вас знаю, знаю вашу искренность, стремление отдать победу на тендере лучшим, действительно достойным этого.
– Речь пойдет о событиях на Терере? – задала Диана наводящий вопрос, стремясь как можно быстрее вывести разговор в нужное русло. Все же, несмотря на волнение и любопытство, она каждую секунду чувствовала на плечах исполинский вес каменных стен тюрьмы и не была уверена, что сил хватит надолго.
– Да, речь о событиях на Терере. – Гром заговорил нервно, торопливо, словно и ему хотелось как можно быстрее сказать все. Сказать и успокоиться. – Вам передали запись, из которой ясно видно, что драка в баре «Дупло косого дятла» была спровоцирована сотрудниками «Айсберга». Я тоже видел ролик, мне предъявили следователи…
– Кстати, Гром! – перебила Диана. – У вас есть жена и дочь. Наверное, вы их любите… Не можете не любить. Как же так, никогда не понимала этого… Как же так: у вас свой ребенок, а вы убиваете матерей и отцов других детей, оставляете их сиротами?! Ваше сердце не трогают чужие слезы?!
– Я офицер спецназа. – Гром криво усмехнулся и покрутил головой, проверяя шею. Теперь пленник двигался чуть энергичнее, говорил более внятно, видимо, отошел от удара парализатора. – У спецназа своя мораль. Я действую так не потому, что люблю кровь или смерть. Просто кто-то должен выполнять грязную работу, так было и так будет. До тех пор пока существуют люди, они не перестанут убивать и калечить друг друга. За веру! Этим мы отличаемся от всех других животных, убивающих исключительно ради пропитания. Я делаю то, что нужно для моей родины. Впрочем, я просил вас прийти не для того, чтобы беседовать о высоких материях. Диана! Вы умная женщина. Попробуйте задать себе вопрос: кто и почему мог сделать съемку всего, что происходило в баре «Дупло косого дятла»?
– Ну… – начала было принцесса, но Гром тут же остановил ее резким взмахом ладони.
Впрочем, он тут же опустил руку, дабы не провоцировать тюремщика на применение «лазерных швов».
– Нет, не надо отвечать сразу, – попросил сотрудник «Айсберга». – Вы придумаете не те ответы, скажете, что придет в голову, что лежит на поверхности. А вы задайте этот вопрос сами себе, когда выйдете отсюда, все обдумаете еще раз, останетесь наедине с собственной логикой. Или совестью, как удобнее.
– И что я пойму тогда? – поинтересовалась Диана.
– И тогда вы поймете: запись мог сделать только тот, кто обо всем знал заранее, – медленно, очень четко произнес Гром. – Тот, кто знал, что произойдет бунт. Тот человек оставался в стороне от событий, но знал обо всем. Он – дьявол! С самого начала все просчитал, был готов подставить меня и моих людей, для того и снимал ролик. Цинично и подло. Мы рубились в баре – он фиксировал лица крупным планом и уже прикидывал, как подбросит эту кассету вам. Знаете с какой целью?
Принцесса не ответила, она смотрела на собеседника, широко раскрыв глаза. То, о чем говорил Гром, выглядело ужасно. Оказывается, в игре была некая третья сторона, и эти неизвестные отличались еще большей беспринципностью, нежели «Айсберг».
– Вижу по глазам, вы начинаете все понимать, – мрачно изрек Гром. – Так вот, Диана, правда заключается в том, что операция на Терере не была операцией «Айсберга». Мы готовили ее совместно со спецназом созвездия Тельца. С их службой «Зона Икс». Моим партнером по разработке плана действий в «Дупле косого дятла» был агент Хидл. Запомните! Агент Хидл! Он курировал «народный бунт» на Терере, курировал со стороны «тельцов». Думаю, он же сделал видеозапись. А я, дурак, купился, будто мальчишка. Подставился. Он все заснял и подбросил флэш-карту вашему следователю… Так получилось, что вы сняли с тендера созвездие Дракона за кровопролитие на Терере, за войну, а потом и нас, созвездие Персея, за организацию народного бунта. Хидл и его контора остались в стороне – подло нас сдали, подбросив запись, а затем еще и надоумили вас, где найти меня. Думаете, что я забыл в том кафе, где был арестован? В созвездии Тельца? Я назначил встречу Хидлу! Пришел, а там – гвардейцы федеральных войск!
– Нет! – прошептала Диана, хватаясь ладонями за щеки. В ее глазах была странная смесь чувств: отчаяние пополам с ужасом. – Еще и претендент номер три?! Нет! Это невозможно! Нет!!!
– Возможно, принцесса! – Гром выпрямился в полный рост, встал напротив девушки, сделал шаг вперед, осторожно взял за руку. Он понимал, что рискует здоровьем, даже жизнью, но очень хотел, чтобы Диана поверила в его искренность.
– Нет! Нет! – полубезумно шептала Диана, мотая головой. – Снять третьего участника?! По навету арестованного офицера спецназа?! Боевика-убийцы?! Нет! Нет!
Она выдернула пальцы из ладони Грома. Сделала несколько шагов назад, кое-как взяла себя в руки.
– Агент Гром! – сказала принцесса, пытаясь вернуть себе холодное величие. – Я вам не верю! Ни одного факта в пользу того, что вы говорили правду!
– Диана! – в отчаянии выкрикнул Гром. – Диана, поверьте мне!!!
Он бросился вперед, к принцессе, вытянул руки и захрипел, зашатался. На губах выступила пена. Стало понятно: начальник тюрьмы вновь применил систему безопасности – он не слышал ни слова из разговора и не понял, что происходит, а потому подстраховался.
– Диана!!! – Гром упал на пол, чудовищным волевым усилием пытаясь одолеть приступ асфиксии и жуткой головной боли. – Диана… Сделайте ментасканирование… Прошу… мне… ментасканирование… всю… правду… клянусь… – Кажется, он потерял сознание – замер на полу без движения.
Диана махнула рукой черному экрану, чувствуя: еще немного, и нутро вывернется наизнанку. Почти в ту же секунду громко пискнул электрозамок, какие-то люди появились на пороге. Принцесса уперлась в них дрожащими ладонями.
– Что?! – нервно закричал один из тюремщиков. – Он все-таки напал?! Что это было?!
– Нет! – Диана слепо шарила пальцами по стенам, силясь отыскать проход.
Ей очень хотелось на воздух. На свет. Подальше от всего того, что она узнала от Грома. А люди кольцом стояли вокруг. Мешали.
– Нет! Он не нападал! Помогите ему!!! – выкрикнула принцесса, разрывая замкнутую линию.
– Он в порядке!
«В порядке… в порядке… в порядке…» Эхо. Эхо внутри черепной коробки. Внутри бесконечного лабиринта стен.
Она нашла длинный коридор, побежала прочь от ужаса, словно могла убежать от тендера, который придумала сама же и на котором творились такие чудовищные вещи.
– Нет, Гром! – выкрикнула она на грани истерики. – Нет! Не верю тебе! Нет! Это ложь! Ложь! Ложь!!! – Споткнулась и упала, больно ударилась коленом. – Я не верю! – со стоном выдохнула Диана.
– Тогда кто же делал запись? – шепнули стены. – Как флэш-карта попала в руки Людвига Бейла? Кто стрелял в следователя, если не «Айсберг»? Кто сообщил Эду Мэддоку точное место, где можно будет взять Грома?
Диана закрыла лицо ладонями и заплакала.
Ожившие стены задавали очень разумные вопросы. Только свой мог сделать такое. Свой, знавший все – от и до. Циничный негодяй. Друг, ставший врагом. Некто, предавший партнера…
– Что с вами, Диана? – испуганно спросил кто-то. – Вы упали?! Ударились?! Требуется помощь врачей?!