– Все обойдется,– заверила я мужчин.– Я поговорю с Морганой. Она поймет.
– Ой ли... – тоскливо прошептал гном.
Шаги остановились у двери. И тут же в дверь постучали. Кулаком в явно железной перчатке.
– Открывайте! – раздался глухой голос, исполненный самой мрачной решимости.– Открывайте, иначе я порублю дверь на мелкие кусочки!
– «Порублю»? – возмутилась тетя.– У нее что, с собой топор?
– Боевой топор ее прадеда. Она с ним не расстается,– быстро пояснил гном.
– С кем не расстается? С прадедом?
– С топором!
И тут дверь сотрясло первым ударом.
Удар был хорош. Драгоценная древесина, не привыкшая к такому обращению, брызнула щепками.
– Ну хватит.– Я поднялась со своего места.– Мне это надоело. Отодвиньте кушетку!
– Ни за что,– сказал гном.
– Ах так! Трусы! – Я взмахнула рукой, и кушетка с сидевшими на ней Брайаном и Тартальей отъехала от двери и притиснулась к дальней стене.
Гномиха нанесла очередной удар своим боевым топором, и исковерканные двери распахнулись. В комнату вошла настоящая боевая машина ростом примерно метр пятнадцать. На Моргане были надеты рыцарские доспехи, шикарный шлем с плюмажем и забралом скрывал ее лицо, у бедра висел меч в ножнах. В одной руке боевая гномиха держала взведенный арбалет, а в другой мощный топор.
– Благословенна будь, э-э, славная гномиха,– тоненько проговорила я.– Не хотела бы ты разоружиться? Здесь никто тебе не враг.
– Ага! Все в сборе,– прорычала Моргана.– Очень хорошо! Сейчас я со всеми разберусь!
– Я вызову охрану.– Тетя достала мобильный кристалл.– Как ее вообще в таком виде во дворец пропустили!
– Я шла там, где не бывает охраны,– заявила гномиха, держа под прицелом арбалета всю нашу честную компанию,– Тарталья, гад! На колени!
– Морганочка, я тебе все объясню,– залебезил гном.– Только не волнуйся.
– Кристалл завис,– между тем проговорила тетя.– Охрану вызвать не получится. Если только громко кричать...
– Спокойно,– сказала я.– Никто ничего не кричит. Решаем проблему с позиций толерантности.
– А боевой топор – это толерантно? – хихикнула тетя.– И арбалет, кстати.
– С этим мы разберемся.– Я встала и бесстрашно подошла к вооруженной до зубов гноми- хе. Та на всякий случай сделала шаг назад. Я выставила ладони и произнесла заклинание: – Да обратится твое оружие и твои доспехи в... в...
– Цветы,– мигом нашлась тетя.
Хлопнуло, взорвалось, треснуло, посыпались
искры, и теперь мы увидели перед собой гномиху, с ног до головы осыпанную одуванчиками. В руках она судорожно сжимала букетики ромашек и анютиных глазок.
– Ведьмы! – яростно крикнула она и принялась отряхиваться от цветов. Когда с этой процедурой было покончено, перед нами предстала вполне симпатичная гномиха в джинсовом костюме и туфельках на высоком каблуке. Неужели это они так грохали?
– Ну вот,– удовлетворенно сказала я,– Теперь можно и поговорить. Присаживайтесь, Моргана.
– Я с вами рядом не сяду,– мрачно ответила Моргана. Видимо, она пока не смирилась с потерей доспехов и оружия.– Вы еще заколдуете меня. С вас станется.
– Дорогая Моргана! Мы можем вам обещать, что не станем применять против вас волшбу, но только в том случае, если вы также будете вести себя мирно. Договорились?
– Договорились,– кивнула гномиха и села в кресло. После чего бурно разрыдалась, изредка бросая в сторону своего неверного мужа мрачные взгляды.
Для того чтобы успокоить гномиху, пришлось достать из буфета ликер «Малибу» и налить страдалице рюмочку. Мы пить не стали, не говоря уж о наших мужчинах. Моргана выпила ликер, достала носовой платок, шумно высморкалась и заговорила:
– Вот вы, ведьмы, вы же ничего не понимаете! Если б вы хоть немного пожили той жизнью, которой живут гномы! Что такое наша жизнь? Малооплачиваемый труд, вечное прислуживание сильным мира сего, путь без надежды...
– Гномы действительно считают свою жизнь такой несчастной? – перебила я.
– Не все,– не покривила душой Моргана.– Некоторых вполне устраивает их жизнь и работа. Но вот некоторые, вроде моего мужа, стремятся туда, где их совсем не ждут! Не смей меня перебивать, Тарталья! Я знаю, что ты сейчас скажешь! Мол, тебе выпал иной жребий. Никакого жребия тебе не выпадало, просто ты кобель каких мало! За любую юбку цепляешься! А вы, госпожа Юлия, как вы-то могли!
– Что?
– Вы даже не понимаете! Вы отбили у меня мужа! Разве это порядочно?
– Моргана, простите, но никакого мужа я у вас не отбивала и не уводила. На самом деле все это – досадное недоразумение. Видите ли, когда ваш муж доблестно спас меня от ужасной смерти, я пообещала, что выполню три любых его желания. Разве я могла предположить, что третьим желанием Тартальи окажется желание стать мужем Госпожи Ведьм! И это при том, что у меня уже есть законный и любимый супруг! Моргана, мне не легче, чем вам. Я не могу нарушить слово ведьмы. Но и устраивать двоемужие тоже не хочется.
– И мне не хочется,– встрял Брайан.
– Понимаете, Моргана, у меня и на одного-то мужа времени не хватает, а тут еще планируется второй. Жизнь Госпожи Ведьм тоже, знаете ли, не мармелад. Скоро вот соберется Международный симпозиум ведьм. Мне надо готовить приветственную речь и убийственный по интеллекту доклад. А вместо этого я вынуждена с вами объясняться.
– Выход только один.– Моргана мрачно посмотрела на Тарталью.– Ты, дорогой муженек, должен изменить свое желание.
13
– Это было бы справедливо,– опять встрял Брайан и аккуратно поставил злосчастную бронзовую вазу на место.
– Но я, может быть, всю жизнь мечтал о статусе мужа ведьмы,– заныл Тарталья. Так получилось, что он остался в меньшинстве и потому боялся, что у его любезной супруги случится еще один эмоциональный взрыв.
– Я понимаю тебя, Тарталья,– сказала я.– Но ведь есть нечто более интересное, чем быть просто мужем ведьмы. Я предлагаю тебе статус... э-э... Брата Госпожи Ведьм. Такого статуса еще ни у кого не было. Ты станешь моим названым братом, у тебя будет куча привилегий, и к тому же Моргана будет довольна, поскольку не расстанется с тобой.
– Брат Ведьмы... Звучит заманчиво,– сказал Тарталья, потирая щетинистый подбородок.
– Да! – все больше воодушевлялась я.– Когда мы станем братом и сестрой, мы тем самым подтвердим глубокий ментальный союз людей и гномов. Ведь не секрет, дорогой Тарталья, что вы, гномы, часто страдаете от насмешек и презрения. Люди несправедливо относятся к вам как к низшей расе. С того момента, как ты станешь Братом Ведьмы, все изменится. Вас будут уважать, с вами будут считаться. Разве это не здорово?
– Но то же самое произошло бы, если бы я стал мужем ведьмы,– протянул Тарталья, все еще не желая сдаться.
– Не получилось бы,– выразительно сжала кулаки Моргана.– Я во время бракосочетания пробила бы арбалетным болтом твою тупую башку, Тарталья, и твоя новая жена моментально стала бы вдовой.
– Моргана, вы сильная женщина,– сделала я комплимент симпатичной мне гномихе. Она нравилась мне все больше и больше. Решительная, смелая, гордая. Вот настоящий образец современной женщины.
– Решай, Тарталья,– сказала я.– Или ты становишься мне братцем, или получаешь дырку в голове, проделанную арбалетом собственной супруги.
– Требую голосования.– Тарталья очень медленно сдавал позиции.– Кто за то, чтобы я стал Братом Госпожи Ведьм?
Мы все подняли руки.
– Сговорились,– мрачно заключил гном.– Ладно, я согласен быть братом.
– Умничка! – радостно воскликнула я.
– Но с тобой, Моргана, я все равно разведусь,– добавил Тарталья.
И тут железная Моргана разревелась.
– Негодяй! – сквозь слезы кричала она. – Я всегда была тебе примерной женой, я даже сшила тебе пижаму и связала ночной колпак! Я всегда следила за тем, чтобы твой подбородок выглядел аккуратно. Ты просто свинья, Тарталья!
– Тарталья,– строго сказала я,– это подло по отношению к Моргане. Она хорошая жена. Я, например, пижамы шить не умею. И вязать ночные колпаки тоже.
– Все равно,– гнул свое Тарталья.– Я охладел к тебе, Морганочка. И к твоим пижамам тоже. Они мне тесны. Развод, только развод.
Моргана вытерла слезы и заявила гордо:
– Ну и дьявол с тобой, Тарталья! Пусть будет развод! Все равно в интимном смысле ты меня давно не удовлетворяешь. Я себе другого найду. Нормального гнома, без закидонов. А то ишь, приспичило ему стать то мужем ведьмы, то братом. У тебя мания величия, Тарталья. А мне нужен трудолюбивый муж без этой самой мании.
– Дорогая Моргана,– сказала я.– Я обязательно постараюсь найти вам хорошего мужа. Такая гномиха, как вы, не останется в одиночестве. Я никогда не забуду ваших доспехов и вооружения.
– Кстати, госпожа Юлия, не могли бы вы мне вернуть эти доспехи и оружие? Я к ним привыкла.
– Без проблем.– Я хлопнула в ладоши, и перед Морганой из воздуха образовался расписной, под хохлому, сундук.– Вот ваше оружие и доспехи. Но погодите в них облачаться. И вообще погодите уходить к себе под землю. Моргана, я предлагаю вам погостить во Дворце Ремесла. Будьте моей гостьей. Если честно, я подустала от общества мужчин, и к тому же у нас с вами найдется немало тем для разговоров. Говорю это как женщина женщине.
– Спасибо за приглашение,– поклонилась Моргана.– Но я сейчас не могу оставить без присмотра Труффальдино и Панталоне – наших детей. Тарталья никогда не занимался детьми, все на мне – и хозяйство, и воспитание...
– Милая Моргана, так в чем проблема?! Я приглашаю вас пожить во дворце вместе с вашими детьми. Моргана захлопала в ладоши. А потом погрустнела и сказала:
– Ну вот и все. Кончилась наша с тобой семейная жизнь, Тарталья. Ты мне больше не муж.
– Ты мне больше не жена, – с готовностью отозвался подлец гном.
– Это что, развод по-гномски? – спросил Брайан.
Моргана кивнула. В глазах ее стояли слезы, но она сдерживалась из последних сил.
Я встала и, подойдя к Моргане, обняла ее. Это немножко нелепо смотрелось, но мне хотелось быть солидарной с брошенной гномихой. А Тарталья, получивший статус Брата Госпожи Ведьм, втихую наливал себе ликера. В общем, развлекал сам себя...
Через три дня Моргана переехала во дворец вместе с детьми. Дети, кстати, оказались очень воспитанные и начитанные. Они не шатались без дела по дворцу и почти все время проводили в общей библиотеке. Тарталья запросился в Оро – деловую столицу ведьмовства. Он хотел открыть там нечто вроде бутика гномьих редкостей и полагал, что его статус Брата Госпожи Ведьм распахнет перед ним все двери. Я не стала разочаровывать малоприятного мне гнома. Даже дала ему в дорогу несколько талисманов, могущих помочь в бизнесе. Но все равно мне казалось, что затея Тартальи заранее обречена на провал. Ну какие у гномов редкости? Минералы и окаменелости? Да еще боевые топоры... Зря он передумал быть дворцовым садовником.
Я недолго размышляла на эту тему. Дни текли, и мне следовало позаботиться о более насущных проблемах. Главной из них оставалось похищение мощей святой Вальпурги. Другая проблема касалась того, что кто-то осмелился меня, Госпожу Ведьм, живьем похоронить в некрополе. И этот кто-то вполне может разгуливать по дворцу, неузнанный и безнаказанный. И я согласилась с тетей, что пора вызывать специалистов, которые помогут эти проблемы решить.
Мы дождались полнолуния и провели ритуал вызывания эльфа. Ритуал сам по себе несложен, но забирает много сил. Тетя приготовила смесь из листьев золотого корня, медуницы, шафрана, базилика и лимонника. Эту смесь мы с особыми заклинаниями залили кипятком, после чего дали ей настояться в течение трех часов. Затем полученный «декокт» с новыми многочисленными заклинаниями разбрызгали по комнате, специально предназначенной для вызывания любого вида потусторонних сущностей.
– О дитя Поющего Народа, эльф, чье имя Александрит, услышь наши призывы и явись нам! – нараспев двенадцать раз повторила тетя.
Затем мы обе смолкли и лишь смотрели, как пламя свечей освещает большое зеркало, прислоненное к стене. Пока зеркало отражало лишь кусочек нашей комнаты, но вот...
Зеркальная поверхность пошла рябью, а когда рябь улеглась, мы увидели в зеркале совершенно незнакомый пейзаж. Под низко нависающим серым небом с бегущими по нему грозовыми облаками тянулась дорога. По обе стороны дороги росли деревья с корявыми ветвями. На ветвях не было ни единого листика.
– Это преддверие страны эльфов,– шепнула мне тетя,– Смотри, вот он идет!
И действительно, в зеркальном мире по дороге шел человек в длинном, развевающемся на ветру плаще. Он шел очень быстро, и вскоре я смогла разглядеть, что никакой это не человек, а самый настоящий эльф. Он был в раззолоченном камзоле, лосинах и ботфортах, у бедра покачивалась шпага. Лицо его было совершенно, как и бывают совершенными лица эльфов. Волосы цвета ржаной соломы разметались по плечам, в светлых, почти прозрачных глазах нельзя было прочесть никаких эмоций.
Эльф дошел до рамы зеркала и легко перешагнул ее, словно это была упавшая ветка, а не грань между двумя мирами.
– Приветствуем тебя в мире смертных и шлем тебе наши благословения, Александрит.– Мы с тетушкой склонили головы.
– Благословенны будьте, ведьмы,– звучно сказал Александрит,– Удивлен я тем, что вы призвали меня, но и радуюсь сему. Я давно не бывал в мире смертных и уже начал скучать в своем собственном мире. О, это ты, ведьма Амидаль! Я рад видеть тебя. Давно мы не виделись. С той поры ты постарела.
– А ты остался прежним эльфом, острым на язык,– засмеялась тетушка.– Твой ум по-прежнему гибок и изворотлив, не так ли?
– Что еще делать в стране Поющего Народа, как не тренировать ум? – усмехнулся эльф.– Однако я вижу перед собой и другую ведьму...
– Позволь тебе ее представить,– торопливо сказала тетушка.– Это моя племянница, Истинное Имя ее Улиания. Сейчас и на ближайших три года она носит звание Госпожи Ведьм.
Эльф с интересом оглядел меня.
– Ты еще слишком молода, Улиания, чтобы занимать пост Госпожи.
– И тем не менее я ею являюсь.
– Что ж, я рад за тебя, Улиания. Надеюсь провести в твоем обществе немало приятных часов. Играешь ли ты в маджонг? Мне так нравится эта игра!
– Нам сейчас не до игр, Александрит,– сказала тетя.
– Я так и знал,– поправил перевязь шпаги Александрит.– Меня вызывают лишь тогда, когда у ведьм снова начинаются проблемы. Но вы же знаете, что я не работаю в одиночку. Вы разбудили Тамариск?
– Еще нет, но разбудим обязательно. А сейчас не угодно ли тебе, Александрит, выпить немного вина и отдохнуть с дороги? Дорога была длинной и утомительной.
– Дорога всегда была такой, такой и останется до тех пор, пока мир людей и мир эльфов не соединятся.
Тетя погасила свечи в комнате вызывания, и мы все отправились в оранжерею. Здесь был накрыт небольшой стол с изысканной трапезой.
– Человеческая пища! – обрадованно хлопнул в ладоши эльф.– Вот что я люблю.
– А разве эльфы едят человеческую пищу? – удивилась я.
– Конечно, едят,– засмеялся Александрит.– Если эта пища стоит того, чтобы ее есть.
Он съел две дюжины устриц, запивая их марочным вином. Потом вспомнил, что ему положено соблюдать диету, и заказал суп-пюре из сельдерея. (Терпеть не могу сельдерей! Как только люди и нелюди его едят! И на диетах этих все просто помешались!)
Насытившись, Александрит с выражением полнейшего самодовольства посмотрел на нас с тетей. Я сразу почувствовала себя ничтожеством по сравнению с этим роковым красавцем-эльфом, но моя тетя на самодовольство эльфа даже не обратила внимания. Видимо, она привыкла. Все-таки они с Александритом знакомы не первый год.
– Излагайте суть дела, ради которого вы меня вызвали.
– Украдены мощи святой Вальпурги,– сказала тетя.
Эльф присвистнул.
– Это интересно. Есть приметы, по которым ясно, что это кража?
– Да, но с этими приметами все так запутано.– И тетя принялась рассказывать эльфу о пропавших книге, Селии и трупе охранницы. Не забыла она упомянуть и про то, что я тоже была, по сути, похищена и заживо похоронена в некрополе.