Лили вздохнула с облегчением и постаралась успокоиться. «Если ты собираешься выиграть олимпиаду, нужно забыть про Грэма», — увещевала она себя.
Обе сестры Лили победили в школьной олимпиаде в старших классах. Бекки даже вышла в финал штата. Лили знала, что должна сделать то же самое.
— Замечательно, — поздравил мистер Спенсер Грэма с очередным правильным ответом. — Вы оба отвечаете очень хорошо. Перейдем к следующему раунду. — И он принялся открывать конверт.
— Кстати, Лили, — прошептал Грэм, — я узнал сегодня утром свои оценки за четверть. И знаешь, какие они?
— Шшш! — предупредила она, не слушая его. Разве мистер Спенсер не следит за ними? И не видит, что Грэм пытается рассеять ее внимание?
Но судья был занят конвертом со следующей серией вопросов.
— Разве я не гений? — прошептал Грэм. — у меня за все только «отлично». А твердая пятерка это совсем не то, что пять с минусом или четыре с плюсом.
— Выбьешься в люди, Грэм! — произнесла Лили с иронией, чувствуя, как горло перехватывает тревога.
Эти пятерки означают, что главный конкурент ее обходит. И если она не исправит отметку по социологии, то в конечном счете у нее будет лишь пять с минусом.
— Ты видел оценки в журнале? — спросила Лили.
— Нет, только слышал, — ответил Грэм, как всегда самоуверенно ухмыляясь.
И снова девушка почувствовала нарастающую ярость. Она поняла, что для Грэма все это — лишь игра. Он не нуждается в деньгах. Ему хочется получить выпускную речь просто ради победы над ней. И проигрыш не будет для него большой потерей.
Девушка сделала глубокий вдох в ожидании очередного вопроса.
— Каким было основное занятие первых жителей нашего города?
«Земледелие», — чуть было не ответила Лили. Но это прозвучало бы как-то слишком просто. А вдруг вопрос с подвохом? С чего бы стали спрашивать о таких банальных вещах в финальном раунде?»
Грэм завозился на своем стуле.
«Может, имеется в виду не первопоселенцы, а люди той эпохи, когда Шейдисайд стал городом?»— подумала Лили.
— Они работали на железной дороге, — выдавила наконец девушка.
— Сожалею, — произнес мистер Спенсер, качая головой. — Но это не верно. Если Грэм найдет правильный ответ, то он будет представлять Шейдисайд на олимпиаде штата.
У Лили все внутри сжалось. «Продула», — подумала она расстроенно.
— Ну, это проще простого, — ответил парень. — Они занимались земледелием.
— Правильно! — воскликнул завуч. — Поздравляю, Грэм. Ты чемпион школьной олимпиады Шейдисайда.
Парень тут же просиял. Зрители стали аплодировать, потом началась настоящая овация. Грэм повернулся к Лили, все так же улыбаясь.
— Желаю тебе удачи в следующий раз.
— Поздравляю, — пробормотала девушка. Она не могла вынести этой наглой ухмылки. Взвилась с места, быстро сбежала по ступенькам и кинулась вон из зала.
Лили слышала, как звали Алекс и Джулия, но и их тоже она не желала сейчас видеть. Ей хотелось побыть в одиночестве.
«Желаю тебе удачи в следующий раз». И как только Грэм может так над нею издеваться?
Девушка решила отправиться домой пешком, чтобы по пути проветриться. Всю дорогу от школы в голове звучал последний вопрос олимпиады. Как она могла срезаться на такой чепухе? Ведь правильный ответ был очевиден. Тяжко вздохнув, Лили свернула на аллею, ведущую к родной улице.
Широкую дорогу обрамляли коротко подстриженные деревья.
Она уже прошла половину улицы, когда за спиной раздались чьи-то шаги. Обернувшись, Лили увидела спешащего к ней Рика.
— Лили! Подожди! — крикнул он на едином дыхании.
Она остановилась и прислонилась к проволочному забору.
— Рик, ты что, выслеживал меня?
— Нет, конечно, — ответил он, тяжело дыша. — Просто я всегда хожу этой дорогой, если попадаю в здешние края. Вот, разносил лекарства и случайно заметил тебя.
Лили снова медленно зашагала по дороге, парень пошел рядом.
— А где же лекарства? — спросила она.
— Уже все доставил, — ответил Рик. — Ты не против пройтись вместе?
Лили кивнула, хотя и испытывала легкое беспокойство.
— Ладно, только у меня совсем мало времени.
Рик ухмыльнулся.
— О, это что-то новенькое! — произнес он с иронией. — Обычно у тебя бывает для меня куча свободного времени!
Девушка слегка засмеялась, подумав, что Рик, может быть, лучше, чем казался ей прежде.
А он стал рассказывать о том, как идут дела в аптеке.
— Мне нравится работать у твоего дяди. Хотя он платит не так и много, но относится ко мне хорошо. — Рик огляделся по сторонам. — Ты сегодня словно язык проглотила. Неприятности в школе?
«Что ему за дело? — подумала Лили. — Он ведь не учится». А вслух спросила:
— Какая тебе разница?
— Не знаю, — пожал плечами Рик. — Может, смогу чем-то помочь.
При этих словах девушка похолодела. Точно так же говорил тот, кто звонил по ночам.
— Это ты замучил меня звонками? — Она поглядела парню в глаза.
— Да, — ответил он без колебаний.
Глава 10
— Это был ты! Я так и знала! — завопила Лили. — Ты звонил, потом бросал трубку.
— Да, — признался Рик. — Я всегда вешал трубку прежде, чем слышал твой голос. У меня не хватало сил с тобой заговорить.
— Не лги мне, Рик!
— Я не лгу, — возразил он резко. — Звонил я тебе дважды. И оба раза после трех гудков бросал трубку. Клянусь.
— Не верю я тебе. — Она смерила его холодным взглядом. — А теперь оставь меня в покое, ладно? — И с этими словами Лили припустила по Дивизионной улице. Лили: сбавила шаг, лишь убедившись, что Рик остался далеко позади.
В эту ночь, сидя за уроками, она каждую минуту ожидала телефонного звонка, но ой так и не раздался.
Зато теперь, зная, что надоедал ей Рик, чувствовала некоторое облегчение. «Здорово, что я его отшила, — подумала она. — Теперь он от меня отстанет».
Придя на следующий день в школу, Лили сразу же заметила кучку ребят, столпившихся возле доски объявлений.
Проложив к ней дорогу, девушка увидела, что вывесили оценки за четверть. Грэм оказался лучшим учеником в классе, а она заняла второе место.
— Ух ты, — пробормотала Лили, снова и снова просматривая строчки, как будто от этого они могли измениться.
Миссис Баррис все-таки поставила ей пять с минусом. Но этого оказалось недостаточно, чтобы преодолеть небольшое расстояние, отделявшее ее от Грэма.
Весь остаток дня Лили пыталась выкинуть из головы четвертные оценки. Но даже во время заседания редколлегии, состоявшегося после уроков, думала только о них.
Едва завидев Лили, Алекс протянул ей пачку листков. Она совсем забыла, что Скотт собирался сегодня вновь попробовать отпечатать тираж. Все члены редколлегии должны были просмотреть материал и, пока еще не поздно, внести поправки.
— Кажется, я нашел в твоем эссе ошибку, Лили, — заметил Алекс. — По-моему, во втором абзаце пропущена строка. Посмот-ри-ка.
Девушка быстро пробежала глазами страницу, но никаких ошибок не заметила, поэтому произнесла:
— Очень смешно.
Парень дернулся, словно ужаленный:
— Я только хотел помочь. Что с тобою происходит?
— Извини, Алекс. — Лили, неожиданно почувствовала, что готова разреветься, и изо всех сил постаралась сдержать слезы. — Я не хотела тебя обидеть. Просто расстроилась из-за отметок. — Она отвернулась, чтобы никто не заметил все же выступившие слезы. — Как я скажу родителям о победе Грэма? Они совсем разочаруются во мне.
— До конца учебного года еще уйма времени, Лили, — мягко произнес Скотт, подходя к редакторскому столу. — Ты успеешь подтянуться.
Девушка горько покачала головой:
— Все кончено. В любом случае выпускная речь достанется Грэму.
— Но второе место не так уж и плохо, — вмешалась Джулия. — Для твоих друзей ничего не изменилось. Думаю, родители тоже не слишком расстроятся.
— Ты не понимаешь, Джулия! — воскликнула Лили резко. — Никто из вас не понимает! — И, хлопнув дверью, она кинулась по коридору к девчоночьей душевой. «Как я расскажу обо всем родителям? — думала девушка, глядя на свое отражение в зеркале. — Как я им признаюсь?»
Этим вечером в аптеку зашло всего несколько посетителей, так что Дядюшка Боб вместе с племянницей ушли пораньше.
Собрав учебники, Лили решила отправиться в типографию и посмотреть, как печатается журнал. Ей хотелось срочно повидать друзей и извиниться за свою выходку на заседании.
Издалека здание казалось совсем темным. На дверях оказалась приколота записка: «Вернусь в половине десятого. Мистер Джекобсон».
Лили посмотрела на часы. Было двенадцать минут десятого. Она поняла, что пришла слишком рано.
Девушка толкнула дверь, и та отворилась.
«Странно, — удивилась она. — Почему же мистер Джекобсон не запер ее на замок?»
Пройдя внутрь, Лили увидела лампу, стоящую на небольшом столике, и включила ее, собираясь приняться за уроки. Но едва только сняла ранец, как по зданию пронесся какой-то гул. Она огляделась по сторонам и решила: «Должно быть, это пресс. Наверное, все-таки начали печатать журнал». И тут в глубине помещения заметила мерцающий огонек.
— Мистер Джекобсон! — позвала девушка.
Никто не ответил.
Тогда Лили направилась в печатный цех. Гул все нарастал. Слышались грохот и щелканье.
К ее удивлению, пресс работал.
Большой бумажный рулон быстро разматывался, лента направлялась между валиками. Из-за этого и раздавались оглушительный грохот, клацанье.
Прикрыв руками уши, Лили подошла поближе, желая рассмотреть отпечатанные страницы. Но как только вошла в цех, в лицо ей брызнула какая-то горячая жидкость.
— Эй! — прошептала девушка, проводя пальцами по щеке.
И замерла от изумления.
Рука оказалась испачкана красным.
Может, это типографская краска? Но почему журнал печатают этим цветом?
Лили снова провела ладонью по щеке.
И снова принялась разглядывать пальцы.
Нет. Это была не краска.
Это была кровь.
Глава 11
— Неееет!
Лили испустила испуганный крик, почувствовав, что горячая красная жидкость снова брызнула ей в лицо и испачкала ее тенниску.
Откуда она взялась? Откуда?
С крутящегося пресса?
Превозмогая нарастающий ужас, Лили стерла кровь с лица и приблизилась к нему.
— Ой!
Пресс вовсе не вращался, как она думала. Огромный рулон бумаги заклинило. Заклинило… Заклинило…
— Неееееет! — громкий крик Лили разнесся по всему помещению.
Бумажный рулон не пускали чьи-то голова и плечи.
Голова Грэма. Плечи Грэма.
— Грэм! — тихо позвала она. — Ты жив? Ты еще жив? — Лили кинулась к прессу.
Схватила парня за талию, потянула изо всех сил.
— Ты жив, Грэм? Ты жив?
Она все тянула и тянула его обмякшее окровавленное тело.
Еще один сильный рывок — и бумажный рулон повернулся. Он двигался медленно. Очень медленно.
И тело постепенно освобождалось.
Лили услышала, как трещат под рулоном кости. Потом увидела целую реку яркой крови, залившей пресс, тихо капающей на бетонный пол, на ее джинсы и ботинки.
С ужасным хлопком переломанное тело Грэма свалилось на пол. Его безжизненное, залитое кровью лицо уставилось в потолок.
«Я… не могу… дышать… — поняла Лили. — У меня судорога… судорога… не могу… дышать…»
Земля ушла из под ног и ударила по лицу.
Лили открыла глаза. Склонившийся над нею Алекс тряс ее за плечи.
И вдруг дико завопил.
Скотт и Джулия стояли неподалеку — Лили услышала и их крики.
Она попробовала сесть, сообразила: «Я была в обмороке. Интересно, сколько же я здесь провалялась?»
Скотт побежал за полицией. А Джулия склонилась над телом брата и зарыдала.
— Как же это могло случиться? — пробормотал Алекс себе под нос. — Как же? Как мог Грэм попасть под пресс?
Потом парень бросил взгляд на Лили:
— И как ты умудрилась перепачкаться в крови?
Она посмотрела на него, пытаясь подобрать нужные слова и подумала: «Что же происходит? Сперва мистер Райнер, а теперь вот Грэм. Почему вокруг меня люди мрут как мухи? Почему?»
— Ты собираешься поесть? — спросила мать.
Лили покачала головой. Семья сидела за завтраком, но дочка так и не притронулась к пище. Всю ночь ее преследовало безжизненное лицо Грэма и хруст его костей.
— Ну хоть несколько кусочков, — начал уговаривать мистер Бенкрофт. — После всего пережитого тебе нужно питаться как следует. Ты должна набраться сил.
Лили погрузила ложку в тарелку с кукурузными хлопьями и заставила себя сделать несколько глотков. И тут вдруг услышала у дверей гудок машины Алекса.
— Пока, мам, — произнесла она и поставила почти полную тарелку в раковину. — Мне пора.
И прежде чем мать успела возразить, дочь быстро чмокнула ее в щеку, подхватила ранец.
— Доброе утро, — приветствовал Лили Алекс, едва она опустилась на сиденье. — Как ты себя чувствуешь?
— Трудно сказать, — ответила она мрачно. — А ты?
— Мне не лучше, — признался он. Его лицо было непривычно бледным, под глазами проступили темные круги. Очевидно, тоже не спал всю ночь.
По дороге в школу Лили прикрыла глаза и попробовала расслабиться. Но у нее никак не получалось избавиться от воспоминаний о событиях минувшей ночи и от назойливых вопросов. Как же Грэм попал в этот пресс? Погиб ли он случайно? Полиция склонилась именно к этой версии. А если все-таки кто-то прикончил его?
И тут, при воспоминании об олимпиаде, у девушки перехватило горло. Как же она вчера разозлилась и расстроилась! Настолько, что ей хотелось убить Грэма. «Это я во всем виновата, — подумала Лили. — Нельзя было желать ему смерти…»
Она невольно всхлипнула.
Алекс повернулся к ней и взял ее за руку.
— Это все из-за меня, — проговорила девушка. — Я так переживала из-за оценок. И вот теперь Грэм погиб.
— Лили, — парень покачал головой, — перестань себя грызть. В том, что произошло твоей вины нет. Полицейские говорят, что Грэм, наверное, подошел к машине слишком близко. И даже если ты его недолюбливала… — Он не смог докончить фразы.
Лили посмотрела на приятеля сквозь слезы. Она понимала, что Алекс лишь утешает ее, однако неожиданно уловила в его глазах искорки сомнения.
Громкий гудок заставил ее подпрыгнуть. Алекс еле успел вывернуть руль и пропустил вперед автомобиль с какими-то подростками.
— Придурки! — заорал он. — Совсем ошалели!
Лили узнала их. Это были старшеклассники. Друзья Грэма.
Один из них указал в их сторону. Остальные высунулись из боковых окошек, разглядывая машину Алекса.
Лили опустила голову, мороз пробежал по коже. Друзья Грэма, наверное, думают, что это она убила его.
«Наверное, решили, что я расправилась с ним, чтобы получить выпускную речь. И если все остальные узнают, что это я нашла труп, то подумают точно так же. Как думали и после смерти мистера Райнера».
За оставшийся путь она не произнесла ни слова. Потом молча поцеловала Алекса на прощание и поспешила к школе.
В холле ей попалась на глаза доска объявлений со все еще висевшими четвертными отметками. И Лили невольно подумала: "Теперь я на первом месте. Выпускная речь досталась мне». Прежде она запрыгала бы от счастья. Теперь же ощутила лишь страх и опустошенность.
Небо затянули серые тучи, начал накрапывать мелкий дождик. Лили поднялась по ступеням церкви, сложенной из красного кирпича, в которой отпевали Грэма. Холодный ветер забирался под куртку. Девушка запахнула ее поплотнее и вошла в храм.
Помещение заполнял терпкий и сладкий запах цветов. Мать Джулии и прочие родственники покойного столпились у дверей. Их глаза покраснели от слез.
Когда Лили вошла в церковь, почти все скамьи были уже заняты. Она примостилась рядом с незнакомой тучной женщиной. Спереди сидело несколько одноклассников, кое-кто из них утирал глаза платками.
Перед алтарем стоял длинный белый гроб, украшенный белыми и желтыми цветами. Лили глядела на него до тех пор, пока он не превратился в смутное пятно. Смерть Грэма казалась какой-то нереальной — скорее кошмарным сном, чем ужасной правдой.