— Живой, Избранный? — спросил незнакомый голос. Впрочем, не совсем незнакомый, но на тот момент я не сразу вспомнил его обладателя.
— Кажись, да! — прохрипел я, наполовину раздавленный тушей мракориса.
— Я сейчас попытаюсь оттащить в сторону хотя бы зад этой твари, а ты постарайся выползти.
— Хорошо!
Не знаю, что там предпринял мой таинственный спаситель, но вскоре я почувствовал, что неимоверная тяжесть понемногу ослабла. Хватаясь руками за пучки травы и неровности почвы, я кое-как выбрался из-под мертвого мракориса. Боже мой, ну и видок у меня был! Весь в крови и земле, перемазанный с такой тщательностью, словно меня готовили к съемкам в фильме о доисторических людях! Но по-настоящему челюсть у меня отвисла, когда я узнал своего спасителя. Это был тот самый Страж, которого я немилосердно качал ногами в Старой Шахте. Увидав, что я его признал, он развел руками:
— Что поделать? Приходится иногда платить добром за зло. Хотя я тоже хорош — даже разговаривать с тобой не захотел. Я ведь не знал, что ты находишься в шахте по заданию Просвещенного Кор Галома. Думаю, что тебе будет лучше, если ты искупаешься — река ведь рядом. Да и я бы ополоснулся… на самом деле, нелегко тебя было вытаскивать из-под этой туши.
— Благодарю тебя! — произнес я как можно искреннее, — мне и в самом деле нужно хорошенько вымыться.
Затем мы с моим спасителем искупались и отчистили наши доспехи от крови и грязи. После я пригласил его отужинать со мной.
— С удовольствием! — рассмеялся он, — в нашем Братстве еде почему-то отводится едва ли не последняя роль. А я, признаться, люблю хорошо покушать.
— А кто не любит!
Коротая вечер за оставшимися бутылками приличного пива, поделенными мною по-братски (по две на рыло), и приличных размеров окороком, мы общались с моим спасителем так, точно вместе окрестили не одну сотню младенцев. И глядя на нас, никто бы не поверил, что еще вчера один месил другого сапогами до полусмерти. Что же поделать, у Средневековья свои законы: прожил день — скажи спасибо, если следующим утром проснулся целым и невредимым. Или слегка помятым.
— Так ты на меня не сердишься? — спросил я осторожно.
— Ради Спящего, о чем ты говоришь! — воскликнул Страж, — у тебя ведь был ясный приказ от Кор Галома: все Стражи поступают в твое распоряжение. Это я, наоборот, должен у тебя спрашивать: не сердишься ли ты на меня? Надеюсь, что своим сегодняшним поступком я немного искупил свой вчерашний позор?
— Все нормально! — произнес я, облизывая пальцы, — все хорошо, что хорошо кончается. Время идти в лагерь, а то Кор Галом заждался.
— Как? — полным патетики голосом воскликнул он, — ты не собираешься освежевать тушу?
— Ах да! — вспомнил я, — собираюсь, но беда в том, что я ни черта в этом не понимаю.
— Зато понимаю я! — ответил доблестный Страж и достал кривой нож, — из мракориса можно вырезать четыре окорока, рог, когти и снять шкуру. Знаешь, сколько за все это можно отгрести руды у нужных людей?
— Не знаю! — помотал я головой, — знаю только, что ты можешь забрать все эти трофеи себе.
— Даже и не думай! — ужаснулся Страж, — себе я возьму только рог, с твоего позволения. Остальное — законная твоя добыча. Ты представляешь, что скажут мои братья, если узнают, что я забрал всю добычу у человека, впервые в Колонии завалившего один на один мракориса? Да я изгоем стану и никто не захочет со мной разговаривать!
Пожав плечами, я согласился на то, что мой спаситель возьмет себе рог мракориса, а я подгребу все остальное. Здесь же на месте он показал мне, как потрошить пушных зверей: снимать шкуру, дергать клыки, вырезать рога и когти. Я внимательно следил за процессом и делал соответствующие отметки в своей памяти. Когда-нибудь сгодится и это умение. Страж неутомимо работал ножом, а я по мере сил и умения ему помогал. После процесса потрошения оказалось, что нам совершенно не помешает искупаться еще раз.
В общем, в Болотный Лагерь мы попали, когда уже совсем стемнело. Страж попрощался со мной и отправился в свою хижину, а я зашагал прямиком к Лаборатории. Телохранитель Галома уже здоровался со мной, как с троюродным братом, так что никаких препятствий относительно столь позднего посещения не возникло. Каин уже отправился почивать, и Просвещенный работал один: наливал в различного размера мензурки эликсиры и время от времени подливал в перегонный куб жидкость из стоящего рядом с ним деревянного бочонка.
— Э-ге-гей! — поздоровался с ним я.
— Чё тебе? — спросил Кор Галом, не разгибаясь.
— Не понял? Кажется, ты меня отправлял за яйцами ползунов, верно?
Просвещенный распрямился, и его глаза блеснули радостно-фанатичным блеском.
— Точно! Яйца! — завопил он, — я знал это! Я чувствовал, что должно быть что-то еще! Давай-ка их сюда!
— А благодарность? — удивленно спросил я, — где «спасибо» перед строем и торжественное пожатие клешней?
Кор Галом преобразился. Выпрямившись во весь рост и сделав важное выражение лица, он напыщенно произнес:
— Благодарю тебя!
— Не стоит! — заслонился руками я от его лица, излучающего в самом деле нешуточную благодарность, — мне бы хотелось что-нибудь осязаемое, материальное…
— Оружие? — спросил Кор Галом деловито.
— Свое, и неплохое.
— Может быть, руда?
— Достаточное количество.
— Тогда, наверное, магический эликсир?
— А вот это уже что-то новенькое! Давай-ка его сюда!
— Этот эликсир призван увеличить твою магическую силу! — торжественно произнес Кор Галом и протянул мне искрящуюся мензурку с темно-синим напитком.
— Годится! — я спрятал мензурку в рюкзак и с любопытством осмотрел Кор Галома.
— Чего еще? — недовольно спросил он.
— Хочу просто поинтересоваться, все ли готово для Церемонии?
Кор Галом задумался.
— Так, Юнитор у нас есть, слюны ползунов достаточно, яйца тоже в наличии. Вспомнил, чего не хватает!
— Чего же?
— Нам необходимо зарядить Юнитор, но у нас нету магической книги под названием «Альманах». Некоторое время назад я приобрел ее у Корристо, однако Послушник, осуществлявший процесс переноски, ее потерял.
Я удивился и спросил:
— Как можно потерять книгу? Да еще и магическую?
— Послушник говорит, что на него напали черные гоблины и утащили книгу. Водятся ли на пути между Старым Лагерем и Братством черные гоблины — я не знаю, поэтому мы поверили Таласу. Так зовут этого Послушника.
— Черные гоблины там водятся! — задумчиво произнес я, — но на кой хрен им «Альманах»? Они ведь читать не умеют!
— Можно подумать, ты умеешь! — буркнул Кор Галом, — но если хочешь нам помочь, найди его и выясни подробности нападения. Он обычно торчит на площади перед Храмом.
— Хорошо! — ответил я, — тогда я пошел. И для справки: я умею читать на трех языках.
— Постой! — сказал Кор Галом.
Он быстро написал что-то угольком на куске пергамента и протянул его мне.
— Что здесь написано?
Я пожал плечами. Набор непонятных мне символов.
— По-каковски это?
— Здесь написаны название твоей гильдии и твое имя! — фыркнул Просвещенный, — на варрантском языке. Так что хватит мне заливать, будто воинов учат грамоте. Свободен!
Он забрал у меня кусочек выделанной кожи и положил его обратно на стол.
— Одну минуту! — произнес я, — дай-ка мне пергамент!
Я шагнул к столу и взял пергамент. Забрал из рук Кор Галома уголек и написал на мягкой коже по-русски: «Пошел ты на х…». Затем вернул пергамент.
— Попытайся разгадать до утра, что здесь написано. Спокойной вам ночи!
Часть третья. Артефакты древней силы
Уровень 12. Кладбище орков
Мало-помалу площадь перед Храмом освобождалась от людской массы. Жители Болотного Лагеря расходились разочарованные: мало того, что никто так и не понял, что хотел сказать Спящий, так еще и «любимчик партии» Юберион крепко подорвал свое здоровье. Настолько, что у Кор Галома опять обострилась мания величия. Он стоял на постаменте подобно ушедшим в небытие земным вождям двадцатого века и спесиво рассматривал окружающих.
— Carpe diem[13]! — бросил я ему, поднимаясь наверх, чтобы поговорить с Кор Ангаром.
— А, это ты! — вздохнул Главный Страж, — плохи наши дела!
— Что будем делать дальше?
Он немного подумал и сказал:
— Вся эта Великая Церемония поставила перед нами больше вопросов, чем дала на них ответов. Ясно только одно: самый главный ответ необходимо искать в землях орков. Неподалеку от нас находится пещера, в которой когда-то был орочий храм. Затем орки начали хоронить там своих умерших.
— И что?
— Идол Люкор взял несколько Стражей и ушел в направлении этой пещеры, которую они хотят обследовать. Но у меня, признаться, нет уверенности в успехе данного предприятия. Мне нужен человек, который отправится на Кладбище Орков и подробно расскажет мне: что там есть, и чего там нет.
— Почему же ты не пойдешь сам? Ведь ты — Предводитель Стражей.
Кор Ангар покачал головой. Показалось или нет, но его голова больше качнулась в сторону стоящего неподалеку Кор Галома.
— Я не могу. Моя задача — охранять Просвещенного Юбериона. А вот ты уже не раз доказал нам свою полезность. Поэтому я прошу тебя — немедленно отправляйся туда.
Теперь наступила очередь задуматься мне. Хорошенькое дело! Пойди туда, не знаю куда… тьфу ты! А чем еще я занимаюсь все время, с тех пор, как попал в Колонию? Палочка-выручалочка для сильных мира сего! Ладно, на кладбище, так на кладбище.
— Хорошо, я немедленно отправляюсь туда. Один только вопросик нарисовался: где это?
— Там внизу болтается без дела Послушник Талас. Можешь им располагать. Он знает все сомнительные места возле нашего лагеря. Бери его за брылья — веди куда хошь. Все равно, толку от парня — мизер.
Я кивнул и спустился на площадь. Послушник Талас по прежнему стоял в углу площади, в окружении десятка таких же балбесов, и увлеченно что-то рассказывал. Ладно, болезный, потешь свое «эго», дядя Марвин пока в тебе не нуждается. Дяде Марвину резко приспичило сбегать в Старый Лагерь — доложить Равену о результатах своих наблюдений.
По дороге никаких происшествий не случилось, а может просто зверье уже начало отличать мои шаги и прятаться в кустах. Довольно быстро я добрался до Старого Лагеря и вошел в Замок, предварительно похлопав по плечам всех своих знакомых. Мэд выглянул из своей хижины и снова спрятался в нее. Побоялся, гаер, что я хлопну его отнюдь не по плечу. В Замке за время моего отсутствия ничего не изменилось, да и что здесь может измениться — ведь я только вчера покинул его. Ворон был на своем месте, то есть стоял по левую руку от Гомеза и зевал в кулак.
— Я тут подумал, что следовало бы доложить о моем прибытии! — тихо шепнул я ему.
— А что, это уже целое событие? — изумился Равен, — извини, что я не в парадной сорочке. Так что там случилось, юноша? Только не говори, что Кор Галома сожрал болотожор — все равно не поверю.
— Они провели Великую Церемонию! — сердито проорал я шепотом. Гомез, услыхав такие новости, подпрыгнул на своем троне.
— Ну и что там? — поинтересовался он.
— Юберион без сознания, Кор Ангар при нем, а Кор Галом что-то замышляет.
— Что именно? — спросил Равен.
— Не знаю. Кор Ангар послал меня на Кладбище Орков, но я по дороге забежал к вам — доложить.
— Доложил?
— Доложил.
— Хорошо. Теперь ступай на Кладбище. Хоть от тебя есть какая-то польза. Давай, ступай!
Гомез зевнул, Равен зевнул, Бартоло зевнул. Шрам с Арто прикрыли ладонями рты и замычали. Утро лишь недавно началось, а они как будто не спали ночью. Мне, например, вообще уснуть не удалось. И напрасно я грешил на Кор Галома: тот хоть что-то мне давал в обмен на оказанные услуги, а мое непосредственное начальство до сих пор такое непосредственное! Фигня, дяденьки, я скоро вырасту!
Выйдя от Баронов, я решил зайти к Стоуну. Авось, даст мне доспехи получше. Кто знает, что ожидает меня на Кладбище Орков? В моем положении нужно быть готовым ко всему. Каждая операция должна быть тщательно продумана, а затем с точно такой же тщательностью исполнена. Так говорится в учебнике по терроризму. Автор — Бен Ладен. Издательство: Минобразования, Пешавар.
Стоун был на своем рабочем месте, громыхал молотом по наковальне и любовался произведенным звуком. Стоящий в десятке метров Скип зажал руками уши и тихонько подвывал в такт ударам.
— Алле, автосервис! — крикнул я. Стоун обернулся.
— А это ты? Еще живой? Поздравляю!
— Поздравишь себя, когда в сортир удачно сходишь! — вспомнил я старую избитую шутку.
— Ха-ха! — послушно засмеялся кузнец, — так что ты хочешь?
— Может, у тебя найдутся доспехи получше? Мне предстоят очень крутые разборки.
— Крутые разборки — для крутых стражников. Крутые доспехи тоже для крутых стражников. Извини, макумацан, нынче для тебя ничего нет. Сначала стань крутым!
— Дык… дык я и так круче кактуса! Куда мне еще!
— Гуляй, парень! Тебе хорошим миртанским языком сказано — для тебя ничего нет! Не веришь мне, спроси у Скипа!
— И спрошу!
Я распсиховался не на шутку. Тем из нас, кто действительно работает и сражается на благо колонии, приходится рисковать своей шкурой, защищенной от смертельной опасности внешней среды только детскими доспехами! А всякие твари типа Палача и Шакала разгуливают по Лагерю в скафандрах усиленной защиты, рассчитанных на прямое попадание баллистической ракеты. Представляю себе реакцию того же Палача, если его клюнет в задницу шершень. Наверняка обгадится, мудила!
Скип уже принял нормальную стойку, благо Стоун пришел в хорошее настроение и перестал извлекать из наковальни музыкальные звуки.
— Марвин! — окликнул он меня, — чего такой грустный? Тебе радоваться должно. Ты ведь столько полезных дел наворотил, что даже видавшие виды Стражники диву даются.
— Видали они виды! А нынче обросли дурным мясом, и замечать ничего не желают! Привилегии имеют, понимаешь!
Скип удивленно глянул на меня:
— Что ты хочешь этим сказать?
— Да вот дело предстоит мне опасное. А этот деляга Стоун не желает мне продать тяжелые доспехи! Ведь мне наверняка драться придется!
Скип похмыкал в кулак, покряхтел, как столетний дед, и произнес:
— Видишь ли, Марвин, тяжелые доспехи — это не только надежная броня. Это еще и символ твоего положения в Лагере. Ты и так у нас прыгнул выше крыши… где это видано, чтоб новичок через три недели уже стал Стражником! Давай, мы вместо хороших доспехов подберем тебе хороший меч, а? Смотри, вот лучшее, что у меня есть!
Он наклонился и, кряхтя от натуги, вытащил из-под прилавка узкий клинок.
— Нравится? Этот меч также имеет собственное имя. «Победоносный» — так его нарек Стоун. Гораздо лучше, чем та сабелька, которую ты отобрал у Буллита! Что скажешь?
— Сколько?
— Ну, монет восемьсот такой красавец стоит, не сомневайся! — Скип хитро сощурился.
— Забудь! Больше пятиста не дам!
Стражник остолбенело глянул на меня:
— Да кто же так торгуется? Хотя бы семьсот пятьдесят предложил, в самом деле!
— Пятьсот двадцать! — пожал я плечами.
— Парень, кто тебя торговаться учил? Цифры надо называть хотя бы приближенные к реальности!
— Я от тебя еще таких не слышал.
Скип вытаращил глаза. Казалось, будто внутри его что-то заело. По крайней мере, он молчал секунд двадцать. Наконец, сплюнул на пол.
— Чтобы тебя падальщики заклевали! Семьсот!
— Шестьсот!
Он сел на лавку и зашарил по полочкам в поисках пива. Пиво отыскалось в моем рюкзаке. Сбив щелбаном верхнюю часть горлышка с пробкой, я протянул ему бутылку.
— Спасибо! Что скажешь по поводу шестисот восьмидесяти?
— Шестьсот тридцать!
Скип откинулся на лавочке и прислонился горячим затылком к холодной каменной стенке. Я молча выкладывал на столик руду.
— Сколько там? — простонал Стражник.
— Шестьсот пятьдесят. Двадцатка в счет компенсации за твое больное сердце.
— Наглец!