— А если орки, не все, но часть, побоятся идти на прорыв?
— Мы их дожмем до восточного берега моря и устроим там бойню. Или же им придется спасаться, уходя на человеческие земли. На тот же Пирен.
— И пиренцам придется обороняться от их нашествия?
— Да, точно так.
— А если орков поддержит Черный Герцог и бросит туда войска?
— Как бы его солдатам в виде благодарности от орков не пришлось бы отбиваться от них. Нам же просто надо усилить конные разъезды. И если в тылу покажутся пиренцы, придется десяти отрядам соединиться и ударить по врагу.
— Но у Пирена не тысяча солдат, а много больше. А десять наших отрядов — это всего тысяча.
— Тысяча, — согласился Сашка. — Но и десять каноне.
— А если жрецы?..
— Нашей ошибкой в Снури было то, что впереди каноне стояли копейщики. Будь с ними пара десятков лучников, то жрецов бы подстрелили. А в походе на север луки должны иметь все.
С того совещания прошло три месяца и вот настала пора двигаться в путь. Шли медленно, мешала быстро наступившая весенняя распутица, и движение замедляли подводы. Только на перевозку каноне, снарядов и пороха к ним потребовалось шестьдесят подвод, да по две лошади на каждую, иначе колонна совсем бы почти встала. А нужно еще везти продовольствие для войска, и еще больше — для лошадей. Одним словом, проблем выше крыши, а продвижения вперед мало.
Только через два месяца удалось добраться до первых орочих поселений. Как и ожидалось, они были покинуты. Зато хорошей новостью стало направление бегства орков: на восток. Значит, больше тварей попадется в котел, из которого им вряд ли выбраться.
Войско уже прошло линию, которую можно провести на север от границы Ларска с Пиреном. Теперь к югу от них размещались земли Черного Герцога и нужно быть еще осторожнее. Зато по информации, пришедшей из отрядов, шедших по самому северному участку, берег моря стал заметно заворачивать к югу. Теперь расстояние между движущимися сотнями начало сокращаться, достигнув семисот шагов. Много еще, конечно, и если орки предпримут попытку прорыва через отряд, у которого нет на своем вооружении каноне, то у них это может получиться. Но зато на южной части загонного бредня каноне имеются у каждой сотни. Но откуда это оркам знать? Сашка специально приказал заранее изготовить муляжи каноне и снабдил ими те сотни, что были без них.
Весна, даже здесь, на севере, завершалось, местность стала вполне проходимой и скорость движения заметно выросла. Через три дня постоянно находившиеся впереди группы разведчиков сообщили, что ими замечена большая группа орков. Несколько тысяч, но сколько конкретно, сказать не смогли. Орки двигались быстро и скоро должны появиться перед ларскими отрядами. Сашка приказал сдвинуться, сократив расстояние между сотнями до четырехсот шагов. Каноне выдвинули вперед, прикрыв каждую из них десятком лучников. И стали ждать.
Орки появились неожиданно быстро. Громадная толпа скакала на четырех лапах. Значит, были без оружия. Это было хорошо. Теперь твари могут рассчитывать только на быстроту бега, свои клыки и когтистые лапы. И еще на вес, ведь некоторые орки весили, как три человека вместе взятых. Удар с разбега такой туши, опрокидывал людей с ног, даже отбрасывал их на десяток шагов, ломая кости. Эти орки, видимо, решили пойти на прорыв, посчитав, что толпа в пять — шесть тысяч орков легко прорвет небольшой человеческий заслон.
Орочья орда растянулась в ширину на целую версту, но наибольшая густота была, конечно, посередине. Значит, только пять Сашкиных сотен встретится лицом к лицу, хотя в случае с орками следует сказать: лицом к морде. Сашкина личная сотня оказалась в стороне от направления орочей атаки. Но каноне находилось вполне на доступном расстоянии для прицельного выстрела. И лучники тоже могли удачно стрелять.
Первый залп пяти каноне оказался не совсем удачным: две промазали, одна попала только в самых передних тварей. И лишь две неплохо выкосили орочьи ряды. Орки, не задерживаясь, мчались дальше. Вот теперь и для Сашкиной каноне подошла очередь: ведь в отличие от первых пяти, стрелявших прямо, его каноне развернулась на сорок пять градусов в сторону касательного движения орков. Выстрел и сотня тварей повалилась на землю, визжа от боли. Каноне, находившаяся с другой стороны от движения орочей орды, тоже выстрелила, но, кажется, не так удачно.
Солдаты уже посылали стрелы в сторону орков, совсем не прицеливаясь. Тварей было так много, и шли они плотной толпой, что каждый выстрел достигал цели. Расчеты пяти каноне лихорадочно бегали, заряжая орудия и меняя прицелы. Но в спешке сделать это было очень трудно. Орки мчались так быстро, что расстояние до них уже почти полностью сократилось. Стали вразнобой раздаваться выстрелы, насколько удачны они были, Сашка уже не видел. Он стрелял вместе со всеми по орочей толпе и с ужасом видел, что тех только прибывает.
Ларцы положили уже больше, чем тысячу тварей, но для орды в пять — шесть тысяч это оказалось почти незаметно. Маленькие заслоны из десяти лучников были легко сметены орками. Вслед за лучниками такая же участь постигла и расчеты каноне.
Неполные сотни перестроились в плотное каре, отбросив луки и достав копья и мечи. Передовые группы орков были на несколько мгновений задержаны первым рядом копейщиков. Но новые и новые твари не замечая гибель своих сородичей, бросались вперед на людей. Однако теперь вступили в бой мечники, а кое — где и владельцы боевых секир. Движение орков вперед сразу же замедлилось, часть из них, до этого специально поворачивающая на людей, теперь отходила в сторону и бежала дальше на запад через широкие проходы между ларскими сотнями.
Сашкина каноне успела сделать второй выстрел, снова выкосив сотню орков. А Сашка уже скакал во главе своей сотни, рубя попадающихся ему орков и закрывая со своей стороны проход для их бегства. Передовые орки, успевшие вырваться на оперативный простор, бежали дальше, не обращая внимания на гибель своих сородичей. В основном это были молодые и сильные особи. А во второй части орды, заметно отстав от передовых орков, мчался молодняк и старые и ослабленные твари. Эти гибли от ларских ударов десятками.
Не прошло и четверти часа после начала бойни, как удалось положить последних орков. Из пяти — шести тысяч тварей, по прикидкам, прорвалось на запад около двух тысяч. Много, очень много!
— Сашь, что делать? Идем в погоню?
— И оголим этот участок? Да и искать их теперь… Зачем?
— Как зачем?..
— Хелг, ты видел этих орков? Безоружные, безо всего. Без припасов. Неизвестно, когда они в последний раз ели. Думаю, что уже очень голодные. А впереди никакой пищи, ты же сам ехал, видел. Пусть мрут от голода.
— А если пойдут на человеческие земли?
— До ларских границ им еще несколько дней на запад бежать. Не дойдут, еще раньше повернут на юг. А там земли Пирена. Вот пусть Черный Герцог ими и занимается. Хочет — кормит, хочет — нет. Только они с голодухи сами пойдут за пищей. Узнают пиренцы, что такое голодный орк. Не всё на Ларск их натравливать. Сами — то пиренцы уже и забыли про нашествия орков?
— А ведь точно!.. Сколько их еще всего может быть впереди? Тысяч пятьдесят?
— Как бы не больше.
— То есть еще где — то пятнадцать таких орд? А сколько мы потеряли?
— Больше ста человек точно. Вот и получается, что слишком большую цену придется заплатить, чтобы их всех перебить.
— Две тысячи человек, — ошеломленно промолвил Хелг, подсчитав будущие возможные потери.
До утра солдаты остановили свое продвижение на восток. А с рассветом на север поскакали гонцы с приказом поворачивать на юг, соединять ларские силы. Ждать, когда подоспеют самые крайние к северу сотни, пришлось двое суток. За это время Сашка не раз сообщал вновь прибывающим военачальникам причины своего приказа.
— На стадии планирования этого похода я допустил ошибку, не просчитав действия орков. Произошедшее нападение помогло разобраться. Нам повезло, что орки были безоружными, и их оказалось не так много. Могло быть и десять и двадцать тысяч. И тогда они просто задавили бы нас своей массой. А когда наши оставшиеся сотни бросились бы к месту сражения, орки их могли бы перемалывать одну за другой. Я считал, что будем бить мелкие орочьи отряды, рассыпанные по всей линии наших войск. В этом случае бредень был уместен. Но если они идут ордой, то нужен не мелкий бредень, а сильный кулак.
— Милорд, но в таком случае, если мы освободим им путь через север, орки смогут беспрепятственно уйти на запад. Вдоль того же берега северного моря.
— Пусть уходят. И чем южнее будет пролегать их путь, тем даже лучше. На севере, на берегу есть какая — то морская живность, здесь пищи нет. Без нее орки передохнут или бросятся грабить человеческие земли. То есть Пирен. Наша задача не дать подойти подводам с кормовой брюквой. А сейчас оттеснить орков с места, куда она для них свезена. Заодно и бить тварей.
— Но, милорд, как это сделать? Граница орочих земель с Пиреном большая и подводы с кормом для орков могут прийти отовсюду.
— Да, это так. Но и орки не будут знать, куда переместится пункт привоза брюквы. Другое дело, что орки могут вывезти имеющиеся запасы. Значит, будут груженые. И вот здесь мы их превзойдем в скорости. Разведка должна работать четко и слаженно. Просто так брюкву они не бросят. Или возьмут с собой или будут нас встречать на том месте. Я понимаю, что мое решение не идеально, но другого пути не вижу. Или мы, рискуя гибелью наших сотен, идем с бреднем и дальше, или с меньшим риском значительных потерь, откупорим этот мешок, но постараемся отрезать их от продовольствия.
Когда собрались все сотни, Сашка распределил их так, что бредень все — таки сохранился, пусть и неширокий. На каждые сто метров расстояния размещалось по одной сотне. Таким образом, длина бредня оказалась около пяти верст — не так уж и мало. А далее к северу рыскали конные разъезды.
На третий день движения войска в новом построении, разведчики сообщили, что впереди находится большой орочий лагерь. Судя по всему, неподалеку располагался центр подвоза продовольствия, и здесь были основные их силы. Сашка приказал сотням сблизиться, почти закрыв проходы, оставив место только для каноне и их расчетов. Повторять не очень выгодное в предыдущем сражении выдвижение каноне вперед войска он не стал. Тогда орудия смогли сделать только по два выстрела, да и то в основном неудачные, а после были сметены орочей атакой.
Вперед пехоты он выставил копейщиков, надеясь, что удастся снизить силу напора при первом орочем ударе. Теперь оставалось только заставить орков начать атаку, а они ее почему — то не начинали, хотя движение в их лагере было непрекращающимся. Время от времени самые нетерпеливые особи выбегали вперед, что — то визжали, но на расстояние прицельного полета стрелы не подходили. Двигаться же самим вперед Сашка не хотел, иначе не удалось бы настроить прицелы орудий, а на них Сашка возлагал главные надежды.
И еще одну хитрость он задумал. Земляное масло. Во — первых, часть каноне были заряжены огненными ядрами, а во — вторых он приказал разбросать горшки с горючей жидкостью перед своим войском. Открыто разбрасывать он поостерегся. Если здесь самый центр орочей массы, то с большой долей вероятности могут быть и храмовники. А это не тупые орки, а твари сообразительные. И дикие орки их слушаются. Наверное, поэтому, те так и не набросились на человеческое войско. Ждали приказа.
Ладно, посмотрим, насколько дикие орки послушны храмовникам. Вперед человеческих колонн выскочили всадники, бросившиеся в сторону орочего лагеря и провоцируя его на атаку. Под прикрытием вырвавшихся вперед всадников, другие, отъехав на расстояние в двести шагов, стали незаметно разбрасывать горшки с земляным маслом, разбивая их о землю. А передние всадники, вырвавшиеся к орочему лагерю, достали из мешков, притороченных к седлу, различную живность, визжащую и голосящую. Живность полетела в сторону орков, правда, совсем недалеко. Но этого хватило, чтобы вывести передовых орков из шаткого равновесия. Пища! Отличная пища, разве сравнивая с сырой кормовой брюквой?
Ларские всадники уже поворачивали коней назад, скакали к лагерю, теряя по дороге различную мелкую живность, а орочий лагерь пришел в сильное волнение. Вперед рвались уже не отдельные особи, а сотни голодных и нетерпеливых тварей. Какими бы не были искусниками орки — храмовники, но им не остановить своих диких собратьев.
Когда первые твари подошли на дистанцию выстрела из каноне, в них полетели стрелы, ведь расстояние уже вполне соответствовало прицельному попаданию из лука. Гибель своих сородичей разъярила орков и вот уже громадный ком врагов начал быстро двигаться на позиции людей.
Зазвучали выстрелы из орудий, на этот раз не нужно менять прицелы — толпа орков громадна и почти все выстрелы теперь достигают своей цели. Тридцать каноне — это до полутора тысяч орков, которых настигли железные обрезки, а то и просто брызги горящего земляного масла. А помимо этого были и несколько тысяч стрел, выпускаемых каждые десять секунд.
Когда орки достигли передовых рядов людей, орочья орда уменьшилась на десять тысяч тварей. В бой вступили копейщики, и пятьсот орков повисло на копьях. В этот раз копейщики не стали дожидаться, когда до них дотянутся мечи и дубины диких тварей, а ушли назад за спины солдат, стоящих во втором и третьем рядах. В бой вступили мечники, а отошедшие копейщики, достав луки, принялись отстреливать не в меру ретивых орков. Стрелял из луков и последний ряд солдат.
Каноне, стоявшие в узких, все еще не закрывшихся проходах и защищенные тем, что они находились в глубине сражения, успели дать еще по несколько выстрелов. Прицелы не менялись, поэтому снаряды взрывались вблизи прежних разрывов, загромождая изувеченными и горящими трупами орков пути их движения на человеческие ряды. Да и перед мечниками все больше и больше появлялась разрубленных трупов орков, что тоже мешало напирающим сзади тварям подойти вплотную к солдатам. Не успели приблизиться — получайте стрелу. И горы орочих трупов только росли. Наконец, от ядер, начиненных земляным маслом и при падении на землю разбрасывающих огненные струи стали загораться те участки поля, на которых были разбросаны горшки с горючей жидкостью. Пламя в отдельных местах достигало высоты двухэтажного дома. Орки пронзительно визжали и… умирали.
Бойня продолжалась долго. Под конец люди уже устали, с трудом ворочая мечами или с напрягом натягивая тетиву у луков. Стоявшая в резерве тысяча всадников во главе с Сашкой пришла в движение и, обтекая место сражения, врубилась в заднюю часть того, что еще оставалось от орды.
Орки уже не смогли удерживать накал своего давления. Тем более в задних рядах оказался безоружный, в основном слабый молодняк, который ларцы рубили, как капусту. Их остатки дрогнули и бросились бежать в противоположную от всадников сторону — на северо — восток. Это было замечательно, ведь орки по — прежнему находились внутри мешка, куда их загнали люди.
До самого вечера добивали раненых или просто спрятавшихся тварей. Несколько их сотен обнаружили в громадном амбаре с кормовой брюквой. Видимо, наиболее голодные воспользовались тем, что почти все орки бросились на людей и оставили амбар без охраны, которая обязательно должна была выставляться, зная привычку орков сжирать и уничтожать пищу, даже когда твари были сытыми.
Когда открыли двери амбара и увидели ненасытных тварей, Сашка приказал достать луки и окружить сарай, а затем облить его земляным маслом и поджечь. Вопящие и обезумевшие орки выскакивали из амбара и попадали под прицельные выстрелы лучников. Все орки были уничтожены, сам же амбар сгорел. Хотя рассчитывать на уничтожение огнем кормовой брюквы не следовало. Уничтожить орочью пищу будет проблема. Земляного масла на такое количество брюквы явно не хватит.
Но это уже второй вопрос. Первый же заключался в подведении итогов сражения и лечении раненых. До наступления темноты этим только и занимались. Уже ночью подвели первые итоги сражения. Ларцы потеряли пятьсот двадцать своих солдат. Это не считая легкораненых, часть из которых брать оружие в руки могла только в крайнем случае. А он мог наступить в любой момент. Сашка сильно тревожился, ожидая неприятных известий с юга. Черный Герцог вряд ли оставит его в покое, когда идет не просто разорение орочих земель, а чуть ли не полное их уничтожение.